Понемногу мы стали приходить в себя. Прошел шок от этой страшной новости, и мы просто сидели и понемногу пили коньяк, видимо оба хотели хоть чем-то заглушить эту ноющую боль в груди, поселившуюся у обоих в кабинете врача и с тех пор, не отпускающую ни на минуту наши сердца.
-Давай сегодня напьемся и завтра проснемся, как ни в чем не бывало? - предложила я.
-Марусь, ну это не поможет, хотя если ты хочешь, давай напьемся – ответил мне Илья – и вообще, давай будем делать все, что хочется. Тем более, я думаю, мы можем себе это позволить.
-Слушай, у тебя что, так много денег? – спросила я шутливо.
-А ты что ж до сих пор не знаешь, сколько у меня денег? – ответил он вопросом на вопрос.
-Нет. Откуда? Да мне как-то и не надо это. – ответила я.
-Хоть бы у подруги своей поинтересовалась. Мы ж через ее фирму все деньги перекачали тогда – сказал он.
-Ну ей Богу, даже мысли такой не возникло. – оправдывалась я.
-Да верю я, верю. Просто как-то странно. Все вокруг только и жалуются, что их жены норовят их разорить и пытаются всеми правдами и неправдами узнать размеры их капиталов, а ты даже не спросила ни разу – усмехнулся Илья.
-Знаешь, даже если бы у тебя ни копейки не было бы за душой, но ты так же ко мне относился, я все равно бы тебя полюбила. И вообще я думаю, что миллионеров таких не бывает. Они только о своих миллионах и думают, как их преумножить, да как их от всех спрятать. А ты, вон какой человек! – Человечище! – объясняла я ему свой взгляд на все это - И голова на месте и душа нараспашку, и сердце открыто для любви, и на слова и на дела добрые не жадный, и все проблемы решаешь легко, незаметно, не на показ. И вообще, по-моему, у тебя нет недостатков! И как только ты сохранился такой настоящий!? В наше-то время! Сейчас же куда ни глянь – всюду одни понты. Чуть чего добился и бизнес пошел в гору – тут же зазвездило и покатился под откос – кто спивается, кто проигрывается, кто наркоманом становится, но первое, что они все делают, так это избавляются от своих жен, которые тянули семью и детей, пока они бизнес поднимали. А теперь – подавай всем молоденьких девочек, да чтоб не спрашивала с него ничего. А ты другой, ты вон и жениться сразу и для детей моих и для подруг, для всех, давай что-то делать! И не посмотрел даже на то, что я намного тебя старше!
-Марусь, ты или слишком много выпила, или ты меня идеализируешь. – попытался прекратить этот разговор Илья.
-Ну ладно тебе, не скромничай! – сказала я и добавила – Илюшка, я тебя обожаю! И плевать мне на то, сколько у тебя денег!
-А вот попробуй, угадай, сколько? – просил Илья.
-Мильон! или два!? – отшучивалась я.
-Ага, угадала – сто двадцать. Как думаешь, хватит нам себя побаловать? – спросил он.
-Да на три жизни вперед! – думая, что он шутит, ответила я смеясь.
-Смешная ты, Маруська. Как мне с тобой хорошо! – и он схватил меня в охапку и прижал к себе.
Внезапно, как бы неизвестно откуда, как будто из-под земли, теплый ветерок потрепал нам волосы и так же внезапно исчез в никуда. Мы оба переглянулись, потому что не поняли, что это было. И я уже хотела спросить об этом у Ильи, как тут услышала голос Егора:
-А вот и мы! Заждались?
-Да нет, мы тут посидели немного. – сказала я. И, повернувшись к Илье добавила – Слушай, а на душе-то полегчало! Тебе тоже?
-Точно – заметил Илья.
-Небось, из этой бутылочки душу-то облегчали? – спросил Егор, поднимая с земли пустую бутылку из-под коньяка.
Мы засмеялись и сказали одновременно: «А то!»
Ну, если нам и стало немного легче, то вот Егор загрузился по-взрослому, как сейчас говорят. Он даже не удержался и заплакал. Ведь он уже шесть лет здесь не был и на похороны бабушки не приезжал. А теперь, увидел в каком запустении здесь все и расстроился.
-Егор! – позвал его Илья – Через пару недель у деда твоего тоже будет день памяти. Давай сделаем здесь все по полной программе, чтоб не стыдно было сюда приходить?
-Да легко! – сказал Егор.- Завтра же этим займусь!
-Ну вот и отлично! – сказал Илья.
Мы еще немного посидели вместе со всеми, а потом решили поехать домой и как следует помянуть их.
