«Нам бы сохранить то, что мы имеем. Если дальше так будет идти – мы даже то, что имеем, не сохраним»
Сегодня поговорим с нашей героиней Татьяной Иониной – Заместителем генерального директора ООО «Агрофирма «Прогресс» по коневодству о детской любви к лошадям «раз и навсегда», о состоянии дел в коневодстве и желании продолжать делать «вопреки».
✍️Татьяна, расскажите, пожалуйста, о своем пути в коневодстве. С чего всё начиналось? Почему именно коневодство?
Татьяна Ионина: Начиналось с того, что я занималась фигурным катанием на стадионе «Локомотив» и случайно моя подруга, старше меня на два года, пригласила поехать с ней на московский ипподром. С тех пор я перестала посещать все секции. Говорила маме, что иду на фигурное катание, брала коньки и уезжала на ипподром. Так продолжалось, наверное, около года.
✍️Втихушку полюбили лошадей?
Татьяна Ионина: Меня раскрыли. Тренер по фигурному катанию позвонила, спросила маму: «Что такое? Таня не ходит на тренировки». Мама говорит: «Как же так? Она регулярно ходит, всё хорошо». В результате меня отлупили за вранье. Я много прогуливала школу ради ипподрома. Ну и потом, наверное, в классе шестом или седьмом папа смилостивился и сказал, что, если у меня не будет троек в четверти, я буду ходить, куда захочу. Далее я начала «официально» посещать ипподром. Сначала это был прокат в школе верховой езды, а потом так же случайно попала в рысачье отделение Алексея Михайловича Туркова. Это был очень скромный и внимательный человек, в моих глазах выдающийся наездник, с превосходным знанием лошадей. Наверное, он во мне что-то увидел, позволив остаться в отделении и работать летом во время каникул. Когда закончила школу, встал выбор – куда поступать, мама настаивала на ближайших к Москве учебных заведениях. А я, пообщавшись с ребятами из тренотделения Лабинского конного завода, они приезжали на скаковой сезон, узнала о техникуме в Лабинске, где готовят коневодов и в 1984 году я приехала туда поступать. Отец был в командировке во время моего отъезда, и прилетев домой через месяц, был зол на отсутствие дочери. Он приехал за мной, хотел меня забрать, но в то время нельзя было переводиться среди учебного года, нужно было дождаться конца семестра. Пока я ждала окончания семестра, нашла лошадей и в общем-то не перевелась, так и осталась. Где-то через год после моего приезда я выпросила у директора техникума старый брошенный свинарник, и там мы с ребятами сделали конюшню. Это было в 1986-1987 годах. С тех пор я жила и работала на конюшне. Со временем совхозтехникум реорганизовали. Естественно, лошади никому не были нужны, и мы постарались выкупить их и здание. Я уже жила в своей собственной конюшне, на тот момент мы довольно успешно занимались тракенами. Вот такое начало пути.
✍️Как Вы считаете, какое ваше качество позволило вот так «дерзануть» втихушку от родителей? Это смелость, это настырность, это любовь с первого взгляда – что это?
Татьяна Ионина: Знаете, я думаю, что у всех людей так бывает с лошадьми – если они один раз их увидели, то либо увидели и забыли, либо они уже посвящают им всю свою жизнь.
✍️До этого у Вас были примеры? Возможно, родители когда-то занимались, родственники или действительно это как вспышка?
Татьяна Ионина: Нет, отец у меня геолог, а мать всю жизнь проработала в гидрометцентре, поэтому лошадников у нас в семье не было.
✍️Родители потом приняли Ваше решение?
Татьяна Ионина: Я предполагаю, что больших трудностей стоило матери убедить отца, чтобы он оставил меня в покое.
✍️Любовь к лошадям у Вас, наверное, на всю жизнь…
Татьяна Ионина: Проходит какой-то период увлечения, и тут уже нельзя сказать что это любовь, это становится твоей жизнью. Сейчас ловлю себя на мысли, что где-то в шестнадцать лет начала жить на конюшне и до сих пор на ней живу. Здесь, на территории конного завода, у меня домик, то есть я практически сорок лет живу на конюшне.
✍️У Вас получается выезжать куда-то или Вы все время в этом пространстве? Просто я слышала от Вас такой момент…я спросила, когда вы планируете в Москву – Вы ответили интересно: «Надеюсь не скоро».
