- Всё! Развожусь! Сил моих больше нет! И нервов тоже!
Марина прокричала всё это на одном дыхании, после того как опрокинула в себя рюмочку коньяка. Подруги переглянулись, а сидящие за соседним столиком мужчины посмотрели в их сторону, чтобы понять, обломиться им что-нибудь, если они отправят им бутылочку игристого за свой счёт. Однако спустя некоторое время, заказав себе всевозможных нарезок и ещё одну бутылочку коньяка, женщины принялись активно обсуждать свою жизнь. У них было так принято раз в полгода собираться вместе, чтобы выговориться, эдакая своего рода перезагрузка, а потом идти и жить дальше, будто начиная жизнь с чистого листа.
Подруги и однокурсницы по совместительству встречались так ни один год, и хотя жизнь их разбросала по всей стране, раз в полгода они выбирались в столицу, чтобы отдохнуть, развеяться и поделиться самым сокровенным. Обычно все всегда жаловались на своих мужей: у одной не дарит цветов и подарков, а об их памятных датах даже не вспоминает, у другой муж постоянно изменяет, у третьей вообще как напьётся, так сразу лезет драться, Анна каждый раз хвастается новым мужчиной (и откуда она только их находит…) только у Марины всегда всё «стабильно и без изменений» как она говорит. И вот сейчас, когда все снова собрались, чтобы выговориться и послушать очередные жалобы друг друга, ну и новые похождения Анны, соответственно, Марина сходу заявляет, что хочет подать на развод. Хотя, что тут говорить, в глубине души каждая из этих молодых женщин, ждали, что когда-нибудь Марина это всё-таки скажет, а они ей в один голос – а мы тебе говорили, что он тебя не достоин! Свершилось. Вот теперь они выскажут ей всё, а то «стабильно» и «без изменений», аж завидно как-то. У других в семьях страсти разгораются не шуточные, а у неё всегда всё хорошо.
Естественно, подруги тут же позабывали о своих насущных проблемах и принялись расспрашивать Марину, что да как и от чего такое желание разводиться. Марина, приободренная количеством выпитого и поддержкой подруг, выдала:
- А надоело! Надоело приходить домой, а тут он стоит и улыбается. Пальто поможет снять, тапочки подаст, как собачка дрессированная. А потом с той же улыбочкой на кухню меня ведёт, мол, ужин уже готов, тебя только ждал. И бельё он сам в стирку забросил, и даже развесил уже, и колготки мои он вручную аккуратно постирал. Тьфу! Баба, а не мужик!
- А цветы? Цветы-то он тебе дарит? Или может, забывает, как мой?
- Дарит… Раз в неделю непременно эти красные розы, а я обычных ромашек хочу, или лилий, или астры на худой конец. Ну не нравятся мне розы и всё тут!
- А он выпивает? Бьёт тебя, хотя бы иногда?
- Нет, ты что?! Семён не такой… Он же школьный автобус водит, он спиртное ни-ни, даже по праздникам, и бить меня не бьёт, что это за мужчина, если он на женщину руку поднимает?
- А мой бьёт…
- Так подай на развод, чего ждать-то?
- Люблю я его заразу…
- Господи! Какая любовь в наши-то годы?!
Подруги с удивлением посмотрели на подругу, которая ради той самой любви решила выйти за простого деревенского парня, хотя были варианты и поинтереснее. Они как вчера помнят тот разговор:
- Марин, зачем тебе дался этот хлюпик?
Марина широко раскрыла и без того большие глаза и с удивлением посмотрела на подруг, будто увидела их впервые. Они тоже смотрели на подругу с нетерпением, им хотелось узнать, что же всё-таки такого она нашла в этом деревенском пареньке, однако Марина молчала, будто скрывала истинное происхождение её внезапного порыва.
Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Марина чуть ли не ночевала в свадебном салоне, делая пробные укладку за укладкой и макияж за макияжем, подбирая тот стиль, который понравиться не только ей, но и другим. Мы шептались у неё за спиной – ну не дура ли? Свадьба будет в деревне, у черта на куличках, а она платье дорогущее купила, туфли, а ещё маникюр, педикюр, укладка и многое другое. Мы шептались, а Марина загадочно улыбалась и пила шампанское, которым угощали всех невест, выбравших их свадебный салон. Может, всё дело в шампанском, думали мы, ну не может нормальный, адекватный человек вдруг ни с того ни с сего собраться замуж за «деревенщину». И хотя мы сами были из периферии, кто из села, кто из райцентра, а кто из небольшого городка, прожив в городе пару лет, уже считали себя местными и городскими и решили, что если и выйдем замуж, то непременно за городского и желательно с родословной. Марина же в отличие от нас была городской до мозга костей. Её родители коренные москвичи, даже бабушка с дедушкой были москвичами, а она взяла и решила испортить всю родословную. А ведь у неё были ухажёры и местные, и питерские, даже один немец красиво за ней ухаживал и всё время приносил цветочки в университет, пытаясь тем самым понравиться русской красавице, а она взяла и выбрала себе невесть кого.
