Андрей Днепровский-Безбашенный
(только сны приблизят нас, к увольнению в запас)
- Хоть бы «прапора» в лесу задрал медведь…
Чиж.
Введение
Когда свет таинственных звёзд коснулся старых крыш давно покосившихся деревянных казарм, и когда молодой месяц уже высоко забрался в звёздное небо, солдаты, после команды «Отбой», под одной из крыш самой покосившейся казармы, где-то там, далеко-далеко в Сибири, тихо и сладко спали после тяжёлого дня. Уставшие и измученные от тягот и лишений ненавистной военной службы, они спали каждый по-своему. Кто сладко посапывал на боку, кто лежал на животе. А молодой солдат по фамилии Семёнов спал на спине, заложив руки за голову. Он спал ровно, по-детски улыбаясь во сне. Если бы посмотреть со стороны, можно было бы предположить, что рядовому Семёнову сейчас снится что-то очень приятное. Например, голая женщина…
Но нет! Голая женщина рядовому Семёнову сегодня не снилась. Ему снилось, как старшину роты прапорщика Ваймера в лесу задирает медведь!
Ночные Мысли
Если сказать честно, Семёнову, как и многим другим, служить в армии совсем не хотелось, и он «откашивал» от неё до последнего. Но у него из этого ничего не получилось, и вот он теперь здесь, лежит и служит… во сне. Как говорится, солдат спит, а служба идёт. Идти-то она, конечно, идёт, но до желанного дембеля тарахтеть Семёнову было ещё как медному котелку. А пока он крепко спал и радовался своему сну, как ребёнок радуется новой игрушке. Этот сон сейчас проливал бальзам на его душу, истерзанную и измотанную службой и строевой подготовкой. Семёнов ещё раз счастливо улыбнулся и продолжил смотреть свои солдатские сны.
Погоня с Медведем
В этом сне бурый медведь гнал впереди себя прапорщика по таёжному бурелому, а тот улепётывал от него во все лопатки, в страхе и диком ужасе иногда оглядываясь на косолапого, совсем позабыв про свой пистолет и вообще про всё на свете.
— Несите меня, родные, несите… — в мольбе шептали губы прапорщика ногам.
Медведь мог очень быстро догнать его, но он этого не делал. Специально не спеша, он трусил следом, чтобы нагнать на прапорщика страху ещё больше. Изредка останавливаясь, медведь вставая на дыбы, оскаливал пасть и громко рычал, а потом снова опускался на четыре конечности и продолжал трусить за старшиной, содрогаясь нагулянным жиром, время от времени заворачивая прапорщика в нужном ему направлении. А подруливал он его не просто так, а с умыслом – гнал в засаду… Ба! Представляете, на другого медведя!
Трудно сказать, являлся ли сейчас медведь для прапорщика врагом или нет, или это были просто медвежьи забавы или ночные фантазии Семёнова, но хоть и во сне, прапорщик уматывал от медведя, как наяву, совсем не подозревая о втором вероломном медведе!
А другой медведь тем временем затихорился в засаде, прикрывая морду лапой, периодически выглядывая из-за дерева, с огромным трудом сдерживая в себе непреодолимое желание неожиданно встать во весь рост и зарычать, до смерти перепугать уже и так ополоумевшего от страха прапорщика, который трясся как осиновый лист. Ветки больно хлестали старшину по лицу, по глазам, по ушам, и казалось, что вот уже наступил тот самый момент, когда ветки прапорщик уже не чувствовал и перестал замечать, уповая только на божью помощь, на свои быстрые ноги, да как бы за что не запнуться…
Утро Прапорщика
Семёнов почему-то недолюбливал своего прапорщика, как-то он к нему не проникался, и прапорщик отвечал ему тем же, такой же взаимной любовью. Завтра прапорщик собирался идти на охоту, но этой ночью почему-то ему не спалось. Икота вконец его извела и замучила.
— Ий, йык, ик! — икал дома прапорщик на кровати.
— Ты чего разыкался сегодня? Иди водички попей, сам не спишь и мне не даёшь, — толкала в бок прапорщика жена. — Вспоминает тебя, наверное, кто-то, — продолжала она, широко и сладко зевая и потягиваясь.
— Да… наверное, всп…ик…оминает, — в ответ проикал прапорщик.
А Семёнов тем временем глубоко вздохнул и снова расплывшись в улыбке, продолжал досматривать своё сновидение…
Вот уже загнанный прапорщик, от марафонских нагрузок схватившись руками за подпорченную пивом печень, из последних сил перебирал ногами. Второй медведь не выдерживает внутреннего напряжения и обнаруживает себя, встаёт со страшным рыком на задние лапы. Прапорщик чуть живой от страха бросает держаться за печень и хватается руками за голову, в ужасе оказавшись между двумя медведями, мечется, метает икру…! Ещё мгновение, и оба медведя сейчас его заломают и задерут…!
— Рота, подъём!!! — кричит во весь голос дневальный. Сон Семёнова обрывается на самом интересном месте.
Заключение
— Ты на охоту сегодня пойдёшь? На медведя? Я уже чай вскипятила, и ружьё тебе зарядила и приготовила, — дергала жена за усы прапорщика.
— Нет, на охоту сегодня идти мне что-то не хочется, расхотелось чего-то. Не пойду на охоту сегодня… — ответил он сонным голосом.
Прапорщику в эту ночь совсем ничего не снилось, ему не спалось…