Известный пианист Павел Небольсин вместе с сопрано Венерой Гимадиевой выступит завтра в БКЗ им. Сайдашева. Поговорили с музыкантом о его дворянских корнях, любви к Рахманинову, о казанской публике и даже о… концертных мухах.
Лауреат международных конкурсов, лучший концертмейстер по итогам Международного вокального конкурса имени Дворжака и Международного вокального конкурса имени Глинки Павел Небольсин известен в России и за рубежом как выдающийся пианист. Выступал концертмейстером Анны Нетребко и Юсифа Эйвазова во время гастролей в Дубае, Монако, Дюссельдорфе, Франкфурте, Гамбурге, Стокгольме, работает со многими оперными знаменитостями.
- Павел, концертная программа «Симфония любви», которую вы со своей супругой Венерой Гимадиевой представите в Казани, – это премьера? Кто ее автор?
- Да, это совершенно новая программа. У нас с Венерой было много совместных программ, а тут захотелось показать все самое любимое, сокровенное. Готовились вместе: составляли, пробовали, смотрели, как звучит, подходит ли под заявленный формат. Плюс включили два произведения татарского композитора Эльмира Низамова. Я услышал его музыку, когда Венера готовилась к одному выступлению, и подумал – ничего себе! Заинтересовался, поиграл, и мы решили включить его песню «Райские птицы» и арию Наргиз из оперы «Кара Пулат». Думаю, больше его сочинения будем играть.
- Останутся композиции Эльмира в программе, если будете транслировать ее на Россию?
- Обязательно! Это не какая-то «дань» или реверанс в сторону Казани, нам и правда музыка Низамова нравится, в ней вижу большие возможности и для моего сольного исполнения. Надеюсь, нынче повидаемся с Эльмиром и обговорим сценарий нашего сотрудничества. В представляемой в Казани программе есть немало интересных вещей, например Smoke Ола Гьелло, на который мы сняли красивый клип в Шотландии. Для нас сочинение этого молодого норвежского композитора действительно особенное. Прозвучит редко исполняемое произведение Пьяццоллы, которое он посвятил жене. Это не привычное танго, а пьеса романтического склада.
- Чем еще удивите?
- Исполним весь 38-й опус Рахманинова, который мы не раз включали в концертные программы и планируем осенью записать для диска. Знаете, я бы и сам вприпрыжку побежал на концерт, узнав про 38-й опус (смеется). Это абсолютно гениальный цикл, который очень люблю. Для музыканта это кладезь!
- Рахманинов написал порядка 80 романсов, а вы часто включаете их в свои программы. Например, в фестивале в «Сириусе» играли вечер романсов с тенором Дмитрием Корчаком. К чему клоню: как большой поклонник Рахманинова вы, может быть, все его романсы наизусть помните?
- Заковыристый вопрос (хохочет)! Если честно, большую часть, но не все. Я много переиграл Рахманинова, с кем только не выступал: у меня были сопрано, тенора и даже бас. И в сольниках исполнял, а в Большом театре вживую и без купюр играл Второй фортепианный концерт Рахманинова, когда в 2012 году на Новой сцене Большого поставили балет «Сон снов». Это был колоссальный опыт, наверное, пианисты такого не испытывали ранее, ведь обычно они сидят ближе к сцене, а я сидел в оркестровой яме посреди оркестра!
- Вы выступаете в роли солирующего пианиста, музыкального коуча и концертмейстера. На каком месте стоит память как инструментарий пианиста? Разумеется, после таланта, идеального слуха и отличной техники.
- Верно подметили, память важна, и, чтобы она никогда не подвела, нужен постоянный тренаж и выступления. Хотя на самом деле довольно сложно сочетать эти амплуа, когда ты играешь по нотам как концертмейстер или сольные вещи. Дело в том, что это совершенно разные ипостаси. Часто бывает, солист – потрясающий, но концертмейстерство – не его (или ее) стезя. И еще намного чаще бывает, что концертмейстер не может качественно играть соло. Но говорить, что из этого сложнее – нельзя, просто быть и тем и тем дано не всем.