Родители Марины молчали, будто происходящее никоим образом их не касается, и будто их дочь выходит замуж не за деревенского парня, а за принца Персии. Нам даже иногда казалось, что и они пьют то же самое шампанское, что и Марина, ну не могут адекватные люди спокойно смотреть на то, как их единственная дочь выходит замуж за обычного деревенского парня. Оказывается – могут. В качестве свадебного подарка они отдали Марине и её мужу свою трёхкомнатную квартиру, а сами перебрались на дачу. Родители Семёна тоже не поскупились и подарили деньги, на новую мебель или технику, это как молодые уже решат. Свадьба и правда была весёлой, а столы ломились от еды и напитков. Правда свадебного путешествия у Марины с мужем не было, как-никак учебный год в самом разгаре, зато как им все завидовали: и любят друг друга, и квартира есть, не нужно деньги тратить на съём, а ещё Семён устроился на работу и теперь полностью содержал Марину. Остальные подруги повыскакивали замуж вслед за Мариной. Все как и мечтали за городских и непременно из приличных семей, вот только почему-то не было того счастья, о котором они так мечтали и к которому стремились. Думали ли они о разводе? Думали. А смысл? Зачем рушить брак, если у них квартира в ипотеку, которую ещё нужно выплачивать, и дети, которым в обязательном порядке нужны оба родителя.
Выговорившись вдосталь и расплатившись, подруги вышли на улицу. Эмоции переполняли, было ощущение, что они ещё кого-то не обсудили, а должны были.
- Марин, ты говорила, Семён тебя дома встречает как собачонка, он, что не работает?
- Работает, только приходит раньше меня.
Вспомнив о муже, Марина недовольно поморщилась. Ей надоело наблюдать как Семён в спортивных трениках и в фартуке поверх футболки разгуливает по кухне и что-то там готовит, а ещё её раздражает, как он моет посуду – включит музыку погромче и давай подпевать. Музыка звучит – работа кипит, полчаса и кухня сверкает чистотой. Такое ощущение, будто она не замуж вышла, а женилась. А ведь раньше ей нравилась его забота и его искренность, ведь он всегда говорил – в нашей семье нет мужской и женской работы, все помогают друг другу и у нас будет также. Тогда Марина даже не представляла, что когда-нибудь её это будет раздражать. Благо детей ещё нет, мозгов хватило предохраняться, чтобы пожить немного для себя.
- Понятно. А мой придёт, ляжет на диван и ждёт, когда я приду и приготовлю что-нибудь, бесит до чёртиков. Вот голодать будет, но сам не приготовит ничего. Такое ощущение, что я не замуж вышла, а усыновила ребёнка свекрови.
- Ой, не говори, и мой такой же. А ещё напьётся, как свинья тогда совсем покоя нет – такая ругань, что аж в соседнем подъезде слышно, и попробуй поперёк, что сказать, сразу в глаз даст.
- Ты Марин, если разводиться надумаешь, номерок-то Семёна дай. Мужик он видный, работящий, не пьющий, цветы дарит, ужин готовит – за такого любая пойдёт.
Марина усмехнулась, и попрощавшись с подругами, пошла на свою остановку. И, правда, чего это она? Не пьёт, не бьёт, цветы дарит, чуть ли не на руках носит, а она… О таком мужчине многие мечтают, а она с жиру бесится. Когда Марина пришла домой, Семён уже спал. На прикроватной тумбочке с её стороны стоял стакан графин с водой, стакан, таблетки аспирина и активированный уголь. Марина поцеловала спящего мужа и легла рядом. Нет, разводиться она не будет, но и так продолжаться тоже больше не может, нужно внести в жизнь некоторые коррективы, и она даже знает какие. Родит ему ребёночка, а может и двоих, может тогда у неё станет меньше времени думать о всякой чепухе.
