Всё началось как-то незаметно. Сначала это были обычные пятничные посиделки Вити с друзьями, пара бутылок пива, смех, обсуждение футбола. Поначалу я радовалась, что у него есть свой круг общения, свои люди, с которыми можно расслабиться. Но с каждым разом эти вечера становились для меня всё менее комфортными.
Когда мы только познакомились, я считала его лёгкость и чувство юмора одной из его лучших черт. Теперь же эта «лёгкость» начинала меня душить. Каждый раз, когда его друзья появлялись у нас дома, я чувствовала себя невидимкой, лишённой права голоса.
Это был обычный вечер. Я вернулась с работы, усталая, голова болела, а дома уже вовсю шла вечеринка. Витя и его друзья — Антон и Олег — смеялись на кухне, пустые бутылки пива валялись на столе, а музыка играла так громко, что стены дрожали.
Я тихо прошла в коридор, надеясь проскользнуть незаметно в спальню, но Антон меня увидел.
— О! Лена! Как раз вовремя! — крикнул он, поднимая бутылку.
— Ну что, присоединишься или опять тихонечко в уголке отсидишься?
Все засмеялись. Обычная для них подколка, но внутри меня закипело.
— Антон, может, ты прекратишь? Я только что с работы, — резко ответила я.
Витя тут же поднял руку, словно пытался сгладить ситуацию:
— Лена, да ладно тебе, не начинай. Он просто шутит.
Я остановилась, глядя на него. Внутри всё клокотало.
— Шутит? Это у вас, что, смешно, да? — я прищурилась, стараясь сдерживать голос.
— Каждый раз одно и то же. Ты, Антон, и твои «шутки». Тебе весело, когда меня постоянно подкалывают?
Антон хмыкнул, открывая новую бутылку:
— Ну ты же знаешь, что мы не со зла. Расслабься, Лена. Вечеринка же!
Я закусила губу, сдерживая раздражение.
— Да расслабиться тут невозможно, когда каждый раз одно и то же. Вы хоть понимаете, как это выглядит со стороны?
Олег рассмеялся и хлопнул Витю по плечу:
— Ой, да ладно, Лена! Ты вечно напряжена. Расслабься. Это же просто тусовка. Серьёзно?
Я посмотрела на Витю, ожидая хоть намёка на поддержку. Но он стоял с улыбкой на лице.
— Лена, — начал он, пожимая плечами, — ты действительно воспринимаешь всё слишком серьёзно. Это просто дружеские шутки. Они не хотят ничего плохого.
Я почувствовала, как внутри меня что-то щёлкнуло.
— Серьёзно? Ты на их стороне? — я прищурилась, с трудом сдерживая слёзы. — Они издеваются надо мной прямо у тебя на глазах, а ты просто смеёшься вместе с ними? Для тебя это нормально?
Витя закатил глаза и вздохнул, как будто я снова раздувала мелочь:
— Лена, давай без драмы, а? Это просто веселье. Ты слишком серьёзная. Расслабься, сядь, давай отдохнём.
Я почувствовала, как кровь ударила мне в голову. Мне хотелось бросить всё и уйти прямо сейчас. Но вместо этого я просто повернулась и сказала:
— Веселитесь. Без меня.
И вышла из кухни, громко захлопнув дверь.
Это был уже не первый раз, когда я чувствовала себя как оплёванная при друзьях Вити. Это всё копилось и копилось, и в какой-то момент я не выдержала.
Мы с Витей вернулись домой после очередной тусовки с его друзьями, и я больше не могла молчать.
— Витя, у нас проблема, — сказала я, когда он разулся у порога.
— Что ещё за проблема? — его раздражение было видно в каждом движении.
— Ты тоже смеёшься надо мной вместе с ними, — не смогла я сдержать эмоции.
— Твои друзья подшучивают надо мной, а ты даже не пытаешься меня поддержать!
Он вздохнул, подошёл к холодильнику, взял бутылку пива и сделал глоток.
— Ты, как обычно, всё в кучу валишь. Они не смеются над тобой. Это просто такие дружеские приколы. Ты их вообще не понимаешь, походу всего.
— Приколы? — я сделала шаг вперёд, чувствуя, как слёзы подступают к глазам.
— Это тебе нормально, да? Ты видишь, как они меня обижают, и смеёшься с ними? Ты понимаешь, как мне плохо?
Он пожал плечами:
— Лена, они мои друзья с детства. Я их знаю всю жизнь. Они не хотят ничего плохого. Да и ты должна их понимать уже.
