Глава 42
Мой телефон завибрировал – сообщение от Ромки. Он спрашивал, что происходит. Понимая, что так будет быстрее, я решила позвонить ему, а не отвечать текстом. Теперь, когда знала, зачем звонил Борис, меня немного беспокоило, что Ромка, Эмма и Анна остались в дуплексе одни. Я сказала сыну, что могу подойти за ними, но Кирилл услышал это и настоял, чтобы пошёл он. Мне нужно было оставаться на месте до приезда шерифа.
Денис предложил пойти с Кириллом. Вряд ли кто-то рискнул бы связаться с этими двумя здоровяками, даже на тёмной тропинке. Они двинулись в путь, а Мотька трусила между ними.
Я вернулась в разгромленный домик. Стоять одной снаружи было неуютно – жёлтый свет над дверью почти выделял меня, как мишень для преступника: «Она следующая». Борис, Юля и Андрей стояли в гостиной, тихо переговариваясь. Никто не хотел ничего трогать. Я оглядела комнату снова, и слёзы начали катиться по щекам. Кто мог быть настолько жестоким? Кто мог сделать это... и зачем?
Должно быть, это была непростая ночь для правоохранителей. Когда полицейская машина наконец подъехала, было уже три часа ночи. Ромка, Анна и Эмма сидели вокруг тлеющих углей костра, молча глядя в оранжевые огоньки. Они уже заглянули в домик и были шокированы случившимся.
Из патрульной машины вышли двое офицеров, освещённые одинокой фонарной лампой. Оба были в форме: один – подтянутый, чуть старше Юли, другой выглядел скорее дедушкой. Я направилась к ним по тёмному газону. Шок начал сменяться злостью.
– Спасибо, что приехали. Меня зовут Кира Романовна Ольховская. Я владелица «Соснового бора». К сожалению, один из наших домиков сегодня ночью подвергся вандализму.
– А вы не племянница Таисии Олеговны Бояровой? – спросил старший из мужчин. – Тая была замечательной женщиной. Давно она не приезжала сюда. Слышал, что оставила это место своей племяннице, и вы пытаетесь вновь запустить его.
Меня немного смутило, что этот незнакомец так много знал обо мне. Моя реакция, видимо, отразилась на лице.
– Простите, что не представился. Я здешний старший участковый, капитан Тропилин Григорий Иванович. Это мой помощник, лейтенант Леонид Велесов, – он указал на напарника и протянул мне руку. – Ночь выдалась неспокойной, в городе много отдыхающих, а в это время года люди словно с цепи срываются. Наверное, сочетание жары, полной луны и предстоящего лета. Почему бы вам не показать нам, что произошло?
Я проводила их к повреждённому домику. Офицеры не произнесли ни слова. Они кивнули Денису и подросткам, которые стояли снаружи, не зная, что делать. Когда полицейские вошли, старший участковый тихо присвистнул. Я заверила их, что тот, кто это сделал, уже не в домике, но по их тщательной проверке комнат стало ясно, что они хотели убедиться в этом лично.
Тропилин сфотографировал повреждения на телефон, затем попросил Дениса, Кирилла и Андрея вернуться в дом и проверить свои личные вещи. Похоже, ничего не пропало. Тропилин сделал заметки в маленьком блокноте, который достал из кармана форменной рубашки. После осмотра он записал имена всех присутствующих и спросил, можем ли мы найти место для разговора, подальше от хаоса в домике.
– Да, почему бы нам не пройти в главный корпус, – предложила я, доставая ключи из кармана свитера.
– Нам нужно, чтобы все прошли с нами, чтобы дать показания, – сказал Григорий Иванович, оглядывая всех. – Кто-то ещё живёт здесь? Нам нужно поговорить со всеми.
– Сегодня все три домика заняты, – сказала я, загибая пальцы. – Один – тот, который разгромили, в соседнем – семья с двумя детьми, и в домике слева от костра спят арендаторы. Я надеялась не беспокоить их.
