Как уже сообщал в предыдущей заметке, на своей должности я мог продолжать службу и в звании майора спокойно уволиться в запас, получить квартиру в Риге и продолжать жизнь в ранге военного пенсионера. Но такая перспектива меня не устраивала по нескольким причинам. Во- первых, в Латвии я и жена не чувствовали, что живём в настоящей родной стране, к этому были определённые предпосылки, о которых сообщу ниже. Во - вторых, я был ещё достаточно молод, тщеславен и хотел продвинуться по карьерной лестнице, продолжая службу в Вооружённых Силах, имел высшее образование. Уже в течение нескольких лет регулярно проводил занятия теоретические и практические с офицерами, сержантским и рядовым составами по своей специальности и добивался неплохих результатов. Вышестоящие командиры заметили эти мои качества и стали привлекать в состав комиссий по проверке боеготовности частей и подразделений, дислоцированных на просторах бывшего Советского Союза. Оценив свои возможности, я решил предпринять усилия и добиться перевода на преподавательскую работу в высшее военное учебное заведение. Для этого, как я думал, следовало показать свои намерения, то есть подготовиться самостоятельно и сдать кандидатские экзамены по английскому языку и философии. Так как в те времена никакого интернета не было и в помине, за программами и необходимой литературой нужно было ехать за 200 километров в Ригу. Там я обратился в Латвийский госуниверситет, меня приняли хорошо, записали в библиотеку, я получил необходимые программы и литературу.
Подготовиться к сдаче экзамена по философии я решил самостоятельно, а вот чтобы подготовиться к сдаче английского, требовался репетитор. Таковой быстро был найден, им оказался старший брат учительницы - латышки - коллеги жены в школе. Нас познакомили, мы договорились о совместной работе. Он рассказал в нескольких словах о себе. Ещё до Отечественной Войны он закончил богословский факультет Латвийского университета, где большое внимание уделялось изучению иностранных языков, в том числе популярного в те времена языка международного общения - эсперанто. На этом языке он переписывался с большим числом абонентов со всего мира. Постоянной работы у него не было по причине, о которой я узнал несколько позже.
У него была своя методика изучения иностранных языков. Сразу на первом уроке он заявил, что общаться мы будем только на английском, и на уроках я должен забывать родной язык. Как бы я не искажал вначале произношение отдельных слов, со временем оно улучшится, Так это и произошло. Мы занимались в течение нескольких месяцев, этого хватило, чтобы сдать кандидатский экзамен по английскому языку на оценку "хорошо", на кафедре иностранных языков в своей академии, которую я закончил несколько лет назад. В ходе нашего общения репетитор однажды признался, что не может найти постоянную работу по специальности, так как был сослан на 10 лет в Сибирь за антисоветскую деятельность после освобождения Латвии от фашистских захватчиков и только недавно вернулся домой по амнистии. Его признание произвело на меня очень неприятное впечатление, но расстались мы спокойно. Дунуло антисоветчиной не только от общения с репетитором, но было немало и других подобных случаев, которые укрепляли нашу с женой решимость покинуть Латвию.
Кандидатский экзамен по философии я сдал после самостоятельной подготовки по ночам в течение 2- 3 месяцев. Сдавал экзамен в том же Латвийском госуниверситете экзаменационной комиссии во главе с ректором. Особо глубоких знаний не проявил, получил оценку "удовлетворительно" , но этого оказалось достаточно при подготовке и защите кандидатской диссертации через несколько лет.
Мои усилия по работе над собой в конце концов дали желаемый результат. Начальство предложило вакантную должность преподавателя в Серпуховском высшем военном инженерном училище и я согласился. Всего в нём я отслужил ровно 20 лет вплоть до выхода на пенсию. Но это уже совсем другая история.
Вначале я уехал к новому месту службы один, семья оставалась в Алуксне. Через месяц нам предоставили две комнаты в офицерском общежитии и я смог перевезти свою семью. Мне предоставили недельный отпуск и я отбыл к месту прежней службы. Для переезда нам следовало собрать вещи, упаковать в контейнер, отправить его, затем привести служебную квартиру в надлежащее состояние для сдачи жилищно-коммунальной службе. К нам пришли мой бывший подчинённый прапорщик Алексей с женой по их личной инициативе и в течение двух дней они оказывали нам большую помощь в выполнении всех этих работ. За один день до отъезда мы получили приглашение в школу, где работала жена, на прощальную вечеринку и не успели закончить уборку квартиры. Вечеринка затянулась до глубокой ночи, и когда мы вернулись домой, нас ожидали друзья Алексей и его жена в чистой квартире, подготовленной для сдачи. Ночевать они пригласили нас к себе домой, где всё было готово для сна всей семьи, а также накрыт стол, за которым мы ещё пару часов отмечали отъезд. Утром нас проводили к поезду и мы уехали к новой жизни. В течение многих лет мы поддерживали связь со своими друзьями и только через 10 лет в 1976 году по приглашению того же Алексея мы с женой уже на автомобиле снова посетили небольшой латышский городок Алуксне в течение 10 дней. Внешне он мало изменился, только мы все немного постарели. Алексей в своём доме подготовил нам комнату, придумал и подготовил ряд развлечений. Особенно запомнилась поездка в настоящий латышский хутор с ночёвкой, мытьём в "чёрной бане", где открытый костёр горел под огромным баком с водой, а дым выходил свободно через специальное отверстие в крыше. Нас угощали самодельным крестьянским пивом, а спать уложили на матрацы, набитые соломой, подушки и одеяла тоже были набиты соломой. Какое либо постельное бельё отсутствовало. Так 20 век соседствовал со средневековьем в самой развитой республике Советского Союза.
С высоты прошедших лет я оцениваю жизнь нашей семьи в маленьком латышском городке двояко. С одной стороны, на бытовом уровне у нас были дружественные отношения со многими латышами. С другой, иногда в общении с некоторыми из них невольно прорывались националистические нотки, якобы русские угнетают их и препятствуют дальнейшему росту. Я считаю, что со стороны центральной власти в отношении к прибалтийским республикам допускался излишний либерализм и не достаточный контроль, и это одна из причин распада Советского Союза.
Буду благодарен за ваше мнение в комментариях.