29 апреля — день рождения Василия Никитича Татищева, автора «Истории Российской», первого капитального труда по русской истории. Как и у многих ученых XVIII века, его интересы были разносторонни. Однако сегодня поговорим о его вкладе в историческую науку.
Фигура Василия Татищева продолжает вызывать споры среди профессиональных историков и любителей истории вот уже более двухсот семидесяти лет, прошедших со дня его смерти. И здесь четко выделяются два лагеря. Представители одного считают Василия Никитича первым русским историком, открывателем множества исторических источников, которые дошли до нас только в его пересказе. Другие называют его дилетантом и едва ли не фальсификатором, сочинившим значительную часть тех самых источников, на которых базировалась написанная им «История российская». Граница между этими двумя лагерями проходит по вопросу о варяжском влиянии на становление древнерусской государственности: «антинорманисты» Татищева восхваляют, тогда как «норманисты» относятся куда более скептически.
Первая критика сочинений и методологии Василия Татищева началась практически сразу после его смерти и исходила, в первую очередь, от приглашенных из-за рубежа историков: Готлиба Байера, Герхарда Миллера и Августа Шлецера. Но связана она была не столько с несогласием с выводами Татищева, сколько с особенностью его работы с источниками и текстами. Хотя Василий Никитич и говорил, что он не просто берет фрагменты из источников, но подвергает их критике, но стиль его «Истории» во многом напоминает именно летописи — без разделения на авторский текст и цитирования, без сопоставления разных версий. За это же Татищева позже критиковали Николай Карамзин и Василий Ключевский, которых никак нельзя заподозрить в том, что они были сторонниками «немецкого заговора» в российской исторической науке.
Еще одним моментом, который вызывал критику работ Татищева, является тот факт, что многие из упоминаемых им источников не сохранились, в частности — Иоакимовская летопись. Именно поэтому ряд исследователей считал (и считает), что некоторые из источников были либо созданы самим Татищевым (для большей убедительности), либо неверно им атрибутированны и датированы. В то же время, некоторые из обнаруженных им источников в дальнейшем были опубликованы (тем же Миллером, который издал «Русскую правду», «Степенную книгу» и Судебник 1550 года). Кроме того, современные археологические исследования в Новгороде подтверждают факты, упомянутые в Иоакимовской летописи в пересказе Татищева.
В то же время следует отметить, что многие из сторонников Татищева, считающие его великим историком, пострадавшим от «норманистов», не столько ищут аргументы в пользу Василия Никитича, сколько подвергают критике его противников, причем зачастую с использованием националистической риторики.
Как бы то ни было, заслуги Василия Никитича Татищева признавали даже его критики, не зря его «История российская» использовалась и Герхардом Миллером, и Николаем Карамзиным, не говоря уже о Михаиле Ломоносове, который был его сторонником.