Баба Маня уже давно была одинокой.
Дома она была особенно одинока и поэтому все свое свободное время проводила на работе.
А работала Маняша повелителем швабры и ее подруги тряпки в большой больнице в неврологическом отделении.
Маняшу все любили. Она была настоящей неунывайкой, веселушкой и рассказушкой интересных историй.
Поздними вечерами в полутемном холле собирались медсестры и не спящие ходячие пациенты послушать очередные байки от бабы Мани.
Тем, кто лежал в палатах, ближних к холлу, повезло, через открытую дверь им тоже доставался кусочек историй и дружного хохота более приближенных слушателей.
От этого в отделении становилось совсем по-домашнему уютно и тепло.
Поздно ночью, когда все больные были обработаны и уложены, Маняша привычно располагалась на коридорной кушетке, которой никто никогда не соблазнялся по причине ее невеликого размера.
Маняша умещалась на ней вполне вольготно и, лишь прикрыв глаза, тут же проваливалась в сон, сопровождая его замысловатым храпом.
Начальство уважало и очень жаловало трудолюбивую санитарку и каждый год слёзно просило взять отпуск, так как отсутствие у человека отпуска за много лет грозило великими неприятностями всем заинтересованным.
Маняша в отпуск не хотела категорически!
Вы когда-нибудь видели человека, который прячется от начальства, чтоб не выгнали с работы?
Маняша пряталась изощрённо и очень быстро, ею были "обжиты" электрошкафы в коридоре, такие плоские ниши с дверями непонятного назначения и поэтому называемыми именно "электрошкаф", ну надо же было как-то это называть.
Там по обыкновению стояли швабры и ведра, на большее места все равно не хватило бы, ну... на что-то такое...
А вот Маняша, у которой подошла пора очередного отпуска, лишь завидев начальство на коридоре, с ловкостью фокусника запрыгивала внутрь и, прижавшись к стенке, замирала как египетская мумия.
Девочки медсестры уговаривали: "Баб Маня, ну хоть бы съездила ты куда, ну что ж ты все время работаешь, дома отоспалась бы, от кушетки, поди, все бока болят!"
Маняша отмахивалась: "Не хочу я домой! Пусто мне там и жутко.
Тут люди вона, поговорить есть с кем, а дома? С кем мне разговаривать? Со шкафом, что ли ча?"
И, подхватив ведро привычным движением, отбывала драить очередную палату.
В перерывах между мытьём пола и всех остальных частей отделения Маняша помогала лежачим, и по обязанности, и без обязанности, а просто по велению души и сердобольности.
Однажды в отделение поступила очень тяжёлая пациентка, она была уже весьма пожилая, но видно, что до происшествия с инсультом очень и очень молодящаяся и ухоженная.
К ней приезжал племянник, высокий красавец в дорогих начищенных ботинках.
Он был настолько вежлив щедр и заботлив, что сразу же, прознав про Маню и не обращая внимания на ее сопротивление, вручил ей плотный конвертик и пожелание максимально тщательно приглядывать за тетей.
"У меня вся жизнь в моей дорогой тётушке, благодаря ей я сейчас имею все, так что, умоляю, любые деньги, но чтоб только облегчить ее состояние" — каждый раз напоминал он и, переодев и перестелив свою голубушку, скрывался за дверями отделения под восхищённые вздохи молоденьких сестер.
Потихоньку старушка восстанавливалась, и, как только ей стало получше и она уже стала садиться на кровати под одобрительное подбадривание Маняши, встал вопрос о выписке на последующее выхаживание в домашних условиях.
Перед самой выпиской в отделении, как обычно, появился красавец племянник.
После разговора с врачами он выловил из недр отделения баб Маню и долго с ней беседовал в ее санитарских хоромах, называемых "санитарной комнатой".
Через пару дней Маняша пошла к заведующему и изъявила желание взять все неотгулянные отпуска или даже подать заявление об уходе.
У заведующего от неожиданности чуть глаза не выпали из орбит, но потом он собрался с мыслями и... разрешил, испытав при этом одномоментный приступ паники, как будет жить отделение без не отделяемой от него Маняши, но, вспомнив о том, что человек много лет не был в отпуске, решительно подписал заявление.
В день выписки за пожилой пациенткой приехал ее красавец племянник и...
по отделению следом за ним семенила Маняша, вот только ее было не узнать!
Нарядная, с модной прической, в новеньком костюме, ладно севшем на фигурку Маняши и очень ей шедшем.
Оказалось, Маняша не так уж и стара, как всем казалось, а вовсе даже ещё молода и симпатична.
Вместе с племянником они собрали тётушку и отбыли под восхищённые взгляды сотрудников и немного сожалеющих пациентов, лишившихся незаменимой помощницы в их трудностях.
