— Мам, ты уверена, что это хорошая идея?— Юля подняла голову, взглянув на пятую ступеньку лестницы, где каждый шаг отдавался глухим эхом. В руках у неё звенели ключи от квартиры — такие маленькие, а стали символом поворота всей её жизни.
— Надо разобраться, Юлечка,— Светлана вздохнула тяжело, словно вековые камни давили на её грудь. — Взглянуть в лицо этому наследству.
Квартира — холодная, пропахшая прошлым, — досталась Светлане и её дочери от Антонины Павловны — свекрови Светланы . Это была тяжёлая женщина, не только телом, но и характером. С самого первого дня она смотрела на Светлану, как на сорняк, проросший на её земле. Словно каждая минута совместной жизни была пыткой, но не для неё, а для Светланы, — Антонина Павловна словно наслаждалась этими мучениями.
Даже смерть не смогла ослабить её влияния. Светлана это чувствовала. Каждый шаг в старом подъезде напоминал ей о взглядах, о словах, о той горечи, что годами отравляла её изнутри.
Они открыли дверь, и в нос ударил запах сырости, застоявшегося времени. Светлана остановилась, как вкопанная, вспомнив, как свекровь впервые увидела Юлю. "Это твоя дочь? Не тянет на нашего рода…" — помнила Светлана эти слова, словно кинжалы. Юле тогда было всего четыре года, но холодное презрение в глазах Антонины Павловны будто врезалось в её память.
— Ты это видишь?— Юля тронула мать за плечо, показывая на рогатую шкатулку, стоящую на комоде.
— Конечно, вижу,— ответила Светлана. — И именно она мне не нравится. Вроде безделушка, а на душе так тяжело...
Юля осторожно протянула руку к шкатулке, и Светлана почувствовала, как по её коже прошла мелкая дрожь. Словно крошечные иголки пронзили её пальцы. В этом доме чувствовалась ненависть — плотная, липкая, как туман.
— Мам, ты в порядке?— Юля обеспокоенно взглянула на мать.
— Просто... странное чувство. Здесь всё пропитано ненавистью, понимаешь?— Светлана вздрогнула, вспомнив, как свекровь однажды кричала: "Ты мне жизнь сломала! Это из-за тебя мой сын погиб!"
Её муж, Иван, погиб в аварии много лет назад. Ту ночь Светлана старалась забыть, но Антонина Павловна никогда не позволяла этого. Обвинения свекрови звучали как приговоры. Каждый взгляд, каждое слово несли за собой этот груз вины, который Светлана чувствовала на своих плечах даже сейчас, стоя в этой комнате.
— Что это за шкатулка?— Юля присмотрелась к узорам, которые казались вырезанными в каком-то другом времени. Старинные славянские символы пересекались, словно заключая в себе тайну.
— Не знаю, но ощущение, что она здесь главная.Тихо ответила Светлана. — Твоя бабушка всегда верила в сглазы, порчи... Может, это её последний "подарок".
— Ты думаешь, стоит её открыть?— Юля замерла, не сводя глаз с таинственного предмета.
Светлана медлила, её сердце бешено колотилось. Всё внутри кричало: «Не трогай!» Но пути назад не было.
— Откроем,— наконец решилась она, взяв ключ. Медленно, словно в замедленном кадре, вставила его в замочную скважину.
Крышка шкатулки скрипнула, открывая перед ними своё содержимое. Внутри было гнездо из спутанных, тёмных, словно обугленных волос. В центре — старая, выцветшая фотография: Светлана, Иван и маленькая Юля. Лица перечёркнуты красными крестами. В тот момент раздался сухой хруст, словно что-то внутри сломалось.
— Боже мой...— прошептала Светлана, отпрянув назад. — Она наложила порчу... Настоящую порчу!
— И что теперь?— Юля не сводила глаз с шкатулки, будто та была воплощением всех тех лет зла и ненависти, которые свекровь накопила в себе.
Светлана долго молчала. Ответ был очевиден, хотя всё это казалось безумием.
— Сожжём её. Всё сожжём, к чёрту!— решительно сказала она. — Эта женщина даже после смерти пытается нам навредить, но мы не дадим ей такой возможности.
Юля кивнула. Уверенность матери придала ей сил. Они аккуратно завернули шкатулку в плотный пакет, словно пытаясь отгородиться от её тёмной энергии. Во дворе старая печь казалась готовой проглотить всё, что бросили бы в неё.
— Бабушка не могла просто уйти, да?— Юля зажгла спички, пламя заплясало.
— Не могла,— согласилась Светлана, сжав пакет. — Но теперь это неважно.Она бросила шкатулку в огонь.
Пламя жадно охватило её, словно проглатывая остатки зла.
— Теперь она не сможет нас затронуть,— Светлана улыбнулась, чувствуя, как тяжесть уходит. — Мы начали новую жизнь, Юлечка. С чистого листа.
Луч солнца неожиданно прорезал плотные облака, упав прямо на окно квартиры. Светлана впервые за многие годы почувствовала, что старое наследство отпустило их.
— А что с квартирой, мам?— Юля посмотрела на светлое окно.
— Отремонтируем. Поставим новую мебель, всё изменим. Мы справимся, Юля. Вместе.— Светлана уверенно распахнула окно в квартире, впуская свежий воздух и солнечный свет.
— Пора прощаться с прошлым,— сказала она, глядя на небо. — Пусть этот дом станет местом света. Никакой тьмы.
Они начали перебирать старые вещи свекрови, каждая из которых отправлялась в чёрный мешок. С каждым выброшенным предметом Светлана чувствовала, как груз прошлого уходит. Теперь она знала: порча — это не шкатулка и не вещи. Это те обиды и страхи, которые мы не отпускаем. Но теперь они освободились.
Если Вам понравился рассказ, подпишитесь на канал. Также буду рада Вашим лайкам и комментариям.
Читайте также: Неприятная поездка