Татьяна Ионина: Москва – мой родной и некогда очень любимый город… За это время очень сильно она изменилась, и уже не та. Если дело касается маленького пространства, где стоит наш дом, то, конечно, я по нему скучаю. А сказать, что я скучаю по городу – нет. Он сильно изменился. И я просто не нахожу себе там места.
✍️Вы сама по себе творческий человек? Насколько я слышала, Вы рисуете. Правильно?
Татьяна Ионина: Если назвать рисование, шитьё и что-то еще творчеством, то да, наверное.
✍️То есть имеет место быть и шитье, и рисование?
Татьяна Ионина: Да. Я люблю работать с кожей. Люблю работать с красками. Лепка тоже мне интересна. Если мне интересно что-то сделать – я сделаю. Если не интересно – я не смогу себя заставить. Мне кажется, это касается любого творчества.
✍️Вы это делаете для души или, возможно, какие-то работы делаете на заказ?
Татьяна Ионина: На заказ я делаю очень мало и только достаточно близким людям. Я люблю делать подарки своими руками. Надеюсь, это очень приятно тем людям кто их получает. А так, чтобы на продажу – я совершенно некоммерческий человек, не умею продавать, только делать (смеется).
✍️Для души и от души, да?
Татьяна Ионина: Да. Наверное, так
«Когда у человека есть возможность, ему нужен кто-то, кто может помочь ему воплотить его мечту, человек, который непосредственно занимался бы этим делом».
✍️Конный завод «Прогресс». Когда вы начали взаимодействие с этим заводом?
Татьяна Ионина: Где-то в 2000 году, в городе Лабинск, к нам на конюшню пришла девочка из местной газеты. Практикантка, наверное. Ей надо было написать о чем-то. Она приехала к нам, взяла интервью и написала небольшую статью, которую несколько позже, прочел наш местный бизнесмен. Через какое-то время он к нам приехал и сказал, что очень хотел бы заниматься лошадьми. А когда у человека есть возможность, ему нужен кто-то, кто может помочь ему воплотить его мечту, человек, который непосредственно занимался бы этим делом. На тот момент мы уже расстались с совхозом, начали заниматься чистокровными лошадьми. Он приехал и предложил купить пару лошадей, на пробу, если ему понравится, то он продолжит заниматься лошадьми более серьезно. Поскольку он очень глобальный человек, не смог остановится на двух лошадях. Со временем у нас появилось тренотделение, с которым мы ездили на ипподромы. Ему понравилось. Я не помню, сколько точно лет он содержал лошадей на нашей конюшне, лет восемь, наверное. Потом он спросил у своих детей, у него два взрослых сына, хотят ли они заниматься вообще лошадьми и младший сын согласился. Тогда он принял решение построить конный завод. В 2009 году началась стройка и вот уже в 2012 году мы перевезли кобыл на место, начали работать уже более серьезно. На конном заводе созданы все условия для работы людей, для содержания, тренинга лошадей и разведения. С этого момента уже началась более серьезная работа. Наш владелец – Александр Владимирович Неженец и «Агрофирма «Прогресс», это его хозяйство.
✍️Сколько на сегодняшний момент содержится лошадей в Заводе?
Татьяна Ионина: Общее поголовье у нас порядка ста голов, из них около двадцати восьми кобыл, девять жеребцов-производителей, а все остальное – это молодняк в тренотделении, тридцать пять голов.
✍️Для каких целей Вы их разводите?
Татьяна Ионина: Наше направление – это скачки. Весь конный завод работает на скачки. Мы получаем жеребят, их воспитываем, обучаем и испытываем.
✍️Лошадей, которых Вы выводите, продаете или сами участвуете с ними в скачках?
Татьяна Ионина: Александр Владимирович большой любитель скачек, для него разведение это не главное, а скачки — это всё! В процессе мы продаем исключительно тех лошадей, которые нам неинтересны. Все остальные у нас проходят испытания. Для воспроизводства оставляем тех, кто нам нужен, с кем нам будет интересно работать и дальше.
✍️А сколько сейчас стоит содержание одной лошади в месяц?
