Глава 1
Дарья Кузнецова сидела в красиво обставленной приемной корпорации «Ковалевски Индастриз». Она вцепилась в ручку роскошного кресла и принялась часто и тяжело дышать, стараясь вести себя как можно более осторожно.
Дыши, повторяла про себя Дарья. - Вдох… выдох… и еще раз.
Когда она начала приходить в себя, в приемную вернулась секретарша. Она была молодой, привлекательной, стройной, как фотомодель, эффектно одетой. На ней был облегающий черный костюм, шелковая блузка с четким рисунком и изящные туфли-лодочки на каблуках. При взгляде на нее Дарья тут же почувствовала себя замарашкой: в бесформенном костюме для беременных пастельного цвета и в удобных открытых плоских туфлях — единственных, которые могла носить.
— Сожалею, но генеральный директор в данный момент занят. Он не сможет вас принять, — сказала секретарь, фальшиво улыбаясь. — Вам нужно заранее записаться к нему на прием. Какой день вас устроит?
Зачем? Чтобы он мог заранее продумать пути отступления? Или просто не явиться на встречу? Сказать, что у него совещание? Какой смысл? Дарья пыталась связаться с Захаром Ковалевским в течение нескольких месяцев… Безуспешно. Она положила руку на свой огромный живот. Около девяти месяцев. В ответ на все свои сообщения Дарья получала только письма от его юриста, в котором сообщалось о том, что Захар ставит под сомнение тот факт, что именно он является отцом ее ребенка. Более того, он передал ей, опять же через своего адвоката, что даже не припомнит, чтобы они где-то встречались. Он считал, что ее требования — не что иное, как вымогательство, и если она будет продолжать в том же духе, ей будет предъявлен иск о возмещении морального ущерба.
Прочитав письмо, Дарья почувствовала себя настолько обиженной и оскорбленной, что потребовалось почти час, чтобы успокоиться. Прекрасно, если Захар не желал иметь с ними ничего общего и не собирался принимать участие в жизни ее и ребенка, — не надо. Но говорить подобные вещи, да еще и передавать их через третьих лиц… Трудно представить себе, что он способен на такую жестокость. Нужно было просто сразу сказать об этом, и она не стала бы рассчитывать на его помощь. И как же она не поняла, что за человек перед ней! Захар ведь достаточно умен и сообразителен. Он наверняка понимает, что достаточно сделать анализ ДНК, который подтвердит, что Дарья говорит правду и это действительно его ребенок.
Неуклюже поднявшись на ноги, женщина ответила секретарше такой же натянутой улыбкой:
— Прекрасно. Я с удовольствием поговорю с вашим генеральным директором, как только он освободится.
— Одну минуту, пожалуйста… Я сначала проверю его расписание, — сказала секретарь, всем своим видом показывая, что не собирается пускать настырную посетительницу дальше приемной.
Ей нужно увидеться с Захаром во что бы то ни стало!
Секретарша неторопливо обошла письменный стол и стала рыться в бумагах. В это время Дарья направилась к двери, из которой та вышла минутой раньше. Она полагала, что это кабинет Захара. Но, открыв дверь, внезапно для себя обнаружила за ней конференц-зал, где шло совещание. За столом вишневого дерева сидели сотрудники компании. Все они были одеты в деловые костюмы и застегнуты на все пуговицы. Перед ними лежали раскрытые папки, но никто не уделял им внимания. Они все в изумлении уставились на Дарью, но та смотрела вовсе не на них. Ее внимание привлек к себе мужчина в дальнем конце зала.
Красивый? Нет. Скорее, эффектный. Темные, почти черные волосы и такого же цвета глаза, резко очерченные скулы и нахмуренные брови, плотно сомкнутые губы и нос с горбинкой.
Дарья нервно сглотнула. Даже когда он сидел за столом, было видно, что он высокий и мускулистый. Ей никогда не нравились такие — темноволосые и уверенные в себе мужчины, но этот притягивал к себе как магнит.
Его лицо кажется знакомым…
Но когда мужчина заговорил, она поняла, что ошиблась. Они не были знакомы. Ей показалось, будто в комнате прогремел раскат грома, когда он спросил:
— В чем дело?
