В квартире ещё царил хаос: коробки с вещами стояли повсюду, по полу были разбросаны инструменты, но Марина и Константин были счастливы, как никогда. Марина с энтузиазмом бегала по комнате, держа в руках образцы обоев, то и дело прикладывая их к стенам. В другой руке у неё был планшет с фото мебели и ковров — она пыталась представить, как всё это впишется в их новое жильё.
Константин, возясь со сборкой кровати, время от времени бросал на неё хитрый взгляд, но не мог удержаться от улыбки.
— Ну что, мамзель колорист, определилась с обоями? — поддразнил он, завинчивая винт отвёрткой.
Марина, прищурившись, словно художник перед новым шедевром, изучала стену с веером образцов.
— Костя, я запуталась! Эти обои симпатичные, но... может, синие будут лучше? Или мягко розовые? — задумчиво сказала она, потирая подбородок.
Константин закатил глаза, но уголки его губ предательски дрогнули от смеха.
— Да хоть бы что-нибудь поклеить уже! Неделю живём, как на складе! — он махнул рукой. — Давай оставим эти. Идеально! А если тебе снова приспичит всё переклеить, сама знаешь, кто этим займётся.
Марина рассмеялась.. Она знала, что Костя прав, но в этот момент их маленькая однушка казалась самым уютным местом на земле. Позже вечером они наконец уселись за стол.
— Знаешь, а я ведь понятия не имел, что ты так классно готовишь, когда мы только познакомились, — сказал Константин, подцепив вилкой кусок картошки. — Если бы знал, женился бы на тебе ещё на первом курсе!
Марина засмеялась, качнув головой.
— Ну, если бы ты тогда не отвлекал меня своими шутками в общажной столовке, может, я бы лучше сдала зачёт и на радостях тебя потом вкусно покормила.
Константин улыбнулся, отпивая сок.
— Да брось! Признайся, ты с первой встречи запала на меня, когда я подошёл с кофе, — подмигнул он.
Марина смешливо подняла бровь.
— Ах, вот как? — притворно удивилась она. — А я-то думала, это ты запал, когда увидел, как я справляюсь с подготовкой к зачёту.
Константин засмеялся, потянулся к её руке и накрыл её ладонь своей. Их глаза встретились, и в воздухе повисла тёплая, уютная тишина.
— Знаешь что, — вдруг сказал Константин, не убирая руки, — я бы снова выбрал тебя. Каждый раз.
— А помнишь, что твоя подруга тогда говорила? — ухмыльнулся Константин, глядя на жену. — Мол, Мариночка, ты же творческая натура, а этот грубиян с Урала, который только и знает, как шутить про картошку и пирожки, тебе не пара. Я ведь всё это слышал! Интересно, что бы она сейчас сказала? Наверняка сидит и завидует, как у нас всё сложилось.
Марина усмехнулась и взглянула на мужа с теплотой.
— Всё получилось только потому, что ты меня рассмешил, а я тебя не испугалась. Вот и весь секрет, — ответила она, легонько ткнув его локтем.
Они продолжали вспоминать свои студенческие годы, как если бы это было вчера. Как жили в комнате на окраине Москвы, где всё выглядело настолько старым, что обои облезали сами собой, а кровать, казалось, готова развалиться при любом движении.
— Помнишь, как та кровать скрипела? — засмеялся Константин, закатив глаза. — Я был уверен, что однажды мы просто рухнем на пол, прямо среди ночи.
— Конечно помню! — фыркнула Марина. — Но ты тогда всё пытался заверить, что это добавляет романтики.
— Да уж, эмоцийу нас было выше крыши... — с сарказмом сказал Константин, оглядев их новую, светлую квартиру. — Но знаешь что? Теперь у нас не просто хибара, а настоящий дом. И кровать, на которой можно спать, не боясь, что она развалится. Жизнь удалась, да?
— Удалась... — тихо повторила Марина, положив голову ему на плечо. И тут же хихикнула: — И всё благодаря твоим дурацким шуткам.
***
Но радость от покупки квартиры длилась недолго. Едва Константин поделился новостью с мамой, как мир их спокойного быта начал стремительно рушиться. Семья у Кости была большая, а любопытство у них — неуемное. Как только родственники узнали, что у Кости с Мариной появилась квартира в Москве, сразу же начали приезжать, как на экскурсию: кто детей привезти показать столицу, кто сам магазины пообегать.