Татьяна Ионина: Если посчитать себестоимость, а у нас она считается очень четко, то содержание лошади в тренинге стоит примерно 50 тысяч рублей – сюда входит амортизация, зарплата, корма и все, что можно учесть.
✍️При том, что уже есть помещение для ее содержания?
Татьяна Ионина: Да, конечно, здание построено по всем стандартам и очень дорого стоит. Следовательно, самортизируется это все лет через пятнадцать и более. Все левады, которые здесь, а это порядка 30 километров тоже входит в себестоимость содержания. Можно посчитать себестоимость без амортизации, но это будет неправильно.
✍️Это самоокупаемое хозяйство? Участвуя в скачках что-то получается заработать еще сверху?
Татьяна Ионина: Для любого увлеченного коневладельца это непринципиальный вопрос, потому что лошади в нашей стране, если Вы занимаетесь разведением и скачками, никогда не были прибыльной статьёй. Учитывая то, что мы – не последнее хозяйство, входим в десятку лучших хозяйств по скачкам и плюс продажи, которые мы делаем в течение года – это процентов десять от годовых затрат, поэтому, речи об окупаемости коннозаводства на данный момент вообще не идет.
✍️Такая деятельность получается больше для души? Такое хобби? Обязательно что-то еще должно быть «что кормит», еще какой-то смежный бизнес?
Татьяна Ионина: Без основного бизнеса, который дает деньги на это хобби, содержание лошадей невозможно. Есть отдельные люди, которым время от времени везет, и они зарабатывают какие-то деньги. Содержат пару лошадок, и вдруг раз! Одна лошадка «выстрелила» и выигрывает все подряд, заработала – но это единицы. Есть не крупные хозяйства, но там где выращиваются и испытываются лошади, испытания – это самая затратная статья.
✍️А какую породу Вы выращиваете?
Татьяна Ионина: У нас английская чистокровная порода.
✍️Эта порода участвует в скачках только в России или возможен выезд за рубеж?
Татьяна Ионина: Чистокровные лошади «скачут» по всему миру. Мы выступаем в России, но есть несколько примеров успешных выступлений лошадей, принадлежащих российским владельцам за рубежом, но это не большой процент владельцев. Это очень затратно и не каждый может себе позволить. Поэтому пока мы этим не занимаемся.
✍️После долгой дороги сколько времени требуется лошади, чтобы восстановиться и приступить к подготовке к скачкам?
Татьяна Ионина: Я думаю, реально около месяца, смотря какая дорога и смотря на чем перевозилась лошадь. Тренироваться она может сразу, спустя несколько дней, но приступать к испытаниям – месяц и более.
✍️Какие планы у завода на этот год?
Татьяна Ионина: На этот год в планах у завода войти в пятерку по России. Мы долгое время держались на третьем месте, но в последнее время съехали, потому что много американцев «скачет». А «американцы» немножко по-другому выращены, немножко по-другому вообще сделаны. Поскольку мы выступаем на своих доморощенных лошадях, к сожалению, у нас нет должного уровня выращивания. Хотя я могу сказать, что мы очень тщательно к этому подходим, но, к сожалению, пока не можем добиться аналогичного результата выращивания как за границей. Думаю что это не только в генетике, дело в самой системе выращивания и в климате в том числе.
«Мы же любим сначала все разрушить, а потом сделать что-то новое»
✍️Чего не хватает? Что еще нужно, чтобы наша лошадь была конкурентоспособной на мировой арене?
