Он пришел в очередной раз. Сильно припозднился. Ждали к жатве, а пришел лишь когда мороз сковал реки. Вместе с осенними туманами по трактирам ползли слухи: может, ну его? Может и не придет уже?
- Шею в горах свернул – говорили одни.
- Да чушь собачья, брехня все это – говорили на ярмарках другие, обычно приезжие с хуторов – сказки для малых.
- Сам ты брехня – обрывал таких солтыс – мы то помним. Я уже пятьдесят лет землю топчу, не было такого чтобы он не являлся.
- Но нету же.
- Пока нету – соглашался солтыс – пацанов прячьте, покуда он не пришел. Пусть на охоту пойдут, надолго. Или с обозом в Острогу.
Но он пришел. Как было заведено – раз в десять лет.
Высокий, статный человек, укутанный в теплый плащ, с посохом в руке и черной маской на лице. Ничто в его упругой походке не выдавало возраста - над чародеем не властны века.
Он пришел на морозном рассвете, едва отворились врата. Он шел сквозь город к рыночной площади, гулко стукая посохом о булыжники мостовой – сильнее и громче, чем следовало бы – а вокруг запирались на засовы двери и окна. Конечно, он все видел и слышал. И криво улыбался под маской. Сама же маска – гладкая стальная полусфера цвета вороного крыла - не выражала ровным счетом ничего. В свободной руке чародей сжимал худой мешок, тот покачивался в такт шагам. Со стороны казалось будто на дне мешка лежит с дюжину мелких предметов – размером с грецкий орех или кислое, незрелое яблоко.
Утренний мороз сковал сточные ямы. Воздух был прозрачен и чист - ни запашка. Безоблачное небо предвещало ясный, солнечный день. Это был бы прекрасный день, если бы он не пришел. Небольшой городок, лежащий у подножия крутобоких предгорий, затаился, замер, притворился мертвым, словно оцепеневший от испуга заяц у самого носа волка. Он хотел бы сбежать, дернуться прочь – такую смесь омерзения и ужаса источала фигура в плаще и маске – но города не имеют бегать. А те из жителей, кто посчитал нужным заблаговременно скрыться, давно вернулись обратно в свои дома. Ведь он сильно припозднился.
Чародей остановился на площади, у обрамленного в гранит источника, из которого горожане обычно берут воду. Обошел вокруг, встал лицом к широкому двухэтажному дому – богатому, зажиточному, резной узор на запертых ставнях которого был особенно изыскан. Несмотря на мороз, ручеек журчал за спиной чародея, и это журчание было единственным звуком вокруг. Пока не скрипнула дверь.
- Ты неизбежен, как похмелье поутру.
В дверях вырисовался здоровенный и весьма немолодой мужчина в шерстяном кафтане. Кафтан был накинут на голое тело и не застегнут. Лицо, осунувшееся спросонья. Устало висели усы и дряблая кожа под глазами. Глаза же, напротив, были тверды, словно камни. Взгляд человека, который являет собой закон. Городской солтыс.
- Пап, чего там? – раздалось из-за спины.
- Иди лучше воду на огонь поставь – буркнул солтыс в ответ. – А ты заходи, раз пришел – он слегка подвинулся, но места в дверях больше не стало. – Да поживее. Сойди с глаз людских.
Чародей молча проследовал вглубь за хозяином дома.
Пахнуло свежим хлебом, кислой капустой, теплом и жизнью.
- Если бы не моя должность – в жизни бы не впустил тебя в свой дом. – Солтыс кряхтел как медведь, усаживаясь в кресло – Угощать не буду. Сам знаешь.
- Знаю. – Впервые подал голос чародей. Маску он не снял.
- Вот и хорошо. Оставим все эти экивоки. Ты ведь снова за жертвой, человек-без-лица.
- Ты же знаешь.
- Знаю. Тебе нужен мальчик. Чей-то сын, чей-то брат…
- Я обязан сдерживать древнее зло любыми способами.
- Ну да, ну да – закивал солтыс, пряча раздражение - А одна жертва в десять лет – всего два молодых парня в поколение – не так уж и страшно, да? Больше гибнет от других несчастий – кто-то утонет, кто-то медведя встретит, кого-то горячка свалит, да и не одного…
Чародей в маске молчал.
- Тебя тут не любят. Тобой детей пугают, знаешь?
Он знал.
- Лучше бы ты брал свою мзду деньгами.
- Дракон денег не берет. Только кровь.
- Тьфу – солтыс сплюнул и обернулся – Чес, принеси мне квасу! В горле будто мыши насрали. Между прочим, когда ты десять лет назад забрал Альма, сына Нериэн, она не вынесла. Мать его. Повесилась через три дня.
Чародей сидел ровно, словно лом проглотив.
- Хочешь повторить?
Маска не выражала не единой эмоции.
- Вот право слово, с тобой, словно с колодой общаться! А ведь люди в глубине души сомневаются – а есть ли он, дракон? Проходят сотни лет, память стирается, былье порастает ковылью.
Чародей пожал плечами.
- Можете проверить. Я-то успею далеко уйти, а город?
- Сколько уже лет он пытается выползти?
- Триста тридцать.
- Тридцать три жертвы – пробурчал солтыс
- Тридцать три попытки его убить.
- Значит, сегодня будет тридцать четвертая?
Чародей в маске кивнул.
- Жребий взял, да?
