За мемориальным комплексом «Буйничское поле» давно закрепилось негласное название — «вторая Брестская крепость». Но если фортификационное сооружение у города над Бугом — символ жертвенной защиты родной земли, то мемориальный комплекс, возведенный в1990-е — 2000-е, олицетворяет образец организованной по всем правилам военной науки обороны, повлиявшей на последующий ход Великой Отечественной войны. Так, в дни защиты города на относительно небольшом клочке земли в течении полусуток в металлолом превратилось рекордное для лета 1941 года количество танков с крестом на броне… Благодаря мужеству и мастерству красноармейцев под Буйничами Могилев вошел в историю как областной центр, дольше всех — три недели и три дня — сдерживавший напор врага.
«МАДРИД НА ДНЕПРЕ»
Группа армий «Центр» — самое мощное оперативно-стратегическое объединение вермахта, насчитывавшее к 22 июня 1941 года 50 дивизий, за неделю разгромила основные силы оборонявшего Беларусь Западного фронта.
В только-только сформировавшемся советско-германском фронте образовалась огромная брешь, куда, словно вода в прорванную плотину, грозили хлынуть танковые и механизированные части гитлеровцев. Расчет был прост: пока часть сил «Центра» добивает белостокско-минскую группировку окруженных войск Красной Армии, основные силы группы армий преследуют и не дают закрепиться уцелевшим советским частям на новых рубежах. Стараются ворваться в глубь РСФСР на их плечах, чтобы упредить организацию прочной обороны войсками второго стратегического эшелона — фактически нового Западного фронта — и пробиться как можно ближе к Москве. Ринуться к столице СССР, Ленинграду, Донбассу по плану «Барбаросса» намечалось с 40-го дня русской кампании, выпадающего на 31 июля. Пройти Беларусь, щитом прикрывающую сердце СССР, с заданным первыми неделями гигантской битвы минимальным темпом в 25–30 км значило иметь высокий шанс на победу в войне. Начальник штаба верховного командования вермахта Франц Гальдер записал в своем дневнике преждевременно оптимистичную мысль: «Не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней».
Но этот амбициозный план врага стал давать сбои уже в Беларуси, где уцелевшие части и соединения Красной Армии сумели организовать ряд очагов обороны. Речь прежде всего о боях в районе Острошицкого Городка Минского района, Борисова, Рогачева, Жлобина, Речицы…
Самые упорные оборонительные бои на белорусской земле, исключая Брест и его окрестности, произошли при защите Могилева и в меньшей степени Гомеля — эти города прикрывали кратчайшие пути к столице страны. Стойко удерживали город на Днепре 60 тысяч оборонявшихся. Это было продиктовано необходимостью выиграть время для подтягивания войск второго стратегического эшелона, подкреплений, проведения экстренной мобилизации и успешной эвакуации оборонной и гражданской промышленности на восток страны.
Защита днепровского рубежа стала передышкой для всей страны. Жарким июлем 1941-го рядовые участники обороны города не были посвящены в далекоидущие планы своего командования, не имели стратегического видения ситуации на всем советско-германском фронте. Они понимали ситуацию куда как проще: здесь, на водном рубеже, им предстоит положить конец продвижению врага. Неспроста появился и призыв: «Сделаем Могилев вторым Мадридом!», родившийся в среде коммунистов, вдохновившихся примерами недавней гражданской войны в Испании. Он точно отражал их желание держать оборону изо всех сил, пока свежие советские войска не перейдут в контрнаступление. Могилев был обречен на подвиг!
Оборона областного центра, претендовавшего в 1930-е годы на статус столицы республики, проходила с 4 по 27 июля 1941 года.
БЫЛИНА В КАДРЕ
Второй причиной, почему окрестности областного центра и сам город стали восприниматься как место проявления невиданного героизма, стала, как сейчас сказали бы, медийная слава поля боя.
Венцом сражений на Днепре стал 14-часовой победный для советского оружия бой 12–13 июля на Буйничском поле, где был сорван решительный штурм советских позиций, а осада затянута еще на десять спасительных для страны дней! Его результаты запечатлел фоторепортер, снимки которого попали в крупнейшие газеты СССР, обошли страну и ряд зарубежных государств. Фоторяд с горелой бронетехникой врага, сделанный специальным военным корреспондентом «Известий» Павлом Трошкиным, был не первым основательным отчетом о подвигах Красной Армии лета 1941-го. Подобными снимками в начале июля 1941-го отличился военный корреспондент, будущий сотрудник «Красноармейской правды» Василий Аркашев.
