Автор: Михаил Щипанов
В некотором смысле мировая геостратегическая обстановка как бы зависла в ожидании исхода президентских выборов в США. Их результаты, конечно, скажутся на скорости разрешения ряда мировых проблем, но и их влияние не следует переоценивать. Тот самый случай, когда политическое и военно-стратегическое бытие предопределит сознание многих мировых политиков.
Понятно, что одной из главных современных точек бифуркации был и остается конфликт на Украине, который в классическом варианте на том самом смысловом перепутье: либо конструктивное решение, предопределяющее возникновение новой архитектуры взаимной безопасности, либо дальнейшее скатывание к глобальному ядерному конфликту, который в своем хаосе объединит сразу несколько регионов.
В этой связи постоянные неофициальные вбросы о том, что все больше политиков склоняется к дипломатическому завершению украинского варианта гражданской войны, с одной стороны, выглядят попытками протестировать настроения по другую сторону «баррикады». А, с другой, явный тренд на то, чтобы успокоить общественное мнение сразу в ряде европейских стран, в которых растет стойкое неприятие политики подогревания украинского конфликта.
Сейчас параллельно существует и как бы вынесено на широкое мировое обсуждение сразу несколько планов, если не полного решения проблемы, то хотя бы снижения остроты опасного противостояния. А заодно есть фактически два варианта созыва миротворческих конференций. За один по-прежнему ратует Владимир Зеленский со стоящими за его спиной американцами. Однако после полной демонстрации несостоятельности так называемого «бюргенштокского формата» все попытки экс-президента созвать очередные массовые посиделки с навязываемой повесткой еще до американских выборов потерпели полный провал.
Не помогло даже милостливое согласие пригласить и российских представителей. Теперь речь идет о возможном переносе этого проекта на февраль 2025 года. Но, как говорится, до тех пор или ишак сдохнет, или шах (президент) уйдет в небытие. Бразило-китайская мирная инициатива также предусматривает созыв многосторонних переговоров, но формат такого мероприятия до конца не ясен.
Как провалилась Бюргенштокская конференция
Между тем, мы прекрасно помним, как наш президент сразу снизил буквально на порядок интерес мировой общественности к открывавшейся конференции в Швейцарии, на курорте Бюргеншток. Владимир Путин прекрасно выбрал момент для того, чтобы огласить свой вариант мирного урегулирования, который полностью устроил бы Россию и мог бы стать основой для начала мирных переговоров. Положения этого предложения были сформулированы предельно четко: полный и окончательный вывод украинских войск с территории четырех новых регионов России – ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей; признание новых реалий Украиной; обеспечение денацификации и демилитаризации Украины и объявление ее нейтрального статуса; защита прав русскоязычной части населения этой страны; снятие неправомерно наложенных санкций.
Тогда же было подчеркнуто, что это наиболее благоприятное для противной стороны российское предложение. В дальнейшем, в случае отказа принять его по существу и приступить к обсуждению, оно будут значительно ужесточено.
В Киеве тут же объявили наши предложения неприемлемым ультиматумом. В ответ со своей стороны министр иностранных дел Сергей Ларов еще раз напомнил об обещании ужесточить наши предложения по мере затягивания конфликта и отказа от конструктивных переговоров, учитывающих всеобъемлющие реалии, включая и положения на фронтах.
Однако, вторжение украинских войск на нашу территорию, захват ряда населенных пунктов в Курской области окончательно поставили точку в процессе возможной подготовки переговоров. Тем более, что такая откровенная авантюра не решила для Киева с его кукловодами и другую разрекламированную задачу: завоевание доминирующей позиции, позволяющей вести переговоры с Россией с позиции силы.
В Москве недаром неоднократно повторяли, что исход любого урегулирования, его конфигурация будет основываться, в конечном итоге, на положении на линии боевого соприкосновения. Заодно в Кремле приняли решение о реформировании российской ядерной доктрины, предусматривающее расширение вариантов применения стратегических сил в случае угрозы безопасности и территориальной целостности России.
Все красные линии нарушены
Собственно, наши лидеры демонстрируют абсолютную последовательность своей политики. Теперь через серию Telegram-каналов и политические телевизионные ток-шоу запущена инсайдеровская информация о том, что Москва готовится огласить более жесткие условия переговоров, чем те, что были озвучены президентом летом. Предпосылок для такого шага явно несколько. Если, конечно, не считать прежних публичных обещаний, что следующие инициативы действительно будут жестче предыдущих.
Наши войска совершили несколько существенных прорывов, прежде всего, на Донецком направлении. На очереди взятие Покровска и обвал украинской обороны на этом участке, лишенной обычных схем и путей снабжения. Выход части наших сил на оперативный простор. Кроме того, грядет, как говорят на Украине, «черная зима», условия которой наши силы смогут в еще большей степени усугубить атаками на украинскую инфраструктуру. Наконец, так называемая «война на истощение» реально ударила по настроениям всего украинского общества – громады.
К слову, не просто так Родион Мирошник, посол по особым поручениям МИД РФ по преступлениям киевского режима, заявил, что Москва намерена добиваться от Украины возмещения ущерба, причиненного России. Это может стать еще одним положением, ужесточающим наши предварительны требования к началу переговорного торга.
В то же время очевидно, что спекуляции о возможности уступки Украиной части своей территории в обмен на вступление в НАТО априорно Москву не устроят. Как резонно отмечают некоторые аналитики, какая разница для России, будет ли Украина в НАТО на 80 или 75%. Ведь на деле война ведется не за территории, а за важнейшие геополитические интересы.
В этой связи замминистра иностранных дел РФ Александр Грушко заявил, что думающие люди на Западе сильно сожалеют, что НАТО отвергло российский проект договора о гарантиях безопасности. Потому, видимо, сейчас требуются более жесткие уточнения тех предложений.