Евгений связался с Анастасией, и та начала действовать по инструкции. Пассажиры пристёгивали ремни, бортпроводники инструктировали пассажиров как надеть спасательные жилеты. Лицо Анастасии было бледным, но она продолжала давать указания, не позволяла себе думать о худшем.
Между тем спорщики прекратили свой религиозный спор и начали молиться ещё интенсивнее. Игорь Степанович, который минуту назад чувствовал себя чужим среди верующих, вдруг ощутил странное желание присоединиться к их молитвам. Ему казалось, что он теряет нечто важное, если будет продолжать стоять в стороне. Он закрыл глаза и в первый раз за всю свою жизнь произнёс: "Боже, если Ты есть, помоги нам."
Прошло несколько минут, показавшихся вечностью. Самолет продолжал снижаться, но Иван Сергеевич и Евгений, несмотря на все трудности, сумели выровнять его и направить к относительно спокойной водной глади. Когда поверхность воды уже почти касалась шасси, Иван Сергеевич крикнул Евгению:
— Знаешь, может, я и не верил раньше… но теперь я начинаю думать, что там наверху Кто-то есть.
***
Некоторое время назад в салоне самолета:
Спор между Мустафой и Степаном сначала начался тихо, почти безобидно, но быстро набрал обороты. Мустафа, сидевший в накопителе напротив Степана, горячо доказывал свою точку зрения:
— Аллах — единственный истинный Бог, и Коран — его последнее слово, — говорил он, выделяя слова. — Вы, христиане, неправильно понимаете откровения, которые были даны пророку Исе (мир ему)!
Степан, который до этого старался оставаться спокойным, не выдержал:
— Коран появился позже, и он искажает истинное учение Христа, — отрезал он, качая головой. — Наш Господь Иисус Христос умер за наши грехи и воскрес, даровав нам спасение. Вы, мусульмане, тоже признаете, что Он чудесно родился от Девы без мужа. Вы эту Деву называете Мариам, то есть по-нашему Мария. А ваш пророк, как ни крути, всего лишь обычный человек.
Мустафа подался вперёд, его лицо раскраснелось, и он готов был на решительные действия кроме слов:
— Как ты можешь так говорить?! Иса (мир ему) — один из величайших пророков, но никак не Сын Божий! Мы верим в единого Бога, которому не нужны сыновья и посредники!
— Ну конечно, — вмешался Михаэль, сидевший неподалёку. — Только вот Тора была дана задолго до всех ваших откровений. Это и есть истинное слово Божье, которое никто не вправе оспаривать.
Игорь Степанович, атеист до мозга костей, которому надоело слушать этот спор, усмехнулся и вставил своё замечание:
— Всё это ваши религиозные фантазии и сотрясание словами воздуха, не более того. Вера — просто способ успокаивать себя, когда жизнь становится слишком тяжелой. Никаких богов нет, никогда не было и никогда не было. Все это придумали люди. Если бы ваши боги существовали, они бы точно сделали что-то получше, чем оставить людей спорить и воевать из-за религии.
Дима, студент филологического факультета, сидевший рядом, наконец, не выдержал и вмешался, пытаясь примирить спорящих:
— Ну, с философской точки зрения, каждая религия имеет своё место и значение. – веско сказал он, - Вера — это же не только вопрос того, во что мы верим, но и того, как мы воспринимаем мир…
Но его прервали. Мустафа сердито перебил:
— Нет, это не просто вопрос восприятия! Это вопрос истины и спасения души!
Степан, поднимая голос, оглянулся на Игоря Степановича:
— А вы, атеисты, просто боитесь признать, что есть что-то большее, чем этот материальный мир. Вы боитесь ответственности перед Богом!
— Ответственности? — фыркнул Игорь Степанович. — Я живу по законам здравого смысла, а не по каким-то древним пустым текстам. Люди сами создают свою судьбу. Мы сами себе боги, если уж, на то пошло.
Еврей Михаэль вздохнул и развёл руками:
— Если бы всё было так просто, не существовало бы всех этих законов и заповедей. Они даны нам не просто так, чтобы облегчить или усложнить жизнь, а, чтобы направлять нас на путь истинный.