Чародей кивнул вновь. В комнатку вошел светловолосый парень с кувшином в руках. Солтыс жадно припал, капли покатились по усам, оставляя пенные дорожки и моросью окропляя кафтан. Чес – солтысов сын – искоса взглянул на чародея и тут же отвел глаза. Но и этого мгновения хватило, чтобы чародей поймал его взгляд. Если бы не маска – можно было бы сказать, что их взгляды встретились – но парень не знал об этом. Ему было пятнадцать на вид, вряд ли больше. Самое время… для жребия.
Солтыс взмахом руки прогнал его прочь.
- Отчего нам это проклятие, а, черный? За что?
- Вы же грамотный человек, солтыс. Почитайте архивы.
***
Не прошло и двух часов как на площади накопилась толпа.
Бабы охали, мужики хмурились, ребятня хихикала и носилась под ногами. Не жребий на смерть, а ярмарка, чесслово, думал про себя солтыс, окидывая площадь взглядом. Сахарных петушков только не хватает…
Звать никого не пришлось – известие о чародее в маске распространилось по городу словно пожар на сухом ветру, стоило ему лишь ступить внутрь стен. Искать и выковыривать из подвалов не понадобилось тоже - традиция уходила корнями в века и постыдным было прятаться от нее. Три века назад Дракон был повержен ценой бОльших жертв и сейчас малой пролитой кровью покупалась мирная и сытная жизнь для всего народа. Поучаствовать в жребии можно было лишь раз – а потом всю жизнь хвастать, что повезло.
Они стояли полукругом. В первом ряду. Все мальчишки, кому было от дюжины до шестнадцати. Никто из самых старших еще не успел обзавестись своей собственной семьей. Десять лет назад все эти парни были лишь маленькими детьми, а спустя десять лет будут слишком стары для следующего жребия.
Толпа притихла, когда Чародей распахнул свой дорожный мешочек.
В его руках показались два камня – один матово-черный, другой лунно-белый – и скрылись обратно в мешке.
- Белый лишь один – Зычно произнес чародей в маске – Кто вытянет – идет со мной.
Это знали все. Байки про белый камень старшие дети рассказывали младшим вечерами, когда гасили свечи.
Он пошел вкруговую. Начал слева. Видел, как стоящие за спинами мальчишек взрослые отшатывались при его приближении. Протягивал мешочек. Очередной парень запускал туда руку, кто-то перебирал, в надежде не ошибиться наощупь, а кто-то хватал первый попавшийся. Буря эмоций на лице каждого из них. Полное безразличие черной маски.
Они вытягивали камни один за другим. Черный за черным. Мешок редел, а круг почти замкнулся. До конца оставалось всего несколько ребят, как вдруг – белый.
- Твою ж мать – охнул солтыс и всплеснул руками. Его сын, Чес, стоял с белым камнем в руках. – Как же так! Ты же наследник мой! Я ж тебе дела уже передавать начал! Слушай, черный, давай-ка еще раз. Не может так быть, ну не может, не должно… - и вдруг устыдившись своей прилюдной слабости, солтыс замолчал. Его била дрожь.
Над площадью повисла звенящая тишина.
- Нет, пап. Так нельзя – подал голос Чес. Он сказал негромко, но его услышал каждый. – Со жребием не спорят. Хотя бы взгляну, есть этот дракон или нет. А там, глядишь, и домой вернусь.
И он вложил камень обратно в мешок.
***
Первый день шли молча. Без сборов и практически без вещей – зачем вещи висельнику? Чес не проронил ни слова, шел вслед черному магу с упрямством затяжного осеннего дождя. И только когда к вечеру они устроили привал, спросил:
- Как оно будет?
- Что? – не сразу понял маг – твоя смерть?
- Да.
- Не знаю. Но в итоге тебе наверняка не понравится.
- Как это – не знаешь? – не понял парень.
Маска молчала.
За день они прошли залесенные склоны предгорий, то поднимаясь на перевалы, то спускаясь в долины и ущелья, где в густой тени несли свои воды кристальные ручьи. Теперь же впереди вставали настоящие горы. Зазубренный хребет распиливал вечернее небо. Справа оно стремительно набирало розовым, а слева – оранжевым. Потом вспыхнуло, заискрилось, когда последние лучи солнца прошлись по леднику, и осветилось тонкой полоской золотого.
Горы внушали Чесу ужас. Словно спина древнего чудища, что грозилось вот-вот ожить…
- Людьми движет страх. Они бояться. – Наконец, произнес маг. - Но на самом деле они бояться не дракона. Они бояться человек в черной маске. Они бояться не древнего зла, а древнего мага, они бояться силу и тайну, скрывающуюся под маской. Дракон давно стал для них метафорой, а маг в черной маске – реален.
Он глубоко вздохнул под маской.
- Для людей они слились в одной. Маг больше не защитник. Он превратился в посланника Дракона, собирающего для него дань.
- А разве это не так?
- Нет – резко ответил маг – не так. Все совсем не так.
Он запустил руки под капюшон и щелкнул пряжкой. Аккуратно, будто хрустальную, он взял ладонями маску и отнял от своего лица. Вздохнул.
- Ты выглядишь моложе, чем я думал – произнес Чес. Маг и правда выглядел очень молодым. Слишком молодым.
- Многое в этом мире не так, как ты думаешь. Собери пока хворост на костер, и я расскажу тебе как ты умрешь.
Сумерки густели. В горах всегда темнеет рано и быстро. Золотая кромка гор погасла и теперь хребет нависал черной стеной. Вскоре огоньки заплясали на сухих палках и корягах, ежесекундно стреляя и разбрасывая искры.