Лето стало настоящей катастрофой. Костина мама, Дарья Михайловна, словно устроила родственные туры в Москву.
— Привет, Костя! — прозвучал уже привычный звонок. — Завтра твоя сестра с детьми к вам заглянет. Погуляют по Москве. Не возражаешь?
Константин едва сдержал тяжёлый вздох, при этом прикручивая полку на кухне. "Ну, как тут возразишь, когда они уже в поезде?" — мысленно простонал он.
Рано утром в субботу Татьяна, его сестра, ворвалась в квартиру, словно ураган, волоча за собой троих детей и ворох сумок.
— Ну вот мы и в Москве! Будем культурно отдыхать! — объявила она, разбрасывая по прихожей детские ботинки, пакеты с одеждой и игрушки, которые тут же начали заполнять комнату, как разбросанные мины.
— Где тут у вас метро? Нам срочно надо на Красную площадь, потом на Арбат! — весело говорила Татьяна, даже не давая Константину времени прийти в себя.
— В метро? Ты даже вещи не разобрала, — пробормотал он, всё ещё сонный.
— Ой, разберём потом! Главное — погулять, да детей покормить. Ты же что-то приготовил? Давай, доставай из холодильника, — весело сказала она, хлопнув его по плечу.
В это время Марина, сидевшая в пижаме с чашкой утреннего чая, нервно покусывала губу, наблюдая, как Татьяна носится по квартире. Она выглядела явно не в восторге от такого вторжения.
— Марина! Ты чего сидишь такая напряжённая? Расслабься, мы же ненадолго! — Татьяна подбежала к ней, хлопнула по плечу и продолжила беготню, даже не заметив, как напряглась её невестка.
Блин, и долго будет продолжаться?
— Марьяна, Марианна... как там тебя зовут, а? Ну и имя, прямо язык сломаешь! В общем, ты где там прячешь свою хвалёную косметику? Мне Костя всё рассказал, что ты в фирме косметической работаешь, давай уже, не тормози! Мне фотки для инсты нужны, чтоб народ позавидовал, как я в столице с детьми отдыхаю, — без приглашения ворвалась в комнату Татьяна, громыхая пакетами и разбросав детские вещи прямо на пол.
— Татьяна, — попыталась вмешаться Марина, — мы ещё даже не завтракали... — Она кивнула на кухонный стол, где стояла только её остывшая чашка кофе, но её слова так и остались в воздухе — Татьяна уже развернула целую эпопею с детскими игрушками, которые были разбросаны по всей комнате.
— Да ладно, чего там заморачиваться! — махнула рукой Татьяна. — Дети хотят кушать уже давно! Костя, ну ты чего сидишь? Закажи бургеры, сосиски, ну что вы там можете?
Марина бросила на мужа умоляющий взгляд. Константин молча зашевелился, влезая в телефон, чтобы сделать заказ.
— Марьяна, может, хоть уберёмся немного? — в отчаянии предложила Марина. — Кровать поправим, стулья поставим…
— Ой, да чего тут убирать! — Татьяна взгромоздилась с ногами на диван рядом с Мариной, почти вытеснив её на край. — Ты вообще везучая! Когда я была в твоём возрасте, тоже мечтала в Москве жить. Ну, не сложилось. Зато у меня трое! А ты всё красоту наводишь... А детей-то когда рожать будешь? — она без церемоний уставилась на Марину.
— Татьяна, — попытался вмешаться Константин, уже чувствуя, куда катится разговор, — давай не будем сейчас про это. Может, лучше съездим в центр? Погода хорошая, можно по набережной прогуляться.
— Ну ты как всегда! — фыркнула Татьяна, отмахнувшись. — Ладно, погуляем, только я быстро в ванну, — добавила она и исчезла в коридоре.
Но её «быстро» с детьми затянулось на целый час. Марина в это время стояла на кухне, нервно разливая по тарелкам остатки супа, который сварила ещё вчера, и мысленно уговаривала себя: "Это временно... Временно..."
**
Но временное превратилось в нескончаемый цирк . Всё лето через их квартиру словно проходил поток родственников. Кто заезжал "потусить", кто — на обследование к столичным врачам, кто — за шмотками на распродажах.