Спор накалялся, голоса звучали всё громче и резче, и, казалось, что ещё немного, и начнётся драка. Анастасия, старший бортпроводник, подошла и попыталась успокоить пассажиров:
— Господа, пожалуйста, прекратите спор! Мы находимся в самолете. Соблюдайте правила безопасности полетов.
— Да это просто разговор! — горячо воскликнул Мустафа, но его голос всё ещё звучал очень взволнованно.
— Успокойтесь, — добавил Степан, глядя на неё. — Мы просто обсуждаем важные жизненные вопросы.
— Обсуждение таких вопросов должно происходить в другом месте, а не на борту самолёта, — строго сказала Анастасия. — Я прошу вас прекратить и сесть на свои места.
Но в этот момент голос командира раздался в динамиках, и тишина мгновенно охватила весь салон.
После объявления командира о неисправности двигателя спорщики притихли, словно кто-то выдернул шнур из розетки. В самолете повисла тревожная тишина. Мустафа, Степан, Михаэль, Игорь Степанович и Дима сидели, вполоборота глядя друг на друга, и ещё чувствовалось напряжение, которое буквально висело в воздухе.
Первым нарушил молчание Дима, его голос звучал тихо, почти растерянно:
— Если мы сейчас упадем… кто-то думает, что Бог нас спасёт?
Степан, глубоко вздохнув, ответил ему с уверенностью:
— Если это воля Божья, мы выживем. Он управляет всем, что происходит в этом мире.
Мустафа кивнул, соглашаясь:
— Аллах предопределяет нашу судьбу. Если нам суждено выжить, мы выживем. Но если Он решил инач
— Вот и молитесь, — проворчал Игорь Степанович. — Не уверен, что это поможет сейчас, когда один двигатель уже отказал. Я больше доверяю инженерам, которые создавали этот самолёт.
Михаэль внимательно посмотрел на Игоря Степановича:
— Ты можешь верить в инженеров, а я верю, что Всевышний управляет всем, даже в такие моменты. Инженеры могли совершить ошибки, но Бог знает все пути.
Игорь Степанович усмехнулся, но в его глазах мелькнуло нечто похожее на тревогу:
— Если бы Бог действительно знал все пути, Он бы не допустил таких ситуаций. Только посмотри, сколько людей погибает ежедневно. Где ваш Бог, когда происходят несчастья и катастрофы?
Мустафа покачал головой:
— Это испытание. Всё в этой жизни — испытание для наших душ. Аллах испытывает нас, и тот, кто пройдёт это испытание с верой, будет вознаграждён в вечности.
Степан добавил, глядя в окно, за которым простирались бескрайние облака:
— Вера нужна не только для того, чтобы Бог что-то сделал для нас. Это способ пережить трудности. Когда тебе больше не за что держаться, только вера даёт силы.
Дима, пытаясь смягчить тон разговора, сказал:
— Я не знаю, поможет ли это нам сейчас, но я думаю, что молитва, наверное, не повредит. В конце концов, если даже Игорь Степанович прав и Бога нет, то мы ничего не теряем, правда?
Игорь Степанович фыркнул, но на этот раз его голос звучал менее уверенно:
— Терять уже нечего, это правда. Но я всё равно не собираюсь молиться. Будет так, как будет. И уж точно не по чьей-то там воле.
В этот момент Анастасия снова подошла к спорящим, её лицо было серьёзным, но мягким:
— Пожалуйста, успокойтесь. Сейчас нам всем нужно сохранять спокойствие и следовать указаниям. Командир и экипаж делают всё возможное, чтобы избежать катастрофы.
Она встретилась взглядом с Игорем Степановичем, который посмотрел на неё так, будто хотел что-то сказать, но передумал. Затем Михаэль вздохнул и поднял руки, словно в знак перемирия:
— Мы все в одном самолёте, и сейчас нам всем нужно думать о спасении. Я предлагаю… просто помолиться. Каждый так, как умеет. Даже если не все из нас верят, это не важно. Важно объединиться.