Несколько дней не стихали в отделении пересуды об "исходе" Маняши в отпуск, который, по всей видимости, плавно перетек в "уход-на-дому".
Почти полтора месяца отделение страдало и выживало без бабы Мани.
И вот наконец в графике появилась смена "наотдыхавшейся" Маняши.
Надев привычный свой костюм, она принялась за уборку.
Отделение словно ожило, повсюду раздавался смех и звонкий голос санитарки.
Коллектив облетела новость, что у Маняши появились "детки" и что она побывала на море и "взаграницах".
Одно с другим связано не было, а потому вечером, как только в коридоре приглушили свет, а в холле у телевизора собрались слушатели, Маняша начала свой рассказ об отпуске, необычном и первом за много лет.
Племянник той пациентки оказался вполне обеспеченным, но незаносчивым человеком.
Осиротевшего его мальчиком взяла под опеку сестра отца и вырастила в строгости, дав прекрасное образование, с которым он и пошел по жизни, опекая теперь уже состарившуюся свою тётушку.
Забрав ее из больницы и приставив к ней Маняшу, увез их в большой загородный дом, там было все как во дворце.
"Вот прям отсель досель коридоры, прям как наши! Ток мне их мыть не давали, для этого у них были другие люди... Нерусские, но ведь люди же?! Люди!" — подтверждала свой вопрос Маняша.
Привычно общительная Маняша заполнила собой весь дом, передружилась со всеми, особенно с молодой семьёй садовника и кухаркой Айгуль, его женой.
Они все жаловались, как они скучают по своим деткам, оставшимся с бабушками в их далёкой стране, откуда они подались на заработки.
Добросердечная Маняша предложила им привезти деток хотя бы на неделю, поселив их с бабушкой в своей квартире.
Теперь ее квартира ожила, наполнившись детским смехом, игрушками и ароматами восточной кухни, бабушка готовила и убиралась, родители приезжали навещать.
Сердобольная Маняша радовалась и называла все "прижитое" семейство детками.
Причем "детками" были и детки и их родители включая собсно их бабушку , и многочисленную родню, шумно приезжавшую и гостившую в недрах Маняшиной квартиры .
Справила им прописку, невзирая на предупреждения об осторожности , любящего коллектива.
Целый год отделение слушало про "деток" любимых, как они учатся, как играют ,и как отец семейства наконец справил себе более свободную работу , и к великому сожалению обитателей большого обеспеченного дома с красавцем племянником и его уже почти восстановившейся после инсультного приключения тётей , забрал жену посадив ее в декрет с очередным "внуком" для Маняши .
Вместо весёлых рассказов о былых приключениях самой Маняши вечерние рассказы сменились восхищением детками и новыми родственниками.
Постепенно вечерние посиделки сошли на нет, а Маняша теперь не пропускала ни одного выходного, чтоб побыть в своем "ожившем" доме.
А через год...
А через год утром в свою смену Маняша не вышла на работу.
Дозвониться ей не смогли, чтобы прояснить ситуацию, отправили сотрудниц по адресу, предварительно пометив в графике "б/л", ведь Маняша никогда не прогуливала.
Сотрудницы вернулись с ошеломительной новостью.
МАНЯШИ БОЛЬШЕ НЕТ!
Двери им открыли те самые "детки"густо наполнявшие одинокую Маняшину квартиру в приличном районе Москвы , и сказали, что баб Маня задохнулась ночью во сне и что ее третьего дня уже похоронили...
Инициированная по заявлению коллег проверка ничего не дала, квартира по "случайному совпадению" незадолго до смерти была завещана "деткам" , в оформлении ничего подозрительного обнаружено не было.
Да и не могло быть, потому что доверчивая сердечная Маняша полюбила всем сердцем и деток и их родителей и была счастлива, что по стечению обстоятельств познакомилась с ними , обретя на старости лет большую и дружную "семью" , и так и не состоявшихся в ее личной жизни своих деток.
В коллективе в "честности" " деток" сильно сомневались , то и дело возникали разговоры про подушку опущеную прилюблеными детками Маняше на голову , или потраву ее ядом неизвестного происхождения .
В общем... разговоры возникали , а толку от них не было и поэтому вскоре все успокоились .
В отделение взяли другую нянечку , не такую шуструю и веселую но зато хорошо работающую и столь же качественно намывающую коридоры и палаты .
***
Спасибо всем кто дочитал до конца , и пожалел бесхитростную Маняшу .
Рассказ написан по мотивам реального случая .
Другие мои рассказы можно почитать в оглавлении 👇
Те рассказы которые не открываются из оглавления вошли в книгу , которая должна выйти в продажу в конце октября в начале ноября .
Всем хорошего настроения и будьте бдительны 🙏