— Ну, что, братуха, мажором заделался? — очередной раз насмешливо поддел брат Константина, поглощая гору макарон за кухонным столом. — Хату в Москве купил, крутой! А ванну бы пошире могли сделать, для комфорта-то, не?
Каждый визит был одинаков — бесконечные разговоры, невоспитанные вопросы, разборки с детьми, и, конечно же, горы немытой посуды, которые становились неизбежным итогом каждого вечера. Вся квартира утопала в бардаке, но не только гости создавали давящую атмосферу. Между Константином и Мариной копились невысказанные эмоции, которые становились всё громче с каждым днём.
— Это не жизнь, а какое-то комедийное шоу! — Марина, запираясь в ванной на пять минут, чтобы хоть как-то перевести дух, просто не могла больше терпеть. — Сколько же у твоего Кости этих родственников?
— Ну, дорогая, они просто рады за нас, — пытался успокоить её Константин, когда удавалось найти минуту тишины. — Москва ведь, кто же не захочет приехать? Ну, ещё чуть-чуть, потерпи. Скоро уедут, и всё будет по-старому.
— Хотелось бы верить... — Марина тяжело вздохнула и упала рядом с ним на диван.
***
Солнечным утром Марина растянулась на кровати, мечтая о долгожданных выходных. Три целых дня отдыха, и ни одного звонка, ни одной внезапной тёти на пороге. Ведь был праздник, а это значило, что все дела и проблемы должны были отступить. Марина улыбалась, предвкушая уютные семейные вечера с Константином и мамой, которая вот-вот приедет — впервые за три года. Работы, суета, дела — всё это мешало им встретиться раньше, но теперь мама сама нашла время и приехала в гости.
— Костик, — мечтательно протянула Марина, — вот приедет мама, и будет у нас тихий семейный вечер. Ты же предупредил своих, что ближайшие две недели у нас никого не будет?
Костя, поедая бутерброд прямо в кровати и умудряясь растянуть ноги во все стороны, кивнул.
— Конечно, сказал! Кстати, как думаешь, твоя мама будет варить свой знаменитый борщ? Я бы его каждый день ел!
Марина рассмеялась, видя, как он весь преобразился при одной мысли о еде.
— Ты всё о своём борще! Но да, соскучилась я по маминым булочкам. Надо будет её уговорить.
Они весело переглянулись, предвкушая тихие и вкусные деньки. Ближе к полудню Маринина мама стояла на пороге, сияя, как луч солнца. В руках — сумки, рюкзак и маленький чемоданчик.
— Мамочка! — Марина бросилась к ней, обнимая так крепко, что, казалось, хочет наверстать все пропущенные годы.
— Ну хватит, Маришка, задушишь же! — смеясь, ответила мама. — Я же на целых две недели приехала, ещё успею вам надоесть. Ты давай лучше чаем напои, а потом поговорим.
В доме сразу же запахло пирогами и булочками с брусникой, которые мама привезла с собой. Костя, почуяв этот аромат, мигом возник у двери.
— Ого, пирожочки! Ну, мама, вы просто волшебница! — радостно выкрикнул он, нацеливаясь на еду.
— Тише, Костя, чай сначала, — остановила его Марина, весело грозив пальцем. — Мам, ну как ты там добралась?
Они сели за стол, наслаждаясь тёплым семейным вечером, словно время застыло. Марина расслабилась, положив ноги на табурет, и, потягивая чай, стала мурлыкать под нос детскую песенку. Всё шло просто идеально. Но как только на губах Марины появилась эта беззаботная улыбка, раздался звонок.
Костя посмотрел на телефон с полузакрытыми глазами и вздохнул:
— Танька...
Марина моментально напряглась. Татьяна, его сестра, всегда появлялась в самый неподходящий момент, как гроза в ясный день.
— Костя, не отвечай! У нас же сегодня мама приехала, праздник... — прошептала она с мольбой.
Но Костя уже взял трубку.
— Алло! О, Тань... Да ты что? Серьёзно? Ну... ладно, давай. — Его глаза широко распахнулись.
Марина замерла. Что-то явно пошло не так.
— Маришка... держись... Танька едет. Не одна. С мужем... и всеми детьми. Говорит, по делам в Москву, ну и к нам заодно. Через пару часов будут.
Марина чуть не поперхнулась чаем:
— Что?! Сегодня?! Костя, это шутка?