Пока мы все прощались с дорогими нашим сердцам людьми, Илья позвонил по телефону, так что когда мы приехали домой, нас уже ждал накрытый стол с блинами и домашней лапшой. Вот он всегда такой, тихонько и незаметно все сделает, и остается только удивляться – когда успел? как догадался?
На следующий день, он вроде не отходил от меня ни на минуту, и вдруг, заходит Коля и подает нам билеты на самолет. Я не переставала удивляться Илье. И если раньше я сама не очень-то умела говорить ласковые слова, хвалить, то сейчас старалась это делать, потому что хотела, и потому что знала – скоро, очень скоро такой возможности у меня может и не стать.
Все ужасно удивились нашим внезапным отъездом.
-Вы же только что приехали. Мы же соскучились, а вы опять улетаете – ворчала Сашка.
-Да никуда мы вас не отпустим! – возмущался Егор – У нас тут столько дел, столько вопросов! Не, ребят, так не пойдет! Ну, хотя бы через недельку! А что за спешность-то?
Я сидела и молчала. Мне было жаль уезжать от них, я и сама соскучилась, и мне было хорошо с ними, но сказать им правду я не могла. И тут, не выдержав натиска со всех сторон, решился Илья и сказал:
-Егор, Сандра, Стас, не бузите, а просто спокойно послушайте. Поездка эта вынужденная. У Маруси обнаружили рак груди. Мы сами только сегодня об этом узнали. У меня у дяди своя клиника в Израиле. А так как оказалось, что времени у нас совсем мало, то ехать надо срочно. Сегодня же.
Заявление Ильи повергло всех в глубокий шок. Все молчали и смотрели на меня, как бы ища хоть какую-то надежду на то, что он сказал неправду. Но чем дольше они смотрели на меня, тем заметней им становились мои заплаканные глаза и тем яснее они понимали смысл сказанных Ильей страшных слов.
Первым из шока вышел Егор:
-Ну, раз такое дело, то кто бы спорил. Конечно, езжайте. А это поможет?
-Мы не знаем, поможет нам это или нет, но пробовать будем все – сказал Илья.
Сашка заплакала, потом подскочила ко мне и обняла меня за шею:
-Мамочка, я хочу с тобой. Возьмите меня тоже. Я тоже хочу быть рядом.
-Так и я хочу! – взволнованно сказал Егор.
-Илья, можно мы тоже полетим? – просила Сашка.
-Думаю, в этом нет проблемы – сказал Илья и позвонил Коле. Он заказал всем билеты и даже детям, потому что решил, что мне так будет лучше, если все будут рядом со мной. Вечером Коля привез билеты и визы.
Утром мы все молча позавтракали и поехали в аэропорт. Егор старался всех подбадривать и говорил:
-Ерунда! Прорвемся! И не из таких передряг вылезали! Не дрейфь, маманька! Ты ж у нас сильная, да и мы ж рядом! А вместе мы что? Вместе мы – сила! Ты ж сама нас так учила! На крайняк – вырежем всю эту хрень, да и все! Потом силиконы какие-нибудь вставим, еще лучше, чем было будет!
А Сашка схватила меня за руку и не отпускала всю дорогу. Все прижималась ко мне и ластилась. Стасик молчал, но видно было, что и он сильно переживает, только не говорит ничего.
Видимо ночью не спали не только мы с Ильей, но и остальные тоже. Потому что в самолете всех сморило и все уснули. Кроме меня. Я сидела и думала: « Хорошо, что Илья сразу сказал всем правду. Теперь не надо ничего придумывать. Да и теперь мы все вместе будем, а кто его знает, что будет потом и соберемся ли мы опять всей семьей или нет». Тут мне вспомнились слова тетушки Эл, что у ее племянника прекрасная судьба, и что у него еще и свои дети будут, чего нельзя сказать про меня. « Так вот что она имела ввиду! – догадалась я – она уже тогда знала, что меня скоро не станет. Поэтому и не захотела об этом говорить. Только вот всё, да не всё, она знала. Она ж и предположить не могла, наверное, что Илья меня настолько любит, что и не захочет жить без меня. Но как же тогда она увидела его будущих детей? А может он разлюбит меня после такой операции и женится на другой? Или просто любовницу заведет, а та родит ему детей?» Все эти мысли не давали мне покоя и все время крутились у меня в голове. К концу полета я уже была точно уверенна, что никакой операции делать не стану. «Я не хочу дожить до такого дня, когда увижу, что Илья меня больше не любит. И ничего он с собой не сделает! Это он просто, чтоб меня поддержать, тогда так сказал. Лучше уж уйти достойно и красиво, любимой женщиной, окруженной детьми и внуками, чем дожить до его измены и сойти с ума от ревности!» - думала я, поглаживая спящего Илюшу по голове – « И почему я не подумала об этом раньше? И лететь бы никуда не пришлось! Ну ладно, я ж обещала ему, что сделаю все, что потребуется. Придется сдерживать свои обещания, да еще данные на могиле своей матери». Как только в моей голове все разложилось по полочкам, мне стало легче. Теперь я уже знала, что и как я буду делать. Я успокоилась и закрыла глаза. Разбудила меня стюардесса, призывавшая всех пристегнуть ремни. Все проснулись и начали готовиться к посадке.