Татьяна Ионина: Как и раньше, я думаю, что нужно время. Некоторое изменение нашего менталитета, чтобы не всё было материально, и в душе оставалось место для чего-то более тонкого и красивого. Не могу не согласиться с другими конниками утверждающими, что основой успеха является селекция, да, бесспорно, но тут важна еще и культура выращивания лошадей. Очень важным пунктом в работе и достижении успеха является ветеринарная и фармацевтическая отрасли, многие наработки, которые прекрасно зарекомендовали себя в советские времена безвозвратно утеряны, я говорю о вакцинах и многих ветеринарных препаратах, используемых ранее, а в связи с санкциями мы лишились и достойных импортных препаратов так необходимых для лечения лошадей. Ветеринария – это пункт, который у нас находится на уровне «ниже плинтуса». Все эти госпитали, которые находятся в Москве, они обслуживают лошадей, которые там недалеко. Если у меня стоит вопрос удалить осколок из скакательного сустава у жеребенка, мне надо сопоставлять, во-первых, насколько удачной будет операция, будет жеребенок потом скакать или он не сможет. Я не могу себе позволить затратить сто тысяч рублей на дорогу, потом сто тысяч рублей на операцию, а потом продать этого жеребенка за пятьдесят тысяч рублей, потому что он негоден к скачкам. В Америке такая операция делается десять минут. Я не знаю, сколько она стоит, но она делается десять минут, минимум времени на реабилитацию и проблема забывается. У нас, к сожалению, такого нет. Вопрос ветеринарии вообще очень насущный для коневодов. Наши бизнесмены сделали все, чтобы убить все советское, хорошее, качественное, что было и сделать, извините, ерунду за очень дорого. У нас была прекрасная антистолбнячная вакцина, которая стоила копейки, одного миллилитра хватало, чтобы обезопасить лошадь от этой болезни на пять лет. Мы ликвидировали эту лабораторию, уничтожили образец. Всё. Теперь у нас вакцины против столбняка нет. Также у нас прекрасная вакцина была против трихофитии и микроспории, которую делали в Москве. Мы там покупали. Тоже дешевая, сухая. Два года держался иммунитет. Лошадь ничем не болела, ни лишаем, никаких пятнышек на коже не было. Уничтожили. Понимаете? Зато мы сделали вакцину грипп-столбняк, которую надо колоть дважды в год, и она стоит 800 рублей. Вот если задуматься над этим, вакцина от столбняка стоила 30 рублей, ну это я вам говорю старые цены, за которые мы покупали, и вакцина против трихофитии и микроспории стоила 26 рублей. Вот понимаете систему? Мы же любим сначала все разрушить, а потом сделать что-то новое. Но, к сожалению, новое оно не такое качественное и совсем не работает. Вот и всё. Вот так мы уничтожили ветеринарию. Я не могу не сказать, что, допустим, по приезду в Америку девчонки закупают вакцину. Только задумайтесь, она стоит, по-моему, 40-45 долларов, но она десятивалентная. То есть мы лошадь один раз укололи в год и от десяти болячек она полностью застрахована. Почему бы у нас не разработать такую вакцину? У нас специалистов нет. У нас всё построено на бизнесе. Всё буквально. И это угнетает.
✍️Какой Вы видите выход из этой ситуации?
Татьяна Ионина: Мне сложно ответить на этот вопрос. Наверное, что-то в нашей жизни должно измениться.
✍️Что касается кормов, мюсли дороже, чем обычный корм для лошади?
Татьяна Ионина: Конечно дороже. Пока не было санкций, мы всегда покупали их в Германии, шикарнейшие мюсли. Затем, когда этот путь был перекрыт, мы взяли, не буду говорить фирму, но наша российская. Большей пародии сложно себе вообразить. Купили партию небольшую – сорок мешков, попробовать - у нас их лошади отказались есть. В результате отдали тяжеловозам и забыли.
✍️Возможно построить свое производство мюсли для лошадей? Вы вообще рассматривали такой вариант?
Татьяна Ионина: Мы не рассматривали такой вариант. Мы просто купили мельницу себе, поставили плющенку и мешаем сами. Минеральные добавки, витамины – это всё добавляется. У нас хозяйство производит практически всё: ячмень, кукуруза, овес, отруби мы покупаем. У нас есть хороший жмых. Что-то мелится, что-то плющится – все это перемешивается, добавляются вкусности. Тут кто на что горазд, мы работаем так. Это очень подходит маткам, молодняку до тренинга. Но в тренинге должны быть лошади немного другого порядка, соответственно, они должны получать более концентрированный по микроэлементам и макроэлементам корм, и в малом количестве. Мы перестали экспериментировать с российскими производителями, потому что я не верю в них, не верю в их добросовестность. Если мы привезли кукурузу, ячмень, овес – я могу подойти и понюхать, посмотреть, что это за зерно, потому что кукуруза обычно долго не хранится, то есть после нового года она уже начинает портиться, необходимо за ней смотреть. А то, что используют изготовители, я думаю, естественно подешевле, неважного качества, перемололи, пересушили, перемяли и запечатали в мешки. Вот и всё. В добросовестность Российских производителей комбикормов сложно поверить.
