Доброго времени суток всем книголюбителям и тем, кто только хочет к ним присоединиться!
Сегодня мы вспомним такого замечательного автора множества книг, пьес, статей и других произведений Рэя Брэ́дбери.
Конечно, мало кто не слышал (если уж не читал или не видел фильмы) про такие его произведения, как «451 градус по Фаренгейту» или «Вино из одуванчиков». Читал их естественно и я.
Но я ни когда не задумывался о том, что некоторые произведения в творчестве Бредбери, прекрасно подходят для прочтения детям. Всегда воспринимал его как писателя для взрослых, глубокого и проницательного, в чем то, просто «пророческого» автора. Но такую идею мне подсказала одна из подписчиц этого канала. Пришлось снова найти книги Бредбери, которые я читал раньше и посмотреть, что можно предложить родителям, которые хотят воспитывать свих детей на добрых и по-настоящему хороших книгах.
******
«Рассказ о любви».
Учитель и ученик, симпатии и привязанности, романтика душевного состояния подросткового возраста и еще не полностью сформировавшиеся представления о взрослой жизни. Рассказ описывает ситуацию, которая, так или иначе, возможна в жизни любого подростка, мальчика ли, девочки. Ситуацию сложную, такую о которой ни дети, ни взрослые не хотят обычно обсуждать межу собой. Но ведь раз это, возможно, значит лучше иметь в копилке своей памяти, то, что поможет поговорить папе или маме со своим ребенком. Современный мир таков, что взаимоотношения между учеником и учителем, не только не престали встречаться, но могут выйти за пределы и разумного и дозволенного. Конечно, прочитать этот рассказ сначала лучше родителю для себя и только потом своему ребенку. Думаю, уже лет с десяти дети прекрасно поймут, о чем идет речь. А речь идет о любви. О любви чистой, искренней, наивной ученика к своей учительнице и о том, как уважительно и ответственно отнеслась к этому чувству сама учительница.
******
«Энн Тейлор запомнилась всем и каждому, ведь она была та самая учительница, которой все ученики старались принести прекраснейший апельсин или розовые цветы и для которой они спешили свернуть зеленые и желтые шуршащие карты мира еще прежде, чем она успевала их попросить. Она была та девушка, что, казалось, всегда проходила по старому городу в зеленой тени, под сводами дубов и вязов, шла, а по лицу ее скользили радужные тени, и скоро она уже притягивала к себе все взгляды. Она была точно воплощение лета - дивные персики - среди снежной зимы, точно прохладное молоко к кукурузным хлопьям ранней ранью в июньский зной. Если хотели кого-то поставить в пример, на ум сразу приходила Энн Тейлор. И редкие погожие дни, когда в природе все находится в равновесии, точно кленовый лист, поддерживаемый легкими дуновениями благодатного ветерка, считанные эти дни походили на Энн Тейлор и ее именем и должны бы называться в календаре»
«- Боб, - сказала она.
Он испуганно обернулся. За весь этот исполненный отрадного покоя час никто из них не произнес ни слова.
- Подойди, пожалуйста, - попросила она.
Он медленно положил губку.
- Хорошо.
- Сядь, Боб.
- Хорошо, мэм.
Какое-то мгновенье она пристально на него смотрела, и он, наконец, отвернулся.
- Боб, ты догадываешься, о чем я хочу с тобой поговорить? Догадываешься?
- Да.
- Может, лучше, если ты сам мне скажешь, первый?
Он ответил не сразу:
- О нас»
*******
«- Прежде всего, давай признаем, что мы самые лучшие, самые большие друзья на свете. Признаем, что никогда еще у меня не было такого ученика, как ты, и еще никогда ни к одному мальчику я так хорошо не относилась. - При этих словах Боб покраснел. А она продолжала: - И позволь мне сказать за тебя - тебе кажется, ты никогда еще не встречал такую славную учительницу.
- Ох, нет, гораздо больше, - сказал он.
