Эверест, в моём понимании, это заветная мечта, то, чего достигнув однажды, меняешься навсегда, принимаешь в свою сущность, новое содержание. Бывает стремишься поднять статус, доказать другим, себе, или проверить пределы своей воли. Это то, к чему готовишься годами, материально, физически, психологически.
Думаю, у каждого в жизни бывает свой Эверест. И даже не один. Для меня на Камчатке стал «Эверестом» Толбачик. Вернее вершина вулкана Плоский Толбачик, его кратер. Первый раз, 4 года назад, я отнёсся к восхождению легкомысленно. Скорее, последовал за настроением группы — команды крутых мужчин, разных в плане спортивной подготовки, но не упускающих случая поставить рекорд, победить и удивить.
- Подъём обычно занимает 6 часов, а спуск 4, - инструктировала нас Елена.
- Двенадцать километров? В одну сторону? Будем через 8 часов у машины! Кто принимает вызов?
И хотя шли по всем правилам, ориентируясь на последнего, лично для меня темп был на границе одышки. «Финишную прямую» преодолели практически ползком, растеряв на «склоне» почти полкоманды, сошедших с дистанции от слишком задранного темпа. Но всё не зря - на вершине меня ждала настоящая эйфория: вид огромного кратера, открывающаяся на мир панорама и чувство достижения цели, преодоление себя. Всё это, нахлынув одновременно, вызвало приступ смеха и слёз… Однако, камчатский «Эверест» завершался не на высоте 2900 метров, а на 1100. Там, где нас ждала вахтовка. Ибо обратные 12 километров растягивались, словно день при перелёте из Елизово в Москву: летишь-летишь, а время всё то же. Не включалось ни «второе дыхание», ни «третье», просто каждый шаг вниз забирал казалось уже отсутствующие силы.
В этом году я решил, что восхождение на Плоский Толбачик будет подготовленным основательно. Без надрыва. Без последствий. Сохраняя любовь к вулканам и вулканизму. Раньше я много читал о Марии Шараповой. Не скажу, что я подсажен на большой теннис или прям Машин поклонник. Просто мне нравятся истории спортивных достижений, построенные на самодисциплине, трудолюбии и бережном отношении к удаче. Да и женский образ Марии, честно скажем, мне симпатичен.
В программе её тренировок выплыл мильдронат (мельдоний), который однажды стал финальной точкой, нет кляксой, в её теннисной карьере.
- Прекрасное поддерживающие и восстанавливающее средство, - прокомментировал знакомый кардиолог.
То, что нужно. Поддерживающее. И восстанавливающее. И вот в моей аптечке уже лежит две упаковки мельдония. А когда, в первый день на пути к Толбачику наш молодой гид Светлана чихнула, а потом ещё раз, а потом дуплетом — я понял: случайностей не бывает! Нужно выводить мельдоний на сцену. Да потому что чих Светланы один в один совпадал с криком Шараповой на подаче! Но первая группа, окрестившая себя «Покорители Толбачика» была медицински подкована в классическом ключе. Отказалась и от мелатонина (помогает преодолеть временной разрыв — джетлаг, - прим. автора) и от мельдония. А ведь подниматься нам предстояло с десятью детьми, возрастом от 10 лет. И хотя рекорд покорения Толбачика принадлежит девочке Насте 3х лет, всё же психологическая готовность терпеть все 25 километров пересечённого пути меня беспокоила не на шутку.
- Мама, уже не хочу никакой вулкан, мои силы кончились…
- Не нужен мне этот кратер! Мне уже дышать совсем трудно…
Но сила покорителей Толбачика - в командности, вернее, в семье!
-Дочка, давай-ка вспомним лучше стишок. Например, «Бородино» помнишь до конца?
И Василина уже читает с выражением «Скажи-ка, дядя...» Шаг- слово, шаг — слово. И без запинки! Во всех смыслах. Лермонтов рулит! А я-то… Смог вспомнить только «Я узнал, что у меня...» и повторял монотонно и бесконечно, как герой Бодрова, взбирающийся на небоскрёб…
Или.
-Доча, а я-то как устал! Валюсь просто с ног… Но мы вместе потерпим, а потом внизу я мяско приготовлю. Какое ты хочешь?
- По-французски…
-Точно его! И салатик к мяску сделаем. Какой?…
Вот такая чудо-мотивация. Скорее — поддержка и вера в родного человека, дающая новые силы. И то, что казалось невозможным — достигается! Словно Мюнхгаузен, который вытягивает себя за волосы из болота, семейное братство творит чудеса — поднимает себя на вершину Толбачика.
И, честно, хорошо, что наши палатки стояли в «Мертвом лесу», в ста метрах от «Полины». Просто вспомните Дзюнко;) Какой Эверест без «Столичной»? К тому же у Полины есть ещё и баня… А вот мимо этого уже никак не пройти!
Мельдоний тоже-таки пригодился. Дышалось ровно, шагалось ритмично, восстановилось за полдня. Но это было уже с другой группой…
Да, и если вы думаете, что восхождение на Толбачик — это 12 часов потерпеть, то глубоко ошибаетесь!
Во-первых, это два дня пути на вахтовке. В нашем случае — в кунге «Урала». Два полных световых дня! С запахом соляры в салоне и особенно — рядом с ним. С тряской, а на подъезде к лаве — с качкой. С комарами, которых из отряда Двукрылых пришлось перевести в отряд Грызунов и из-за которых бывалые удмуртские рыбаки переименовали транзитный Козыревск в Комаринск.
Во-вторых, это 3-4 ночи в палатках. Ночи с переменной погодой, от душных, до зябких и с выхолаживающим ветром. Лимит воды, не говоря уж о душе. Ну, если, не вспоминать конечно, Полину. Отнюдь не бесплатную.
А в главных. Все эти терпения могут и не увенчаться успехом. Надует на середине восхождения ветер облако — и, как говаривал Ёжик: «Даже лапы не видно...». Или того хуже — дождь. И на все дни. Тут уже и ни каких рекордов не нужно. Да вот деваться некуда. В пик сезона ночлег на Камчатке за день не найдёшь. Тем более, на группу. Поменять планы так просто не просто.
Но, если всё сложилось, - этого у тебя уже не отнять. Ни титулов и наград, нет. Не отнять чувства полёта над облаками, не отнять чувства восторга от созерцания сразу ДЕВЯТИ вулканов по пути, не отнять чувства дружеского плеча рядом. А ещё чувства космического путешествия по безжизненным пространствам, вернее, по первозданной тверди, которую только-только начинает осваивать Жизнь.
