Александр Сергеевич Пушкин встретил Наталью Гончарову в Москве в декабре 1828 года на балу танцмейстера Йогеля.
Уже в апреле 1829 года он просил её руки. Ответ матери Гончаровой был неопределённым. Вероятно, Наталья Ивановна считала, что 16-летняя дочь слишком молода для брака.
По словам одной знакомой Гончаровых, именно Наталья Николаевна преодолела сопротивление матери: «Она кажется очень увлечённой своим женихом».
В феврале 1831 года они сыграли свадьбу. О характере их отношений мнения очень разняться. Поэтому предлагаю вам прочитать три письма Александра Сергеевича к своей жене.
ИЗ ПИСЬМА НАТАЛЬЕ ГОНЧАРОВОЙ. 30 СЕНТЯБРЯ 1830 Г.
«…Мой ангел, ваша любовь – единственная вещь на свете, которая мешает мне повеситься на воротах моего печального замка… Не лишайте меня этой любви и верьте, что в ней всё мое счастье. Позволяете ли вы обнять вас? Это не имеет никакого значения на расстоянии 500 верст… Прощайте же, мой ангел….»
ИЗ ПИСЬМА НАТАЛЬЕ ГОНЧАРОВОЙ. 9 СЕНТЯБРЯ 1833 ГОДА.
«Что, женка? скучно тебе? мне тоска без тебя. Кабы не стыдно было, воротился бы прямо к тебе, ни строчки не написав. Да нельзя, мой ангел...
Как я хорошо веду себя! как ты была бы мной довольна! за барышнями не ухаживаю, смотрительшей не щиплю, с калмычками не кокетничаю — и на днях отказался от башкирки, несмотря на любопытство, очень простительное путешественнику. Знаешь ли ты, что есть пословица: на чужой сторонке и старушка божий дар. То-то, женка. Бери с меня пример».
ИЗ ПИСЬМА НАТАЛЬЕ ГОНЧАРОВОЙ. 30 ОКТЯБРЯ 1833 Г.
«Теперь, мой ангел, целую тебя как ни в чем не бывало, и благодарю за то, что ты подробно и откровенно описываешь мне свою беспутную жизнь. Гуляй, женка, только не загуливайся и меня не забывай … Опиши мне свое появление на балах, которые, как ты пишешь, вероятно, уже открылись. Да, ангел мой, пожалуйста, не кокетничай.
Я не ревнив, да и знаю, что ты во всё тяжкое не пустишься; но ты знаешь, как я не люблю всё, что пахнет московской барышнею, всё, что не comme il faut, всё, что vulgar... Если при моем возвращении я найду, что твой милый, простой, аристократический тон изменился, разведусь, вот те Христос, и пойду в солдаты с горя.»
Из книги "Пушкин и его современники." — Л., 1928. — Т. XXXVII.