Остановка вражеского блицкрига на три с лишним недели была по меркам первого года войны огромным результатом. Доказательства того, что враг силен, но не всемогущ, что его тоже можно бить, были очень важными для поддержания морального духа войск и всего советского народа. Именно эта мысль красной нитью проходила через корреспонденцию Константина Симонова «Горячий день», опубликованную в «Известиях» 20 июля 1941 года. Она завершалась такими словами: «Полковник Кутепов, батальонный комиссар Зобкин и начальник штаба капитан Плотников подводили итоги дня: 39 разбитых вражеских танков, до двух рот уничтоженной пехоты, два грузовика, штабная машина. День был горячий, но и результаты боя оказались отличными».
Финальные слова статьи, сопровождаемой фотоколлажем из трех снимков Павла Трошкина, относились к бою танкистов 2-й танковой группы генерала Гейнца Гудериана и артиллеристов, пехоты 61-го стрелкового корпуса генерал-майора Фёдора Бакунина, отгремевшему у деревни Буйничи.
Уже 18 июля пленки с ценнейшими кадрами были в столице СССР. Павел Артемьевич стал первым фотокорреспондентом Великой Отечественной войны, награжденным орденом Красного Знамени с беспрецедентной формулировкой в наградном листе, хранящемся в Центральном архиве Министерства обороны России: «Целая серия фотоснимков, опубликованных майором Трошкиным в центральной печати в СССР и в печати… в Англии, Америке… ярко показывает героические эпизоды боев… Майор Трошкин первым из всех фотокорреспондентов сфотографировал немецкие танки, подбитые нашей артиллерией в 1941 году, сделав это под огнем противника на «ничейной» территории».
После Победы место подвига предсказуемо нуждалось в символичном увековечении.
«ВСЕ СТРОИТСЯ ВОКРУГ ЛИЧНОСТИ…»
«Одному человеку этот мирный теперь пейзаж ничего не говорит, — вспоминал Константин Симонов в своих мемуарах «Сегодня и давно. Статьи. Воспоминания. Литературные заметки. О собственной работе» (1978 год). — А для других — это поле боя... Я не был солдатом, был всего только корреспондентом, однако и у меня есть кусочек земли, который мне век не забыть, – поле под Могилевом». Возможно, именно эти слова, впоследствии несколько раз публично подкрепленные пожеланиями, чтобы прах поэта развеяли над Буйничским полем, стали своего рода эпиграфом-«импульсом». Побуждением общества, властей к началу строительства мемориального объекта у Буйничей. До его возведения было еще далеко, когда осенью 1979 года прах Симонова развеяли под Буйничами. С этим связана последняя необычная история в жизни знаменитости, даже легенда: Константин Михайлович не был бы самим собой, если бы с ним даже посмертно не случилось бы нечто примечательное.
Вот что рассказывал об этом его сын Алексей Симонов: «Когда отец умер, никто не поинтересовался, что он завещал. Писатель входил в партийную номенклатуру — значит, ему по рангу было положено быть похороненным на Новодевичьем кладбище. Между тем все мы знали о его последней воле… Поэтому, никого не поставив в известность, мы (его родные, супруга и друзья) 2 сентября 1979 года отправились на машинах в поисках этого поля. Помог Николай Тихонов — могилевский военком, сопровождавший отца в поездках по Могилевщине. Небо на западе, за железной дорогой, полыхало багровым закатом, будто там еще стояло зарево войны. Над нами же оно было абсолютно чистое. Из багажника мы достали урну, и я начал рассыпать прах. Тихонов позвонил в обком КПБ и рассказал о происшедшем… Меня и Ларису Алексеевну (жену Симонова) вызвали на беседу к Михаилу Васильевичу Зимянину, отвечавшему тогда за идеологию. Факт уже не оспаривался. …Люди спрашивали, где на Новодевичьем кладбище можно найти могилу Симонова. Когда слышали, что ее там нет, удивлялись: мол, в некрологе ведь было написано о похоронах на Новодевичьем. Так родилась легенда, будто прах отца развеян над Буйничским полем, а сердце его похоронено на Новодевичьем кладбище» (Андрей Геращенко, «Буйничское поле»).
Уже через полтора года тут же была похоронена супруга Симонова Лариса Жадова…
А первый шаг к строительству мемориала был сделан 25 ноября 1980 года и связан он был опять же с личностью Константина Симонова: на Буйничское поле, в месте, где Симонов-младший развеял прах отца, привезли и установили памятный валун. Процесс пошел!
ДОЛГОЕ ОЖИДАНИЕ И ЗВЕЗДОПАД НАГРАД
В 1983 году было принято решение о проектировании мемориального комплекса. Только через одиннадцать лет — в 1994-м — облисполком провел архитектурный конкурс, и получившие первую премию за свой совместный проект архитекторы Владимир Чаленко и Олег Барановский, скульптор Виктор Бойцун взялись за работу. Мемориальный комплекс на Буйничском поле был открыт в день 50-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне — 9 мая 1995-го. Вторая очередь строительства комплекса завершилась только в 2003-м. В том же году мемориал получил диплом Министерства архитектуры и строительства Республики Беларусь на V Национальном фестивале архитектуры.