- Сколько тебе лет, Чес?
- Четырнадцать.
- Если все пройдет удачно, ты проживешь длинную жизнь. Если не слишком удачно – то ровно десять лет.
Чес сдержал взрывающийся в груди клубок вопросов.
- Нет никакого древнего мага. Мне двадцать шесть. Когда-то раньше меня звали Альм… До того, как меня забрал прошлый человек-в-маске.
- Это значит… - охнул Чес.
- Это значит что через десять лет ты вернешься в городок и выберешь следующего. Вернее, жребий выберет.
- А… ты, Альм? Можно я так и буду звать тебя – Альм?
Молодой чародей вздохнул. Посмотрел на небо, где проступили первые самоцветы звезд.
- Не ты жертва, а я.
- Я… я не понимаю – начал было бормотать Чес, но Альм понял ладонь:
- Дракон пробуждается. Дракон не миф и не легенда. Он реален. И кровью можно запечатать его обратно в скалу. Для того и нужна жертва. Вот только в момент пробуждения он… становится уязвим. И это единственный шанс исправить ошибку. Этот шанс выпадает раз в десять лет.
- Какую ошибку?
- Убить дракона. Уничтожить раз и навсегда. Три века назад дракон был повержен, но оставлен в живых. Я… вернее, мы… те, кто носил маску до меня, посвятили жизни поиску способа убить его. Теперь пришла моя очередь.
Чес глядел как языки пламени лизали дрова и в их пляске ему чудился взмывающий в черное небо Дракон.
- Мне нужно его победить, а тебе – если я проиграю – продолжить мое дело. Понимаешь?
Чес кивнул. Он пока не понимал, но счел за лучшее кивнуть. И на всякий случай еще раз. Альм уложил на землю маску, что все это время держал в руках. Всполохи огня отражались на ее черной поверхности, нагоняя еще больше жути.
- Пойми пару простых вещей. Мы все – одна и та же личность. Ты – следующий маг в черной маске.
- Когда встреча с драконом?
- День. Возможно два. Его логово недалеко. Если я не справлюсь – моя кровь запечатает дракона на следующие десять лет – а ты наденешь маску.
- Погоди-ка, но ведь я ничего не знаю! Да и не умею… почти ничего. Почему ты не мог позвать меня раньше?! Ведь тогда было бы время, в которое ты смог бы передать мне свои знания. Натренировать меня. Хотя бы начать!
- А вдруг я не прав?! Как были не правы все до меня… Мы ищем путь, Чес. Мы ищем способ победить дракона и пока что не нашли его. Если я проиграю – значит мой способ неверен, а значит знания, переданные мною тебе, будут ложны, опасны и вредны. Надень маску, она расскажет тебе все что нужно знать… Нет, не сейчас! – воскликнул Альм, увидев, что Чес несмело тянется к маске. – Твоя очередь еще не пришла. И молись, чтобы она не пришла. Молись, чтобы я справился. Иначе тебе придется идти в мир, искать ответ.
- Вот так просто? Без серебра и запасных сапог?
- Да, вот так просто. Маска подскажет.
Наступила тишина. Видимо, Альм сказал все, что мог. В этот раз его лицо показалось Чесу намного, намного более старшим.
- Постарайся поспать.
Чародей закутался в плащ и улегся прямо на камнях. Казалось, он только прикрыл глаза, как тут же провалился в дрему.
Ноги ныли от целого дня перехода. В желудке урчало – кусок хлеба и сыра были слишком малы, и он остался недоволен. Но Чес все равно не мог уснуть. Камни впивались в бока. Клубящийся в долине туман начал ползти вверх, поднимая волну холода и сырости. По углям плясали багровые отблески. Черным пятном у костра лежала маска. Совсем близко. Слишком близко.
Повинуясь неведомой силе, Чес взял ее в руки. Холодная. Тяжелая и глухая. Как только Альм что-то видит в ней? В ней же нет прорезей для глаз… Руки дрожали. Чес поднес ее к лицу. Маска была темным провалом, бездонным омутом, который уютно пристроился на его руках. Идея надеть ее, нырнуть лицом в эту бездну больше не казалось Чесу привлекательной. Маска казалась чуждым, притаившимся, злым существом. Неприязнь – единственное, что она вызывала.
Осторожно и даже с некоторым облегчением парень вернул маску на место. Альм не проснулся. А Чес так и не смог уснуть.
***
Погода испортилась. Сложно представить что-либо более непостоянное и переменчивое, чем погода в горах. Разве что характер иной юной девы. К утру повалил снег, несколько раз поднимался и утихал ветер, принося с собой колкие, слепящие волны. То и дело наползали тучи, скрывая тропу в густом снежном тумане.
Чесу не случалось бывать в горах в такую пору. Зима испокон считалась временем домоседов, не располагала она к путешествиям по горным кручам. К зиме спускались в благодатные долины, где стоял городок, все пастухи и их стада, бросая летники и луга, скованные первым инеем. Зимой охотники уходили на промысел вниз, в заснеженные леса. Бескрайние пущи поглощали их также легко, как мелкие камушки, чтобы потом, спустя полный оборот месяца, выпустить обратно с охапками пушнины. В эту пору зима началась рано. Как заведено, мужчины, что летом пахали и сеяли, зимой подновляли силки и шли за зверем, прихватывая с собой отпрысков, достаточно подросших, чтобы выдержать месяц в лесу - так что к приходу Человека-в-маске в городке оставалось не так уж и много парней. Но Чес оставался. И шел теперь в самую пасть вьюги.
