Феликс никогда не мечтал стать фотографом. Его миром всегда был экран монитора, где он часами пересматривал работы великих мастеров: Вивьена Майера, Ричарда Аведона... И каждый раз думал: «Они — гении, а я? Я всего лишь парень с камерой».
Свою первую камеру Феликс купил почти случайно, по акции. Тогда она пылилась на полке три месяца, пока друг, Лёха, не ткнул его в бок на очередной встрече в кафе:
— Слушай, ты или снимаешь, или я отдам её соседскому псу. Ему для игр как раз!
Так, понукаемый обстоятельствами, Феликс всё же взял камеру и пошёл в парк. Он щёлкал деревья, случайных прохожих и местных котов. Но как ни старался, результат его не устраивал. Всё выглядело пресным, скучным, безжизненным. В его голове не утихал внутренний критик: «Никакой ты не фотограф. Даже кот на этих фото выглядит разочарованным».
Дома его снова поджидал Лёха, всегда бодрый, как радио по утрам: — Ну что, как снимки? — Да так... — Феликс потёр затылок. — Ничего стоящего. — А покажи! — Лёха был из тех, кто не понимает слова «нет». Он прокрутил несколько кадров на камере и замолчал.
— Чего молчишь? — с сарказмом спросил Феликс. — Хм... Ну, ты хотя бы не на пальцы нажимал. Уже неплохо.
С того дня Феликс стал фотографировать чаще, но уверенности это ему не прибавляло. Казалось, что вся вселенная сговорилась доказать ему, что фотоаппарат и он — несовместимые вещи. Однажды он случайно забыл снять крышку объектива и полчаса искренне недоумевал, почему снимки чёрные. А как-то раз, когда он подкрался к красивому закату, решил запечатлеть мгновение... и вместо него щёлкнул собственную ногу.
В итоге, устав от своих неудач, Феликс решил завязать с этим. Но тут вмешалась судьба. На одной выставке местных художников, куда он попал случайно, заговорила с ним незнакомка — Таня. Она была писательницей и не верила в случайности.
— Ты фотограф? — спросила она, обратив внимание на его камеру, болтавшуюся на плече. — Я? Нет, скорее просто парень, который не умеет снимать. — Феликс ухмыльнулся, но улыбка вышла горькой. — А почему так считаешь? — Ну, мои снимки... они... пустые. В них нет ни смысла, ни души. — Ты их вообще кому-нибудь показывал? — Она приподняла бровь. — Эээ... почти никому. Ну, другу, маме... — Ну вот и ответ! — рассмеялась она. — Как ты можешь судить о том, чего никто не видел? Знаешь, есть один секрет. Иногда нужно просто снять крышку не только с объектива, но и с души. Позволь людям увидеть не просто фото, а то, как ты видишь мир.
Феликс задумался. Сначала он хотел отмахнуться, но слова Тани засели глубоко. Он начал фотографировать с новой целью — не пытаться подражать мастерам, а показывать то, что видит сам. Это было не просто. Оказалось, что снимать обычные вещи через своё восприятие — сложнее, чем ему казалось.
Спустя месяц Таня пригласила его на своё мероприятие. Она написала книгу о людях искусства и предложила Феликсу стать её фотографом для проекта. Он пришёл, взяв с собой ту самую камеру.
Мероприятие шло своим чередом. Художники рисовали, музыканты играли, писатели читали стихи. Феликс снимал без особого энтузиазма, пока не заметил пожилого скрипача в углу зала. Старик сидел, держа скрипку, но не играл. Его глаза, полные грусти, устремились куда-то вдаль, словно он был здесь, но одновременно далеко.
Феликс почти инстинктивно направил объектив на старика. Он сделал несколько снимков, а затем подошёл. — Простите, а почему вы не играете? Старик посмотрел на него, потом на скрипку. — Потому что в мире больше никого не осталось, кто хотел бы услышать мои мелодии.
Феликс молча кивнул и вернулся к камере. С того дня он стал фотографировать не просто вещи или людей, а истории. В каждой фотографии пытался передать не только образ, но и чувства, которые ощущал сам. Постепенно его работы начали привлекать внимание.
Спустя год его пригласили на выставку. В центре зала висел его снимок того самого скрипача, о котором он уже давно не думал. Феликс подошёл к нему и вдруг осознал, что тот старик, как и он сам, просто не верил в себя.
И вот, стоя перед своим собственным снимком, Феликс понял: может, дело не в камере, не в объективе, и даже не в технике. Главное — это научиться видеть в себе что-то большее. И тогда этот взгляд увидят и другие.