После приземления мы с облегчением вздохнули теплый осенний ветерок и поехали к дому Лори.
Нас очень радушно приняли все обитатели дома. Никто не задавал нам никаких вопросов, словно мы просто приехали погостить на недельку. У них собралась куча гостей – всем хотелось поглядеть на нас.
«Видимо они хотят посмотреть на убитую горем женщину и ее детей и порадоваться, что скоро их Илюша освободится от такого груза» - думала я – «Ну уж нет! Я ж не доставлю вам такого удовольствия!» Я отозвала в сторонку своих детей и просто приказала им улыбаться и делать вид, что у нас все замечательно!
Сначала они очень удивились, но потом видно поняли меня и утвердительно кивнули головами. Поэтому, когда мы стали весело и непринужденно болтать со всеми гостями, то удивлена была не только Лори и тетушка Эл, но даже Илья ничего не мог понять, с чего такая перемена настроения у всех.
-Я что-то пропустил? – спросил он, подходя ко мне – Откуда это всеобщее веселье?
-Слушай, наплакаться еще успеем. Давай порадуемся жизни! – предложила я.
-Марусь, ты – чудо! Я не перестаю тебе удивляться! Вот уж поистине, если и есть загадочные женщины, то ты самая загадочная - никогда не знаешь, какой ты будешь через минуту! – восхищенно промурлыкал Илья мне на ухо.
-Да-да-да! Именно так! Вот сейчас, например, я хочу в Иерусалим, постоять у Стены Плача, прежде чем мы отправимся в больницу – сказала я ему шутливым тоном.
И тут я увидела, как изменилось его лицо. Ну, наконец-то, он все понял и увидел, что за этой маской веселости стоит непреодолимый страх неизвестности. Он обнял меня и сказал:
-Мы выезжаем через два часа.
Поцеловал меня и пошел куда-то звонить.
Через два часа, пообедав с гостями, мы вышли на улицу и сели в микроавтобус, который повез нас в Иерусалим.
Стоя у Стены Плача, мне почему-то не плакалось. Вся моя жизнь вдруг промелькнула у меня перед глазами. И вдруг я отчетливо поняла, что все, что я сейчас имею – Илью, детей, внуков – все это и было мне дано в процессе всей моей жизни Господом Богом для счастья. «А ведь я не всегда чувствовала себя счастливой – думала я - Часто обижалась на свою судьбу за то, что не дала то или забрала это. А сейчас я понимаю, как все это мелко и глупо было, ведь главное счастье всегда было со мной – это мои деточки. И это я дала им жизнь и я вложила в них свою душу, свои жизненные силы и теперь уже они сами родители своих детей. Вот так и продолжается жизнь и продолжаемся мы в своих детях и внуках» И когда я это поняла, мне стало так легко, так спокойно, что страх приближающейся смерти куда-то ушел, и только одно не давало мне покоя – как уходить и оставлять здесь свою любовь. За детей я была спокойна. Я знала, что Илья порядочный человек, и он не бросит их и после моего ухода, а вот как он сам переживет все это? «Ну то ж, буду просить детей, чтоб помогли ему. Вместе им будет легче пережить все это» - продолжала я свои рассуждения. И тут я посмотрела на Сашку. Она стояла и плакала. «Бедная моя девочка, какая ж ты у меня еще маленькая! И такая ранимая! Ну вот как тебя одну оставлять? Нет, если кто и не справится, так это Сашка. Мужики, они сильные, выдержат, а вот она нет. И ей будет тяжелее всего. Как же тебе помочь, доченька? Что же мне нужно сделать такого, чтобы тебе не было так тяжело? Как научить тебя держать удары судьбы и мириться с неизбежным? Я не знаю другого способа, поэтому буду учить тебя личным примером, как впрочем, и раньше» - и я перестала думать о себе, и пошла к дочери.
Ничего не говоря друг другу, мы просто обнялись и обе расплакались. А наши мужчины подошли к нам и уже стали успокаивать нас обоих.
-Пойдем отсюда.– только и смогла я сказать, вытирая ей слезы, катившиеся по ее щекам. - Может еще все обойдется. Надо до завтра дожить. Посмотрим, что нам здесь скажут.