Которая внезапно оборвалась.
Они вынырнули из кипучих облаков, взойдя на перевал. Это было удивительное ощущение и зрелище – видеть, как у твоих ног бушует стихия, но быть вне ее, стать выше туч и снега. Нет, тут тоже бил ветер, но воспринимался он иначе – потому что перед ними открылся потрясающий вид на заснеженные склоны и долины, на перевалы и на блестящий в солнечном свете ледяной хребет – и ветер был силен, прозрачен и чист, как горный ручей, низвергающийся с уступов.
- Нам нужно спуститься в следующую долину – произнес Альм бесцветно – мы почти на месте.
И едва он сделал шаг, как земля сотряслась, словно от удара. Глухое эхо раскатилось по склонам, с рокотом осыпались камни, беззвучными струйками потекли по далекому хребту лавины. Чес едва удержался на ногах.
Еще удар и еще. Потом тишина.
- Поспешим.
- Это… он?
Альм утвердительно кивнул. И так споро зашагал вперед, что Чес едва поспевал вслед. Они вновь окунулись в промозглые облака, продирались сквозь густой, заснеженный ельник – похоже, по этой тропе никто не ходил тысячу лет! – сквозь короткую, но яростную горную метель, утопая по колено в сугробах, вновь пошли в гору и, в конце концов, вышли на пологий склон, на котором свечами торчали редкие ели, а ветер сдувал снег, не давая ему слежаться.
Пожухлая трава хрустела под ногами.
Склон заканчивался каверной, столь широкой, что в ней мог бы поместиться весь городок – отметил про себя Чес. С обратной стороны она подпиралась скальной стеной в высоту никак не меньше полумили. Яма была круглой, усеянной обломками и валунами. И они шевелились.
- Пробуждается…
- Он… он… - забормотал Чес, не в силах вообразить размеры той твари, что ворочалась под камнями – он… просто гигантский!
- Это всего лишь нора. Вход в подземную пещеру, где он замурован. Дракон намного, намного больше.
Чародей менялся на глазах. Он словно стал выше и старше. Словно все три сотни лет догнали его. Движения стали резкими, отрывистыми, четкими – Чем наблюдал, как Альм, вновь надев маску, принялся расхаживать вдоль драконьей ямы. В какой-то момент он остановился на вершине плоского камня, недалеко от обрыва, и подозвал к себе спутника.
Тряхнуло так, что Чес упал на землю. На коленях дополз до Альма, аккуратно сел. Руки его дрожали.
- Дракон пробудится сегодня – глухо, как из могилы, сказал Альм. – Больше его ничего не сдерживает. Я чувствую это. Много раз за эти десять лет я приходил сюда и представлял этот день. И вот он настал.
- Дракон пробудится сегодня – повторил Альм – и я приму бой. Но если моих сил будет… недостаточно, если эта тварь сумеет… выползти из ямы, сработает печать.
- Какая печать? – не понял Чес.
- Ты на ней сидишь.
Чес вскочил и посмотрел под ноги. Камень был изукрашен узором – сетью линий, извивающихся, пересекающихся под всеми мыслимыми и немыслимыми углами, складывающихся в геометрические фигуры – а те – в свою очередь – создавали общий узор, перетекая одна в другую, вмещая одна другую, сменяясь в неведомой стороннему взгляду последовательности, и, в итоге, замыкая картину, в центре которой находился Альм.
- Печать убьет меня, если я не прикончу дракона раньше. И, если так случится, моя кровь вновь запрет тварь в каменном мешке.
- Но ты ведь мог бы… сразиться с ним – Чес старательно подбирал слова – в любом другом месте. Смотри, сколько подходящих мест вокруг! В конце концов, если тебя не убьет печать, то будет больше времени!
- Не будет у меня времени, Чес. Если дракон сумеет выбраться целиком, а печать не получит крови – беда случится. И я не представляю силу, которая тогда сможет его остановить.
- Но ведь однажды его смогли пленить и запереть!
- Это были иные времена, Чес. Времена жестокости, а такие времена рождают сильных людей. Пришедшие позже столетия мира размягчили нас. – он задумался, словно копаясь внутри себя, как в книге – Знаешь, я много путешествовать в эти десять лет. В поисках ответов. И нигде я не видел людей, глядя на которых мог бы сказать – вот они способны убить Дракона.
Чес молчал. Громыхнуло. Из ямы потянуло жаром и незнакомым удушливым ароматом.
Альм, все еще в маске, скинул плащ и уселся ровно в центре камня, сложив ноги крест-накрест.
- Иди – произнес он не оборачиваясь. Голос звенел сталью – Отойди на безопасное расстояние. Шагов сто за мою спину, а лучше три раза по сто. Иди и молча смотри.
Возражать Чес и не думал. Делать еще нечего! Каверна, в которой булькал и перемешивался каменный суп, и так внушала нечеловеческий ужас, так что Чес дернул без оглядки и остановился, лишь когда силуэт чародея превратился в точку, в муравья на фоне застывших каменных водопадов.
Потеплело. Горячее подземное дыхание распространилось по всей долине. Снег исходил паром. Чес прикоснулся к камням под ногами – они оказались теплыми. Земля задрожала. Но в этот раз долго, без остановки. Дрожь усиливалась, в ней явственно ощущались толчки, но и между толчками дрожь не прекращалась, а все нарастала и нарастала. Чес припал на одно колено и вцепился рукой в высушенную ветром корягу. Удар, еще удар.
