Наверное, мне все же проще, что мы живем в очень толерантном обществе.
Здесь можно не только выбирать кем ты хочешь быть (девочкой или мальчиком, кошечка ты или собачка). Здесь можно не стесняясь быть аутистом. Кричать, махать руками, эхолалить и делать все другие прелести, которые в той или иной степени встречаются у наших детей.
У нас с мужем шесть детей
Мы живем в Канаде
И я сейчас не говорю о том, хорошо это или плохо. Каждый решает сам где его место.
Я просто констатирую факт. Факт того, что наши дети приняты обществом со всеми их странностями. Поэтому, мне было легче, чем многим родителям, рассказы которых я слышала или читала.
Тим кричал всегда. Вот прям с момента его рождения он постоянно кричал.
Помню, первый такой серьезный скандал он устроил мне в месяц от роду.
Наши средние дети занимались спортивной гимнастикой. И по окончании учебного года им организовали вечеринку в открытом бассейне. Мы пошли всей семьей.
Тогда вышло так, что муж развлекался со средними, а я все два часа cpaжaлacь с Тимом. Он неистово орал. А я, прижав его к груди, ходила по бассейну туда и обратно.
Сейчас я думаю, что его уже тогда нервировало большое скопление людей. Шум. Возможно ветер, хоть и теплый.
Дальше по нарастающей. Все выходы в люди заканчивались скандалом и истерикой.
Конечно, такое поведение я списывала на младенческий возраст.
После года стало совсем сложно. Тим уже был достаточно большой, чтобы не сидеть спокойно в коляске. Чтобы вырываться из рук, запрокидывать голову назад и падать навзничь.
В два-три года наши походы превратились в кошмары. Мы стали редко выходить из дома. И перестали приглашать к себе гостей. Потому что на них Тим тоже неадекватно реагировал. Сами в гости тоже не ходили.
Наши логопед и эрготерапевт подбадривали нас тем, что с возрастом станет легче. И чем чаще мы будем ходить в людные места, тем больше у нас шансов на то, что ребенок вольется в среду и не будет так ярко реагировать.
Они же нам порекомендовали шумоподавляющие наушники. В них Тиму стало легче переносить присутствие людей.
Но походы в магазин все еще были кошмаром. Мы тащили орущего Тима. Он выгибался дугой. Рвал на себе волосы.
Правда, один плюс в этом был всегда. Мы с мужем не могли потеряться в магазине. Всегда друг друга находили «по голосу».
А еще, когда нас видели (или слышали?) нам открывали свободную кассу. Думаю, и красную дорожку выкладывали бы, чтобы ускорить наш выход из магазина)
Кроме магазинов еще мы ходили в кафе. Там был самый ужас ужасный. Тим не умел ждать. А мы его этому учили.
Потом пришла корона. И все люди вообще перестали куда либо ходить. И мы перестали. И тогда у нас настало самое счастливое время. Потому что все успокоились. Пропал стресс, в котором мы постоянно находились. У нас отпала нужда социализировать ребенка. И главное, не мучала совесть за то, что дома сидим. Вина и ответственность, как бы, с нас сняты.
Но все же, в последствии, наши походы, какими бы сложными они ни были, дали свои плоды.
Сейчас Тиму восемь лет.
Он спокойно ходит по магазинам. Ездит в машине на далекие расстояния. Ходит по городу. Делает заказ в кафе и спокойно ждет столько, сколько будет нужным.
Конечно, эти первые годы были очень сложными. Несмотря на то, что на нас, в принципе, никто не смотрел, не делал замечания. Тим сколько угодно мог валяться на полу в магазине. Мы давали ему время и возможность прийти в себя. Мог валяться на улице. Кричать в кафе, что ему не несут заказ. Нас ни откуда не просили выйти. Мы не получали даже немых упреков.
Но все же, несмотря на все это, было очень тяжело. И физически. Справиться с вечно орущим и валяющимся ребенком. И морально.
Первое, что нам помогло, наше с мужем восприятие происходящего. Когда мы успокоились, приняли, что Тим имеет право на выражение своих эмоций, потому что он не взрослый, здоровый человек, который может держать себя в руках. У ребенка проблемы с эмоционально-волевой сферой.
С пониманием социально-приемлемого поведения. И всему этому нам предстоит его научить. И мы взрослые, здоровые, адекватные родители. Настолько адекватные, что способны держать себя в руках при любых срывах нашего сына.
Вот тогда стало легче.
Мы научились находиться в машине, в маленьком пространстве, с орушим ребенком (а позже и с двумя). При этом сохраняя способность следить за дорогой и продолжать движение.
Думаю, с Элей нам было уже гораздо проще. Хоть и неадекватных детей стало на одного больше.
Эля пять лет
Но наше восприятие и принятие ситуации помогли нам пережить самые сложные моменты.
Сейчас с нашими детьми не сложно.
Нет, не так. Не сложно с Тимом.
С Элей легче, чем было, но все еще проблематично выходить в люди. Хотя, уже можно договориться и с ней.
Кафе - это вообще не проблема. Ни для одного, ни для другого. Они оба умеют ждать.
Детские развлекательные мероприятие - наше все. Там Тим и Эля совсем не выделяются среди скачущих, бегающих и прыгающих детей.
Какой вывод из всего этого можно сделать?
Социализировать ребенка нужно. И пусть кто-то говорит, что социализация происходит за счет здоровых. А как по другому? На то мы и здоровые. Мы живем в цивилизованном обществе. Где есть место всем. В том числе и нашим, не всегда адекватным, детям.