Знаменитый режиссёр Георгий Данелия, классик советского кинематографа ("Мимино", "Кин-дза-дза", "Джентельмены удачи"), в 2006 году выпустил автобиографическую книгу "Безбилетный пассажир: байки кинорежиссёра". Это остроумный сборник ярких воспоминаний из творческой и личной жизни Данелии.
Книга получилась очень лёгкой и насыщенной, и просто кишит удивительными, ироничными и жизнерадостными историями, которые регулярно случались с Георгием Николаевичем.
Одна из таких историй произошла в 1962 году во время съёмок художественного фильма "Путь к причалу" — про моряков северного флота. Её главной героиней оказалась дрессированная медведица Машка, которая по сценарию должна была стать одним из членов флотского экипажа. Впрочем, от первоначального сценария пришлось отказаться — быстро выяснилось, что медведица не выносит качки, и сниматься в море не способна. О других её талантах и выходках далее расскажет сам Георгий Данелия.
«По сценарию на спасателе есть медведь. У него возникают «конфликты» с юнгой Васькой.
На роль медведя я заочно утвердил гималайскую медведицу Машку. Когда Машка с дрессировщиком приехали в Мурманск, администратор Саша Бродский, в ведении которого находился медведь, привел их ко мне в номер знакомиться.
Первым вошел маленький квадратный Бродский, за ним – унылый мужик в спортивном костюме с надписью на груди «СССР». А следом на двух лапах, виляя попой, вошла «артистка».
– Знакомьтесь, Георгий Николаевич, – представил гостей Бродский. – Это Валерий Иванович, а это Машка.
– Маша, реверанс! – скомандовал Валерий Иванович.
Машка подняла правую ногу и постояла пять секунд на левой.
– Маша, книксен!
Машка подняла левую ногу и постояла на правой. Валерий Иванович что-то сунул ей в рот. Машка опустилась на четвереньки.
– Георгий Николаевич, хотите поспорим на две бутылки, что Машка поллитра одним глотком выпьет! – сказал Бродский. – Валерий Иванович, тост покажите!
Валерий Иванович достал из кармана штанов бутылку «Столичной». Маша живо поднялась на задние лапы…
– Спрячьте водку, – сказал я Валерию Ивановичу. – У нас во время съемок сухой закон.
Вечером я вернулся после съемок, разделся, принял душ… И тут мне позвонила снизу дежурная администраторша:
– Георгий Николаевич, жильцы жалуются – ваш медведь ходит по коридору третьего этажа. Директор говорит, если немедленно не уберете, он милицию вызовет.
– Дай мне номер телефона дрессировщика, – попросил я. – Или Бродского.
– Бесполезно. Они в красном уголке на полу спят, пьяные. Георгий Николаевич, срочно примите меры. Иначе будут крупные неприятности.
Я выглянул в коридор. Машка стояла в конце коридора, облокотившись передними лапами о подоконник, и смотрела в окно. Дверь в номер Бродского распахнута настежь.
– Маша! – позвал я. – А, Маша!
Медведица оглянулась.
– Иди домой!
И Машка на двух лапах, виляя попой, быстро направилась ко мне. Меня предупреждали, что медведи очень опасны: в отличие от других зверей они нападают без подготовки, поэтому я прикрыл дверь и сквозь щель крикнул:
– Домой, Маша! Домой!
Машка подняла правую ногу.
– Не реверанс, Маша! В номер иди!
Машка опустила правую ногу, подумала и подняла левую.
Дверь номера напротив приоткрылась, и из нее высунулся небритый мужик в тельняшке:
– Что ты с ней разговариваешь! Она же под газом. На моих глазах в буфете, на спор, две бутылки белой на грудь приняла!
Машка повернулась к нему – дверь моментально захлопнулась.
Тут из кубовой вышла старушка-уборщица с ведром и тряпкой.
– Ты опять вылез? А ну, брысь на место! – она сердито замахнулась тряпкой на Машку: – Брысь, кому говорят!
Машка опустилась на четыре лапы и неохотно пошла к номеру Бродского. У двери оглянулась.
– Иди, иди! – прикрикнула уборщица.
Машка вошла. Я быстро подбежал и закрыл дверь на ключ – он торчал в замочной скважине.
Утром дрессировщику и Бродскому было сказано: еще раз повторится подобное, контракт расторгаем, а их отправляем в Москву. Не знаю, пили они еще или нет, но больше никто не жаловался, Машка по коридору не гуляла. Но Машкины способности один раз понадобились и мне для дела.
Когда мы на набережной снимали сцену у пивного ларька, посмотреть на любимых актеров, на Бориса Андреева и Георгия Вицина, собралось столько любопытных, что члены группы и один милиционер, который был к нам прикреплен, никак не могли расчистить пространство для съемок. Тогда я послал за Машкой. Минут через двадцать они появились втроем, Машка, дрессировщик и Бродский. Трезвые. Я объявил в мегафон:
– Товарищи, оглянитесь, там сзади медведица Маша!
– Что мы, медведей не видели?! – крикнули из толпы.
– Таких не видели. Она сейчас пойдет и одним глотком выпьет бутылку водки! – И уже не в мегафон, а дрессировщику: – Валерий Иванович, ведите Машу к гастроному. Расходы оплачиваются.
И Машка, как крысолов из сказки, увела большую часть поклонников Андреева за собой.
Но на роль судового медведя Машка, к сожалению, не годилась. При малейшей волне (и даже без волны) ее укачивало. Ее тошнило, и она, грустная и несчастная, лежала на палубе. Но мы все-таки умудрились снять с ней два или три кадра. Решили сократить роль медведя, а Машку отправить в Москву.
Поезд отходил вечером. Я был на вокзале, провожал свою жену Любу Соколову, которая играла Марию. Вдруг вижу – по перрону движется наша троица. Посередине на двух лапах – Машка с билетами в зубах, справа держится за ее плечо пьяный дрессировщик Валерий Иванович, а слева, качаясь, идет Бродский и пытается ухватиться за лапу медведя. Но Машка лапу отводит, и Бродский падает. Поднимается, догоняет и снова пытается ухватиться за Машку…
За ними на расстоянии идет наш водитель «газика» с чемоданами, и толпа любопытных. (Хотите верьте, хотите нет. Но так все и было.)
– Валерий Иванович, пришли! – крикнул водитель. – Вон седьмой вагон!
Валерий Иванович с Машкой свернули к проводнице. Тут их догнал Бродский и все-таки вцепился в Машкину лапу.
Проводница Машку не впускала. Я подошел и объяснил, что медведица снималась в кино, на нее есть разрешение и взято отдельное купе.
В итоге уговорил я проводницу – посадили Машку с Валерием Ивановичем на поезд. И они уехали, а вместе с ними и Бродский, который ехать не должен был, он только провожал.
Через неделю получаем иск от железной дороги: перечень сломанного нашими актерами государственного инвентаря: две настольные лампы, два столика, верхняя полка и выломанная дверь. Утром, когда Валерий Иванович с Бродским проспались, они отправились в вагон-ресторан демонстрировать Машкины таланты и там выиграли у рыбаков на спор четыре бутылки.
Убытки Залбштейн два года вычитал из зарплаты Бродского».
По материалам книги Данелия Г. Н. Безбилетный пассажир: «Байки» кинорежиссёра. — М.: Эксмо, 2006