— А я — твоя жена, — я повысила голос, уже не сдерживая эмоций.
— Я должна быть важнее твоих друзей, но каждый раз ты выбираешь их. Каждый раз. Я устала от этого!
Он вздохнул, открыл ещё одну бутылку и сел на диван.
— Я не буду выбирать между вами, — сказал он. — Это же глупо.
Через несколько дней его друзья снова пришли к нам. Я держалась в стороне, уже понимая, что снова услышу те же шутки, те же подколы. Но когда Антон в очередной раз бросил в мою сторону «невидимку», я не выдержала.
— Антон, может, хватит уже? — резко сказала я. — Ты не думал, что твои шутки уже давно никому не смешны?
Все замерли. В комнате повисла тишина. Антон ухмыльнулся и повернулся ко мне:
— Ты серьёзно, Лена? Мы тут просто расслабляемся, а ты начинаешь что-то раздувать. Расслабься.
Я подошла к нему ближе, чувствуя, как внутри всё закипает.
— Да ты вообще представляешь, как это выглядит со стороны? Ты выставляешь меня дурой перед моим же мужем. Каждый раз.
Витя, увидев, как разгорелась ситуация, вскочил с дивана:
— Лена, хватит! Ты не имеешь права так разговаривать с моими друзьями!
Я остановилась. Его слова ударили меня, как пощёчина. Он сказал это. Он встал на их сторону.
— Я не имею права? — тихо спросила я, чувствуя, как к горлу подступают слёзы.
— Ты серьёзно?
— Да! — он бросил взгляд на друзей, явно чувствуя поддержку. — Ты всегда устраиваешь драму на пустом месте. Они просто шутят, а ты…
— Я ухожу, — перебила я его. — Если они для тебя важнее, то я просто уйду.
Я вышла, не оглядываясь. Всё, что я слышала за своей спиной, были его слова:
— Лена, стой! Не делай этого! Это просто недоразумение!
Но было уже поздно.
Я не оглядывалась. В тот момент я поняла, что если Витя не может поддержать меня, когда это так важно, то нам не по пути. Он сделал свой выбор, и я сделала свой.
Я вышла из квартиры, громко хлопнув дверью, но всё ещё не могла поверить, что это действительно произошло. Холодный вечерний воздух обжигал кожу, но я почти не чувствовала его. Голова гудела, сердце билось в такт моим шагам. Внутри бурлило столько эмоций, что мне даже трудно было определить, что я чувствую сильнее: злость, разочарование или боль. Я просто шла вперёд, не зная, куда направляюсь.
На улице было тихо, только свет фонарей размыто освещал дорогу, а я шла без цели, не обращая внимания на проезжающие машины и людей вокруг. Мои мысли словно зациклились на одном — Витя. Почему он так сделал? Почему он снова встал на их сторону?
Мне всегда казалось, что брак — это когда ты и твой партнёр поддерживаете друг друга, защищаете. А сейчас я чувствовала себя чужой в собственных отношениях. Он не понимал, каково это — быть униженной его друзьями, как будто я для них не человек, а предмет для шуток. И самое ужасное — он просто позволял им это делать. Он смеялся вместе с ними, в то время как я пыталась не расплакаться.
Я не знала, куда иду. Ноги сами вели меня по улицам, пока я не оказалась на знакомой лавочке в парке. Мы с Витей часто гуляли здесь по вечерам, когда всё только начиналось. Тогда всё было иначе: мы смеялись, обсуждали планы на будущее, строили дом в своих мечтах. А сейчас? Сейчас всё это казалось далеким, как будто это было не с нами.
Я села на скамейку, плотнее закуталась в куртку и уставилась в пустоту. Телефон в кармане вибрировал, но я не доставала его. Я знала, что это Витя. Наверное, он хочет поговорить, объясниться. Но зачем? Он сделал свой выбор, и этот выбор был не в мою пользу. Я устала быть «той, кто должен понять». Мне нужно, чтобы и меня понимали. Нужно, чтобы за меня горой стояли, как это делают в нормальных отношениях
Телефон снова зазвонил. На этот раз я не выдержала и достала его. Да, это был Витя. Но я не ответила. Пусть подумает. Пусть почувствует, каково это — когда тебя игнорируют. Я нажала на кнопку сброса, и сразу после этого пришло сообщение.
"Лена, прости. Пожалуйста, вернись. Нам нужно поговорить."