- Отступлю от музыкальной темы и спрошу о вашей фамилии: Небольсины – это же древнейшие русские дворянские роды. Вы имеет отношение к их генеалогическому древу?
- Конечно, напрямую. Фамилия нашего рода Небольсиных ведет историю со времен Ивана Грозного. Об этом лучше знает мой отец, который пишет автобиографическую книгу и, даст бог, издаст через год-два. Есть ли мое имя в дворянских книгах, я не проверял. Всему свое время.
- Из ближайших к вам дворян Небольсиных – ваш дед Василий Васильевич Небольсин, главный дирижер Большого театра с 1922 года по конец 1950-х.
- Не побоюсь этого слова, мой дедушка действительно был величайшим дирижером, пианистом, скрипачом и композитором. В нем сочеталось множество талантов. Мой папа тоже дирижер, мама – певица, грех было не продолжить семейную династию. Я аккомпанировал уже с семи лет.
- Павел, совершенно логично в вашей биографии случился Большой театр! В каких вы сейчас с ним отношениях?
- После участия в Молодежной программе Большого театра, где мы с Венерой и познакомились, меня приняли в штат, я отработал в Большом десять сезонов, начиная с 2011 года. А потом стал личным концертмейстером Анны Нетребко, с которой у нас проходят ежегодные туры. В следующем году едем в Испанию, Италию и Австрию. У нас с Анной сделаны две программы, которые мы комбинируем. Исполняем разную музыку – и немецкую, и итальянскую, и много русской.
- То есть ваш график расписан как по нотам. Дома-то бываете?
- Понимаете, я же не певец (смеется). Например, если Венера уедет на постановку, то ее не будет дома минимум два месяца, а бывает, что и три с половиной, как на фестивале в Гластонбери (Великобритания, проводится с 1970 года. – «ВК»). Слава богу, я туда приезжал к жене, потому что столько времени не видеть маленького ребенка – это с ума сойти. А у меня все легче: если тур, то неделя, если концерты – отлучка максимум на три дня. Правда, в нынешних реалиях поездки за рубеж удлиняются, перелеты отнимают больше времени, и все же счет идет не на месяцы.
- Посмотрела ваши графики 2023–2024 годов: поездок много! С Анной Нетребко в Парижской филармонии выступали, в Неаполе, а кроме того, в «Зарядье» с Алексеем Татаринцевым с Пушкинской программой, с Марией Бараковой в концерте «Глинка – гений русской музыки» в Нижнем Новгороде, на музыкальном фестивале имени Святослава Рихтера в Тарусе с Любовью Петровой, не считая совместных программ с Венерой Гимадиевой. А еще со Светланой Касьян и Владиславом Сулимским выступили в этом году в Вене на приеме российской делегации, и это в разгар русофобии! Расскажите об этом мероприятии подробнее, пожалуйста.
- Да, интересная площадка, на ней выступают многие страны, и она не подчиняется даже властям Вены. Мы исполняли популярные арии, в целом можно сказать, что тамошнюю публику учили хорошей музыке. Приняли нас прекрасно, но концерт был немножко странного формата для нас – пели в микрофоны, одновременно шел фуршет. Закончили выступление «Подмосковными вечерами».
- Что ж, и подпевали вам?
- Конечно.
- В ноябре вы с Венерой Гимадиевой и Ксенией Вязниковой дадите в Новосибирске концерт с интригующим названием «Романсы. Нейросеть». Как вы относитесь к искусственному интеллекту и к тому, что его активно продвигают? Может ли нейросеть составить конкуренцию пианисту Павлу Небольсину?
- Какую еще конкуренцию? ИИ только «красоту» наведет на экране-заднике, когда мы будем исполнять вживую музыку. Никакой речи о том, что нейросети поручат исполнение. Просто будут картинки наложены на музыку. Чисто визуальный момент в угоду моде. Даже если фантазировать, что когда-нибудь машины будут исполнять музыку вместо живых певцов и пианистов… А кто на эти «концерты» пойдет? Кому они интересны без души и живого звука? Никому. Никакой ИИ (а это всего лишь компьютерная программа, алгоритм, а не разум. – «ВК») людей в нашем деле не заменит, его использование будет лишь ради шутки, прикола и массовым не станет. Ну, видел я ролики, где нейросеть якобы сочиняет музыку… Поверьте, эти «опусы» даже смешно обсуждать всерьез. В лучшем случае ИИ способен воспроизвести лишь низкого уровня поп или рок. И то еще под вопросом.