✍️Да уж. Все хотят заработать
Татьяна Ионина: К сожалению у нас никто не дорожит своей репутацией, в первую очередь – деньги. Это, наверное, нормальная история, если человек поработал год-два, закрыл свою «лавочку» и перешел на что-то другое. У нас же нет преемственности, семейственности. Если бы такой завод работал пятьдесят лет, передавался из поколения в поколение, сомневаюсь, что эти люди могли бы не обращать внимание на качество своего продукта, и репутация предприятия была бы далеко не на последнем месте. А так, как делают у нас – так, временщики.
✍️Есть ли какие-то плюсы в коневодстве в России? Или всё в таком упадническом состоянии находится?
Татьяна Ионина: Всё коневодство у нас в стране держится на энтузиазме нескольких десятков людей, на тех любителях, которые готовы тратить свои деньги на это. Если в любой стране, я беру страны с развитым коневодством – Ирландия, Англия, есть национальные конные заводы, которые поддерживают свою породу, свои достижения. У нас есть замечательные породы. Возьмем тех же тяжеловозов - советских, русских. Где эти конные заводы, которые были? Породы выводились у нас. Это наше достижение. Тот факт, что этих лошадей мало используют сейчас по назначению не причина для уничтожения породы. Людей нет, потому что не в состоянии платить достойные зарплаты за этот тяжелый труд на конюшне, все к этому сводится. Государство не столь значительно помогает такого рода предприятиям, мы в этом году получим около одного миллиона рублей субсидий. Это даже не покроет наши месячные затраты. У нас только зарплата персонала больше миллиона в месяц.
✍️Как жалко…
Татьяна Ионина: Я немного грустную вам картину нарисовала. Но, к сожалению, в большинстве так и есть. Не многие люди готовы тратить свои деньги на коневодство. В любой породе, не только чистокровной. За счет неимения людей упрощается система выращивания. Но упрощать систему выращивания – это деградация. Мы не сможем вырастить таких лошадей, которые смогут конкурировать. Зачем тогда этим заниматься, если мы ухудшаем породу?
«Нам бы сохранить то, что мы имеем, потому что если дальше так будет идти – мы даже то, что имеем, не сохраним»
✍️Хотела с вами еще такой момент обсудить – недавно проходил Международный форум «Национальные культуры и конные традиции» в Российской Академии Наук. В нем принимали участие более десяти дружественных государств, рассказывали о своих достижениях. По итогам были вынесены следующие предложения: проводить ежегодный всероссийский день коневода, возродить конный спорт и поднять его на самый высокий уровень, усилить качество выводимых российских пород и выступать на международных аренах на своих лошадях.
Татьяна Ионина: Последнее и предпоследнее, по-моему, вещи совершенно несбыточные, если государство не берет их под свой контроль и под свое хотя бы частичное финансирование – никто это сделать не сможет. Есть ли такие люди, которые захотят этим заняться? Это же не одно поколение должно пройти. Очень сложно на самом деле. Вопрос риторический. Если без поддержки государства – это просто нереально. Все сводится к наличию специалистов. В какое-то время мы приобрели шестьдесят голов советских тяжеловозов, потому что заводы просто на мясо готовы были их сдать. Мы их продержали пять лет, потом Александр Владимирович сказал, что мы не можем себе позволить более содержание этих лошадей, и мы вынуждены были их распродать. Покупали в основном люди, которые просто хотели себе красивую лошадку, чтобы она у них по лужайке ходила. Толстенькая, неприхотливая. В основном для этого брали. Кто-то под седло себе брал, кто-то в вольтижировку – по-разному. Есть парень в Тамбовской области, который у нас скупил бóльшую часть племенных кобыл и жеребцов, потому что он просто фанат этих лошадей. Вот таких и надо искать и предлагать им – человек, займись. Вот тебе деньги, вот тебе возможности – используй. Возможно, и найдутся люди, хотелось бы в это поверить. Нам бы сохранить то, что мы имеем, потому что если дальше так будет идти – мы даже то, что имеем, не сохраним.
✍️А субсидии, которые выдает государство, из чего складываются, если эта сумма ничтожно мала для такого конезавода? От чего увеличивается сумма субсидий или она какая-то стандартная?
