- Родня точно не простит, если я не приглашу их в ресторан на юбилей.
Кристина сидит на диване и листает журнал. Откладывает журнал в сторону и смотрит на себя в зеркало.
- Во что бы такое нарядиться, чтобы при обсуждении каждый из них издыхал от зависти? Боже мой, пройдёт всего неделя, и я стану сорокалетней дамой.
Сорок …Это уже сорок или ещё только сорок? Для кого-то это время, когда начинают рожать первенцев, а кто-то, став бабушкой, начинает подводить какие-то итоги. Мне же надо просто поблагодарить Всевышнего, потому что многим даже в этих годах было отказано. Как быстро они пролетели!
Тебе уже сорок, а ты вроде как бы ещё толком и не жила. Пока дети были маленькими, ты крутилась как белка в колесе, а жизнь, на которую ты надеялась в юности, пролетала мимо. Сейчас можно уже притормозить и начать жить для себя
Достаёт свою студенческую фотографию.
- Так что Кристина Николаевна? Считаешь, жизнь удалась? Или ещё рано подводить окончательные итоги?
Держит студенческое фото на вытянутой руке и сравнивает со своим отражением в зеркале.
- Боже мой! Неужели уже сорок? А ты в этой странной цифре всё ещё соответствуешь только нулю. Не сделала никаких величайших открытий. Не стала знаменитой. И даже в коллективе ты всего лишь одно из небольших звеньев. Хотя…
Мне, думаю, грех жаловаться на жизнь. Я довольно успешна в карьере, потому что однажды оказалась в нужное время, в нужном месте, где миллионы дорог сошлись в одну точку, а моих мозгов и усердия хватило на то, чтобы не упустить этот момент. Обо мне говорят, что я интеллигентна, хорошо воспитана, и только я одна знаю, кто я на самом деле и чего от меня можно ждать.
Я - классический продукт своего поколения. При случае умею круто ввернуть в разговор ненормативную лексику, правда, никогда не опущусь до площадного мата. Могу дать в морду хаму и при этом не испытаю муки совести. И сыграть светскую даму с манерами, мне тоже не в лом и не слабо.
Берёт с туалетного столика веер и обмахиваясь строит перед зеркалом рожицу светской дамы.
-Неужели мне сорок? - Проводит себя руками по талии и бёдрам - С фигурой пока, кажется всё о кей. Грудь, талия, бедра… Правда,« попа орех» до сих пор так и не случилась. Однако время, проведённое с душкой-тренером, смогло- таки принести моему организму "большую кучку эндорфинов".
То ли горько, то ли обидно, но к сорока меня всё ещё продолжают волновать приключения, которые регулярно притягивает к себе этот не состоявшийся «орех».
Мне было тридцать пять, когда муж похвалился друзьям:
- Моей уже несколько за… а она у меня до сих пор без тюнинга.
И меня это несколько задело. Конечно, радикально менять себя я не хочу, но мысль о том, чтобы сделать хотя бы маленькую татушку периодически навещает.
На моё:
- Дорогой, как ты думаешь, где мне лучше сделать тату бабочки, на груди или ягодице?
Он ответил как всегда мудро:
- Лучше на ягодице. К старости у тебя всё повиснет, и нашим внукам будет легче ловить её сачком прямо у тебя под коленом.
С тату я решила пока отложить. Моя же подруга Вика, которая в свои сорок всё ещё в поиске, заявила мне:
- Я сделаю тату с китайскими иероглифами. Это загадочно и всегда привлекает к тебе внимание.
Как она оказалась права! Все семь дней, что мы бродили по песчаному побережью океана, с нас не сводила глаз тётка неопределённого возраста. При этом она всегда старалась подойти к нам ближе и, прищурившись, внимательно рассматривала сначала Викину тату, а потом её саму. В день отлёта Вика не выдержала и решила выяснить у тётки, чего ей от неё надо.
Тётка оказалась доцентом университета, преподающим китайский язык, и перевела нам на русский Викины иероглифы.
- Использовать только в размороженном виде! - Гласили красивые китайские буквы.