– Лучше постучите к ним, – посоветовал старший участковый. – Знаю, вы не хотите доставлять неудобства вашим гостям, но мне тоже нужно убедиться, что с ними всё в порядке.
– Ох, я даже не подумала об этом, – призналась я. – Сейчас вернусь.
Я направилась к тёмному домику, Тропилин последовал за мной на всякий случай.
Через несколько секунд тишины изнутри послышался какой-то шорох, и дверь открылась. На крыльцо вышел взъерошенный мужчина в майке и боксёрах.
– Что случилось? – спросил он, увидев стоящего за мной офицера в форме.
– Простите, что разбудила, Тимофей, – извинилась я, – но один из наших домиков сегодня ночью разгромили. Участковый приехал разобраться в ситуации.
– Да ну? – мужчина провёл рукой по своим длинноватым каштановым волосам. Я надеялась, что его жена и маленький сын все ещё спят. – Очень жаль. Чем я могу помочь?
Тропилин подошёл ближе, встав рядом со мной.
– Не могли бы вы пойти с нами в главное здание? Мы просто хотим опросить всех, узнать, слышали ли вы или видели что-то необычное этой ночью, ну, что-то в этом роде.
– Хорошо, конечно, – согласился гость. – Дайте мне только надеть штаны. А как насчёт моей семьи?
Григорий Иванович заглянул за мужчину, в тёмное помещение его домика. Всё выглядело спокойно.
– Если они спят, пусть так и остаются. Нет смысла всех беспокоить. Если ваша жена вспомнит что-то важное, пусть позвонит нам утром.
Все вместе мы направились в главное здание. Я была рада, что девочки навели там порядок. Я попросила дочь сделать кофе; боялась, что это займёт много времени. К счастью, уже начала запасаться провизией для возвращения Вали – на кухне был пакет молотого кофе и большие бутыли с водой.
Я вкратце рассказала офицерам о событиях этого вечера, представила троих ребят как арендаторов домика, а также своих детей и друзей Юли. Объяснила, что Денис снимал домик прямо рядом с тем, который разгромили.
Ромка разложил два больших складных стола: один в одном конце большого зала, другой – в другом углу. Сев за дальний стол, офицеры начали брать показания с каждого из студентов по очереди. Затем они поговорили с остальными арендаторами – Денисом и Тимофеем. Мотька нервно ходила туда-сюда, вынюхивая всех вокруг. Наконец, они поговорили с Ромкой и девочками.
Когда допросили всех, кроме меня, участковый предложил остальным идти спать.
– Юля, отведи ребят на другую сторону дуплекса, чтобы они могли там расположиться, – попросила я. – Они должны быть совершенно измотаны, и никто не будет оставаться в своём домике сегодня ночью. Ромка, Анна и Эмма, идите с ними. Я хочу, чтобы вы все держались вместе. Возьми с собой и Мотьку, – я протянула поводок дочери. Затем обратилась к двум мужчинам, стоящим рядом с полицейскими, которые всё ещё сидели за импровизированным столом для допросов. – Спасибо, Денис и Тимофей, за вашу поддержку. Мне снова очень жаль, что вам пришлось через это пройти.
– Не волнуйтесь, Кира. Как я уже сказал, это не ваша вина.
Заместитель Велесов встал, предложив сопровождать всех обратно.
– Я тоже загляну в дуплекс, – тихо сказал он мне. – Убежусь, что всё в порядке.
Главное здание опустело, остались только я и Григорий Иванович. Я передала ему чашку свежего кофе, и мы оба снова сели за стол.
