Как думаете, сколько лет этой фотографии? Не поверите: больше ста. Сделана она ещё в 1915 году. На обратной стороне, кстати, есть что-то вроде фирменного знака «Мастерская художественного фото. Негативы хранятся». Пытаться сегодня отыскать хранившиеся, как обещано, негативы, конечно, бесполезно. Но фотография эта, согласитесь, уникальная! Листочек специальной бумаги пережил и Первую мировую, и революцию 1917-го, и гражданскую, и Великую Отечественную, и ещё десять лет войны в Донбассе. И тех, кто на снимке, листочек, увы, пережил тоже. Они давно ушли из жизни, но фотография навсегда оставила их молодыми и счастливыми. На снимке моя прабабушка Анастасия и прадед Илья – «сладкая парочка», сидящая на фоне какой-то модной в те времена декорации. Ну, а на втором плане – прабабушкина сестра Татьяна. Про неё, как и про прадеда, я знаю очень мало, а вот прабабушка!..
ЛЕГЕНДАРНАЯ АНАСТАСИЯ
Такое ощущение, что баба Настя (так её называют у нас в семье) и сейчас с нами. Ведь это с ней связаны многочисленные семейные истории, которые вся наша родня знает наизусть. Но каждый раз их слушаешь, как в первый, при этом не знаешь, смеяться над ними или плакать. А самое интересное, что иногда я не могу отделаться от ощущения, что баба Настя живёт во мне. Говорят, мы с ней похожи. Не внешне, а именно своим отношением к жизни, тем внутренним стержнем, который позволил прабабушке Анастасии пройти все уготованные ей испытания.
Хотелось бы, конечно, в это поверить, но, думаю, мне не стоит обольщаться. В том смысле, что мне до этой женщины, с которой мы родились под одним и тем же созвездием, так же далеко, как до Луны. И так порой бывает жаль, что в земной жизни мы пересеклись с ней совсем ненадолго. Она ушла, когда мне было всего четыре года. Но правнучку (то есть, меня) успела понянчить. В памяти моей навсегда сохранился белоснежный, накрахмаленный, идеальной чистоты платочек, который она всегда носила. И лицо в многочисленных морщинках...
ЗАМУЖ ЗА ЧУЖОГО ЖЕНИХА
А вот на фотографии она молода (23 года!) и – что там говорить – прекрасна! Как бывает прекрасна женщина, недавно ставшая матерью: несколько месяцев назад Анастасия родила первенца, моего дедушку. Счастливый молодой отец обожает их обоих. Правда, он вроде как собирался жениться на другой, и до свадьбы оставалась всего неделя. Но тут в их Семёновке (село под Полтавой) появилась моя прабабушка. И вроде не такая уж и красавица, а Илья просто голову потерял. И про невесту свою забыл. Уж не знаю, каких усилий ему это стоило, но юная Настя согласилась выйти за него замуж. Как по мне, так это был верх безрассудства – друг друга они знали недолго. Но как знать – может, это и была та самая настоящая любовь?
Увы, мне это неизвестно. Потому что ответы на подобные вопросы даёт только время. А времени у молодожёнов было не так много. В 28 лет – по моим подсчётам лет через восемь после того, как была сделана эта фотография – Илья умрёт от брюшного тифа, оставив обожаемую Настю с двумя маленькими детьми: супруги успеют порадоваться ещё и рождению дочери. И всё. Осталось только хранить последнюю фотографию, на которой она вместе с любимым, вспоминая и его, задаривавшего свою Настёну ценными побрякушками, столь милыми каждому женскому сердцу, и крепкое середняцкое хозяйство, по части которого моя прабабушка была дока. Ухаживать за огородом, выращивать домашнюю скотину, доить корову, – всё это бабушка Настя умела чуть ли не с пелёнок.
– Свиную тушу, – рассказывала мне моя тётка, – твоя прабабушка разделывала с такой лёгкостью! Ну, как ты курицу...
Я? Курицу? Да Бог с вами! Я, выросшая на седьмом этаже в миллионном городе, даже подумать о таком боюсь. А прабабушка умела. Так потом ещё и готовила из этой свиньи разные деликатесы, рецепты которых стали нашим семейным достоянием. Одежду, кстати, тоже всегда шила сама. Наверное, в те времена это умели многие женщины. Но прабабушка ещё и в строительстве толк знала. Белить, красить, класть кирпичи, – всё это было ей под силу. Вероятно, именно эти навыки и знания и помогли ей выжить в уже маячившую на горизонте «эпоху перемен».
БАБКА, КУДА ПРЁШЬ?
