Вечерняя прохлада окутывала деревню тишиной, нарушаемой лишь скрипом старого забора и пением одинокой кукушки. На лавочке перед домом сидели дед Николай и баба Марья. Они молча смотрели на закат, пылающий над полем.
"Николаша," - тихо сказала баба Марья, ее голос был хриплым, как у совы. "А помнишь, как Петя звонил? Лет пять назад? Говорит, приезжайте к нам, дедушка, бабушка, пожить. Дом у нас большой, места хватит."
Дед Николай усмехнулся горько. "Пожить, значит, приехать, чтобы поглядеть, как они живут, да помочь по хозяйству. А сами потом, на машинах, по магазинам, развлекаться, пока мы на огороде с грядками возимся."
Баба Марья вздохнула. "Ну, а как же? Жизнь у них в городе, суета, работа. Нас, стариков, у них времени нет."
"Дети, как птицы, - сказал дед Николай, глядя на небо, где уже зажглись первые звезды. - Вырастают, улетают, а о старом гнезде не вспоминают."
"И не вспоминают. - Баба Марья опустила голову, на ее глазах блеснули слезы. - Не звонят, не пишут. Может, они и забыли, как мы выглядим?.."
"Да, что ты, Марьяша. - Дед Николай положил руку на ее руку. - Забыть они не могли. Просто им не до нас. Забот у них полно, своих детей растить надо..."
"Как же так? - Баба Марья задрожала, - ведь мы их растили, все для них делали. А теперь..."
Она не договорила, ее голос сорвался. Дед Николай прижал её к себе, стараясь успокоить. Он тоже плакал, но молча.
Всю ночь дед Николай и баба Марья сидели на лавочке, обнявшись. Утром, когда солнце уже ярко светило, они пошли в огород.
"Ну, что, Марьяша," - сказал дед Николай, "Пойдем, поливать огурцы. А то засохнут, как наши мечты о том, что дети нас помнят."
Баба Марья улыбнулась сквозь слезы. "Да, Николаша. Пойдем, огурцы поливать. А то засохнут, как наши мечты..."
Они провели еще один день в своем маленьком домике, в своем огороде, в своей деревне. Они не жаловались, не винили, но чувство одиночества и ненужности терзало их.
Вечером, сидя на той же лавочке, баба Марья, как бы невзначай, сказала: "Николаша, а ты слышишь? Снова кукушка кует. Неужели уже месяц прошел?"
Дед Николай поднял голову, глядя на небо, где уже зажглись первые звезды. "Да, месяц. А кажется, только вчера..."
Он не успел договорить. Баба Марья тихонько вздохнула и закрыла глаза. Дед Николай попытался её разбудить, но было поздно. Баба Марья больше не открыла глаз.
Дед Николай остался один. Одинокий и потерянный. Он погладил её холодную руку и прошептал: "Прости меня, Марьяша. Прости, что не смог тебя защитить."
Он не мог себе представить жизни без неё. Он не представлял, как он сможет жить один. Но его дети, о которых он так мечтал, так и не приехали. Они так и не узнали, что произошло. Они так и не успели попрощаться.
А кукушка продолжала петь над деревней, словно напоминая всем о том, что время неумолимо, а жизнь короткая и хрупкая.