Эмилия Павла никто бы не назвал глупцом, и он быстро осознал, что, действуя в лобовую и нахрапом, в итоге ничего не добьётся, и тогда римлянин изменил своё поведение. Он действительно влюбился без памяти в Савлею и поэтому теперь не собирался её брать силой, а на вопрос «что он хочет от неё?» римский купец и по совместительству разведчик Траяна заявил: «Я не желаю принуждать тебя и насильно к чему-нибудь склонять. В мой дом ты войдёшь хозяйкой, ну а в спальне твоей я появлюсь лишь только тогда, когда ты этого сама захочешь. Потому что я сделать тебя хочу не бесправной наложницей, а своей женой! И я клянусь, что именно так и будет! Ведь я тебя полюбил с первого же взгляда!»
Римлянина стало не узнать.
Он изменился, причём разительно. Теперь Павел проявлял предельную внимательность по отношению к Савлеи и исполнял любые её желания. Ну а она поначалу избегала его и не желала с ним разговаривать. Но вот, на третий день плаванья, у Эмилия Павла со строптивой роксоланкой начало кое-что меняться. Между ними даже завязался серьёзный разговор.
Ну а начался этот их разговор так…
Савлея первых два дня не только не желала общаться, но и категорически отказывалась от еды, однако под вечер третьего дня всё-таки на удивление команды и самого Павла смягчилась и согласилась поужинать.
Эмилий Павел спросил участливо роксоланку:
- Ты, верно, уже голодна?
Роксоланка молча кивнула головой.
- А что ты желаешь, красавица? - ещё более приветливо и любезно переспросил обрадованный Эмилий Павел.
- Что?
- Да! Скажи! И я любое твоё желание исполню!
- Ну мне… привычнее... наверное, мне всё-таки лучше будет что-то вроде мяса… - ответила Савлея.
- А-а-а! Ты мясо хочешь, красавица?
- Пожалуй... - кивнула головой Савлея. Видно с голодом ей уже было не совладать и она сдалась.
Эмилий Павел переспросил:
- А какое тебе мясо? У меня есть баранина. Баранина тебе пойдёт?
- А баранина зажаренная?
- Да, её зажарили. На вертеле.
- Хорошо. Тогда я её, наверное, поем…
- А пить что ты будешь? – поинтересовался Павел.
- Можно и вино. Только не крепкое. Лучше если его разбавят.
- Мальвазийское есть. Его выпьешь?
- Мальвазийское?
- Это вино из Италии.
- Я попробую.
Эмилий Павел распорядился, и уже вскоре стол накрыли. К мясу и вину ещё принесли зелень и две лепёшки.
Эмилий Павел дал Савлеи спокойно поесть и когда она закончила трапезу, спросил девушку:
- Завтра мы подойдём к одному из приморских городов, и я там сойду на берег, чтобы закупить еду. Что ты пожелаешь? Может какие-нибудь фрукты тебе взять на местном рынке? Или ты захочешь рыбу?
- Мне всё равно… - ответила роксоланка.
Греки, а потом вслед за ними и римляне, всё-таки достаточно пренебрежительно и с высока относились ко всем чужакам, которых они называли варварами.
- А вот скажи, - поинтересовался римлянин, - мне хочется тебя спросить... - купец немного замялся, он боялся роксоланку хоть чем-то обидеть, но всё-таки надумал озвучить свой вопрос и продолжил: - А ты что-нибудь видела помимо своего становища и окружающих его степей?
Савлея нахмурилась и неприветливо посмотрела на римского купца, ища в его вопросе какой-то подвох, и затем с вызовом ответила:
- Да, если хочешь знать, я уже многое повидала, римлянин!
- И что же ты видела? – слегка усмехнулся Павел. - Расскажи...
- Что я видела?
- Ну, да.
- Я видела Таврию... А в этой Таврии есть не только степи, но и горы… И греческие города я видела там... Но на побережье.
- Какие?
- Херсонес и Фанагорию… А ещё столицу скифов – Неаполь-Скифский, расположенный в глубине Таврии. Ну и Ольвию, и у карпов их Тамасидаву.
- Ха! Ха-ха-ха! Но это же всё не то… Совсем не то!- не сдержавшись, вновь усмехнулся римский купец. – Милая, этого же недостаточно!
- Ну и почему ты думаешь, что этого недостаточно?