— Прошу прощения… — начала Дарья. Она отступила на шаг назад и столкнулась с секретаршей, которая взяла ее за руку чуть выше локтя. Ей показалось, что девушка хочет скорее вывести её из зала, чем помочь сохранить равновесие. Этого было достаточно, чтобы разозлить Дарью, и она сказала: — Я ищу Захара Ковалевского. Мне нужно поговорить с ним… немедленно. Он случайно не здесь?
— Здесь. — Все перевели взгляд на высокого мужчину в дальнем углу зала. Он поднялся из-за стола. Его рост был около шести с лишним футов. Казалось, все его существо излучает силу. У нее снова возникло странное чувство, будто она с ним знакома, но тем не менее Морган испытала шок, когда он сказал: — Захар Ковалевский — это я.
— Нет. — Дарья покачала головой, уверенная, что она ослышалась. — Вы не…
Она не закончила предложение. У нее отошли воды, и на блестящем паркетном полу образовалась лужа. Секретарша выпустила руку Дарьи и отскочила назад, чтобы не намочить свои несомненно фирменные туфли-лодочки. Сидящие за столом люди охнули. На их лицах отразился такой ужас, будто Дарья была заразной. Мужчина, который назвался Захаром, выругался сквозь зубы и направился к ней.
— Извините, — прошептала Дарья, хотя чувствовала себя скорее униженной, чем виноватой.
Ей следовало уйти, но в этот момент у нее начались схватки. Женщина надеялась добраться до дивана в приемной. Она сделала всего один шаг, после чего схватилась за дверную ручку и обмякла. Поддерживая другой рукой живот, Дарья старалась не заплакать. Все ее планы полетели к черту. Она и раньше никогда не могла ничего предвидеть заранее, но сегодня…
— Мария, вызывай «скорую», — резко сказал Захар. — Как я понимаю, вы рожаете, — обратился он к Дарье.
Рожает? Ее разрывало изнутри. Она кивнула, боясь, что если попытается заговорить, то не только заплачет, но и закричит во весь голос.
Нужно сесть, подумала Дарья, и не успела опуститься на пол, как почувствовала, что чьи-то сильные руки подхватили ее. В мгновение ока она оказалась в соседнем кабинете.
Захар уложил ее на кожаный диван и через минуту вернулся. В руках у него был какой-то предмет, отдаленно напоминающий скомканный плащ, и стакан воды. Он положил плащ на подлокотник ей под голову и протянул стакан. Но Даше совсем не хотелось пить. Господи! Да она не сможет сейчас выпить ни капли воды! Ее просто вывернет наизнанку. Однако у этого Захара был настолько свирепый вид, что ей пришлось послушно взять стакан и притвориться, будто отпила глоток. При взгляде на этого человека становилось ясно — он привык, чтобы ему подчинялись. Откровенно говоря, Дарью всегда бесило, когда ею командовали, но сейчас она вряд ли смогла бы поставить его на место.
— «Скорая помощь» вот-вот будет здесь, — сказала секретарша Маша, заглядывая в приоткрытую дверь.
— В этом нет необходимости… — начала Даша. Она просто не могла оставаться среди этих ужасных, бесчувственных людей, а потом рожать в незнакомой больнице. Екатерина Васильевна, старая мамина подруга, ждала ее не раньше следующей недели в 39-м роддоме. Даше нужно было собраться с силами и позвонить…. Позвонить кому-нибудь, кто отвезет ее к Екатерине Васильевне. Знать бы еще кто это мог бы быть.
Почувствовав прилив сил, женщина спустила ноги с дивана. Теперь надо было уходить. Главное — добраться до стоянки, где она оставила свою машину, и доехать до 39-го роддома. Это должно занять не более двадцати минут. Конечно, при условии, что на дороге не будет пробок и ее маленький капризный автомобильчик не заглохнет где-нибудь в пути.
Дарья осторожно поднялась с дивана, шагнула к двери и остановилась. Ее внимание привлекла фотография в рамке, висящая на стене. На нее смотрели двое мужчин: строгий темноволосый красавец и веселый обаятельный шатен. Морган застыла на месте. Она узнала эти улыбающиеся глаза, короткие, зачесанные вперед каштановые волосы и беззаботное выражение лица. Очаровательный сорванец. Это и был тот мужчина, с которым она провела в Гаграх семь прекрасных и — что было для нее совсем не типично — беспечных дней.