Проходить все тяготы этой эпохи ей придётся самой. Думать о том, как во время лихолетья сберечь дочку и сына – тоже. Самое интересное, что она справилась. Нанималась копать огороды, таскала тяжести с заработанными таким образом овощами – чтобы было, чем накормить детей. Один Бог знает, как ей удавалось уберечь их от многочисленных болезней (того же брюшного тифа). И одному Богу известно, как больно было ей расстаться с единственной уцелевшей памятью о муже – подаренной благоверным массивной золотой цепочкой, которую она разрезала по кусочкам и в голодовку меняла на продукты.
Она лишь чудом не надорвалась, постарела до срока, но детей сберегла. Среди семейных преданий хранится одна, рассказанная прабабушкой своим внукам. Ей нужно было обязательно сесть в переполненный военный эшелон с двумя огромными мешками. Уж не знаю, зачем и куда она ехала, но два бравых красноармейца не пускали её в вагон: «Куда, бабка, прёшь?» – заорали они. – «А мне, – рассказывала прабабушка, – 27 лет!..».
«Бабка» в двадцать семь. Ещё бы! В мужской поношенной фуфайке, в латаной юбке, да ещё и с такой «ручной кладью».
БАБИЙ БУНТ
Однажды, в гражданскую, в её дом ввалились пьяные махновцы. Если не знаете, кто это такие, пересмотрите ещё раз «Неуловимых мстителей». Полюбуйтесь на пьяную банду Сидора Лютого. Вот примерно такие были «гости».
– Хозяйка! Ставь самовар! Живо!
Анастасия не шелохнулась: дескать, я вас в гости не звала. Скрестила руки на груди, сжала губы и встала, словно статуя.
– Настька! Не дури! – заклинали её. – Ведь дом сожгут! Ну, что тебе стоит?
В ответ – ни звука, ни движения. Как будто окаменела. Пересилить себя? Принять незваных гостей, от которых с души воротило? Да ни за что!
Дом остался цел – самовар поставил кто-то другой. В общем, обошлось. Но как же я понимала свою прабабку! Сколько раз я вспоминала её потом, когда противостояние упоротых украинцев с промытыми пропагандой мозгами и нами, жителями Донбасса, где всегда жили русские люди, достигло высшей точки. В меня словно вселился её бунтарский дух. Спеть в киевском караоке «Вышел в степь Донецкую», считавшуюся неофициальным гимном нашего края, было, наверное, верхом легкомыслия – всё-таки на календаре был уже 2016-й. Но так достала эта бандеровская (не украинская, а именно бандеровская) речь за спиной!
Странно, что меня дослушали до конца и даже ни разу не перебили. Но потом раздались аплодисменты и возгласы вроде «Донбасс рулит!». Кто-то, правда, попытался вставить своё «Слава Украине!», но пятеро крепких парней (наших, донецких) поднялись из-за столиков, а в зал просто влетел шкафоподобный охранник. На том инцидент и закончился...
Я тогда ещё не знала, что «перемкнуть» может и посильнее. В конце 2023 года наполненный ВСУшниками Артёмовск, словно ёжик иголки, уже выпустил из каждого окна трубы от буржуек. Город был похож на больного человека, борющегося с недугом из последних сил.
Но кроме обстрелов и холода нас доставали иностранные журналисты. Украинские, конечно, тоже, но иностранные больше. И все с одним и тем же вопросом: как вам живётся под российскими обстрелами? Это притом, что по мирным домам стреляли как раз украинцы – из всего, из чего только можно было. Зачем? А просто так. Чтобы мы быстрее убрались из своих домов и не мешали «захисныкам» мародёрствовать. А журналисты должны были слепить картинку на тему «Как Россия стреляет по мирным людям».
Схема, по которой они работали, была примитивна: сначала поговорить с жителями конкретного дома, а потом снять уже развалины этого самого дома, по которому прилетало сразу после интервью. И адрес, по которому перед обстрелом следовало ехать, журналисты брали у военных. Получалась так: съёмка, интервью, сразу же обстрел, а потом новая съёмка. И слепленный из трёх частей репортаж, в котором демонстрировались уже разрушенные дома и трупы мирных жителей.
Каждый в Артёмовске тогда знал: если приехали с камерой – значит, надо уходить в подвал. Однажды эти гости пожаловали к нам. Я в тот момент растапливала буржуйку и случайно увидела их из окна – бродили по двору, пытаясь найти собеседников. Вот тут во мне снова дала о себе знать моя прабабушка. Задыхаясь от ненависти, я с кочергой в руках вылетела из подъезда. Ломаная украинская речь с каким-то акцентом меня просто взбесила. Какой-то мужик в бронежилете с камерой в руках что-то хотел у меня спросить, но я чуть не треснула его кочергой по каске. Он даже не попытался меня остановить. И никто почему-то не попытался.