- Может быть, и больше, но надо смотреть правде в глаза, надо помнить о том, что принято, и думать о городе, о его жителях, и о тебе и обо мне. Я размышляла обо всем этом много дней, Боб. Не подумай, будто я что-нибудь упустила из виду или не отдаю себе отчета в своих чувствах. При некоторых обстоятельствах наша дружба и вправду была бы странной. Но ты незаурядный мальчик. Себя, мне кажется, я знаю неплохо и знаю, я вполне здорова, и душой и телом, и каково бы ни было мое отношение к тебе, оно возникло потому, что я ценю в тебе незаурядного и очень хорошего человека, Боб. Но в нашем мире, Боб, это не в счет, разве только речь идет о человеке взрослом. Не знаю, ясно ли я говорю»
- Все ясно, - сказал он. - Просто будь я на десять лет старше и сантиметров на тридцать выше, все получилось бы по-другому, - сказал он, - но ведь это же глупо - судить человека по росту.
******
«Прыг-скок» (в другом переводе «Летняя прогулка») рассказ вошел в сборник «Летнее утро, летняя ночь»
Этот рассказ подойдет для чтения детям 12-13 лет и старше. Рассказ о первых чувствах, о первой любви, о тех пограничных ощущениях в душе подростка, когда он еще ребенок, но уже начинает ощущать первые признаки того, что детство уходит и впереди ждет манящая неизвестность взрослой жизни.
******
«Винию разбудил заячий бег по необъятной лунной долине, но на самом деле это было приглушенное и частое биение ее сердца. Она с минуту полежала, пока не восстановилось дыхание. Теперь бег слышался не столь явственно, а потом и вовсе растаял где-то далеко-далеко. Она села на кровати, посмотрела вниз со второго этажа, из окна своей спальни, и там, на длинном тротуаре, в слабом свете луны разглядела те самые "классики".
Накануне вечером кто-то из ребят начертил их мелом - длиннющие, без конца и края, квадрат за квадратом, линия за линией, цифра за цифрой. Граница терялась где-то вдали. Они тянулись неровными лоскутами, 3, 4, 5 и так до 10, потом 30, 50, 90 - да еще не раз сворачивали за угол. Не "классики", а целые "классы"! По таким можно прыгать целую вечность, хоть до горизонта.
Так вот, в то непостижимо раннее, непостижимо тихое утро взгляд ее побежал, поскакал, помедлил - и снова запрыгал по щербатым меловым ступенькам этой своенравной лестницы, а до слуха донесся собственный шепот:
- Шестнадцать.
Но дальше она уже не побежала. Впереди - это точно - дожидался следующий квадрат, небрежно помеченный голубым номером 17, но ее разум, широко раскинув руки, балансировал и удерживал равновесие, прочно став одной занемевшей ногой между единицей и шестеркой - и ни туда, ни сюда.
Задрожав, она снова опустилась на подушку»
******
«Движение воздуха, словно дыхание лета, тронуло белые занавески.
- Виния!..
Ее звал чей-то голос. Впрочем, откуда было взяться голосу? И все же - Виния приподнялась на локте - он зазвучал опять:
- Виния!..
Она, выскользнув из постели, подбежала к высокому окну своей спальни.
Внизу, на свежей траве, стоял Джеймс Конвэй, ее ровесник, семнадцати лет от роду; он-то и звал ее в этот ранний час, а когда в окне появилось ее лицо, со значением улыбнулся и замахал рукой.
- Джим, ты что тут делаешь? - спросила она, а сама подумала: известно ли ему, какой сегодня день?
- Да я уж час как на ногах. Решил выбраться за город, - ответил он, - на весь день, вот и собрался пораньше. Не хочешь присоединиться?
- Ой, наверно, не получится... мои вернутся поздно, я дома одна, мне нужно...
Она увидела зеленый холмистый простор, дороги, уходящие в лето, в август, и реки, и предместья, и этот дом, и эту комнату, и это мгновение.
- Я не смогу... - слабо проговорила она.
- Не слышу! - улыбчиво запротестовал Джеймс, приложив ладонь козырьком.
- А почему ты позвал меня - других, что ли, не нашлось?
Ему пришлось чуток поразмыслить.
- Сам не знаю, - признался он. Подумал еще немного и послал ей приветливый и теплый взгляд. - Потому что потому. Вот и все.
- Сейчас выйду, - сказала она.
- Эй! - окликнул он.
Но в окне уже никого не было»
******
«Босые ноги запрыгали по первым цифрам, оставляя влажные следы на каждой клетке, вплоть до 10 и 12, зашлепали дальше, остановились на 16, помедлили у 17, оступились и в нерешительности замерли. Потом она стиснула зубы, сжала кулаки, попятилась и...
Прыгнула в самую середину квадрата под номером 17.