-Захар!
Наверное, она произнесла это имя вслух, потому что мужчина, которого она приняла за Захара Ковалевского, нахмурился и тоже стал внимательно разглядывать фотографию, сжав губы.
— Вы и правда с ним знакомы, — сказала Дарья и кивнула на снимок. В ее голосе отчетливо прозвучали обвиняющие нотки. — Вы действительно знаете Захара Ковалевского.
— Я – Захар Ковалевский, — объявил он во второй раз. — Это Николай, мой младший брат.
«Николай…Брат…»- набатом повторялось в ее голове
Она медленно осознавала то, что только что услышала. В глубине души ей бы очень хотелось усомниться в его словах, но доказательство было перед ней — настоящий Захар Ковалевский стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на нее отнюдь не дружелюбно.
Захар… то есть, как теперь выяснилось, Николай — мужчина, который был отцом ребенка Дарьи, — представился ей чужим именем. Она не могла не подумать о том, в чем еще он ей солгал.
— Я хочу его видеть. И не смейте говорить, что мне нужно будет заранее записаться у секретаря и мне назначат дату и время. Если вы заметили, я не в состоянии ждать даже час, не говоря уже о неделе или двух.
— Это невозможно, — резко ответил Захар. Женщина хотела сказать ему в ответ что-нибудь обидное, но прежде, чем она успела открыть рот, он произнес: — Николай умер.
— Что ты сказал?..
Удивительно, но весь гнев будто испарился. Ее будто окатили ледяной водой. У нее даже немного закружилась голова… Очень уж неожиданной была эта новость. Даша снова присела на диван.
— Он умер?
Захар отрывисто кивнул.
— Но как? Когда? — Дарья задавала вопросы, ответы на которые теперь уже не имели никакого значения. Ну, узнает она, что случилось с этим человеком, и что это изменит? Сейчас важно лишь одно — его больше нет. Она станет матерью-одиночкой, ребенок которой никогда не увидит своего отца. Более того, до этого момента Морган даже не знала его настоящего имени.
— Шесть месяцев назад. С ним произошел несчастный случай, когда он катался на лыжах.
— Я… я не знала.
— Поверьте, я тоже ничего не знал о вашем существовании, а уж тем более… Он ни разу и словом не обмолвился о том, что вы… — Захар бросил многозначительный взгляд на ее живот. — Где вы с ним познакомились?
— В Гаграх, в пансионате «Луч». В прошлом году, в августе.
Она поехала туда одна, по путевке, которую купила для своих родителей на тридцатую годовщину свадьбы. У них никогда не было медового месяца. Дарья хотела сделать им сюрприз и подарить пусть и весьма запоздалое, но все же «свадебное путешествие». Но с ними произошел несчастный случай. Они погибли дома, отравившись угарным газом. Заводить курортные романы было отнюдь не в ее правилах. Она до сих пор не могла понять, как могло случиться, что она, рассудительная, серьезная женщина, так быстро уступила ухаживаниям молодого ветреного красавца. Дарья была убита горем и, кроме того, одинока. Он был невероятно хорош собой, так красиво ухаживал, шутил…
— И вы… провели свой отдых с моим братом? — Захар скептически изогнул бровь, снова бросив взгляд на ее живот.
— Да.
Дарья почувствовала себя еще более неловко. Она встала, собираясь уйти, чтобы попробовать самостоятельно добраться до больницы. Сейчас у нее не было ни дома, ни семьи, ни работы. Она была одна в этом ужасном здании, где совсем никого не знала.
Дарья собиралась выйти из кабинета, но в этот момент вошли два медика. Перед собой они толкали больничную кровать-каталку.
Она подняла руку:
— О, на самом деле в этом нет необходимости. Я могу добраться до больницы без посторонней помощи. Между схватками не такие уж короткие промежутки.
Как только Даша это сказала, началась очередная схватка. Когда же была последняя? Сколько минут прошло? Взглянуть на часы она побаивалась.
— Необходимость есть, — возразил Захар. — Если предположить, что вы говорите правду, то этот ребенок — один из Ковалевских.
— Если предположить, что я говорю правду?.. — У Дарье перехватило дыхание, и вовсе не из-за схваток. В другой ситуации она бы отвесила ему пощечину, но не сейчас. К ней приблизился один из медиков, пожилой седовласый мужчина с усами. Он взял ее за руку и мягко направил к дивану.