Всю дорогу домой мы с ней проржали над мастером тату, который даже не посчитал нужным выяснить, что он набивает своим клиентам. Особо радовалась Вика, предположив, что у других могут оказаться более пикантные выражения.
Сорок… Временами тебе хочется даже пофилософствовать о превратностях жизни, которая частенько стала напоминать тебе о былых косяках и провалах. Твои скелеты в шкафу, начинают поскрипывать и периодически рваться наружу, поэтому с каждым днём ты прикрываешь двери шкафа с большим усилием.
Я не хочу подводить какие-то итоги, но память всё чаще возвращает меня в прошлое. Ох уж эти ностальгические вспышки и желание пофилософствовать! Они появляются всё чаще, и тебя уже начинают заставлять грустить не только плохие, но даже самые лучшие воспоминания. Ведь они уже никогда не вернутся.
Воспоминания… как они сладки и горьки одновременно!
Как они греют душу! Особенно воспоминания о счастливом детстве. Правда, иногда ты уже спрашиваешь себя:
- А было ли оно таким счастливым или это просто иллюзии? Ведь в нём тоже были моменты, когда тебе даже не хотелось жить.
Девочка Соня была красивее меня, и Димка, к которому тянулась моя маленькая и нежная душа, совсем не обращал на меня внимания. Я не могла с этим мириться и начинала «чудить», лишь бы он тебя заметил. А потом после разговора с родителями, которых вызывали в школу, я твердила себе:
- Вот возьму и умру, и вы будете горько плакать, что у вас больше нет младшей дочки.
Но проходит много лет, ты случайно ты встречаешь этого Димку и задаёшься вопросом:
- Стоило ли страдать из-за этого "пустого места", которым он был, есть и скорее всего всегда будет?
Более того, ты отчётливо начинаешь осознавать, что подрыв твоей нервной системы началось именно с этого никчемного Димки, в которого ты изволила влюбиться. Эх, знать бы всё наперед!
Спасибо тебе память за твоё стремление всё же чаще показывать нам только позитивные моменты.
.Счастливое детство….А было ли оно счастливым? Вот я впервые иду в школу, о которой мечтала всю зиму. Красивые краски, фломастеры и пенал, какого нет ни у кого … Какие эмоции радости! Но они уже совершенно не трогают моего старшего брата и сестру. Для них школа – это опять надоевшая учёба. У меня же пока эйфория от шаров, первого звонка и обилия красивых букетов. Однако проходит два месяца, и я уже не хочу ходить на эти скучные уроки. Учительница пытается втолковать то, что я давно знаю, и у меня в душе рождается ненависть ко всему происходящему. По утрам я постоянно хочу спать, а меня поднимают и заставляют идти туда, где мне не интересно.
И мне уже не хочется со всеми смеяться над поступком Тёмки, который первого сентября взял со стола учительницы свой букет и принёс его обратно домой. Потому что, кажется, что лишь тебе одной понятно, почему он это сделал. И тебе совсем не смешно,
- В этих стенах нам придётся провести целых десять лет…. Сообщает учительница торжественным голосом.
И нам Тёмой становится не по себе.
Ох уж эти вспышки памяти! Именно благодаря им, ты понимаешь, что с каждым днём у тебя всё больше прошлого.
Старшие классы. Все предметы даются мне легко и слова родителей о том, что «с этим ребёнком будет нелегко определиться с профессией» звучат всё чаще.
- Когда человек знает всё, но не глубоко, а по верхушкам, толку из него не будет. – Заявляет папа, посетивший впервые за девять лет моей учёбы родительское собрание.
- Нашей младшей скоро шестнадцать, а она ещё читает книги и ни с кем не спит. – Радуется мама. - Значит, мы правильно воспитываем своих детей.
Ха! Они нас воспитывают!? Покупка модных шмоток, оплата репетиторов и дежурный вопрос за ужином: «Как дела в школе?» разве это нужно детям?