Немного постояла с закрытыми глазами, чтобы испытать, каково оно там»
*****
Мальчик – невидимка. Рассказ вошел в сборник «Золотые яблоки солнца»
Этот рассказ повествует о мальчике и его пожилой родственнице, странной старухе, считавшей себя ворожеей, но так ни чего и не сумевшей добиться в жизни с помощью этого занятия. И о том, какими странными нам кажутся пожилые люди, когда мы еще дети. Часто смешными, иногда пугающими, иногда надоедливыми. А они возможно просто боятся одиночества, боятся того, что их больше некому будет любить.
*****
«Она взяла большую железную ложку и высушенную лягушку, стукнула по лягушке так, что та обратилась в прах, и принялась бормотать над порошком, быстро растирая его своими жесткими руками. Серые птичьи бусинки глаз то и дело поглядывали в сторону лачуги. И каждый раз голова в низеньком, узком окошке ныряла, точно в нее летел заряд дроби.
- Чарли!- крикнула Старуха.- Давай выходи! Я делаю змеиный талисман, он отомкнет этот ржавый замок! Выходи сей момент, а не то захочу, и земля заколышется, деревья вспыхнут ярким пламенем, солнце сядет средь бела дня!»
******
«Она слышала, как Чарли дышит за дверью. Его родители в начале недели подались в какой-то городишко в Озаркских горах, оставив мальчонку дома одного, и он, страшась одиночества, пробежал почти шесть миль до лачуги Старухи. Она приходилась ему не то теткой, не то двоюродной бабкой или еще кем-то, а что до ее причуд, так он на них не обращал внимания.
Но два дня назад, привыкнув к мальчишке, Старуха решила совсем оставить его у себя - будет с кем поговорить»
******
«Чарли, мне бы только было с кем поболтать вечерами, вместе у костра руки греть. - Чтобы было кому утром хворосту принести да отгонять блуждающие огоньки, что подкрадываются в вечерней мгле! Никакой тут каверзы нет, сынок, но ведь невмоготу одной-то. - Она почмокала губами. - Чарли, слышь, выходи, уж я тебя такому научу!»
******
«Покажу, как делаться невидимкой!
- О! - воскликнул Чарли.
Сердце Старухи стучало, словно барабан солдата Армии спасения.
Ручка двери повернулась, нажатая изнутри.
- Ты меня разыгрываешь, - сказал Чарли.
- Что ты! - воскликнула Старуха. - Слышь, Чарли, я так сделаю, ты будешь вроде окошка, сквозь тебя все будет видно. То-то ахнешь, сынок!
- Правда, буду невидимкой?
- Правда, правда!
- А ты не схватишь меня, как я выйду?
- Я тебя пальцем не трону, сынок.
- Ну, ладно, - нерешительно сказал он. Дверь отворилась. На пороге стоял Чарли - босой, понурый, глядит исподлобья.
- Ну, делай меня невидимкой.
- Сперва, надо поймать летучую мышь, - ответила Старуха. - Давай-ка, ищи!»
******
«Старуха, согнутая тяжелой, тупой усталостью, подняла свою вязанку хвороста и побрела к лачуге. Она вздыхала и что-то бормотала себе под нос, и всю дорогу за ней шел Чарли, теперь уже и в самом деле невидимый, она не видела его, только слышала: вот упала на землю сосновая шишка - это он, вот журчит под ногами подземный поток- это он, белка цепляется за ветку- это Чарли; и в сумерках она и Чарли сидели вместе у костра, только он был настоящим невидимкой, и она угощала его свининой, но он отказывался, тогда она все съела сама, потом немного поколдовала и уснула рядом с Чарли, правда, он был сделан из сучьев, тряпок и камешков, но все равно он теплый, все равно ее родимый сыночек- вон как сладко дремлет, ненаглядный, у нее на руках, материнских руках, - и они говорили, сонно говорили о чем-то приятном, о чем-то золотистом, пока рассвет не заставил пламя медленно, медленно поблекнуть...»
*****
Рэя Бредбери нужно читать в любом возрасте. Это целый мир, своя отдельная вселенная, которая, тем не менее, есть внутри каждого человека. Нужно только прикоснуться к ней через прочтение его произведений.
«Когда мне было 19 лет, я не мог поступить в колледж: я был из бедной семьи. Денег у нас не было, так что я ходил в библиотеку. Три дня в неделю я читал книги. В 27 лет вместо университета я окончил библиотеку»
— Рэй Брэдбери