Небо потемнело. Внезапно наступили густые сумерки и не успел Чес взглянуть на солнце – что с ним приключилось? – как драконья яма взорвалась. Тысячи каменных глыб фонтаном взметнулись в небо, за ними следом устремился ярко-алый поток и в этом потоке, как привиделось Чесу, проступила фигура. Багровая, извивающаяся… Колоссальная.
Голова рептилии, покрытая стекающими по ней струями горящей лавы, показалась над кромкой ямы. Чес оцепенел.
Сквозь оглушающий грохот проступил голос Альма. Чародей нараспев произносил что-то на незнакомом языке. Заклинания? Призывы? Проклятия? Ни одного слова не узнал Чес, ни одной фразы не разобрал, но увидел, что дракон внезапно замер, выгнул шею, посмотрел вниз и обратил внимание на фигурку человека перед ним. Его глаза полыхнули.
Альм взвыл громче. Одновременно с ним дракон издал рык, от которого Чеса едва не вывернуло наизнанку – настолько тот был костедробительным. Казалось, что сама скала над драконом раскололась.
Но дракон продолжал подниматься. Его голова неотрывно пялилась на Альма, пока шея выползала из ямы, выныривала из огненной бездны, выкристаллизовывалась из остывающей лавы. Подняв голову к небу и распахнув пасть, дракон харкнул потоком огня, настолько высоким, что тот достиг покрывала облаков и прожег в нем дыру.
Альм перешел на визг. Каким-то невероятным образом его голос пробивался сквозь неистовый грохот. Он вскочил на ноги, вздел руки к небу. И тут же опустил.
С неба посыпались камни. Тонны гранитных глыб, выкинутых ударом из глубины, возвращались обратно. Но летели они не по своей воле. Влекомые движения рек Альма они собрались воедино и посыпались на голову дракона. Удар за ударом, удар за ударом. Циклопическая огненная рептилия взвыла и с каждым ударов погружалась обратно в озеро кипящей лавы. Камнепад не прекращался. Осыпаясь валунами, треснула высоченная стена над драконьей ямой, грозясь обвалится и придавить своей тушей всех, кто был подле нее – и Чеса в том числе.
Ящер сопротивлялся. Из-за края вынырнула его лапа, ухватилась, зацепилась за камни когтями – каждый с избу-мазанку размером – и тут же получила упавшим обломком скалы. В небо вновь ударил поток лавы. Забурлило, вскипело, выплевывая огненные языки, и из каменного расплава опять показалась голова Дракона – на сей раз она источала ярость.
Альм раскинул руки, распластал, словно птица крылья, взмахнул, застыл в неестественной позе с вывернутыми вверх руками. Маленькая фигурка на фоне поднимающего чудовища. Над головой раздался щелчок – с таким звуком раскалываются камни – и скальный отвес высотой в полмили обрушился вниз. Весь. Словно в какой-то момент он устал сам себя нести. Устал держаться.
Столь оглушительного грохота Чесу еще слышать не приходилось. Огромный массив скалы рухнул, разбрасывая осколки и подняв тучу пыли вперемешку со снегом. Глыба, способная раздавить город, расплющила голову дракона. Пыль смешалась с туманом, заклубилась грязной тучей.
Парень глубоко вдохнул. Оказывается, он не дышал, пока длился бой – просто не мог, парализованный ужасом. Теперь же он бросился вперед так быстро, как только был способен. Как бешеный, он метался по острым камням. Он кричал и звал. Пыль жгла глаза, забивалась в горло. Висело в воздухе густое, как кисель, каменное крошево.
Альма он нашел быстро. Тот был мертв. Лежал ничком на камне-печати. А нет, пошевелился! Чес схватил чародея под руки, скорее перевернул. Лицо Альма превратилось в сплошное кровавое месиво. Маска отлетела в сторону, присыпанная песком и пылью. Чес потащил чародея вниз.
- Уйди! – прохрипел он. – Идиот, ты мешаешь!
- Ты справился… ты смог – только и успел сказать Чес, как вдруг камни под ними заходили ходуном.
- Уйди, я сказал!
Альм вывернулся из поддерживающих его рук и встал, пошатываясь.
Вздыбились валуны. Сквозь пелену пыли проступило багровое свечение, оно разгоралось сильнее и сильнее, меняя цвет на красный, оранжевый и наконец, белесо-желтый. Плавились камни. С ужасом Чес видел, как скала, что размозжила голову дракону, тает, будто льдинка в горниле кузнеца. Тает и перелепливается, меняясь.
И вот уже очертания ящера становятся все более и более явными. Он создавал себя заново.
Чес схватил Альма за плечи.
- Бежим!
Альм обернулся резко, неистово. Гримаса на его лице ничем не уступала в ярости огненной морде дракона.
- Дурак – Он с размаху отвесил Чесу в ухо. – Shasse!
Магический импульс ударил в грудь, откинул и опрокинул, протянул по острым скальным обломкам, выбивая дыхание. В глазах потемнело, рот наполнился кровью.
- Сиатэ эр риа э нар! – прокричал Альм. Чес этого уже не видел, но линии печати зажглись едва заметных голубым светом. Этот свет перекинулся на мага, тот скорчился будто от невыносимой боли, ноги подкосились…
Когда к Чесу вернулось зрение, громады каменных глыб остывали и оседали, как вытянутое из печи недозрелое тесто. С шипением и треском нерожденный дракон оборачивался камнем. Отколовшиеся от его тела куски застывали на лету, громыхали вниз, складывая новый рельеф.
