Обещал подписчикам своего телеграм-канала написать отдельный пост про фамилии, имена и псевдонимы. Признаюсь, в 16 лет эта тема меня не просто интересовала, она меня терзала. Как же! Ведь совсем скоро я стану известным на весь мир писателем! И что же? Неужели мне представляться Папилкиным? Впрочем, к 18 годам я успокоился и больше не подписывал свои материалы «Моментальный — Следопыт».
В период с 2004 по 2007 год я жил в Новосибирске и Иркутске. Почти все свои тексты я подписывал так: Дмитрий Бегун, либо именем и фамилией бывшего мужа своей девушки. Помню, что звали его Александр Тихомиров. Поэтому материалы и расследования, в которых я не без азарта полоскал отдельных сибирских олигархов, были подписаны либо Дмитрий Бегун, либо Александр Тихомиров. Мне рассказывали, что уже после того, как я вернулся в Самару, служба безопасности финансово-промышленной группы РАТМ активно искала журналиста Дмитрия Бегуна. И даже нашла его, но скоро выяснилось, что Дмитрий не имеет никакого отношения к информационным сражениям между группой РАТМ и холдингом «Сибирский цемент».
В 2007 году в составе команды «Никколо М» я помогал кандидату в мэры Тольятти Анатолию Пушкову. У него были конкуренты, которым мы решили посвятить несколько материалов. Все эти тексты я подписал так: Александр Тихомиров, либо Виктор Войтенко (девичья фамилия на тот момент моей девушки из Новосибирска). Псевдонимом Дмитрий Бегун я больше не пользовался.
Знаю, что уехавший из России самарский журналист Дмитрий Лобойко любил подписывать свои материалы вымышленными именами и фамилиями. Например, чтобы передать «привет» руководителю «Самарского обозрения» Дмитрию Сурьянинову, он подписывал свои тексты, как Дмитрий Слонцев, зная, что сам Сурьянинов использует только один псевдоним: Дмитрий Солнцев.