- Аркаш, ты знаешь, Лена мне сегодня опять истерику закатила такую, что я не выдержала, - говорила Галина Евгеньевна, снимая с пальцев кольца.
- Наорала? – усмехнулся Аркадий.
- Ты что? Конечно, нет…, но истерила долго, - ответила Галина Евгеньевна, разглядывая своё отражение в зеркале. – Я еле успокоила её …, ну и свозила на консультацию к психологу…
Глава 246
Первые главы моих романов тут (Первая глава этого романа тоже)
- Чего? К кому ты её возила? - уставился Аркадий на жену.
- Ну, помнишь, я тебе рассказывала про свою подругу, Альку…, вместе в школе учились. Она после школы уехала, выучилась на психолога. А я…, а мы с тобой дочь родили. Вот к ней и возила я нашу Лену.
- И как? Что психолог сказала? – поинтересовался Аркадий.
- Обострение у Леночки на фоне беременности…
- Открытие сделала…, это мы и без неё знаем, - усмехнулся Аркадий.
- Она сказала, что с Леночкой работать надо…, иначе до добра эти истерики не доведут, - сказала Галина Евгеньевна.
- Раз надо работать, то пусть работает, - дал своё согласие Аркадий, совсем не связав, что Алька, школьная подруга супруги, и Зыряновская Алевтина Леонидовна одно и то же лицо.
- Тогда я завтра договор подпишу, да? – уточнила его позицию Галина Евгеньевна.
- Подписывай, пусть работает. Мне тоже надоели эти бесконечные Ленкины свистопляски по поводу и без повода, - признался Аркадий. – Как часто ты её возить будешь к ней?
- Она с Леночкой будет заниматься ежедневно, - ответила Галина Евгеньевна.
- Ладно, пусть занимается. Глядишь, родит нормального ребёнка. А там…, - Аркадий потёр руки, и на его лице заиграла улыбка. - А там и она, и мы заживём…
**** ****
Лена ходила по комнате, придерживая свой живот руками, и думала о себе, о матери и об Алевтине Леонидовне. Её интересовал вопрос, почему Алевтина Леонидовна сделала вид, что первый раз консультирует её. Разные мысли лезли ей в голову. И чем больше Лена думала, тем больше запутывалась.
«Спросить у мамы? Нет…, нельзя. Если спрошу, то выдам себя, - подумала она. – А мне это надо? Нет! Хочет она возить меня к психологу, пусть возит. Думает, она в моих глазах сразу станет хорошей мамой? Я же знаю, какая она…, да и отец не лучше, - усмехнулась Лена своим мыслям и переключилась с родителей на психолога. – Здесь есть какая-то тайна, - сделала она напрашивающийся вывод. - А если у Алевтины Леонидовны спросить завтра, почему она так поступила, что она ответит? Ну, да, шас…, выдаст она мне свою тайну,- подумала Лена и в её голове промелькнула дерзкая мысль. – А что? Вот возьму и, прям, завтра и спрошу почему. А что? Можно же с неё денежку поиметь…, пусть за моё молчание платит. Таак, - протянула она, - значит, завтра и поговорим…, - Лена уселась на кровать и потёрла руки. – Вот и маленькая подработка…, - хохотнула она. - Не боись…, мы ещё заживём с тобой…, ещё как заживём»…, - погладила она свой живот…
**** ****
Жанна с утра успела побывать в цехе, проверить работу швей, обсудить с Ириной вопросы кроя, на складе успела проверить отправку готовых изделий заказчикам и сейчас возвращалась по коридору в их с Глебом маленький кабинет. Она взялась за ручку, попыталась открыть дверь…
- Чёрт, закрыто. Не приехал ещё…, - вытащила она из кармана ключи и вставила в замочную скважину. – Нашёл время спать…, - ворчала она себе под нос, открывая дверь и заходя в кабинет. – «Может, позвонить? - положила она на стол блокнот со своими записями. Ну, позвоню… Скажет: «Решай сама» - Жанна села за стол и включила свой ноутбук. Пока открывалась программа, она успела ещё раз просмотреть свои записи в блокноте, вздохнула, взяла со стола ручку и сделала несколько пометок. – Надо срочно оформить заявку и отправить Дианке», - подумала она.
Открылась дверь. В кабинет ввалился Глеб.
- Привет, Жанн!
- Привет, - откликнулась Жанна.
- Как тут у нас? Что делала? – спросил Глеб. Он забросил свою шапку на полку и поставил сумку на стул.
- В цехе была…, проверила…, шьют и наши, и Иринины. Как я понимаю, у Маши за эти два дня заявок нет, да? – спросила она.
- Нет. А сейчас ты чем занята? – Глеб снял куртку и повесил её на вешалку.
- Заявку составляю…, нитки, пуговицы и прочее…
- Аа, хорошо…, - подошёл он к столу. – Я на мойке задержался…, вчера сил не было заехать помыть, а сегодня с утра очередь, - ответил он на немой вопрос Жанны. – Отец не заходил?
- Не знаю…, я же в цехе была…, - пожала Жанна плечами.
- Так, я сначала к нему, а потом …, потом всё остальное…
Глеб ушёл.