- Павел, может исполнитель, как говорится, на слух понять, насколько в зале сидит искушенная, образованная и эмоционально развитая публика?
- Я оценивал бы слушателей по другим критериям. Для исполнителя совершенно не важно, кто в зале профессионально разбирается в музыке или обладает хотя бы начальным музыкальным образованием. Главное – отклик, благодарность, понимание и обратная динамика, то есть когда идет обратная волна энергии из зала. Ради этого любой музыкант и выходит на сцену. Иногда этот контакт ощущаешь до мурашек по коже, когда во время пауз стоит такая тишина, что в зале можно услышать полет мухи.
- В общем, надо бы завести одну ручную концертную муху для проверки зала?
- Надо было привезти такую из Москвы (хохочет)! А если оценивать казанскую публику, то она прекрасная и очень эмоциональная.
- Павел, вы работали со многими выдающимися дирижерами современности. Кто из них произвел на вас глубочайшее впечатление?
- Это гениальный Геннадий Николаевич Рождественский! У меня хранится открытка, которую он шутливо подписал: «Дирижируйте! Это так просто!»
- Пробовали? Учитывая, что ваши дед и отец – дирижеры.
- Не раз об этом просили, но не хочу метаться и давно для себя решил, что пойду своим путем. Это мой единственный выбор: играть своими руками на рояле.
- Кстати, а ваши руки застрахованы?
- Нет. Страховать надо было раньше, лет в семнадцать. Сейчас уже поздно, руки я два раза ломал во время падений. После инцидентов очень аккуратно к ним отношусь, но знать бы, где упасть… Поэтому я обязан следить за физической формой: занимаюсь спортом – отжимание, подтягивание, штанга. Накачиваю мышцы, чтобы они были в тонусе. В меру, разумеется, чтобы не выглядеть культуристом в смокинге (улыбается).
Отметим, что Павел Небольсин начал заниматься музыкой в детстве. Он был лауреатом Фестиваля молодых исполнителей (1995) и конкурса «Классическое наследие» (1998). В 2008-м окончил Российскую академию музыки им. Гнесиных. Как лучший концертмейстер Павел награжден дипломами Вокального конкурса им. Левко (2008), Международного фестиваля современного искусства и образования (Руза, 2007), Международного вокального конкурса им. Дворжака (Карловы Вары, 2006), Международного вокального конкурса им. Глинки.
Став постоянным аккомпаниатором Большого театра (2011), Павел работал для мастер-классов таких выдающихся учителей, как Джордж Дарден, Любовь Орфенова, Антонелло Алеманди, Евгений Нестеренко, Ирина Богачева, Лаура Клейкомб, Ричард Бадо и других. Работал с дирижерами Геннадием Рождественским, Василием Синайским, Джакомо Сагрипанти, Энрике Маццола, Дмитрием Корчаком.
Выступал совместно с Московской филармонией в концертном исполнении опер Гуно «Ромео и Джульетта» и Бизе «Искатели жемчуга». В 2010 году Небольсин участвовал в третьем Музыкальном фестивале им. Левитана в Плесе под управлением Алексея Гориболя. Памятным стало выступление на сцене Большого зала Московской филармонии совместно с Анной Бонитатибус, Антонио Фолиани и оркестром «Новая Россия».
Начиная с 2013 года регулярно выступает за рубежом в концертах оперных артистов Большого театра. Павел аккомпанировал своей супруге - сопрано Венере Гимадиевой - во время ее дебюта на Эдинбургском фестивале (2017), а затем во время ее дебюта в Уигмор-холле в Лондоне (2018). С 2017 года тесно сотрудничает с Юсифом Эйвазовым и Анной Нетребко.
Автор материала: Ольга Юхновская