В самом начале сорок второго года началось масштабное наступление советских войск в районе Демянска. Оно развивалось довольно успешно, к концу января 1-й гвардейский корпус и 34-й армии с двух сторон начали замыкать кольцо с целью окружения немецкой группировки, основной силой которой был 2-й армейский корпус под командованием графа фон Брокдорфа.
По обыкновению, Гитлер категорически не согласился с предложением командующего группой армий Север фон Лееба отвести корпус на безопасные позиции. Фон Лееб подал в отставку, но и заменивший его фон Кюхлер изменить ситуацию не сумел. Восьмого февраля кольцо окружения замкнулось. В котле оказалось около сотни тысяч человек, пять дивизий вермахта и элитная моторизированная дивизия СС «Тотенкопф».
Прорвать кольцо окружения немцам не удалось, но и у советских войск не получалось уничтожить попавшую в котел группировку. Интересный случай, произошедший на исходе третьего месяца бесплодных боев описал в своих мемуарах гауптман 290-й пехотной дивизии Манфред Шлоссер.
Необходимость держать кольцо окружения сковывало силы Северо-Западного фронта, тем более что на внешнюю сторону кольца усиливалось давление подходящих свежих немецких частей. 34-ая армия выдохлась и самостоятельно завершить разгром не могла, немцы прочно удерживали позиции, отражая все более слабые атаки. Но и окруженных дела шли не блестяще.
Люфтваффе удалось построить и обеспечить работу воздушного моста для снабжения окруженных. В сутки прибывало до полутора сотен самолетов, привозя три сотни тонн грузов. Разумеется, на шесть дивизий это было крайне мало. Основная часть доставалась эсэсовцам, остальные дивизии снабжались по остаточному принципу.
«Если у 30-й и 32-й дивизий дела шли ещё более-менее сносно, то наша и 32 с 223-й были уже на грани, – пишет Шлоссер, – людей в любом из батальонов набиралось едва на роту, были введены суточные нормы на расход боеприпасов».
В этой ситуации командир Шлоссера майор Ленеке решился на довольно неординарный поступок. Понимая, что ситуация практически патовая, никто ее переломить в свою пользу не может и продолжение боев ведет только к увеличению потерь с обоих сторон, он счел возможным предложить противнику переговоры.
По его мнению, предложение было довольно разумным и адекватным. Русские предоставляют коридор, и немцы уходят с позиций, оставив тяжелое вооружение. Это позволит обеим сторонам избежать продолжения бессмысленного кровопролития.
Разумеется, на переговоры никто его не уполномочивал, более того он и не собирался ставить начальство в известность. Все должно было пройти в тайне, так как поддержки он явно не получил бы.
«Если бы об этих тайных переговорах узнал командир дивизии СС «Мёртвая голова» Теодор Эйке, то нашему майору было бы несдобровать, Эйке сразу доложил бы наверх, и Ленеке отправили бы в отставку, или отдали бы под трибунал», подчеркнул в воспоминаниях Шлоссер.
Русские на переговоры согласились и вскоре в расположение дивизии прибыл парламентер. Советский офицер был в кожаном мотоциклетном плаще и прекрасно говорил на немецком языке с правильным произношением, скорее всего до войны не раз бывал в Германии и общался с носителями языка. Ни о каком коридоре даже слушать не захотел, условием прекращения огня могла быть только полная капитуляция всей окруженной группировки. Такое требование Шлоссер назвал «немыслимым абсурдом».
При этом парламентер держался уверенно и, по мнению Шлоссера, вел себя вызывающе и даже нагло. Разговаривал громко, курил, не спрашивая разрешения, в общем, никакого преклонения и чинопочитания. Похоже, до гауптмана не дошло, что советский офицер быстро разобрался в ситуации и понял, что майор занимается самодеятельностью, никто из генералов провести переговоры ему не поручал. Следовательно, они не имеют никакого смысла, поэтому и вел себя соответственно.
Тем не менее, немцев, которые все еще считали себя неизбежными победителями в этой войне, а случившееся окружение просто небольшим недоразумением, такое поведение очень удивило. Майор по мнению гауптмана довольно высокое начальство, к которому будущие пленные должны относиться с превеликим почтением. Не случайно второй гауптман Отто Тильзен, опоздавший к началу переговоров поинтересовался у Шлоссера:
«– Что этот русский себе позволяет, почему он так нагло разговаривает с майором?
– Успокойтесь, ему можно. Это парламентёр, мы не в том положении, чтобы сейчас ставить его на место.
– Манфред, русский ведёт себя так, как будто их армия стоит под стенами Берлина или как минимум у границ Рейха, а не сделала небольшое окружение возле маленького посёлка недалеко от Новгорода», передал этот диалог автор мемуаров.
⚡Больше подробностей можно читать в моём Телеграм-канале: https://t.me/two_wars
Разумеется, вслух обсуждать парламентера они не решились (майор мог расценить это и как упрек в свой адрес, мол, не может поставить на место нахала), поэтому разговаривали шепотом. Однако, оказалось, что помимо прекрасного немецкого, русский обладает таким же прекрасным слухом. Реакция последовала незамедлительно:
«Я всё слышу! У меня хороший слух, и поверьте, господа офицеры, дело дойдёт и до Берлина! А вы, если будете упрямиться, то этого уже не увидите – так как погибнете здесь, в котле, возле Демянска», – передаёт Шлоссер слова советского офицера.
Переговоры ожидаемо провалились, русский отправился назад. Впрочем, ошибся он только в одном. Окруженная группировка вся не погибла, в начале мая ударной группой из трех дивизий снаружи и встречным ударом изнутри котла блокада была прорвана. Потерявший большую часть личного состава при прорыве командир дивизии СС «Тотенкопф» Эйке получил дубовые листья к Рыцарскому кресту, а почти все побывавшие в окружении памятные знаки «Демянский щит». Но вот насчет того, что дело дойдет до Берлина, нахальный русский оказался совершенно прав.
Это Владимир «Две Войны». Поддержите статью лайком👍
А как Вы считаете, почему немцы не приняли советские условия?