Так считает Александр Яковлевич Горский из поселения ???Имберень ??? деревни Черноозерье. Такую четкую позицию72-летний мужчина подкрепляет делом. В одиночку льет окопные свечи для российских бойцов и вяжет вручную основу для антидроновых маскировочных сетей. И отправляет оказией свои изделия в Саргатский центр помощи фронту.
…Александр Яковлевич встречает нас на пороге большого деревянного дома. Перед входом жестяные, из-под консервов, баночки, которым предстоит превращение в окопные свечи. Хозяин берет одну из них, надевает на рукоять кувалды, большим молотком завальцовывает ее острую кромку. Потом вход идет молоточек поменьше: образовавшийся валик плотно подбивается к телу банки – не порежешься. Потом несет заготовку в свою маленькую мастерскую (она в доме) Инструментов тут понатыкано, глаза разбегаются. На столе стоят уже несколько готовых окопных свечей, а на миниатюрной электроплитке плитке в кастрюльке растапливается парафин – прозрачный как вода.
- Пенсия у меня не большая, но каждый месяц я выписываю на «Озоне» обычно 25- килограммовую упаковку парафина. В этот раз пришла его пищевая разновидность. Что это такое, - пожимает мастер плечами, - едят его что ли? (используется для упаковки продуктов, например, колбасного сыра - О.Ш.). Вырезает из гофрокартона пару прямоугольников, надрезает их по середине, вставляет друг в друга и помещает во внутрь банки. Самодельный черпачок топит в жидкости и разливает ее в подготовленную емкость. Накалывает в картонных перегородках шилом отверстия и вставляет туда несколько джутовых нитей. - Это мое ноухау, поясняет мастер. - Обычно для фителей, используют картон, но он плотный, поджечь трудно. А нить воспламеняется в момент.
Он зажигает свое изделие: струится равномерное тепло. Можно руки согреть в окопе, подогреть тушенку, согреться в блиндаже и осветить его. Горения свечи хватает на несколько часов.
Из мастерской Александр Яковлевич проводит нас в большую комнату, по которой разложено много всякой неисправной электронной аппаратуры. Отец его был радиотелемехаником, поэтому и Саша в детстве приобщился к ремонту радиоприемников, магнитофонов. И сейчас все, что можно починить он берется наладить, но современная техника становится все менее ремонтнопригодной. Поломалась – выбрасывай, покупай новую.
Он окончил физмат педагогического института, учил детей в школе, потом работал инженером на нефтезаводе, в двухтысячных годах с товарищем даже небольшой собственный бизнес вел. Теперь на залуженном отдыхе от больших дел.
Судьба Александра могла сложиться совсем по-другому. В начале семидесятых годов прошлого столетия он учился в летном центре ДОСААФ, собирался стать военным летчиком (была такая государсввенная программа укороченной подготовки). И уже не только теорию освоил, но и налетал первые 172 часа на летающей «парте», реактивном самолете Л-29 чехословацкого производства. А дальше было потепление отношений Советского Союза и США. и на этом фоне решение о сокращении численности армии на 10 процентов. Под сокращение попали вот эти ДОСААФовские центры по ускоренной подготовке военных летчиков (как выяснилось потом, в Штатах сократили уже опытных пилотов, которых скоро так и так списали бы с летной работы, в СССР – перспективных молодых курсантов).
Предпринял несостоявшийся военный летчик попытку перейти в гражданскую авиацию – не прошел по состоянию здоровья. «Мне до сих пор непонятен этот казус: для военной, с большим перегрузками авиации годен , а на спокойные гражданские самолеты – нет, - недоумевает он.
Александр Яковлевич подходит к стойке, за которую закреплена сеть, растягивает ее: она длиной метров шесть, шириной – в половину меньше. Берет в руки пластиковый челнок и быстро совершает одному ему понятные движения. Туда-сюда, туда –сюда…
- Получилось так: был я в Саргатском центре помощи фронту, женщины-волонтеры пожаловались, что полипропиленовая основа для плетения маскировочных сетей заканчивается. Ну, я и предложил: давайте сплету эту основу. Я ведь вырос в деревне, у озера. Караси на удочку не ловились, китайских сетей в помине не было, поэтому нужно было связать их самому. У нас многие сети в деревне плели – дело-то нехитрое. Ширина ячейки – 5 сантиметров. Шаблоном служит банковская карточка, - поясняет Александр. - и обвязываешь ее. Потом переставляешь – и дальше. Быстро не получается: примерно 7200 узелков нужно завязать.
Имбереньский «паучок-литейщик» сейчас вот чем обеспокоен: недавно в репортаже из зоны спецоперации показали 70-летнего мужчину, который занимается на передовой ремонтом дронов. Александр Яковлевич разволновался: «Я и электродвигатель могу перемотать, и пробитые радиодетали или микросхемы заменить. И пульт управления починить. У меня ведь старший внук Даня, Даниил, значит, воюет на Донбассе. Вот бы и мне туда. Здоровье-то еще есть. Без меня победы не будет, - на полном серьезе говорит он. – Сейчас вот дочка Юлия со своим мужем вернутся с юга, обсудим этот вопрос на семейном совете.
А пока вместе с нами - редакционная машина едет в райцентр (это и называется оказией) – Александр Яковлевич передает четыре десятка окопных свечей и связанную сеть в Саргатский центр помощи фронту. Вносит свой вклад в приближении победы. Израсходована только половина упаковки парафина и бобина ниток для новой сети имеется.