— Для начала нужно вас осмотреть. Кроме того, в вашем положении добираться до больницы одной небезопасно. Мало ли что может случиться. В это время на дорогах часто бывают пробки. Вы же не хотите, чтобы ваш ребенок родился в дороге?
Он напомнил Даше ее отца. Только поэтому она и осталась.
Как только она уселась на диван, один из врачей достал из своей сумки аппарат для измерения кровяного давления. Пока он крепил манжет, Дарья бросила взгляд на Захара, который в ответ пристально посмотрел на нее. Его суровое, надменное лицо было словно высечено из камня. Постепенно она начала узнавать это выражение. Нетрудно было догадаться, о чем он думает.
Господи! Что вообще случилось с ее жизнью! И как мог произойти этот несчастный случай?
Захар был все еще не в силах осознать, что Николая нет с ними. Умом он понимал — брат умер, но в душе тот оставался для него живым. Его похоронили рядом с бабушкой, дедушкой и их тетей. У Захара до сих пор еще не укладывалось в голове, как такой человек мог умереть? Веселый, общительный, полный жизни. Где-то в глубине души Захар надеялся, что его младший брат просто пустился в очередную авантюру, а ему, старшему, придется разгребать последствия его выходок.
Его братишка поступал так довольно часто после того, как к тридцати годам истратил свою долю наследства. Лыжная трасса на Кольском полуострове была его последним сумасшедшим поступком. Когда компания, занимавшаяся тур.поездками, позвонила Захару, чтобы он подтвердил расходы, тот пришел в ярость. Братец всегда выбирал себе, что повкусней, — самый лучший гостиничный номер, элитный ресторан, обслуживание по. высшему разряду… Вот и на этот раз Николай остановился в роскошном отеле, в номере люкс, что обошлось ему в немалую сумму, и брат оставил ему гневное сообщение.
— Когда же ты, наконец, повзрослеешь? — кричал он в трубку. — Тебе тридцать лет, а ведешь себя как неразумный мальчишка! Ты не забыл, какую должность занимаешь в компании? И при этом ни дня в своей жизни не работал! Единственное, что у тебя хорошо получается, так это тратить, притом не свое, а чужое. Ты живешь за чужой счет! Нет! Развлекаешься! Тебе нужно начать зарабатывать самому, а не брать каждый раз деньги у меня. Клянусь, еще одна подобная выходка, и я вызываю полицию.
Конечно, Захар никогда бы этого не сделал. Но он был в такой ярости!
Теперь ему придется ликвидировать последствия легкомысленного поведения брата. Он еще раз посмотрел на женщину. Несмотря на боль, она спокойно отвечала на вопросы медиков. В общем, все шло как обычно. Теперь Захар должен был разобраться в том, что натворил его брат. Он это делал всю жизнь, сколько себя помнил, пока Коля был жив. Но даже после его смерти Захару предстояло решать проблемы, которые этот мальчишка оставил после себя.
При мысли об этом он нахмурился. Тут дело серьезное. Похоже, подачкой от нее не отделаешься. Конечно, если допустить мысль, что эта женщина говорит правду и отец этого ребенка — действительно Николай. Да, Ковалевсие не бедствуют. Их семья одна из самых состоятельных в городе. Вероятно, когда эта женщина приехала сюда, она рассчитывала на то, что получит от них много денег. Если учесть, что состояние финансов его брата оставляет желать лучшего, ее ждет большое разочарование. В этой ситуации докопаться до истины не так-то легко, как если бы брат был жив. Тогда можно было бы сделать анализ ДНК и таким образом подтвердить или опровергнуть отцовство. А теперь Николая нет и проверить это уже невозможно. Хотя нет… Есть один способ. Чтобы установить биологическую связь между ребенком и Ковалевскими, можно использовать его ДНК. Но боже мой! Неужели ему придется пройти через это… снова?!