Но по виноватому лицу мужа стало понятно, что это вовсе не шутка. Он нервно проговорил:
— Я не знал, что они уже билеты купили... Что теперь делать? Придётся потесниться...
Мама, которая только начала наслаждаться чаепитием, чуть не выронила чашку.
— Ну, если надо, значит надо, — сдержанно ответила она, хотя в её голосе ощущалась доля раздражения. — Но ведь это же ваша квартира, Костя. Разве они не должны были хотя бы предупредить? Тут всего одна комната, как вы всех разместите?
Марина хмуро смотрела в окно, пытаясь осмыслить, как они вместят такую ораву в крошечной квартире. Но выхода не было — снова придётся стерпеть очередной хаос.
Через два часа дверь распахнулась, и в квартиру ворвалась вся компания — Татьяна, её муж Николай и трое детей. Они как ураган пронеслись через прихожую, наваливаясь на диван, разбросав вещи по всей квартире. Дети тут же начали носиться, устраивая гонки по комнатам, а один даже умудрился сбить вазу на пол. Коля включил телевизор и открыл бутылку Охоты, как будто это была его квартира.
— О, ребята, как же классно у вас тут! Вот это хата! Слушай, Костян, ну ты мажор! Молодец, что в Москве хату отгрохал, а то на отелях бы разорились. Спасибо, братан! — вскрикнула Татьяна, хлопнув Костю по плечу.
Марина изо всех сил пыталась скрыть раздражение, но чувствовала, как всё внутри неё кипит. Она бросила взгляд на маму, которая молча ставила на плиту чайник для очередных гостей. Костя тащил тяжёлые чемоданы, пока дети продолжали галдеть и носиться, называя это «супергонками».
Он оглянулся на Марину и, пожав плечами, прошептал:
— Держись, любимая... чуть потерпеть, и скоро они свалят.
Марина лишь покачала головой, тяжело вздыхая:
— Это тебе кажется, что скоро... Ты посмотри как их сумки от вещей ломятся.
***
Марина оказалась права. За ужином Татьяна беспечно обронила, что у них с Колечкой отпуск, и спешить им некуда — собирались "как следует" погулять по Москве. Утро началось с криков детей, которые бегали по квартире с кастрюлями на головах, устраивая импровизированные бои. Ирина Потаповна, мама Марины, только тяжело вздохнула, наблюдая за этим хаосом. Она и не предполагала, что её долгожданный визит к дочери превратится в цирк. Марина, вся красная от волнения, собирала разбросанные по полу вещи, а в её глазах читалась безысходность.
— Доченька, не переживай так, — тихо произнесла Ирина Потаповна, подходя к Марине и кладя руку ей на плечо. — Я вот что подумала... Может, мне лучше к тёте Нине махнуть в Воронеж? У неё отпуск, давно звала в гости, и, кажется, я там смогу немного передохнуть.
Марина с отчаянием посмотрела на маму, ощущая сильнейшую вину.
— Мамочка, прости меня, я не ожидала, что Татьяна так внезапно заявится... Это всё так некстати.
— Да брось ты, милая, — улыбнулась Ирина Потаповна, прижав дочь к себе. — Понимаю, как тебе тяжело. Но у вас тут не развернуться, а я в этой суете толком и отдохнуть не смогу. Мы ещё наверстаем. Береги себя, ладно?
Мама обняла Марину и ушла собирать чемодан. Через пару часов она уже махала дочери из окна такси. Марина смотрела ей вслед, стараясь не расплакаться от неловкости и горечи этой ситуации.
А в квартире снова начался бардак. Коля в очередной развалился на диване со своей Охотой в руках, Татьяна шумела на кухне, а дети бегали по комнатам, словно на поле битвы. Костя, обняв готовую разрыдаться жену, предложил:
— Слушай, а может, ты у Насти заночуешь? Ну правда, зачем тебе это терпеть? Пусть они тут шумят, а ты хотя бы выспишься.
Марина задумалась. Идея уехать к подруге казалась настоящим спасением. Там тихо и спокойно, никто не разбудит ни утром, ни днём.
— Ты прав, Костя, иначе я тут с ума сойду, — ответила она, собирая сумку. — Только если что, сразу звони, ладно? И, пожалуйста, намекни им, что пора бы уже уезжать.
Костя кивнул, понимая, что ситуация накаляется.