Правда, мой сосед, выбежавший на шум, говорил потом, что я была «такая страшная, такая страшная... Ну, как будто психическая...». Ага, не будешь тут психической! Треснула бы по ненавистной башке в каске с надписью «Press»! И глазом бы не моргнула! Но «коллега», сделав удивлённые глаза, успел увернуться. Вспомнив весь курс ненормативной лексики, пройденный на филфаке, я выдала всё это гостю из Европы. Тот, конечно, ничего не понял, зато понял украинец, стоявший тут же. И невольно потянул иностранца в сторону. Тут ещё на мой крик прибежали два огромных пса, живших у нас во дворе. Потом остальные соседи... Словом, горе-журналисты у нас долго не задержались. И ничего не сняли.
Уже успокоившись, мы всем двором обсуждали это происшествие, и каждый считал своим долгом рассказать мне, какая я была и смешная, и страшная со своей кочергой в руках. Вот она, прабабушка Настя, вот она! Кровь – не водица! Гены пальцем не размажешь. И вообще: яблочко от яблоньки...
В КИНО? ДА МЫ МИГОМ!
Прабабушкин домик всё-таки сожгли, но это было уже в Великую Отечественную. Подробности мне неизвестны, знаю только, что потом она долго жила у чужих людей, отрабатывая арендованную жилплощадь на чужих огородах. Самое интересное: долгое время Анастасия оставалась неграмотной, но потом решила: хватит! И наняла учительницу! Невозможно представить, как из тех копеек, на которые ей приходилось существовать, прабабушка выкраивала средства для того, чтобы платить за обучение. Правда, до конца жизни она читала медленно и по слогам, но сам факт!
Взрослые дети звали её к себе, но она не сразу решилась поселиться в доме сына – боялась стать обузой. И всё же, наверное, именно после этого переселения наступили её самые счастливые дни. Она обожала свою невестку – мою бабушку. Бабушка отвечала ей взаимностью. Редкий случай, согласитесь. Впрочем, это не мешало им ссориться с таким вкусом, с такими эмоциями, что каждая ссора становилась новым поводом для семейной истории.
– Вы ото, мама, – бывало, говорила бабушка, – хоть бы картошки на ужин пожарили, что ли...
– Ото обезьяна! Это ж, наверно, у кого-то картошку увидела, и ей теперь подавай!
Дальше шёл обмен «любезностями». Невестка любила ходить на каблуках. По этому поводу свекровь тоже не могла удержаться от комментариев:
– Да чи ей это надо? – бурчала она на той смеси русского и украинского языков, который называют суржиком. – И так высоченька. Куда те каблуки?
Разумеется, эти вопросы тоже не оставались без ответа. В общем, как говорится, жили – не тужили. При этом Анастасия, у которой никогда не было пенсии, не брала у детей ни копейки. Каждую весну она уезжала «на заработки». И возвращалась с мешками фруктов, горой колбасы, вёдрами варенья. Ну, и какой-то денежкой. И щедро одаривала обожаемых внуков. Вообще, четверо внуков, особенно старшенький, были её слабостью.
Моя мама и её сестра, рассказывали, что самые тёплые воспоминания из детства – это когда все дети собирались в одной комнате, а бабушка Анастасия рассказывала им бесконечные сказки. До тех пор, пока кто-то из взрослых не заходил в детскую и не говорил что-то вроде: а не сходить ли нам в кино? Тут прабабушка Анастасия оживлялась и бежала надевать свежую кофточку и сменить платочек. На подготовку к культпоходу ей требовалось максимум пять минут.
– А вы, мама, – язвительно говорила невестка, – могли бы и дома посидеть. Семьдесят лет, а вы туда же – кино ей подавай!
– И що? – пожимала плечами свекровь. – Як семьдесят год, так я уже и не человек?
Примечательно, что я всю жизнь, даже в молодости, просто обожала старые фильмы вроде «Девушки без адреса». И лишь недавно узнала, что и «Девушка», и «За витриной универмага» (есть такая картина) были самыми любимыми фильмами прабабушки Анастасии.
ЭТО ВСЁ СЕМЕЙНОЕ
Ах, как же всё-таки несправедливо, что люди живут так недолго и своих правнуков видят в лучшем случае в раннем детстве. Мне бы сейчас пообщаться с прабабушкой – ох, мы с ней натворили бы дел! А так я, увы, знакома с ней только по бережно хранящимся в нашей семье воспоминаниям.
Если у вас тоже есть такие семейные легенды – не забывайте их, передайте своим детям. Теперь я точно знаю, что наши родственники, жившие и два, и три поколения назад, остаются в нас. Впрочем, генетики давно уже пытаются донести до нас эту истину.
Елена ТИХОНОВА.
Фото из личного архива.