Всё-таки наше поколение счастливое. Максимум уроков, который нам грозил в день, это шесть. Дольше нас почти никогда не держали. Ну, во всяком случае, в моей школе. Да, мы, как все тогда, учились и в субботу, но это, на мой взгляд, было гораздо лучше, чем выходить из школы в три часа дня, как это делается сейчас. Словосочетание "восемь уроков" повергает меня в шок. Мне и на шестом уроке уже было невмоготу. В старших классах- девятом и десятом, таким уроком вполне могло оказаться обществознание или история и я совершенно не воспринимала информацию, мне хотелось одного- удрать из класса. Где-то после седьмого класса я стала «включать дурочку». Могла на заданный вопрос учителя встать и молчать. Просто так. Ставьте двойку, не хочу разговаривать.
Фиг знает почему стали проявляться подобные заскоки, которые ставили педагогов в тупик. Чтоб я, да вытворяла такое. Но вот, вытворяла. Каюсь. Ну не хотела вообще учиться.
Наиболее безобидной формой саботажа на уроке у нас были игры. Например, мы договаривались с соседкой по парте и начинали играть в словесную игру. Это когда берешь листочек бумаги, сначала пишешь на нем слово, отвечающее на вопрос кто? ( или что?), загибаешь, чтобы его не было видно, и передаешь партнёру. А он тебе свой листочек. Следующее слово мы пишем, отвечая на вопрос «Где?». Опять меняемся. И так далее. Вопросы были «Когда? С кем?, Как? И главный- «Что делал?»
Когда мы потом разворачивали листки и читали получившийся текст, то не могли удержаться от хохота. Чаще всего наши внезапные гомерические раскаты доставались Владимиру Ивановичу, который вел у нас историю и обществознание.
Даже у него иногда заканчивалось терпение, и мы с Натальей пару раз были выдворены из класса. Мы бы конечно радостно удрали из школы, но как объяснить своё раннее появление на пороге детского дома, когда остальные ещё учатся. Даже если бы мы прятались на телятнике, нас могли засечь. Поэтому мы, как ни в чем, ни бывало, продолжали играть в коридоре школы, расположившись на подоконнике. И правильно делали. Владимир Иванович спустя некоторое время выглядывал и загонял нас обратно. До конца урока мы уже сидели паиньками.
А вспомнила я про это дело в связи с рисунком внучки. Наша Мария Сергеевна, отучившаяся в школе аж целый месяц однажды вечером изобразила картину, которую назвала просто и понятно: «Мой город мечты, в котором нет школ»
Эх! И она уже научилась и решила- хватит!
Вот так !