Наивные родители, вы даже представить себе не могли, кем могли вырасти ваши дети, ни будь у них бабушки. Мы благодарны вам за то, что вы родили нас достаточно умными и здоровыми. Всё остальное мы приобрели без вашего участия. Так сказать, со стороны и на халяву, оплаченную любовью бабушки к внукам.
Моя старшая сестра Кэт, о которой мама с гордостью заявляла: «Просто тургеневская девушка!», может общаться в своей компании на шикарном матерном. И там она «своя в доску». А брат Артём? Этот компьютерный гений, который на грани фола учил жизни севших на дурь одноклассников. Правда, там ребята несколько с другими наклонностями. У них в компании у всех головы- компьютеры. И они презирают «отработанный биоматериал» - севших на дурь одноклассников.
И в моей подростковой жизни были моменты, о которых я даже сейчас не хочу вспоминать. Ведь я тоже подыгрывала своему не идеальному окружению. В общем, мы жили жизнью своего поколения.
А ещё мы поняли, что жизнь – это театр, где, чем лучше ты играешь свою роль, тем комфортнее тебе в ней существовать.
И только бабушка без всяких нравоучений учила нас настоящей жизни. И только перед ней нам было стыдно за свои неблаговидные поступки.
- Россия - прекрасная, но непредсказуемая страна, - говорила она нам- внукам, - вся история которой сплошные бунты и революции. Только неумные родители стараются купить своим детям недвижимость, крутые тачки и другие богатства. Умные тратятся на то, чтобы набить им головы знаниями. Приумножая их день ото дня.
Ни одна власть не может существовать без профессионалов и их обширных знаний. Начнись сейчас революция или бунт, всё, что материальное сразу конфискуют. И только то, что у вас в голове, не отнимет никто. Более того, вы всегда будете востребованы и хорошо оплачиваемы. И понимая это, все мы добровольно старались добросовестно учиться.
Мои восемнадцать лет ознаменовались не только окончанием первого курса универа. Мне снесло голову от влюблённости. Предмет моего обожания был старше меня почти на десять лет. Мы познакомились в клубе, где он «кривляясь в танце» больно задел мои рёбра локтем. Готовое вырваться у меня хлёсткое словцо, просто застряло в горле, когда он искренне извинился и галантно поцеловал мне руку.
Я не из тех, кто прыгает по чужим койкам. Мой отказ отвезти меня домой вызвал у незнакомца такое удивление, что «ранил его сердце незапланированной влюблённостью». Даже его навороченная «Мазератти» не произвела на меня должного впечатления, чем ещё больше его раззадорила. Он преданно и верно ухаживал за мной целых три месяца. Девчонки мне несказанно завидовали, отчего он начинал мне тоже нравиться.
Когда Антон явился в университет с огромной охапкой роз и прилюдно предложил мне кольцо, руку и сердце, это стало «бомбой», о которой потом не судачил только ленивый. При этом он испачкал коленку взятого на прокат смокинга так, что мы ещё неделю таскались по химчисткам всего города, не соглашавшимся принять на чистку "такую дорогую" вещь.
Скандал, разразившийся в стенах нашей квартиры, в связи с моим «ранним замужеством» прослушали все соседи нашей престижной девятиэтажки. Все члены семьи были категорически против, и каждый приводили свои «железные» аргументы.
Папа навёл справки о моём «богатеньком Буратино, который живёт на деньги родителей» и считал, что мужик должен был всё это заработать сам.
Мама, временами истерившая до визга, уверяла, что «Антон увидел бриллиант, который ему просто захотелось купить и побыть с ним какое-то время». И только одна бабушка спросила меня:
- А ты сама-то его любишь? Вам ещё детей вместе растить. А они получаются хорошими людьми только тогда, когда их родители счастливы.
Для «проверки чувств» свадьбу пришлось отложить на год. В этот же вечер, когда я, злая на родителей, рыдала у Антона на плече, он предложил мне проверить нас на сексуальную совместимость.
Проверяли мы её где-то года полтора, пока не поняли, что мы с ним всего - навсего хорошие «подружки». В процессе выяснилось, что Антон оказался неплохим и деловым парнем, далеко не «сидевшем у родителей на шее». Он тоже просто неплохо играл роль «ни к чему не приученного в жизни» мажора.