- Да потому, красавица, что Ойкумена не ограничивается вашими степями и Таврией... О-о! Она гораздо больше этих всех незначительных местечек! Так что, если ты пожелаешь, то я тебе покажу большую и лучшую её часть… Ты увидишь, к примеру, Никомедию, столицу Вифинии, прекрасную столицу многолюдной и изобильной Азии Эфес, Афины, где обитали самые мудрые философы, каких только знал этот мир, такие, к примеру, как Платон, Софокл или учитель Александра Великого, мудрейший из мудрейших Аристотель, ну а ещё ты посетишь и саму столицу империи… великолепный и огромный Рим! Девочка, я тебе покажу весь мир! Весь такой прекрасный! И такой обширный! И брошу его к твоим ногам!
- А зачем мне это? – пренебрежительно фыркнула в ответ роксоланка.
- Ну как зачем? Ты увидишь, что мир – это не только ваши унылые ковыльные степи, ваши конские табуны и ваши пыльные и неблагоустроенные становища. Но это и великолепные храмы, и колоннады, бани-термы, и все эти постройки возведены из разноцветного мрамора, а также это театры, ипподромы, и ты познакомишься с учёными мужами, и у тебя откроются глаза на то, как живут другие люди! Я тебе очень многое смогу показать! И потом, ты войдёшь в мой дом… А, между прочем, этот дом находится в великолепном месте! В одном из самых восхетительнейших!
- В каком?
- Он стоит на высоком холме и почти у самого моря! И окружён прекрасным садом! Да и сам дом у меня не деревянный, как у карпов, и не шатёр кочевнический, а с колоннами и основательный, выложен он из камня, а кое где и из мрамора, да ещё устроен в нескольких уровнях, с красной черепичной крышей, и выглядит превосходно. Я уверен, мой дом тебе приглянется.
Вдохновившись своим же собственным рассказом Эмилий Павел не умолкал, он долго и беспрерывно всё говорил и говорил. А за свои тридцать с небольшим лет он многое повидал. И где он только за эти годы не появлялся?
Помимо Рима и Италии Эмилий Павел посещал и Галлию, и Германию, и даже далёкую и экзотичную Британию, которая находилась на самом краю Ойкумены, и которую называли туманным окончанием Земли, и Восток империи посещал, и тем более её Север. Ведь он не только занимался торговыми делами, как я уже упоминал, а ещё был и разведчиком на службе у римского императора.
Из-за своей специфической службы он не сидел на месте и вынужден был постоянно перемещаться по всей тогдашней Ойкумене.
***
Триремы купца и разведчика Эмилия Павла приближались к конечной цели путешествия...
По живописным берегам этого пролива раскинулись многочисленные городки вперемежку с поместьями, отдельно стоящими белоснежными виллами и кипарисовыми рощами. Вот мимо проплыл Византий, который в будущем преобразится и станет столицей половины мира. Но пока что это был малозначительный и всегда сонный городок.
Красота Боспорского пролива поразила Савлею. Боспор действительно был одним из чудес Света!
В Халкедон все три триремы Эмилия Павла прибыли под конец лета, во второй половине августа, и купец сразу же привёл Савлею в свой дом.
Он показал ей его весь и затем произнёс:
- Располагайся в нём и чувствуй себя здесь не гостьей… Потому что это будет не только мой, но отныне и твой дом. Ты можешь прямо сейчас искупаться в бассейне и смыть дорожную пыль, ну и закажи себе ужин. Все, кто живут в этом доме и подчиняются мне, с сегодняшнего дня подчиняться станут и тебе. Я всех об этом уже предупредил, и сказал слугам, что с сегодняшнего дня... и ты их хозяйка.
А уже на следующий день Эмилий Павел оставил в своём доме Савлею на попечении служанок и отплыл в Никомедию, ведь ему необходимо было отчитаться перед наместником Вифинии об его повторном посещении ставки Верховного вождя роксоланов.
***
Варен Руф на этот раз принял Эмилия Павла не в своём дворце, а в прилегающем к нему обширном парке. Он медленно прохаживался по одной из аллей парка и опирался при этом на костыль.
На этот раз легат и проконсул провинции Вифинии выглядел совсем уж плохо. Ему было где-то около шестидесяти или немного больше, но он был уже обритым на лысо, сгорбившимся стариком, и впалые его щёки нездорового серого цвета избороздили ещё более многочисленные морщины. Руф постоянно заходился в кашле и харкался кровью в платок. Павел подумал, что наместник уже вряд ли дотянет до зимы.