Я уставилась на экран, не зная, что ответить. Какое "прости"? Что он пытается исправить? Мысли путались, и я решила пока просто не отвечать. Мне ну
Прошло несколько дней
Эти дни пролетели, как в тумане. Я остановилась у своей подруги Кати, которая сразу же заметила, что что-то не так.
— Лена, что случилось? — спросила она, когда я впервые появилась на её пороге.
— Мы поссорились, — коротко ответила я.
— Ну, ссоры — это обычное дело, — попыталась подбодрить меня Катя. — Вы помиритесь, ты же знаешь. Витя тебя любит.
— Катя, это не просто ссора, — я устало выдохнула, садясь на диван. — Он выбрал их, понимаешь? Он выбрал своих друзей вместо меня. И это не
Она молча села рядом, положив руку мне на плечо.
— И что ты собираешься делать? — наконец спросила она.
— Я не знаю, — честно ответила я. — Я просто не знаю.
Каждый день Витя писал и звонил. Сообщения становились всё более отчаянными, но я всё равно не отвечала. Я знала, что если вернусь, ничего не изменится. Он снова будет оправдываться, снова будет говорить, что это "просто шутки", и ничего больше не изменится. А я не могла так больше жить. Я не могла больше быть на вторых ролях в собственных отношениях.
На третий день, когда я уже почти решила пойти поговорить с Витей, раздался звонок. Но на этот раз это была не подруга и не Витя. Это был Антон.
— Лена, привет, это Антон. Наверное, я последний человек, с которым ты хочешь разговаривать, но нам нужно встретиться. Серьёзно.
— Антон? — я была в замешательстве. — Зачем?
— Это важно. Просто дай мне пять минут. Я объясню. Я понимаю, что мы с Витей оба повели себя как идиоты. Дай шанс всё исправить.
Я колебалась, но в конце концов согласилась. Встретиться с Антоном — это было последнее, что я хотела сделать, но, возможно, это поможет что-то понять.
Мы встретились в небольшом кафе, куда я пришла с явным недоверием
— Лена, я понимаю, что ты сейчас думаешь, что я полный придурок, — начал он, даже не дожидаясь моего приветствия. — И ты права. Мы с Витей действительно вели себя как настоящие ослы. Но... послушай, я поговорил с ним. Он... Он реально переживает. Я не видел его таким давно.
— Антон, — я вздохнула. — Мне неинтересно, как он переживает. Мне интересно, почему он не переживал, когда стоял передо мной и защищал вас, а не меня.
Антон потёр лицо руками, как будто пытался найти правильные слова.
— Лена, я не пытаюсь его оправдать. И да, я вёл себя как идиот. Но я... Понимаешь, Витя... он просто не умеет правильно выражать свои чувства. Для него друзья — это как часть семьи. Он не знал, что это может так на тебя влиять. Я думал, ты это понимаешь. Но когда я увидел, как он убивается последние несколько дней, я понял, что он действительно осознал свою ошибку.
Я молча смотрела на него, не зная, что сказать.
— Он тебя любит, Лена, — добавил Антон. — И он готов всё изменить. Он попросил меня передать это. Он не смог бы сказать это прямо — гордость, знаешь ли. Но... если ты дашь
Вечером того же дня я решила вернуться. Не потому, что поверила словам Антона, а потому что мне нужно было всё это закрыть — для себя. Когда я подошла к двери нашей квартиры, я почувствовала, как внутри всё перевернулось. А что, если ничего не изменилось?
Когда я вошла, Витя сидел на диване, с опущенными плечами. Он выглядел так, словно не спал несколько дней.
— Лена, — он вскочил, увидев меня. — Ты пришла...
Я стояла в дверях, не зная, с чего начать.
— Да, — наконец произнесла я. — Но я пришла, чтобы понять, что делать дальше. Я устала быть той, к
Он подошёл ближе, с труд
— Я знаю, что был неправ. И я готов... готов изменить всё, что мешает тебе. Я не хочу тебя терять.
— Слишком поздно извиняться, Витя, — сказала я, не отводя взгляда. — Если хочешь что-то изменить, докажи это. Слова уже ничего не значат.
Он замолчал, словно осознав, что этот момент может стать последним шансом.
Я не знала, смогу ли простить его полностью, но впервые я увидела, что Витя готов был сделать что-то для нас. И, возможно, это было началом. Началом чего-то нового — или окончанием того, что уже давно потеряло смысл.