Неожиданно для всех Игорь Степанович кивнул, его лицо было напряжённым:
— Ладно, если это вас успокоит… Тогда помолитесь за всех нас.
Мустафа, Степан и Михаэль начали молиться каждый на своём языке, в своей манере. Мустафа произносил слова молитвы, подняв руки к небу, Степан осенил себя крестным знамением и начал шептать слова «Отче наш», а Михаэль на иврите тихо проговаривал псалмы. Дима закрыл глаза, не зная, что сказать, но просто в мыслях обращался к кому-то выше, надеясь, что если кто-то там есть, он услышит.
Игорь Степанович, закрыв глаза, сидел неподвижно, и никто не знал, молился ли он или просто пытался справиться с внутренним страхом.
Внезапно снова раздался голос командира Ивана Сергеевича:
— Уважаемые пассажиры, мы готовимся к вынужденной посадке на воду. Пожалуйста, наденьте спасательные жилеты и следуйте указаниям экипажа. Мы сделаем всё возможное, чтобы все остались живы.
В салоне снова стало тихо, но теперь это была тишина не от страха, а от общего понимания того, что сейчас все — верующие, атеисты, сомневающиеся — находятся в одинаковом положении.
Анастасия и бортпроводники быстро начали проверять, чтобы каждый пассажир надел спасательный жилет и подготовился к посадке. Евгений, второй пилот, проходил через салон и помогал закрепить ручную кладь на полках. Его лицо было сосредоточенным, но в глазах читалось беспокойство. В этот момент пассажиры были удивительно дисциплинированы: никто больше не спорил и не пререкался. Даже дети замерли, почувствовав напряжение взрослых.
Игорь Степанович посмотрел на Диму, который сидел рядом и крепко вцепился в подлокотники.
— Ну что, философ, — пробормотал Игорь с натянутой усмешкой. — Твои теории о том, как всё заканчивается, могут пригодиться. Подскажи, что делать, чтобы не паниковать?
— Если честно, — ответил Дима, смахнув пот со лба, — всё, что приходит мне в голову, — это «будь спокоен и делай, что говорят». В книгах об этом пишут проще…
Игорь хмыкнул, но напряжение не ушло с его лица.
В это время Мустафа что-то горячо шептал, беззвучно шевеля губами. Он закончил молитву и повернулся к Степану:
— Тебе не страшно? — спросил он, неожиданно тихо.
— Страшно, конечно, — признался Степан, поправляя жилет. — Но я знаю, что моя душа не пропадёт. Вера помогает, брат.
Мустафа кивнул, сжав пальцами чётки, которые держал в кармане.
— Пусть Аллах примет нас, если это наш конец.
Анастасия наклонилась к Михаэлю, который сидел несколькими рядами дальше, и мягко тронула его за плечо:
— Всё будет хорошо, слышите? Мы сделаем всё, что в наших силах. У вас есть семья?
Михаэль слегка вздрогнул, будто очнулся, и ответил:
— Жена и двое детей. Дома ждут… — Он закрыл глаза и пробормотал: — Пожалуйста, Господи, помоги мне вернуться к ним.
— Вы обязательно вернётесь к ним, — уверенно сказала Анастасия, сжав его руку. — Держитесь.
Когда она повернулась, чтобы пройти дальше, Игорь Степанович вдруг резко окликнул её:
— А если не вернёмся? Что тогда?
Анастасия остановилась и посмотрела на него. В её взгляде не было ни злости, ни осуждения — только усталость и твёрдость:
— Тогда важно, чтобы вы сделали всё, что могли. Это главное.
Игорь стиснул зубы, словно хотел что-то возразить, но не нашёл ответа.
В этот момент самолёт начало трясти, и все почувствовали, как он резко теряет высоту. Некоторые пассажиры вскрикнули, на борту началась лёгкая паника. Анастасия, стараясь не поддаваться страху, громко сказала:
— Дышите глубже! Всё под контролем экипажа. Командир и второй пилот держат управление! Они что-нибудь придумают.