Оглушительный звон будильника разрезал предутреннюю безмолвность. Марина Сергеевна Котова, 35-летний ведущий адвокат в элитной юридической компании, с усилием разомкнула глаза. Её длань машинально потянулась к смартфону, покоящемуся на изысканной прикроватной тумбе. 6:30. Вторник. Очередные сутки в нескончаемой череде трудовых дней.
Она неохотно выкарабкалась из-под пушистого одеяла, вздрогнув от прохлады кондиционированного воздуха. Обнаженные ступни соприкоснулись с остывшим паркетом, и Марина поспешно направилась в уборную. Ледяная влага немного взбодрила, однако тяжесть в черепной коробке после вчерашнего затянувшегося консилиума никуда не испарилась.
Марина придирчиво изучила свое отражение: безупречно уложенные каштановые локоны, безукоризненный мейкап, маскирующий следы недосыпания. Она автоматически облачилась в строгий серый костюм от Шанель и белоснежную шелковую блузу. Заключительный штрих – перламутровые серьги, презент от предков на тридцатилетний юбилей.
На кухне, оснащенной по последнему писку техники, Марина активировала кофемашину. Пока готовился двойной эспрессо, она пробежалась глазами по электронной корреспонденции на планшете. Три непрочитанных послания от клиентуры, напоминание о рандеву в 10:00. Марина испустила вздох и залпом осушила обжигающий напиток, даже не ощутив его вкусовых качеств.
Покинув свои апартаменты в фешенебельном жилом комплексе "Алые паруса", она поморщилась от лицезрения хмурого небосвода. Тяжеловесные свинцовые тучи нависли над столицей, грозя вот-вот разразиться ливнем. Марина мысленно похвалила себя за предусмотрительность в отношении зонта.
Стуча каблуками итальянских туфель по тротуарному покрытию, она торопилась к станции метро "Щукинская". Вокруг сновали такие же деловые индивидуумы с идентично озабоченными физиономиями. Марина привычно лавировала между ними, погруженная в размышления о грядущем дне.
Внезапно первые увесистые капли обрушились на асфальт. "Проклятье!" – мысленно выругалась Марина, пытаясь на ходу раскрыть зонт. В этот момент её нога, обутая в туфлю на шпильке, заскользила по влажной плитке. Марина ощутила, как теряет баланс, и зажмурилась, ожидая болезненного соприкосновения с землей.
Но вместо жесткого тротуара её подхватили крепкие руки. Аромат кожи и едва уловимый шлейф мужского парфюма.
– Осмотрительнее, – прозвучал низкий, слегка охрипший голос. – Эти московские осадки такие вероломные.
Марина распахнула веки и встретилась взором с незнакомцем. Время словно застыло. Перед ней возвышался мужчина лет сорока, с взъерошенными темными волосами, в которых уже проглядывала благородная седина, и пронзительными карими глазами. Его поношенная кожаная куртка цвета охры и выцветшие джинсы резко диссонировали с деловым костюмом Марины.