Я первой из нас влюбилась в сокурсника, о чём сразу же поставила в известность Антона. Все эти полтора года мы нигде не афишировали наши отношения, и только со стороны наблюдали за сплетнями, которые не давали покоя нашему окружению. Судя по всему, они должны были на выходе давать колоссальную энергию всем, кто эти сплетни пережёвывал и распространял.
С Антоном мы до сих пор перезваниваемся и не имеем к друг другу претензий. Каждый из нас держит крепко запертым свой шкаф с тем "секуальным скелетом".
После того, как стало известно, что у меня любовь с сокурсником, в университете на меня все стали показывать пальцем и крутить им у виска. Из лучшей студентки на курсе я вдруг стала «самой тупой лохушкой», отвергнувшей красавца и богача. Теперь Антон был « несчастным парнем, которого переклинило, и он запал на дуру, не оценившую его чувства». При этом под чувствами, скорее всего, подозревались его «Мазератти» и злотые банковские карты.
Когда я выходила замуж за Артёма, у меня уже был хорошо виден живот.
….И вот мне скоро сорок. По всем параметрам я - счастливая женщина с двумя сыновьями, воспитание которых у меня не очень получается.
Из моей карьеристки – мамы, как того следовало ожидать, толковой бабушки не вышло. Она живёт своей жизнью, считая, что именно родители должны воспитывать своих детей.
- Чтобы потом не перекладывать ошибки и косяки в воспитании на дедушек и бабушек.
Но я всё равно благодарна родителям за те редкие минуты помощи, когда они бывали «на подхвате», пока мы с Артёмом делали карьеру. Особо я благодарна отцу, потому что оба моих парня растут мужиками с умелыми руками, растущими из правильного места. Что в наше время уже становится большой редкостью.
К слову сказать, мой муж в этом плане слабак. Да, он умеет зарабатывать деньги, но его заявления, что «лучше я заработаю денег и оплачу специалиста, который это сделает намного лучше меня», меня всегда коробят.
Когда я росла, в нашей семье никогда не было лишних денег. И я, и сестра, и брат вполне могли просверлить дрелью дырку или использовать по назначению шуруповёрт. Учась в десятом классе, моя сестра Кэт, сама обтянула новой тканью старые стулья на кухне, и потом я регулярно получала от неё за каждую каплю, неожиданно сорвавшуюся у меня с рук на её « дивное творение».
Сорок… Отрадно, что и ко мне теперь стала захаживать мудрость. И единственное, что я никак не могу взять в толк, как она уживается с дуростью, которая у меня что-то слишком долго задержалась.
Временами ловлю себя на том, что на многие вещи начинаю смотреть по-иному. Даже в мелочах. Вот, например, сегодня. Я никогда особо не верила в приметы. Не буду отрицать, что никогда не плевала через левое плечо или не боялась чёрного кота, переходящего дорогу. Всё это, конечно, было. В детстве, юности и в ту счастливую пору, когда в голове свободно гулял ветер, ухитрявшийся обходить мой мозг стороной.
Но моя вчерашняя реакция на слова соседки, что праздновать сорокалетний юбилей категорически нельзя, как-то неприятно дёрнула за нервы, отчего я целый день ломаю голову над вопросом:
- Так накрывать на работе поляну по случаю юбилея или нет? А вдруг действительно примета сработает, и мне потом хорошо прилетит?
- Нет! Решено! В обед в офисе накрываю поляну для сотрудников, а вечером тесной компанией в ресторане. И будь что будет…
Спасибо вам, годы! Сумела – таки не повестись на эмоции. Видимо, они берут своё, и я мудрею!
Прости меня Боже, но у меня даже в мыслях нет того, чтобы гневить тебя и жаловаться на жизнь! И просить у тебя, думаю, тоже пока особо нечего. Даже здоровья. Кажется, эту просьбу можно немного отложить. Лет эдак на пяток.
Интересно, а с какого возраста я себя помню? С трёх, с пяти, с семи?
А теперь мне сорок…