Этот успех был закреплен в 2007 году постановлением Совета Министров Республики Беларусь, когда мемориальному комплексу «Буйничское поле» присвоили статус историко-культурной ценности третьей категории. Сегодня об этом чуде архитектуры знает вся страна: мемориальный комплекс «Буйничское поле» раскинулся на 18 с половиной гектарах у автострады Могилев — Бобруйск, у агрогородка Буйничи в окрестностях Могилева
ПАМЯТЬ В КАМНЕ…
Концепция памятного места — мемориальный парк с элементами ландшафтной архитектуры. Самая узнаваемая деталь места былых битв — мемориальная часовня высотой 24,5 метра с православным крестом на медном куполе. Последняя высится на насыпанном холме, внешне выделяется двустворчатыми деревянными дверями с декоративными железными решетками, металлической памятной доской. Внутреннее убранство часовни не уступает внешнему: оно радует глаз тремя ярусами фресковой росписи. Здесь же — четыре металлические доски с именами участников обороны Могилева и маятник Фуко. Он символизирует нескончаемое течение времени, которое невластно над памятью о воинах, погибших в боях за нашу Родину. Под часовней — прах тех, по ком звонит колокол часовни и беспрестанно движется маятник, прах павших воинов, найденных на территории под Буйничами в разные годы.
Над входом в склеп — мемориальная доска и охранный знак воинского захоронения. Возле часовни расположено «Озеро слез» с островком, мостками, бетонными лестницами, валунами, складывающимися в единый альпинарий, пешеходными дорожками. Прогуливающиеся по ним посетители могут отдохнуть в тени двух рощ лиственных деревьев, «подпирающих» озеро с севера и юга, а также отдельно стоящих дубов. Одна из аллей совсем юная — высажена в 2015 году из молодых лип и символизирует послевоенную жизнь Могилевщины. Три дуба-великана обосновались в 2017-м в честь трех армий 2-го Белорусского фронта, освобождавших Могилев летом 1944 года. Рядом — сохраненный и подновленный фрагмент противотанкового рва, который в июле 1941 года вырыли военнослужащие, ополченцымогилевчане и жители окрестных населенных пунктов. Тут же — памятник тем, кто держал оборону за этим самым рвом летом 1941-го — бойцам и командирам 172-й стрелковой дивизии…
В 2017 году на Буйничском поле в память о воинах, героически защищавших Могилев в 1941 году, началось строительство церкви. Чин освящения храма в честь Рождества Иоанна Предтечи состоялся в декабре 2019 года.
Мемориальный комплекс насыщен не только образами и символами, но и множеством «говорящих» подробностей, отметин, рассказывающих о Буйничском поле и событиях, здесь происходивших. Они расположены на трех аллеях, лучами расходящихся от часовни. Первая, центральная, идет к ней от сводчатых ворот. Здесь размещены шесть металлических мемориальных панно — со схемой обороны города Могилева, перечнем частей и соединений, оборонявших рубеж по Днепру, стихами поэта Алексея Пысина о Буйничах… Рядом — щиты с Указом Президиума Верховного Совета СССР о награждении города Могилева орденом Отечественной войны I степени, строками из книги «Воспоминания и размышления» Маршала Советского Союза Георгия Жукова, панно-аллегория, посвященное могилевскому народному ополчению… По обе стороны от центральной расходятся дополнительные аллеи — Живых и мертвых, Мира (она же — Аллея защитников города Могилева), а также Аллея Константина Симонова (или Аллея памяти и славы), заложенная в честь 70-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне на республиканском субботнике 18 апреля 2015 года.
…И БРАННОМ МЕТАЛЛЕ
Связующим звеном между мирным сегодня и военным вчера служат расположенные у мемориала площадки с образцами советского артиллерийского вооружения и танковой техники Великой Отечественной войны — как воевавшей летом 1941-го, так и вставшей в строй позже.
Это орудия ЗИС-3 образца 1942 года, 122-мм гаубица М-30 образца 1938 года, две 85-мм противотанковые пушки Д-44, 100-мм зенитная пушка КС-19, тяжелый танк ИС-2 образца 1944 года. 100-мм самоходная артиллерийская установка СУ-100 появилась здесь четыре года назад благодаря шкловским поисковикам. Танк Т-80 и боевую машину десанта БМД-1 установили в 2016-м — их передало Министерство обороны Беларуси. Инженерную разведывательную машину «Жук» в 2020 году также подарили представители Вооруженных Сил Республики Беларусь.