Татьяна Ионина: Субсидии выделяются на племенную кобылу старше трех лет, на матку. Там есть определенная ставка, и она работает на определенные коэффициенты. Допустим, у нас 28 кобыл – это где-то около миллиона рублей.
✍️Это в год или в месяц?
Татьяна Ионина: Это в год
✍️«Капля в море»
Татьяна Ионина: Да. Причем, если ты получил субсидию на 28 кобыл, то даже если ты хочешь продать кобылу, чтобы уменьшить поголовье, если к концу года у тебя не будет 28 кобыл, на которых ты получил субсидию, то ты должен будешь вернуть эти деньги.
✍️В полном объеме или в перерасчете на недостающих кобыл?
Татьяна Ионина: В полном объеме. Так что назвать это какой-то существенной поддержкой государства нельзя.
✍️То есть хотя бы это должно быть ежемесячной суммой?
Татьяна Ионина: Ну если бы это была ежемесячная сумма, то это было бы гораздо проще, конечно и было бы более значимо.
✍️Нужно проводить ежегодный всероссийский день коневода, как Вы считаете? Или это чисто покрасоваться и потратить деньги конезаводчика?
Татьяна Ионина: Не могу сказать, как в масштабах России, но в Краснодарском крае у нас есть призы – призы Флора и Лавра – покровителей лошадей, приз коневодов, так же спонсоры делают скачки посвященные выдающимся людям конникам края. У нас есть своя Ассоциация коневодов Кубани, которая призвана поддерживать владельцев. Наш замечательный Минсельхоз выделяет деньги ипподрому для призовых. У нас большие призовые в крае, которые распределяются на два лицензированных ипподрома. Причем это не только за счет частников, каких-то меценатов, а это деньги краевого Минсельхоза. Я думаю, что такой поддержки конников как в Краснодарском крае нет в других регионах.
✍️За счет чего это происходит? Почему Краснодарский поддерживает, а другие регионы – нет? Я знаю, что в Якутии очень сильно развито конное хозяйство. Там, по-моему, насчитывается около 26 хозяйств по региону.
Татьяна Ионина: В Якутии очень мало занимаются чистокровными. Это, видимо, рассчитано на местные породы лошадей.
✍️Да, якутская лошадь.
Татьяна Ионина: Я так полагаю, что у них там и поголовье большое, но это за счет того, что лошадей выращивают в первую очередь для пищевой промышленности, поэтому они занимаются этим. Наш друг из Якутии рассказывал, может это для кого-то покажется диким, но это – жизнь именно того народа и эта лошадь была именно для этого предназначена. Осенью все поголовье лошадей сгоняется с пастбищ и отбивается молодняк, кобыл выпускают в степь. Отьёмиспользуется на мясо, у них это – жизненный цикл. Поэтому якутская порода для Якутии – это просто смысл выживания, наверное, скажем так.
✍️Возможно вообще какого-то результата достичь, если не любить то, что ты делаешь?
Татьяна Ионина: Думаю, что нет. Ну, приятно, конечно, если кроме любви и морального удовлетворения тебе приносит это какой-то доход – это само собой. Но здесь только тяжелый труд и затраты немалые. Ну и какое-то моральное удовлетворение, если нам удалось вырастить выдающуюся лошадь, выиграть значимый приз. Опять же статусность, круг общения – все это приносит какие-то моральные плюсы. Компенсирует часть затрат, скажем так.
✍️А это все равно немало, согласитесь?
Татьяна Ионина: Конечно. Я не говорю, что это мало. В наше время – это очень много.
✍️Вы сказали, что планируете войти в пятерку. Дайте здесь, пожалуйста, больше информации. В каком это диапазоне – по России или по странам СНГ.
Татьяна Ионина: У нас есть сайт, на нем подсчитывается рейтинг коневладельцев, жокеев, тренеров, в общем, по всему, что касается скачек. Мы чаще всего были первыми-вторыми в Краснодарском крае и третьими-пятыми по России. В 2023 году были на шестом месте. Случались периоды спадов, но зачастую входили в тройку по России. А сейчас мы немножко выпали из этого момента, поэтому в пятерку войти для нас будет очень серьезно.