Надо признать, что его брат, как правило, не встречался с такими, как Дарья Кузнецова. Его брата всегда привлекали ослепительные женщины. Кого только у него не было! Миниатюрные блондинки, брюнетки с пышными формами, огненные рыжеволосые красавицы… И все они считали, что быть в курсе текущих событий означает листать журналы мод, пока парикмахер в салоне красоты делает им прическу. Когда в прошлом году Коля как-то привел на семейный обед одну из своих дамочек, она была в полной уверенности, что слово «Австрия» — это сокращенный вариант от «Австралия».
Дарья, напротив, производила впечатление умной, рассудительной женщины и была крайне вежлива. Об этом можно судить хотя бы по телефонным сообщениям и письмам, которые от нее приходили. Ее нельзя было назвать модницей. Нет. Одевалась она весьма скромно. Видимо, ничего более приличного просто не могла себе позволить. И даже если бы эта женщина не была на последнем месяце беременности, Захар все равно бы понял, что ее фигуру нельзя назвать совершенной.
Странно, чем она могла заинтересовать его непутевого братца? Ведь его такие никогда не привлекали. Сколько он себя помнил, вокруг его младшего братца вечно крутилась какая-нибудь красотка.
Захару незачем спрашивать себя, что Дарью заинтересовало в Николае. Он был красивым, обаятельным и, кроме того, сорил деньгами, нимало не заботясь о том, откуда они берутся и как достаются тому, кто их на самом деле зарабатывал.
Вполне возможно, она была аферисткой.
Сейчас это довольно редкое слово, но за последние несколько лет Захару пришлось иметь дело со многими женщинами, которых только так и можно было назвать. И они совсем не обязательно будут выбирать звезду экрана, чтобы потом жить припеваючи. Единственное, что привлекает в мужчинах женщин такого типа, — это их финансовые возможности. Наличные деньги, кредитные карточки, недвижимость, драгоценности…
Захар невольно вспомнил свою бывшую жену, Валерию. Через некоторое время после их свадьбы она родила сына. Более того, так ухитрилась заморочить ему голову, что какое-то время он даже считал его своим.
В N-ске еще долго говорили об этом скандале. Результаты анализа ДНК были опубликованы в местных газетах даже раньше, чем он их увидел.
После развода с ним она вышла замуж за нефтяного магната, который был в несколько раз состоятельней их семьи, вместе взятых.
Его размышления прервал протяжный стон. Мужчина перевел взгляд на Дарью. Ее дыхание стало учащенным и тяжелым. Она закрыла глаза, лицо ее исказилось. Она вдруг показалась ему совсем юной и напуганной, особенно когда, задыхаясь, прошептала:
— Я не… думаю, что смогу… это сделать. Мне нужно в 39-й роддом.
Обычно Захар терпеть не мог, когда люди проявляли слабость, чего-то боялись. Ему самому все это было чуждо. Но ее ранимость тронула его. Да так, что захотелось подойти к ней, взять за руку, погладить по голове и сказать, что все будет хорошо.
Что за бред? Это ведь совсем чужая, незнакомая женщина! Так с чего это он вдруг расчувствовался? Нет, надо срочно взять себя в руки.
Захар демонстративно скрестил руки на груди и облокотился о край письменного стола.
— Конечно, вы сможете. У вас все будет в порядке, — успокоил ее врач. — Я бы посоветовал вам прилечь. Мне нужно снова вас осмотреть, чтобы убедиться, что все идет как положено.
Захар выпрямился. Однажды ему уже довелось побывать в подобной ситуации, и он знал, что означают эти слова.
— Я буду за дверью, — коротко бросил он и вышел из кабинета.
Оказавшись в приемной, он принялся расхаживать туда-сюда. Что же ему теперь делать? Может быть, стоит позвонить родителям за границу и сообщить им?.. Что именно он должен был им сказать? Поздравляю, может быть, вы скоро станете бабушкой и дедушкой?