Поздно вечером, когда дети, наконец, уснули, Костя решился на разговор с сестрой. Он зашёл на кухню, где Татьяна расслабленно листала журнал.
— Тань, слушай, — начал он, тяжело вздохнув. — Нам надо поговорить. Это не гостиница, ты понимаешь? Мы с Мариной уже не можем. Ей пришлось к подруге уехать, потому что здесь невозможно отдохнуть. Вам не пора домой?
Татьяна даже не подняла глаз от журнала и равнодушно пожала плечами.
— Да чего ты кипишуешь? Нам ещё неделька нужна. Радоваться надо, что мы приехали! Мы же родня!
Костя стиснул кулаки, пытаясь сдержаться.
— Тань, ну правда, тут полный хаос. Мы сидим друг у друга на головах. Марина уехала ночевать к подруге, маме пришлось уехать. Это ненормально!
Татьяна фыркнула, явно не чувствуя никакой вины.
— Ну и что? Мы же не на века здесь. Ты всегда такой паникёр, раздуваешь всё из мухи. Мы вам не в тягость — сами едим, сами моем. Какие проблемы?
— Проблемы? Мы не можем спокойно спать в собственной квартире, не можем даже сесть на диван — кругом ваши вещи! Уважай хоть кого-то, наконец! — Костя начинал терять терпение.
Но Татьяна, по-прежнему не отрываясь от журнала, холодно ответила:
— Ты всегда такой был, Костя. Всю жизнь преувеличиваешь. Мы же не чужие.
Костя понял, что разговор зашёл в тупик. Он тяжело вздохнул и вышел с кухни.
Марина вернулась домой после ночёвки у подруги в хорошем настроении. Она выспалась, наконец-то расслабилась. Но как только зашла в квартиру, странное чувство тревоги заполнило её. В квартире было тихо, но вещи гостей валялись повсюду. Странное предчувствие не покидало её.
— Костя? — позвала она, проходя в гостиную.
Костя появился из спальни с угрюмым выражением лица.
— Что случилось? — нахмурилась Марина, оглядывая разбросанные повсюду вещи.
Костя замялся, нервно потирая руки.
— Иди сюда... посмотри сама...
Марина поспешила к спальне и едва не потеряла сознание от увиденного. Их новая кровать — идеальная, с дорогим ортопедическим матрасом — была испорчена. Белоснежные простыни покрывали жёлтые пятна, а запах аммиака бил в нос так, что глаза начали слезиться.
— Это что за ад?! — закричала Марина, хватаясь за голову. — Кто это сделал?!
Костя нервно сглотнул, теребя футболку.
****
— Ээээ... ну.... это кто-то из детей Татьяны. Я их пустил вчера на кровать поспать, раз уж ты у Насти осталась, а сам на кухне лёг. Они же мелкие , ну, всякое бывает, — Костя попытался утихомирить супругу.
— Мелкие?! — Марина аж задохнулась. — Мелкие?! ПОВТОРИ ЕЩЕ РАЗ! Они же не младенцы!
— Таня сказала, что помоет всё и будет как новенькое... — пробормотал Костя, но, увидев лицо Марины, понял, что сейчас грянет буря. — Ну это же дети, всякое случается, не бери так близко к сердцу.
— Ты вообще соображаешь?! — Марина подняла голос. — Ты хоть помнишь, сколько этот матрас стоил? Я его три месяца искала! Из него никакие запахи не выведешь! Да что за цирк тут творится?!
Костя выглядел так, будто его прижали к стенке — он и сам был на грани. Вздохнув тяжело, он признался:
— Если бы только матрас... Я ещё кое-что обнаружил.
Он молча указал на шкаф. Рядом лежало что-то завёрнутое в старую простыню. Марина прищурилась и поняла, что это гитара Кости, или, точнее, её останки.
— О боже... Это твоя гитара? — ужаснулась она. — Но она же была в кладовке, зачем её достали?
— Не знаю, племянники, видимо, решили, что это игрушка. Вот, нашёл её в шкафу, — тихо ответил Костя, разворачивая простыню и показывая поломанный гриф.
Марина смотрела на развороченную гитару — память о студенческих временах Кости, когда он ещё играл в фолк-группе. Это было больше, чем просто вещь. Это была часть его жизни.
— Это просто конец, Костя, — она схватилась за голову. — Почему мы должны это терпеть? Почему ты не сказал им уехать?