Увидев Павла Варен Руф доковылял до ближайшей беседки и там присел на скамейку, и показал рукой, чтобы купец и по совместительству разведчик приблизился к нему.
- Ну что у тебя? – после приветствия спросил легат и проконсул провинции у Эмилия Павла. – У тебя на этот раз всё получилось?
- О, да! – откликнулся Павел. – Хвала Юпитеру! Фарзон отправил своих воинов на Тамасидаву и теперь Драговиту и его карпам будет не до Децебала! Я выполнил задание Божественного! И надеюсь, Траян мной будет доволен!
Варен Руф зашёлся в особенно сильном кашле и совсем окровавил платок. После того, как кашель у него поубавился, на его морщинистом сером лице отобразилось подобие улыбки:
- Я постараюсь по возможности об этом сообщить Божественному, не сомневайся Павел! – заверил он купца.
***
А в это время…
Наследник Драговита, княжич Воислав не находил себе места и не знал, что же ему предпринять.
По началу Воислав в исчезновении своей супруги подозревал её отца, и для прояснения всей ситуации отправил в ставку Верховного вождя роксоланов своих людей, но те, когда вернулись, то сообщили, что Фарзон тут не причём. И что Верховный вождь роксоланов пришёл в крайний гнев и отчаяние, узнав о пропаже дочери.
Однако это было только началом всех неприятностей, свалившихся на голову молодого наследника карпского князя. Вскоре выяснилось, что Фарзон направил значительные силы роксоланов в карпские пределы. Начался не просто очередной набег кочевников на карпов, а ими была развязана настоящая война против ещё вчера дружественных соседей. И предлогом послужило исчезновение дочери Верховного вождя.
Всё приграничье карпов уже было охвачено пожарами и разрушениями. Во главе многочисленной роксоланской конницы стоял Тагасий, старший сын Фарзона. Он действовал решительно и безжалостно, однако его воины не трогали земли карпского рода Дулёб, и это указывало на то, что коварный и хитрый лис Хвалимир с роксоланами был заодно.
***
В Тамасидаве было неспокойно. Все уже знали о нападении роксоланов и поэтому готовилась к осаде.
В столицу карпов стекались беженцы из всех окрестных деревень, а также спешно свозилось продовольствие. Но не все мирные карпские поселяне могли укрыться за стенами своей столицы, и многим из них приходилось со своим небогатым скарбом и скотом уходить на север, в труднодоступные предгорья или прятаться в лесах, охватывавших обширные территории по обеим берегам Данастрия и его притоков.
Воислав собрал в княжеском тереме Военный совет.
- Ну что нам делать, други? – обратился к старшим дружинникам наследник князя Драговита. – Беда постучалась не только к дакам, но теперь и к нам! По дошедшим до меня сведениям, в наши пределы вторглись роксоланы. Их почти тридцать тысяч! А это в три раза больше воев, чем у нас собрано за стенами Тамасидавы…Роксоланы наступают сейчас тремя ордами. И через несколько дней они появятся уже под нашими стенами…
Среди собравшихся находился и рыжеволосый и сравнительно молодой старший дружинник по имени Голуб.
Этот самый Голуб первым и высказался:
- Княжич, немедля следует звать помощь! Надо предупредить нашего князя о беде… Ну и пусть он решает, что ему делать.
- Голуб прав!
- Другого выхода нет!
- Поддерживаем его! - раздались выкрики со всех сторон.
Практически все присутствовавшие на военном совете согласились с мнением Голуба, и в тот же день тот направился вслед за ушедшим в пределы Дакийского царства князем Драговитом и его воинством.
А ещё через пять дней перед стенами карпской столицы появились передовые разъезды армии роксоланов. Ну а спустя ещё день и вся армия кочевников встала перед Тамасидавой и начала готовиться к её штурму.
***
Я уже упоминал, что объединённая армия северян и даков из племени Северных дайесов захватила перевал Орлиный и направилась на Юг, чтобы соединиться с главными силами царя Децебала, который поджидал Траяна перед своей столицей Сармизегетусой.
На третий день продвижения старший дружинник Голуб нагнал армию северян и сообщил князю о нападении южных кочевников на карпские пределы. Узнав, что роксоланы выступили большими силами, и что это не обычный их грабительский набег, Драговит передал командование над армией северян своему воеводе Ратибору, а с большей частью карпских воев спешно направился назад.
Ему необходимо было прийти на помощь Воиславу и не дать роксоланам захватить и сжечь карпскую столицу.
(Продолжение следует)
