Найти в Дзене
Фауна

Джонни

Я забегаю домой после футбола во дворе, и сестра с порога кричит: - Идём в спальню, я познакомлю тебя с Джонни! - Джонни? Какой ещё Джонни? Я подумал, может какой-то американец. - Пошли сейчас всё увидишь! Мы заходим в спальню и там сидит маленький, красивый щеночек. Он был коричневого цвета, с обрезанным хвостиком. Смесь овчарки с ротвейлером. Я захотел его погладить, и он меня начал кусать, но совсем не больно, играя. В тот же день , помню, как много раз убирал за ним по всей квартире маленькие колбаски. На следующее утро проснулся от того как он меня кусал за волосы, мол вставай, пошли играть. Мы покушали, и мама сказала, что можно пойти с ним на улицу, что бы он там приучался ходить в туалет. Так и сделали, возле дома были отличные лужайки, там я и проводил время со своим лучшим другом. Он кусал траву, как мне объяснили от недостатка витаминов. В то время мне было четырнадцать лет. Рос мой друг очень быстро, и я вместе с ним. Моя сестра научила его командам: Сидеть, л

Я забегаю домой после футбола во дворе, и сестра с порога кричит:

- Идём в спальню, я познакомлю тебя с Джонни!

- Джонни? Какой ещё Джонни? Я подумал, может какой-то американец.

- Пошли сейчас всё увидишь!

Мы заходим в спальню и там сидит маленький, красивый щеночек. Он был коричневого цвета, с обрезанным хвостиком. Смесь овчарки с ротвейлером. Я захотел его погладить, и он меня начал кусать, но совсем не больно, играя. В тот же день , помню, как много раз убирал за ним по всей квартире маленькие колбаски.

На следующее утро проснулся от того как он меня кусал за волосы, мол вставай, пошли играть. Мы покушали, и мама сказала, что можно пойти с ним на улицу, что бы он там приучался ходить в туалет. Так и сделали, возле дома были отличные лужайки, там я и проводил время со своим лучшим другом. Он кусал траву, как мне объяснили от недостатка витаминов.

В то время мне было четырнадцать лет. Рос мой друг очень быстро, и я вместе с ним. Моя сестра научила его командам: Сидеть, лежать, дай лапу, голос! И все эти команды он делал без проблем. Ещё когда он подрос до своих максимальных размеров, я говорил: "Джонни, кто там?" Джонни поднимался передними лапами на подоконник и громко лаял, тем самым показывая нам, что охраняет. Он был очень послушным и добрым членом нашей семьи. Когда за столом кушали, я не мог удержаться против его жалобного взгляда и обязательно угощал чем-нибудь вкусненьким, хотя знал, что так делать нельзя. Когда ложился спать на кровати, он забирался и ложился рядышком, а мама приходила и ругала за это, и он спрыгивал. А потом, когда она уходила я шептал Джонни, идём сюда, и он снова поднимался ко мне.

Когда мы гуляли с Джонни, меня переполняла гордость, какой рядом со мной сильный, большой, и в то же время добрый охранник, друг. Я прекрасно замечал, как все прохожие с любопытством смотрели на нас. Весной у него часто выпадала шерсть, и я убирал с него целые комки размером с перекати-поле.

Мне исполнилось девятнадцать лет, я отправился в армию на один год срочной службы, а мой друг остался дома с мамой и сестрой. Как же он громко скулил целый день, как рассказала мне потом мама, все соседи слышали как он плакал. Ещё сестра рассказала, как однажды она сидела с подружками на скамейке, и Джонни был привязан к толстому брусу от этой скамейки. К ним подошли двое мужчин в алкогольном опьянении и стали приставать. Так что вы думаете было дальше, наш герой долго не думая оторвал этот брус и прогнал негодяев прочь. Вот так он оберегал нас.

Когда мне исполнилось двадцать два года, а моему другу девять лет - у Джонни начались серьёзные проблемы со здоровьем. Рвота и слабость, мы пошли к ветеринару, тот сказал, что ничего страшного не произошло, всё пройдет. Тогда прошло время, но становилось всё хуже. Нам дали номер лучшего ветеринара в нашем городе, и мы отправились к нему. Врач быстро определил, что у нас сахарный диабет и назначил лечение. Через полгода, у Джонни отказали лапы, и он не вставал. Врач пришёл к нам домой и сказал, что в данной ситуации выход только один, сделать укол, что бы он уснул и не мучился. Это был ужасный день, мы все ревели, я просил не делать укол, может получится что-то исправить, но сестра сказала, что не надо мучить его, так будет лучше. Мы дали согласие и врач сделал укол... В тот день мы отвезли его и кремировали. После смерти моего лучшего друга, я не мог его отпустить, мог что-то делать, вспомнить какой-то отрывок из прошлого с ним и резко зарыдать. Это было ужасное время, мне казалось, что моя жизнь тоже на этом завершилась на тот момент. Сейчас мне тридцать три года, и я до сих пор вспоминаю тот день и думаю, а что, если бы мы всё-таки попробовали по-другому. К сожалению, этого я никогда не узнаю...