С отечественной техникой разных времен соседствует та, что рвалась к Могилеву жарким летом 1941 года: например, германский средний танк Т-3 — именно их так жадно фотографировал Трошкин. Боевую машину подняли со дна Друти в 1994-м, отреставрировали в 1995 году и установили на территории мемориала. Перед «панцером» — противотанковые ежи и рельсы наподобие тех, что опоясывали окрестности областного центра в дни минувших боев.
ЭХО ПРОШЛОГО НА СОВРЕМЕННЫЙ ЛАД
В наше время мемориальный комплекс «Буйничское поле» является центром патриотического воспитания молодежи не только Могилева, но и всей Беларуси. Так, 3 июля 2024 года в честь Дня Независимости Республики Беларусь на митинг здесь собрались сотни людей: руководство города и области, ветераны труда, общественность и молодежь.
Доброй традицией стало проведение областной патриотической акции «Звон скорби», приуроченной ко Дню всенародной памяти жертв Великой Отечественной войны и геноцида белорусского народа. Только в этом году 22 июня к 4 часам утра на мемориальный комплекс пришло порядка пяти тысяч человек, чтобы отдать дань памяти и уважения павшим в боях воинам и всем жертвам лихолетья.
А весной этого года Могилевский облисполком и Союзы писателей Беларуси и России учредили белорусско-российскую литературную премию «Буйничское поле». Она будет ежегодно присуждаться в ходе международной конференции «Это нужно — не мертвым! Это надо — живым: Буйничское поле — поле памяти» в трех номинациях: проза, поэзия, драматургия.
Недавно силами Издательского дома «Звязда» в свет выпущена книга Николая Борисенко «Буйничское поле: «Остаться и умереть...». В ней рассказывается о неизвестных страницах боев июля 1941 года на Могилевщине, а также о писателе, поэте Константине Симонове и его связи с краем на Днепре.
Давно стали привычными постановочные бои, разыгрываемые здесь участниками клубов военно-исторической реконструкции. Самое масштабное представление в истории Буйничского поля было показано к 20-летию открытия мемориального комплекса — в 2015 году. В нем было задействовано более сотни «сражающихся», а также десятки единиц ретротехники — качественных реплик автомобилей и мотоциклов времен Великой Отечественной войны.
Наша справка
Поражение немцев под Буйничами на одноименном поле – не единственная брань, которую помнит эта земля. В ноябре 1595 года на этом месте казацко-крестьянские войска во главе с вождем антифеодального восстания 1595 – 1596 годов Северина Наливайко удачно отбились от 18-тысячного отряда польско-литовских магнатов: «А так войско литовское на поли Буйницком… на войско Наливайково вдарили и кругом оступили. …Межи собою битву мели, якоже литва з войском великим натискали на войско Наливайкино. …Тепер же литва от козаков отступивши» (Баркулабовская летопись). Победа позволила повстанцам взять Могилев и распространить волнения на обширные территории юга Беларуси и северо-востока Украины.
Второе крещение огнем Буйничей произошло за 129 лет до Великой Отечественной войны – в июле 1812-го. Тогда находящийся между этим селом и деревней Салтановкой отряд генералмайора Николая Раевского сдерживал напор корпуса маршала Франции Никола Даву, пока понтонеры возводили у Нового Быхова мост для переправы 2-й Западной армии генерала Петра Багратиона. Бой 23 июля 1812 года позволил сохранить эти войска, отступить к Смоленску, где они соединились с 1-й Западной армией военного министра Барклая-де-Толли. Объединение двух армий стало залогом будущей победы над императором Бонапартом.
Именно здесь, под Могилевом, в 1941 году в плен попал вражеский летчик, а также в качестве трофея был взят первый полностью исправный летательный аппарат. Причем вражеский фельдфебель, выживший при крушении сбитого зенитным огнем бомбардировщика, был при компасе и имел все шансы отсидеться в лесной чаще до прихода немецких войск или попытаться выйти им навстречу, двигаясь строго на запад. Однако он двинулся… на восток, будучи уверенным, что наступление группы армий «Центр» идет по плану и германские войска вот-вот войдут в Смоленск. Следовательно, к востоку от Днепра его точно встретят свои… А встретили красноармейцы.
Точно такой же казус случился с пилотом штабного самолета Fi-156 Storch немецкой пехотной дивизии, который стал по ошибке заходить на советский аэродром под Могилевом: летчик был уверен, что город согласно плану «Барбаросса» давно взят. И опомнился только тогда, когда два краснозвездных МиГ-1, вылетевших наперехват, принудили его к посадке.
Денис Трофимычев, «Ваяр»
Фото из фонда БГАКФФД и открытых источников
