Рекомендую начать прочтение с самого начала
...Последние слова он произнёс с таким пафосом, будто приглашал меня на прогулку по Эдемскому саду, от которого ему посчастливилось найти ключ в халате Бога… а может быть, главврача.
Дальний рынок был не таким уж дальним, поскольку мы уже были вдали от нормальной жизни, которую так ненавидел Витя. На рынке нас сразу же встретили свиные морды, словно наколотые на пики головы врагов, которые должны были отпугнуть любых гостей. Витя придирчиво смотрел на мясные товары, но они его не интересовали, также как и любая другая еда. Мне было интересно, что же он хочет найти, в таком случае, но я не задавал вопросов, лишь наблюдая за тем, как сюжет складывается сам. Я был лишь историком-летописцем с тетрадью, которая уже была заполнена наполовину мудрыми изречениями Вити по любым поводам и темам. Пока ничего не происходило, я перечитывал их.
Там были рассказы о том, что Витя происходил из семьи, связанной аж с самим Сталиным, а ещё то, что в его семье кто-то занимался магией и все были верующими, а сам он ненавидел коммунизм аж с четырёх лет. Он называл себя Декадентом и просил писать это слово с большой буквы, и его не устраивало, насколько эта буква большая, поэтому на одной из страниц просто была огромная буква Д, и это его устроило.
– Куда же мы всё-таки идём? – не выдержал я, когда Витя таскал меня по рынку уже больше часа и, как мне показалось, сам забыл, зачем мы пришли. Купить на свои сто рублей он тут всё равно ничего нормального не мог, поэтому я думал, что он собирается что-то украсть, но он не делал и этого.
– Сейчас мы тут кое-куда зайдём и возьмём одну настоечку…
– Что же это за настоечка такая?
– А такая, от какой я один раз умер!
– Как же вы живы, Виктор, если вы умерли?
– А меня держат на этой земле гири, видимо, я для чего-то здесь нужен.
Наконец, Витя привёл меня туда, куда и хотел, к своему приятелю, который торговал какими-то неописуемыми вещами, там были одновременно советские артефакты ушедшей эпохи, разные эзотерические приборы и даже радиодетали, вроде пультов, лампочек и розеток. Но ещё он продавал бутыльки с напитками, которым сам придумывал имена, это и были его “настоечки”.
Как оказалось, сто рублей как раз было достаточно для одной из настоечек, он довольный сунул её в карман, хотя я был уверен, что он употребит её немедленно и тут же умрёт, и тогда бы моё журналистское расследование закончилось бы в первый же день, и мне даже не пришлось бы отдавать вторую половину оплаты. Кстати, если вас интересует, куда Витя уже успел потратить весь данный ему аванс и остался с одной только соткой, то этого я сказать не могу и никто уже не сможет, но есть у меня подозрения, что деньгами при первой же возможности завладела его мать.
– А теперь нам нужно достать еды, – решил он...