– Должен сказать, Кира Романовна, это необычно, – начал участковый. – Давненько мне не приходилось сталкиваться с чем-то подобным. Не думаю, что ваши арендаторы это сделали. Они кажутся порядочными парнями. Всё произошедшее явно их напугало. Моё чутьё подсказывает, что они не причастны. Если они здесь всего неделю, не вижу причин, по которым кто-то мог бы специально их преследовать. Все трое, а также ваша дочь и её друзья, рассказали мне одну и ту же историю о том, как провели этот вечер.
– Я с вами согласна, – сказала я. – Немного познакомилась с этими парнями за неделю, и мне они все трое нравятся. Они даже помогали здесь, были вежливы с остальными арендаторами и всегда вели себя уважительно. У меня нет никаких причин думать, что они каким-то образом причастны к этому.
Участковый кивнул, заглянул в свои записи.
– Есть ли у кого-то причина держать на вас обиду, Кира Романовна? Были ли какие-то плохие инциденты с арендаторами? Я знаю, вы открылись недавно.
– Нет... Я не могу себе представить, что кто-то мог бы сделать такое из-за злости на меня. Мы все здесь вкалывали, чтобы привести всё в порядок и начать работать. У нас была одна пара, которая всё время жаловалась, но мне кажется, они просто сложные по характеру. Это нападение вызывает у меня отвращение. Оно кажется таким жестоким... навязчивым.
– Я склонен согласиться с вами. Разрезанная мебель и послание на зеркале меня беспокоят. Это не просто проникновение с целью кражи. Кажется, что ничего не пропало. А что насчёт ваших детей? Может быть, что-то происходило с ними в последнее время, что может быть связано с тем, что произошло сегодня ночью?
Я вспомнила про таблетки, которые нашла в кармане у Ромки. Но действительно не думала, что это как-то связано с тем, что произошло, поэтому не стала упоминать об этом.
– Не думаю. Мы здесь не так долго, чтобы успеть с кем-то познакомиться в округе. Всего месяц прошёл, и мои дети большую часть времени работали здесь вместе со мной. Слишком далеко от города, чтобы кто-то из их знакомых приехал и сделал подобное. Юля только что вернулась домой после первого года в университете на летние каникулы.
Григорий Иванович кивнул, записывая что-то в блокнот.
– Мы проведём расследование и сообщим вам, если что-то выяснится. Можете убирать, мы уже сделали достаточно фотографий, чтобы задокументировать повреждения. Но честно говоря, мы можем никогда не узнать, кто это сделал. Это мог быть просто какой-то бродяга. Замечали ли вы что-то странное, пока вы здесь? Кого-то постороннего, кого вы не узнаете? Я знаю, что рядом ещё есть база отдыха, так что не то чтобы вы были здесь совсем одни.
В памяти всплыл ужас предыдущей ночи, когда я нашла мёртвую белку посреди кухни.
– Возможно, это совсем не связано… но вчера вечером у нас тоже случилось кое-что странное, – я рассказала ему о мёртвой белке и открытой двери в другом домике.
– Хм, – протянул участковый, кивнув. – Скорее всего, вы правы. Возможно, ваша собака притащила белку, пока вы не видели, а кто-то из подростков не закрыл дверь как следует. Но хорошо знать. Будьте осторожны, ладно? Если что-то ещё странное произойдёт, запишите мой номер. Звоните сразу. То есть здесь только вы и ваши двое детей, плюс арендаторы?
Я поняла, к чему он клонит, даже если не говорил это напрямую.
– Я вдова уже несколько лет. Обычно здесь не бывает мужчин. Но на следующей неделе приедет моя семья на празднование Дня России, так что мой отец и брат будут здесь. Я также сдала один из других домиков своему зятю и его дочери на июль.
– Хорошо, хорошо знать. В течение месяца мы поймём, прошли ли проблемы. Почему бы вам не пойти домой и не отдохнуть? Я провожу вас, и мы будем на связи.
«Надеюсь, в следующий раз, когда мы будем разговаривать, это будет потому, что вы поймали негодяя, который это сделал», – подумала я. О сне этой ночью больше не могло быть и речи.