Его родителям было нелегко смириться со смертью Николая. На мгновение он представил, как поведет себя его мать, когда услышит о ребенке Дарьи. Она перенервничает, разрыдается и постарается сделать все, чтобы увидеть и воспитать этого малыша — своего внука. Без сомнения, мама окружит ребенка любовью и вниманием. Обеспечит ему все самое лучшее — воспитание в семейных традициях, учебу в университете, успешную карьеру и достойную жизнь. А заодно будет заботиться и о Дарье. Именно так его мать относилась к Валерии и ее малышу, которого считала своим первым внуком, хотя на самом деле это было не так. Еще задолго до того, как должен был родиться ребенок, Татьяна Ковалевская обустроила детскую. Она отвела для нее одну из гостевых комнат у себя в доме. Вместе с Валерией ездила на плановые осмотры в больницу, а когда узнала о рождении внука, плакала от счастья. Когда мама и малыш вернулись домой, Татьяна Викторовна пригласила в гости родных и друзей. Это был настоящий семейный праздник — с поздравлениями и торжественным вручением подарков, шутками и весельем. А спустя полтора года, когда они узнали, что маленький Кирилл Захарович Ковалевский — вовсе не сын Захара, его мать была сама не своя. И она, и сам Захар долго не могли прийти в себя от пережитого потрясения.
Он сжал кулаки. Эта женщина утверждает, что его брат — отец ее ребенка. И, похоже, она говорит правду. Ясно одно — до тех пор, пока у него не будет доказательств обратного, он должен ее защищать и помогать ей. И в первую очередь ему нужно позаботиться о том, чтобы до поры до времени о ней и ее ребенке не узнали ни его родители, ни журналисты. Захар подошел к столу секретаря, намереваясь переговорить со своей секретаршей с глазу на глаз, пока в приемную не нагрянули очередные посетители.
— Запомните. О том, что произошло, нельзя говорить ни слова ни здесь, ни где бы то ни было. Вы меня понимаете? Если у кого-нибудь из сидящих в конференц-зале возникнут вопросы относительно того, кто эта молодая женщина или зачем она сюда приехала, направляйте людей прямо ко мне, — сказал он.
— Конечно, Захар Павлович. Вы во всем можете рассчитывать на меня… — Ее улыбка была слишком личной. Захару это не нравилось, но он делал вид, что не обращает внимания. Что касается работы, Мария была активной, исполнительной и аккуратной. Если не считать того, что при каждом удобном случае она делала ему недвусмысленные намеки, заигрывала и явно на что-то рассчитывала. Захар же, напротив, всячески показывал ей, что между ними возможны чисто деловые отношения и ничего более.
Когда он обернулся, то увидел, что врачи вывозят Дарью из его кабинета на каталке. Она подняла голову. Ее лицо было бледным как полотно.
— Вы поедете с нами в больницу? — спросил пожилой фельдшер. — В машине есть место.
— Почему я?
— Ну, обычно мужчина всегда хочет поехать в больницу вместе с женой, чтобы быть рядом.
Захар услышал, как охнула мария, и про себя чертыхнулся. Еще один слух, который он должен будет рассеять.
— Она мне не жена, — резко сказал он, вспомнив, чем закончился его недолгий брак. Он бросил взгляд на свой безымянный палец. Раньше он носил золотое обручальное кольцо, которое всегда было для него символом любви и верности. Только когда вскрылась правда о Кирилке, и Валерия попросила его о разводе, он понял, что ни его любовь, ни верность не значили для нее ровным счетом ничего. Нет. Для такой, как она, это был пустой звук.
— Ну, тогда вы, может быть, захотите ее посещать. Даже если она пробудет в больнице всего несколько дней, ей понадобится помощь близких, — словно сквозь сон, услышал Захар голос врача.
Он кивнул и бросил взгляд на Дарью. Глаза ее были закрыты.
— Нужно сообщить вашим родственникам, как вас разыскать. Я позвоню, кому нужно, чтобы они вас навестили и…
— Некому звонить, — перебила она его. — И навещать меня тоже некому. Только Екатерина Васильевна, мамина подруга.
— Как насчет вашей семьи, родителей? Дайте мне номер их телефона, и Мария свяжется с ними немедленно. Они ведь будут вас искать…
Не открывая глаз, Дарья разрыдалась. Слабость, подумал он. Его снова тронула ее ранимость. Прежде чем он успел понять, что делает, он протянул руку и вытер ей слезы.
Когда он к ней прикоснулся, Даша открыла глаза, и Захара ошеломил их цвет. Ярко-зеленые. Цвета изумруда. Он отдернул руку и закашлялся.
— Дайте мне номер телефона ваших родителей. Надо с ними связаться, — настаивал он.
— Это невозможно. — У Захара заныло в груди от обреченности ее голоса, когда Даша прерывисто прошептала: — Мои родители умерли. У меня никого нет. Я одна...