Костя, сдерживавший себя весь день, наконец взорвался:
— Думаешь, я не говорил? Думаешь, мне нравится этот дурдом? — его голос стал грубым и резким. — Я пытался, но Татьяна не слушает! Им плевать на нас, они тут как у себя дома. Моя гитара, наш матрас — им всё равно! Я больше не могу!
Костя взял чемоданы с вещами Татьяны и её детей, сваленные в кучу, и с бешенством швырнул их в прихожую. Затем он набрал номер химчистки:
— Алло, сколько стоит химчистка матраса? Срочная, на сегодня. Да, спасибо.
Затем Костя посмотрел на жену:
— Я позвоню слесарю, поменяю замки. Больше сюда никто без приглашения не войдёт. И да, я дал сестре ключи. Чтобы они свободно возвращались, когда им захочется. Но теперь этому конец.
Марина не знала, что сказать. Её муж, который всегда старался быть спокойным и терпеливым, на этот раз был готов к решительным действиям.
— Таня приедет, — тихо произнесла Марина, кивая на дверь. — Ты скажешь ей?
— Я уже отправил ей сообщение, — хмуро ответил Костя. — Они сегодня съезжают.
Вечером раздался стук в дверь. Татьяна и её семейство вернулись после прогулки по Москве. Дети были уставшими, шумными, Коля как робот снова был на диване с алкоголем. Его затуманенный взро ничего не выражал.
— Эй, ребятки, мы так сегодня находились! Дети валятся с ног, угостите ужином, а? — крикнула Татьяна, скидывая обувь прямо на пороге.
Костя встал у входа, скрестив руки на груди.
— Тань, вещи твои вон там. Вы сегодня уезжаете. Больше мы вас не принимаем.
Татьяна замерла, её лицо изменилось на секунду, но затем она заговорила резко:
— Чего? Уезжать? Костя, ты что, совсем? Мы родня, в чём дело-то? Это и наш дом тоже! Чё, из-за какого-то там матраса решил всех выставить? Чистюля нашёлся!
— Гитару тоже помоешь? — Костя указал на поломанный инструмент в углу. — Это не вопрос матраса, Татьяна. Всё, вы пожили у нас, пора двигаться дальше. Больше гостей не принимаем.
— Да ты издеваешься! — закричала Татьяна. — Мы здесь ещё на недельку собирались, какие чемоданы?
— Нет, Таня наша дорогая, — резко и жестко ответил Костя. — Вы уходите сегодня. И больше не возвращаетесь.
***
Таня резко вскочила с кресла, её глаза сверкнули от ярости:
— Да что ты себе позволяешь, братец?! Мы тебе что, чужие, чтобы вот так выставлять нас за дверь? Я тебе пелёнки меняла, когда ты еще под себя ходил! Да, дети шалят, ну так что, это дети, они же не виноваты!
Татьяна бросила презрительный взгляд на Марину, которая вышла из кухни, и продолжила, поднимая голос всё больше:
— Твоя бабенка видать своих родить не может, потому и бесится! Завидуешь что ли? Так бы и сказал! А то грязно им тут, неудобно! Ой, вы лимита московская, разжирела совсем! Сидите себе тут в своей квартире и думаете только о себе! Племянников бы развлекли, погуляли бы с ними, а мы с Николаем хоть передохнули бы. А эти... фу! Не только подарков не дождёшься, но и терпения никакого. Не брат, а позор семьи!
Костя с трудом сдерживал себя:
— Мы семья, но это не значит, что можно себя вести как свиньи! Я больше не намерен это терпеть. Всё, с сегодняшнего дня — никаких гостей, если только мы сами не пригласим. Хватит этого цирка с проходным двором!
Николай, всё это время стоявший молча в прихожей, наблюдал за перепалкой, не проронив ни слова. Дети сидели, поскуливая, а Татьяна всё пыталась качать права. Но Костя был непреклонен. Поняв, что дальше спорить бесполезно, Татьяна зло фыркнула и крикнула мужу:
— Коля, тащи вещи!
Она, грубо дёргая дверцы шкафов и рывком открывая ящики, выискивала свои вещи, прямо в обуви топая по всей квартире. Атмосфера накалилась до предела, но больше никто не решался возразить Косте. Он был как вулкан, готовый в любой момент взорваться.