Альм лежал недвижно. От прикосновения Чеса его тело и одежда рассыпались мелким прахом. Ветер закружил песчинки, сдул с поверхности плоского камня, хотя те и пытались цепляться, заполнить собой выцарапанные линии магической печати. Осталась только маска.
Чес поднял ее, но не нашел в себе сил надеть. Руки дрожали.
С неба, словно снег, валил густой черный пепел.
***
И лишь спустя несколько долгих часов, когда пыль, наконец, осела и эхо от грохота камней, что гуляло по долинам и отражалось от хребтов, стихло, уступив место звенящей тишине – лишь тогда Чес встал на ноги. Его колотило от холода. И от чего-то еще, чего он пока не смог осознать. Подумал, что ему бы сейчас не помешал второй плащ, но тот истлел вместе с телом Альма – человека в маске. Мысль о ней, словно осиный укус, заставил Чеса подпрыгнуть.
Маска безучастно лежала рядом.
- Теперь ты моя, да? – он протянул руку. Маска показалась ему тяжелее чем в первый раз. – Мы теперь вместе.
Но Чес не надел ее. Все еще дрожа и сжимая маску в левой руке, он споро принялся слазить с камней, огибая острые как бритва валуны и те, что лежали ненадежно. Солнце садилось.
Стоило бы найти спокойное место для ночлега. Желательно подальше отсюда. С этой мыслью пришло и сосущее чувство голода. У него не было с собой ничего – ни еды, ни воды. Лишь дорожный нож и побитый молью шерстяной плащ. Что еще нужно было человеку, идущему на смерть?
… Нужно спуститься с гор – думал Чес, катал эту мысль в голове, словно камень в ладонях – К людям. К теплу и еде. Какой от меня будет прок, если я сейчас сдохну от голода и холода.
… Нет, ни в коем случае не в город! Меня не должны видеть. Надо идти… в другую сторону, в другие долины…
Он утонул в тревожном обрывистом сне, забившись в узкую расселину в скалах. Потом несколько дней бесцельно ходил по горам. Заблудился, то спускаясь в долы, то поднимаясь на перевалы. Уже не мог понять, где стороны света, в густой облачности было не разобрать, откуда встает солнце, а где садится.
Он ел снег, чтобы утолить жажду. Потом повезло найти вялые, скованные морозом ягоды – настоящий пир после нескольких дней голода! А дальше его выворачивало и трясло несколько часов – ягоды оказались несъедобны.
Отдышавшись после очередного спазма и встав с колен, Чес, наконец, вытащил из-за пазухи стальную маску.
- Пришел твой черед, да? – сплевывая, произнес он. Маска молчала.
- А, пошло все к черту. Какая разница, от какой напасти копыта откинуть…
Чес резким движением поднес маску к лицу и надел.
Вспышка!
- Ааа! – он упал на спину, сорвал маску и отбросил подальше.
- Какого… хрена…
В маске был целый мир. В маске были ответы. И они обрушились на Чеса без предупреждения, не давая опомниться.
- Нет, погоди – он перевернулся, пополз, утопая в снегу, на коленях и локтях, нашел нырнувшую сугроб в маску и произнес охрипшим голосом:
- Давай еще раз. Я хочу выйти к людям. Я хочу есть и согреться... и ничего более…
Дрожащими руками он поднес маску к лицу. Закрыл глаза. Застегнул пряжку на затылке.
Потом медленно и очень, очень осторожно открыл глаза.
Вместо непроглядной черноты он видел мир вокруг. Словно маска была из прозрачного хрусталя. И воздух был чист и свеж, словно она не закрывала собой нос и рот. И мир вокруг был… ярче?
Чувства резко обострились, боль в ноющем желудке сошла на нет. Он видел… он видел путь. Маска показывала куда идти, чтобы выйти к ближайшему хутору. И Чес пошел. Откуда только силы взялись? Макса вела вниз, вдоль замерзшего ручья, через бурелом и завалы камней. Потом по заснеженной долине.
Чес знал, знал, потому что это знала Маска, знал, что там есть тепло и еда. Его не волновало отсутствие медяков, чтобы оплатить за них – потому что Маску это не волновало. И когда он дошел, уже на излете дня, шатаясь от усталости, Маска сказала, что делать – просто забрать себе все что нужно. Там кто-то против? Убить.
***
Чес пришел в себя лишь поутру, незадолго до рассвета. Один в пустом доме. Сытый и выспавшийся. Ему потребовалось несколько минут чтобы увидеть заколотый труп старика… сообразить… вспомнить… С криком он вскочил, дико озираясь.
Посреди комнаты, недалеко от тела, среди разбросанных хлебных корок и обглоданных косточек, безучастно лежала маска.
- Э-э-это не я – пробормотал парень – это ты! Это все ты!
Дрожащим пальцем он указал на маску.
- Что ты такое?
Маска молчала. Отблески печного пламени уютно плясали по ее поверхности.
- Что?! Ты?! Такое?!! – заорал Чес.
Он знал, что все равно наденет ее вновь. Прямо сейчас.
Суматошными движениями он сгреб все съестное что смог найти в необъятную дорожную сумку, найденную тут же. Потом распахнул печь и вывалил тлеющие угли на пол. Еще и еще. Никто не должен узнать… никто не должен увидеть, что он тут сделал.
Нет, стоп, не он. Маска.
Чес тяжело дышал. Кто из них сейчас скрывает следы?