«Машину мыл…, устал. К папочке побежал рассказывать, как съездили. А Машка? Почему она молчит? Хм…, молчит, - усмехнулась она. – Чему я удивляюсь? Это теперь их семейные дела, и обсуждению они теперь со мной не подлежат, - подумала Жанна и вздохнув пожалела себя. – Я тут кручусь, верчусь одна за всех. Вот вылечат они бабку…, что будет…, что будет? И будем мы ей честь отдавать и на неё работать. Вон, она уже с ними к Машкиным родителям ездила…, то ли ещё будет»…, - сморщила лоб Жанна и покрутила головой, как бы прогоняя надоедливые мысли.
**** ****
Привет, пап, - Глеб открыл дверь в кабинет отца.
- Привет, проходи, садись, - кивнул Игорь Иванович на стул. Глеб подошёл к столу и плюхнулся на стул. – Что-то ты поздновато на работу стал приходить, - покачал головой Игорь Иванович.
- Машину мыл с утра. Вчера не смог…, устал, - оправдывался Глеб. – Вам бабка всё рассказала, да? – посмотрел он на отца.
- Ну…, за её подвиги медаль надо вешать! Поздравляю…, - засмеялся Игорь Иванович.
- Ага, медаль, - поморщился Глеб. – Может сшить из обрезков эту медаль во всё пузо, и повесить…
- А что, нормальная идея, утилизации швейных отходов, - продолжал смеяться Игорь Иванович.
- Вот ты смеёшься, а нам с Машей совсем не до смеха было после её выкрутасов, - сказал Глеб.
- Как? Артистизм Раисы Михайловны не помог, да? – лицо Игоря Ивановича стало серьёзным.
- Она старалась, но публика её освистала, - ответил Глеб.
- Спектакль провалился…, ну, это не из-за Раисы Михайловны…, - покачал головой Игорь Иванович.
- Нет никакой Раисы Михайловны. Для них она «баба Рая», «больная старуха», которую не следует принимать всерьёз. И спектакля не было…, были какие-то потуги с её стороны, чтобы все обратили внимание на неё…, восхитились её поступками…, пожалели…, но на них, ни дядя Гриша, ни тётя Поля даже внимания не обратили, - сообщил Глеб.
- «Восхитились» - я понимаю, а «пожалели»…? Это как?– Игорь Иванович покачал головой, и вопросительно смотрел на сына.
- Да, дядя Гриша отправил нас с Машкой в другую комнату думать, за что и как мы перед ним с тётей Полей будем извиниться, а бабка решила сыграть на публику…, внимание на себя перетянуть…, в общем, разыграла обморок. Тетя Поля к нам…, сообщила, что с бабкой что-то не то творится. Я с перепугу прям в тапках кинулся к машине за таблетками. Ну и по дороге провалился в лужу по колено, промок. Притащил я сумку из машины, и у порога из неё всё вывалил, пока искал таблетки. Машка помогла, нашла пакет, который мама нам вручила…, отыскала нужные таблетки…, тётя Поля бабулю таблетками поила. А с меня вода…, с джинсов…, из тапок…., такой лужей по полу растекается, - Глеб обвёл вокруг себя рукой. - Машка кричит мне: «Глеб, стой не шевелись…», подскочила, сгребла вываленные мной на пол подарки, кинула их в ноги, лежащей на диване и охающей бабки, и за тряпкой метнулась. В общем, весь вечер я ходил в тёплых носках и трениках тестя. Мои джинсы сушились на верёвке.
- М-да…, тут не спектакль…, тут кино…, - качал головой Игорь Иванович.
- Ага, кино. Со стороны, наверное, выглядело…, обхохочешься, - усмехнулся Глеб. – Только бабка на этом не успокоилась…, везде встревала, и даже там где не надо. Утром, после сытного завтрака собираемся домой. Я ей дал в руки свою сумку с документами, сказал, чтоб не выпускала из рук. Так ты думаешь, что она с сумкой сделала?
- Что?
- В сенях оставила. Ладно, родители Машины заметили, позвонили. А она…, она ничего не делала…, и сумки у неё в руках не было…, - жаловался отцу на бабку Глеб. Мы едем обратно, а она вопит: «Нельзя возвращаться, пути не будет». Вот какую за это ей медаль, а? Да, чуть не забыл, о том, что она вам наврала, я знаю, она в машине с нами репетировала, чтоб мы не выдали случайно её враньё…
- Ну, а с родителями-то как? Извинились? Помирились? – спросил Игорь Иванович.
- Да, нормально всё. Дядя Гриша меня на прощанье обнял, в гости пригласил, и велел не слушать бабку.
- А ты прислушайся к совету, дельный совет, - сказал Игорь Иванович.
- Прислушайся. Легко сказать. А как? Мы живём в её квартире, бизнес у нас с ней…, - покрутил головой Глеб.
- Глеб, она играет…, и вы играйте…, только не заигрывайтесь. И следите, что она делает, когда у вас, или когда с тобой по делам отправилась. Ну, и с Машей договорись. Бабка будет лезть в вашу жизнь, от этого никуда не денешься. Но вы придумайте, обсудите, договоритесь, где вы ей будете подыгрывать, а где нет. Иначе она вас в два счёта разведёт, или так сядет на голову…
- Пап, я всё понимаю, но как-то не честно так с ней…, - хлопал глазами Глеб.
- Пойми, наконец, больная она, больная.
- Ну, я же тоже в этом виноват, не ходил к ней, - закусил губу Глеб.
- Да не виноват ты ни в чем. Она такая всегда была. И то, что сейчас с ней происходит, это не результат её отравления. Это результат её, как бы мягче сказать, даже слов найти не могу…, чтобы выразить какой… жизни.