✍️Что Вам даст вхождение в пятерку или в тройку?
Татьяна Ионина: Прежде всего даст моральное удовлетворение нашему владельцу, который тратит на это деньги. Конечно же поднимет настроение людям, работающим в Заводе. Обеспечит коневодов премией к новому году, которую они получают по результатам испытаний лошадей. Если мы попадаем в пятерку, то мы получаем премию, если не попадаем, то остаемся без премии.
✍️Жесткая мотивация.
Татьяна Ионина: По идее, если хорошо задуматься, она такая и должна быть. Хорошо, если мы попадем. А если не попадем? Немного обидно – в тренотделении работают тоже влюбленные в лошадей люди, которые не гонятся за зарплатой, а привыкли к лошадям, сработались в коллективе, то есть неслучайные люди. Если мы не добились успеха, вероятно, у соперников было больше хороших лошадей, больше удачи и везения. Мне всегда в таких ситуациях морально тяжело, потому что я понимаю, что все работали на все 100%, насколько они могли и способны, насколько можно работать. Ну не повезло. Видимо у другого хозяйства лошади оказались сильнее, с лучшей подготовкой, просто в этот раз мы оказались слабее. Но будем думать о хорошем, что мы все-таки займем достойное место в России.
✍️Да, конечно! Я желаю Вам успехов, всё состоится. Тем более, когда всё делается от сердца и эффективная командная работа – я думаю, результат не заставит себя ждать.
Татьяна Ионина: Я тоже так думаю
✍️Немного подрезюмируем. Если сделать, например, другое питание для лошадей, мюсли в том числе, научиться делать качественный продукт для лошадей, ветеринарию поставить на должный уровень и субсидии от государства сделать более весомыми, тогда конехозяйство выйдет на новый уровень? Или что-то еще нужно, чтобы поднять уровень конных заводов?
Татьяна Ионина: Я думаю, что эти три пункта могут дать толчок.
✍️Как Вы думаете, кто может помочь? Что делать?
Татьяна Ионина: Думаю, этому может помочь только время. Время для прогресса нашего менталитета, когда мы вместо баснословной выгоды будем дорожить своей репутацией. Например, в Англии, в Ирландии история скачек, история аукционов насчитывает двести с лишним лет. Сколько лет нам понадобится, чтобы достичь хотя бы низшей ступеньки того уровня, на котором они сейчас? Двести лет? Скорее всего не при нашей жизни. У меня на этот счет не очень оптимистичное настроение, поскольку я занимаюсь персоналом и вижу, какие люди приходят на работу. Если в тренотделении, в основном, «повернутые» на лошадях, то на матках и на жеребятах небольшая текучка людей есть. Люди приходят не работавшие с лошадьми. Конников сейчас очень мало. Если раньше у нас в каждом сельхозпредриятии в Лабинском районе (пятнадцать колхозов) была своя конная команда. Занимались и конкуром, и вольтижировкой, и чем только они не занимались! Работа тяжелая, в коневодстве никаких модернизаций не происходит – все вручную, в основном. И поэтому если у человека нет любви к лошадям, для него это не приемлемый труд.
✍️Татьяна, еще один вопрос. У вас такой тяжелый труд, как Вы отдыхаете или Вы не устаете?
Татьяна Ионина: Я каждый день работаю с 7 до 19.
✍️Когда Вы были в отпуске?
Татьяна Ионина: Я очень редко выезжаю на долго. Бывает выбираюсь, если у меня есть свободное время я лучше сяду на машину и поеду к речке, посижу там, разведу костер, помечтаю… Да у меня особо и желания нет. Мне здесь хватает и природы, и воздуха, и лошадей, и всего хватает.
✍️Можно сказать, что Вы нашли себя?
Татьяна Ионина: Если считать, что мне 55 лет и 45 из них я с лошадьми, то, наверное, да.
✍️У вас есть мечта?