Пламя занималось быстро. И вот он уже стоит за порогом полыхающего дома, а маска… маска успокаивает, шепчет: так было нужно, ты все сделал правильно. И показывает расстилающуюся под ногами дорогу: Иди. У тебя есть десять лет. Иди и не думай о нуждах. Единственная нужда, что предстоит тебе одолеть – Дракон.
- Где он? – прошептал Чес
- Здесь – виденье пронзило сознание парня словно игла. – он всегда рядом!
Чес увидел его - исполинского дракона вдалеке, в горах, глубоко под толщей скал. Дракон спал, свернувшись, словно птенец в яйце. Но «увидел» — это далеко не всё. Он услышал его дыхание, почувствовал биение его сердца и это глухой ритмичный звук остался с ним навсегда.
- Как? Как его смогли одолеть?
- Его не одолели!
- Тогда, триста лет назад. Его ведь смогли запечатать.
- Но он остался жив и жаждет мщенья. Ты правда хочешь узнать, как это было?
- Хочу.
- Ты не готов для этого знания – шелестел голос в его голове - тебе еще нужны годы подготовки, юный маг.
- Я хочу знать это сейчас! – сквозь сжатые зубы процедил Чес.
- Такое знание может свести с ума.
- Мне наплевать на разум. Ты и так уже вцепилась в него.
Маска расхохоталась. Во всяком случае, Чес услышал нечто, похожее на язвительных хохот.
- Возможно, возможно, я сожру твой разум быстрее, чем ты представляешь, если он окажется слишком мягок.
- Вначале покажи мне, что случилось тогда.
- Так узри же
Ландшафт перед глазами Чеса исказился. Исчезли заснеженные леса, что взбирались по склонам гор. Сами горы покрылись черным слоем копоти, сожженной земли, из которой торчали обломанные стволы обожжённых елей. Облака почернели, набрались полные брюха жирного дыма. Дым исходил отовсюду, он поднимался столбами из долин, из-за далеких хребтов, растекался на ветру. Дым пах смертью.
Взгляд Чеса парил над обгоревшим миром словно птица. Он видел. Он видел все.
Видел, как конные сотни продирались сквозь остатки сгоревшего леса. Видел, как солдаты тащили огромные, погруженные на телеги, арбалеты, стреляющие болтами толщиной с бревно. И видел среди них самого себя – человека верхом на вороном жеребце, в глухом плаще и черной стальной маске. Нет, конечно, это бы не он. Человек-в-маске возвышался на скальном уступе, он не принимал участия в бойне и не командовал армия. Он ждал своего часа.
Тень среди облаков! Волна пламени!
Чес видел, как ряды воинов исчезали в огне, таяли словно восковые свечи. Видел, как исполинский дракон выжигал полосы в рядах атакующих, и как болты и камни из требушетов отскакивали от его блестящей шкуры. Видел ужас в глазах людей и видел их решимость.
- Смотри же!
Чес видел смерть каждого и переживал ее как свою собственную. Он кричал, не в силах остановить кошмар. Кричал, но не слышал собственного голоса. Кровь бессчетное количество раз заливала его глаза, внутренности падали под ноги, кожа шла волдырями от жара.
- Достаточно!
- Нет.
И он видел пылающие в огне деревни и хутора. Он чувствовал глухой ритмичный звук – стук сердца дракона. Оно билось чаще, чем в прошлый раз, намного чаще. Чес ухватился за этот стук как за спасительную нить. Дальше от людей, ближе к небу!
Волна восторга захлестнула сознание. Дракон не был зол, он наслаждался! Свобода и мощь! Наконец-то он мог расправить крылья и явить миру вереницу своих узоров. Что ему эти мелкие существа с их комариными укусами? Они слабы. Что ему приказы и повеления? Ведь он король, он – Дракон. Безмерно опасен, безумно прекрасен.
Лохмы облаков и столбы сизого дыма, жар огня и острые лезвия скал – это была его стихия великолепия. И никому, никому более он не позволит разрушить ее.
А дальше…
У Чеса сдавило дыхание, когда стальные сети спеленали крылья. Боль пронзила все тело, когда дракон рухнул на землю, погребая под собой обожженные деревья, поднимая тучи пыли и отчаянно скользя по склону
Нет, ни один герой бы не справился с зверем. Но армия, организованный отряд – да.
Чес метался по снегу, колотил руками и ногами и даже не знал этого. Он ощущал себя ИМ – каменным ящером с пламенным чревом, что в бессильной ярости пытался разорвать путы.
И вот выстрел с пятидесяти шагов – а это почти в упор – пробивает шкуру и расплавленный камень растекается, поглощая и скалы под драконом и самого хозяина.
И человек в черной маске подходит к умирающему дракону и смотрит. Молча и долго. И если бы маска выражала эмоции, это было бы осуждение.
А дракон угасал, словно залитый водой костер. Угасал, пока от него не осталась лишь искорка сознания, мечтающая вернуться туда, в тепло, вглубь, вернуться, чтобы вырасти заново. Вырасти и вернуться с отмщением.
***
Чес хватал ртом воздух, как утопленник. Одной рукой он зажимал рану в боку – то самое место, куда ударили дракона, другой рукой стянул с себя маску.
Отдышался, отнял руку от ребер – крови не было.
И надел маску вновь.
***
Тук. Тук. Тук. Каждый стук сотрясает корни гор. Птицы и звери, что способны слышать стук сердца дракона, обходят эти места стороной, стараются не селиться в окрестных лесах. Дракон спит в глубине скал, в расплавленной магме, как птенец в яйце, набирается сил. Дремлющий вулкан – его колыбель.