Когда наконец все вещи были собраны, и дверь за ними закрылась, Костя, тяжело дыша, прислонился к стене. Он обернулся к Марине, которая стояла рядом, уставшая, но с облегчённой улыбкой.
— Всё, — выдохнул он. — Легкая жизнь у них закончилась.
Марина подошла к мужу и обняла его.
Позже вечером, когда в квартире вновь воцарилась тишина, Костя стоял у окна и смотрел на уличные фонари, которые мелькали за окном. Марина уже успела привести квартиру в порядок, наводя последний штрих уюта, после того как дом покинули незваные гости. Сладостная тишина, в которой не было ни детского визга, ни громкого телевидения, ни топота, наполнила пространство. Костя вздохнул с облегчением, но тут зазвонил телефон. На экране высветилось: «Мама».
— Алло, мам, — ответил Костя, предчувствуя неприятный разговор.
— Костя! — голос Дарьи Михайловны был переполнен возмущением. — Как ты мог, сынок? Выставить Татьяну с детьми на улицу? Это же твоя сестра, твои племянники! Ты с ума сошёл? Семья — это святое!
— Мам, — устало начал Костя, с трудом сдерживая раздражение. — Мы устали. Это наша квартира, а не гостиница. Нам нужно просто пожить спокойно.
— Спокойно? — эхом повторила свекровь. — Костя, о каком покое ты говоришь? Вы молодые, вам не нужно покой, вам нужно быть семьёй! Поддерживать друг друга! Ты должен был помочь Татьяне, а не выставлять её с детьми! Это не по-человечески! Как ты так можешь?!
Константин снова вздохнул. Марина, которая собиралась было на кухню, чтобы приготовить чай, с пониманием посмотрела на мужа, но вмешиваться не стала. Она знала, что разговоры с матерью всегда даются ему нелегко, но это было его сражение.
— Мам, — снова вздохнул он, на этот раз с более жёсткой интонацией. — Татьяна взрослая женщина. У неё трое детей, и она может сама о себе позаботиться. Мы тоже имеем право на спокойствие. Ты же понимаешь?
— Не понимаю! — резко возразила мать. — Семья — это когда все друг за друга! А ты... ты просто слушаешь свою Маринку и поступаешь так! Где тот Костик, который всегда был за семью, а?
— Мам, я вырос, — твёрдо сказал Костя, чувствуя, как внутри закипает. — И у меня теперь своя семья. Мы с Мариной приняли решение — больше никаких гостей, если только мы их сами не пригласим. Нам нужно жить для себя.
Дарья Михайловна замолчала на секунду, затем с обидой добавила:
— Ну и живите тогда. Только не ной потом, когда помощь понадобится, а никто не придёт. Запомни, Костя, как ты к людям, так и они к тебе! Ты ещё пожалеешь!
Константин уже не слушал. Он аккуратно положил телефон на стол, чувствуя себя выжатым. Марина подошла к нему с чашкой горячего чая.
— Ну как? Всё? — мягко спросила она.
— Всё, — кивнул Костя и уселся на диван. — Хватит на сегодня драмы.
— Хорошо, что это позади, — с облегчением улыбнулась Марина, подавая мужу бутерброд. — Теперь мы можем спокойно жить.
Константин кивнул, смакуя горячий чай и наслаждаясь долгожданной тишиной. Наконец-то их дом принадлежал только им. Завтра они закажут вкусностей, устроятся на диване и весь день будут смотреть сериалы, как давно мечтали. Без суеты, без скандалов и без гостей.
Прошло полгода. Марина и Костя приехали в гости к её родителям в далёкий северный город. Их встретили пирогами и горячим чаем, как в старые добрые времена. Маринина мама с улыбкой поставила на стол большой яблочный пирог:
— Ну, как у вас дела, молодые дерзкие? — поинтересовалась Ирина Потаповна, наливая чай в чашки. — Как поживаете теперь?
— Чудесно, мам, — с улыбкой ответила Марина. — Теперь всё тихо и спокойно. Никаких больше дурацких гостей.
— Вот и хорошо, — кивнула мама, подмигнув дочери. — Жизнь в тишине и уюте всегда лучше, чем в беспорядке.
Семейный психолог Павел Домрачев
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА МОЙ ТЕЛЕГРАМ, ТАМ Я ПИШУ ПРО ОТНОШЕНИЯ МУЖЧИН И ЖЕНЩИН