Татьяна Ионина: У меня была мечта. Она, собственно, и осталась, но такая несбыточная. Я как-то, лет пятнадцать назад, три года подряд отправляла письма в Ирландский конный завод с просьбой взять меня на курсы. У них проводятся ежегодно курсы полугодовые. Мне жутко хотелось узнать, каким образом они выращивают лошадей, почему у них все так гладко, почему у них такие лошади получаются, как они все это делают? Но три года подряд мне присылали отказ, и в последний год они наконец-то указали понятную для меня причину. Мне тогда был 41 год. А на сайте у них было написано - невзирая на возраст, на цвет кожи, на национальность и все такое. В письме было: «Извините, Вы не будете вписываться в наш коллектив, поскольку средний возраст учеников 18-20 лет. Это будет вносит диссонанс в обучение, в отношения» и все такое. Вот это была моя мечта. Все остальные мечты у меня сбылись. Сейчас нет ничего глобального, научиться играть на гитаре – научилась, научиться ездить на мотоцикле – научилась, научиться водить машину – научилась, выучить английский – выучила, и без практики забыла). О чем еще мечтать? (смеется) Есть мечта, если подумать – сделать наш конный завод красивым, полным зелени, красок, удобным и уютным для лошадей и людей, чтобы все люди, которые здесь работают гордились этим местом и гордились лошадьми которых они выращивают, что бы им было приятно и радостно приходить на работу.
«Чтобы чего-то добиться, надо работать. Если мы будем халатно относиться к своей работе, то ничего у нас не получится»
✍️Были ли у Вас идеи, например, написать книгу или создать свои авторские курсы для новичков-коневодов или по разведению и содержанию лошадей с Вашим колоссальным опытом? Я думаю, Вам тоже есть, что дать
Татьяна Ионина: К нам очень мало приходит людей, которые хотели бы чему-то научиться. Дети, которые любят лошадей не приходят вовсе, сельская местность Вы понимаете, лошади здесь не в диковинку. Недавно пришла на работу девушка, большая любительница лошадей, но никогда не работавшая с ними. Где-то в городе она посещала спортивную конюшню занималась на лошадке и не более. А когда пришла к нам на работу, отработав месяц сказала: «Боже мой! Я не могу. У меня от любви к лошадям ничего не осталось. Я так устала. Это так тяжело. Это такой тяжелый труд что у меня даже на любовь – погладить, повозиться с лошадкой – нет сил». Это работа. Это тяжелая работа, поэтому одно дело – работать с лошадьми, а другое – любить их, восхищаться в стороне, погладить, покормить сахаром – это разные вещи. К сожалению, таких людей, которые готовы посвятить этому жизнь и нести связанные с этим нагрузки мало. Чтобы чего-то добиться, надо работать. Если мы будем халатно относиться к своей работе, то ничего у нас не получится.
✍️А Вы знаете, что у нас есть Научно-Исследовательский Институт Коневодства?
Татьяна Ионина: Да, конечно.
✍️Какие у него цели-задачи? Вроде они там много чего делают и изучают, и внедряют. Для чего тогда они, если наше коневодство до сих пор на таком уровне? Для чего этот институт тогда нужен?
Татьяна Ионина: Я думаю, что все люди, которые там работают, истинные любители и энтузиасты своего дела. Занимаются многими породами, которые разводятся в России. Не могу сказать за сегодня, но когда то там были очень интересные курсы по осеменению и трансплантации эмбрионов, это то что касается моих интересов, так же там готовили ковалей. Но это было все основано на старых советских кадрах. Все что касается чистокровной породы, в настоящий момент, функция института это оформление паспортов, иммуногенетические исследования, ведение племенной книги по породе, ведение электронной базы по породам, но к сожалению она платная для всех.
✍️Спасибо Вам огромное, что есть такие люди, как Вы. Ваш конезавод, на самом деле, это далеко не про деньги, а про любовь. Дай Бог вам здоровья, сил и веры в светлое будущее.
Татьяна Ионина: Спасибо большое. Будем стараться
👩💼 Автор статьи и интервью: Ольга Базутова
🔗 Мои социальные сети и связь со мной:
🔵 VK
🔴 Rutube
🔵 Telegram
Тэги: #ветеринария, #коневодство, #традиции, #ценности, #будущее, #мюсли, #вакцина, #любовь, #скачки, #Россия, #Краснодарский_край, #Минсельхоз, #Татьяна #Ионина, #конный_завод, #Прогресс, #биофабрика, #Орел, #Москва, #чистокровная, #кобыла, #Александр #Владимирович #Неженец, #Лабинск, #бизнесмен