Марина никак не могла понять, что именно в том звонке заставило её сердце сжаться. Обычное «Алло», но интонация, едва уловимая нотка холода в голосе дочери, пронзила её, как ледяной ветер, ворвавшийся в привычную тишину.
— Мам, ты сегодня занята?
— Нет, Лерочка. Что-то случилось? — напряжённо сжала трубку, чувствуя, как глухая тревога постепенно заполняет грудь.
— Нужно встретиться, — Лера произнесла это тихо, но с каким-то особенным, решительным оттенком, который Марина не могла игнорировать.
После коротких сигналов тишина показалась ещё более оглушающей.
Когда Лера вошла, Марина сразу заметила её перемену. Дочь казалась измотанной, уставшей не только физически, но и душевно. Неловко сев напротив, Лера несколько секунд собиралась с мыслями, избегая взгляда матери.
— Мы с Денисом разводимся, — прозвучало это сухо и резко, как внезапный удар по стеклу.
Марина напряглась, пытаясь сохранить спокойствие. Этого она никак не ожидала, ведь совсем недавно они все втроём, с внучкой, сидели за одним столом, смеясь и обсуждая планы на лето. Но сейчас эти образы показались ей фантомами, безвозвратно ускользающими в прошлое.
— Разводитесь? — спросила она, больше для того, чтобы найти хоть какое-то подтверждение реальности того, что услышала.
— Мам, я уже всё решила, — твёрдо произнесла Лера, скрестив руки на груди. — Мы оба устали. Это было неизбежно.
Марина тихо смотрела на неё, не зная, что сказать. Мысли метались хаотично, сердце сжималось от боли за дочь, за внучку, за всю их семью, которая рушилась на её глазах. Как будто под обломками умирала и её собственная жизнь.
— Лера, а ты подумала о Маше? Ей же нужны оба родителя...
— Мама, мы всё обсудили. Я буду проводить с ней больше времени. Денис не против, — Лера произнесла это буднично, как будто речь шла о деловом соглашении.
Но Марина видела её глаза — глаза, которые скрывали настоящие чувства за маской решимости.
Той ночью Марина не смогла уснуть. Мысли возвращали её в прошлое. Она вспоминала, как сама не раз стояла перед выбором — остаться с мужем или уйти. Были моменты, когда казалось, что любви больше нет, что всё, на что они опирались, рухнуло. Но каждый раз её что-то удерживало. Может быть, это было чувство долга. Может, страх перед одиночеством. Или просто привычка.
Она подумала о том, как Лера росла, как они вместе проходили через все трудности, радости и сомнения. И теперь, когда её дочь решила разрушить свою семью, Марина не могла просто так это принять.
На следующее утро она решилась и позвонила Денису.
— Привет, Денис, это Марина, — её голос был напряжённым. — Я хотела поговорить с тобой. О вас с Лерой.
— Марина Николаевна, я знаю, что вы хотите сказать, — его голос был уставшим и, кажется, почти безразличным. — Но Лера решила. Я не могу ничего изменить.
— Ты пытался? — спросила она, стараясь держать себя в руках. — Ты действительно сделал всё, чтобы сохранить вашу семью?
Денис на несколько секунд замолчал.
— Мы оба пытались. Но что-то ушло. Нам стало сложно понимать друг друга. Я не хочу заставлять её быть рядом, если она этого не хочет.
Марина тяжело вздохнула. Она знала, что бороться за то, что уже трещит по швам, — это больно. Но была ли возможность всё вернуть? Она не могла так легко сдаться.
— Послушай, Денис, — наконец сказала она мягче, — иногда мы принимаем решения, которые кажутся правильными в тот момент. Но иногда стоит остановиться и подумать, что мы теряем. Не торопитесь. Попробуй ещё раз. Ради Маши. Ради вас двоих.
Прошло несколько недель. Лера старалась держаться, хотя всё чаще стала оставаться у Марины с дочкой. Марина не лезла с советами, но чувствовала, что внутри Лера борется с сомнениями. Денис, кажется, тоже не спешил подписывать документы, хотя они с Лерой практически не общались.
Однажды вечером, когда Марина уже уложила Машу спать, Лера неожиданно вышла на кухню и присела рядом.
— Мам, я не уверена, что поступаю правильно, — призналась она тихо, глядя куда-то в сторону. — Я думала, что это будет легче. Но... всё оказалось гораздо сложнее.
Марина молча обняла дочь. Она знала, что иногда слова не нужны.