- Сколько ему еще расти?
- Сотни и сотни лет.
- Но он требуется свободы? Сейчас?
- О, да!
Дыхание спящего дракона было глубоким и безмятежным. Чес чувствовал его сквозь Маску, мог словно дотронуться до спящего каменного ящера… и эта связь пронзила его сознание как молния пронзает дерево.
Он сорвал маску с лица, задыхаясь, сжал ее в руке, борясь с желанием отбросить как можно дальше. Маска и Дракон были связаны. Связаны сильнее, чем можно было себе представить. Они были одним целым.
Чес расхохотался. Он хохотал долго, истерически, а вдали за его спиной догорал хутор. Он хохотал так громко, что, пожалуй, распугал всю живность в окрестных лесах. Он хохотал, пока обессиленный, не упал на колени, пока не стал захлебываться смехом, жадно глотая ртом воздух.
Обладающий Маской человек никогда не сможет убить дракона. Он лишь сможет загнать его обратно, туда, где ему еще расти и расти.
- Ах ты тварь – криво ухмыляясь, процедил Чес. Дальнейший путь представлялся ему очень явно и этот путь не был путем, предначертанным Маской.
***
Была полночь, когда кузнеца разбудил настойчивый стук. Стучали громко и неистово.
Когда разозленный кузнец открыл перед Чесом дверь, то обомлел. Там стоял бледный человек, с лицом, искаженным решимостью, с глазами, горящими как угли. У него в руках была гладкая стальная маска. А все в окрестных селах знают легенду о человеке-в-маске. Кузнец ухнул. В легендах не сказано, какая судьба ждет того, кто увидит лицо чародея, что скрывается под маской. Явно ничего хорошего.
- Разожги огонь в горне – хрипло произнес пришелец.
Дородный кузнец послушно кивнул. Его глотку сковал страх, но руки, руки-то помнили, что нужно делать, и вскоре горн полыхал жаром. Все это время Чес молча стоял в углу кузницы. Он шел весь день и всю ночь и еще один день, прежде чем попасть сюда.
- А теперь прочь. Тебе не нужно ничего видеть и знать.
Кузнец был только раз испариться. Когда за ним захлопнулась дверь, Чес явственно расслышал доносящиеся оттуда молитвы.
- Не тем богам молишься – прошептал он. – А впрочем… молись кому угодно.
Он вытащил Маску и бросил в огонь. Боль резко заломила в висках.
Нашел клещи и тяжелый молот. Когда маска раскалилась, Чес отправил ее на наковальню и обрушил тяжесть кузнечного молота. Еще раз и еще.
Грохот от ударов прокатился по всей долине.
Еще раз и еще.
Маска сыпала искрами.
Маска кричала.
Чес слышал этот крик внутри себя. Слышал и улыбался из последних сил.
- Говори – шептал он, ударяя молотом по деформированной Маске. – Говори, пока ты еще можешь!
Еще удар молота. Казалось, что содрогнулась сама земля.
И Чес увидел, почувствовал то, что сквозь нечеловеческий крик, пыталась объяснить Маска…
Она взращивала Дракона. Подбирая очередного героя, она заставляет того загнать Дракона в глубины горы, где тот продолжает набираться злости и мощи. Как спящий вулкан, как нарыв, как медленно закипающий пламенный бульон в гигантском котле. И нельзя ему выползать слишком рано, как бы ему этого не хотелось. Еще пару сотен лет и Дракон станет столь сильным, что сможет сжечь весь мир, уничтожить все живое и лишь тогда Маска успокоится, а Дракон уляжется на землю ровным слоем пепла, словно последний ее хозяин.
Чес слушал и бил. Раскалял и бил. И с каждым ударом земля сотрясалась все больше, словно Чес был мифическим богом-кузнецом и выплавлял в своей кузне сами горы.
Чес бил и бил, пока Маска не развалилась на отдельные куски. Лишь тогда он устало осел на земляной пол. И понял, что это не руки у него дрожат – это вибрирует сама земля.
Чес бросился наружу.
Нет, это не рассвет алеет вдалеке - над горами раскрывалось красное зарево. Он упал на колени в шоке и прострации, глядя на землю перед собой, глядя как снег приобретает розоватый оттенок от разгорающегося пламени гор.
От очередного толчка Чес вскочил на ноги и бросится бежать. Вниз по холмам, по утоптанному снегу и наезженной колее. Мимо деревянных домов, побитых гнилью. Мимо чернеющих чащоб, мимо плетеных заборов хуторов. Быстрее! Еще быстрее! Раз за разом подземные удары опрокидывали его наземь, и раз за разом Чес вставал и бежал дальше. Издалека лаяли псы.
Сознание уплывало от усталости и долгого бега. Когда Чес увидел впереди ворота Города – не поверил сразу. Он споткнулся и рухнул, не дойдя пары шагов. Встал, шатаясь дошел, привалился к воротам и заколотил в них из последних сил.
Отворилось смотровое окно, и кто-то охнул:
- Это ж сотысов сын!
Скрипнули петли, чьи-то руки подхватил Чеса, втянули внутрь.
- Запирайте ворота! – прохрипел он - Все к оружию! Дракон идет!
Автор: Dregard
Источник: https://litclubbs.ru/articles/59708-ubit-drakona.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Подписывайтесь на наш второй канал с детским творчеством - Слонёнок.
Откройте для себя удивительные истории, рисунки и поделки, созданные маленькими творцами!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: