Существует широко известный в узких кругах историк и автор Андрей Николаевич Сахаров (2 июня 1930, Кулебаки, Нижегородский край - 26 июня 2019, Москва) – советский и российский историк, доктор исторических наук (1982), профессор (1988), член-корреспондент РАН с 7 декабря 1991 года по Секции гуманитарных и общественных наук (история России). Директор Института российской истории РАН (1993—2010), член Союза писателей России (не путать с другим Сахаровым Андреем Дмитриевичем – советским физиком-ядерщиком, создателем водородной бомбы).
Как ни удивительно, но в 1980 году ему удалось опубликовать в московском издательстве «Мысль» книгу – научный труд под названием «Дипломатия древней Руси» (IX – первая половина X в.)
Труд содержит множество откровений, которые не знал даже я. Собственно, это даже не столько о дипломатии, сколько о военных действиях, которые вели русские, не стесняясь никого.
А.Н. Сахаров во «Введении» пишет так:
«В истории древнерусского государства , а точнее, в истории его внешней политики есть область, которой в советской историографии явно не повезло. Имеется в виду создание древнерусской дипломатии и организация внешнеполитической деятельности, дипломатической службы Руси, т.е. форм, методов, средств, приёмов, при помощи которых русская раннефеодальная монархия осуществляла свои внешнеполитические цели».
Может показаться странным противоречием для незнакомых с историческим процессом, но исторически преходящий характер войн, как и дипломатической деятельности государств, отражал изменения классового содержания эпохи.
А.Н. Сахаров отмечает, что с этих позиций война и дипломатия молодых буржуазных государств, несмотря на их классово ограниченный характер, рассматривались В.И. Лениным как прогрессивное историческое явление, потому что они были направлены против дряхлеющего феодального строя, против отживших свой век феодальных монархий.
«Для торжества современной цивилизации, для полного расцвета капитализма, для вовлечения всего народа, всех наций в капитализм – вот для чего послужили национальные войны, войны начала капитализма» (Ленин В.И. ПСС, т. 26, с. 28).
Каждому историческому типу классового общества соответствует свой тип государства и права, – пишет А.Н. Сахаров. – Это относится и к международному праву, зарождение которого непосредственно связано с возникновением государства и осуществлением им внешних функций.
Но это, скажу так, введение. Интересное и малоизвестное дальше.
Оказывается (там очень долгая история событий) мы знаем далеко не всё. Оказывается, нам платили дань.
НАПАДЕНИЕ РУСИ НА КОНСТАНТИНОПОЛЬ И ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПЕРЕМИРИЯ
В 860 году в Восточной Европе произошло событие, взбудоражившее современников от Константинополя до Рима и оставившее заметный след в византийских хрониках, церковных источниках и правительственной переписке. Позднее оно отразилось и в «Повести временных лет».
Ранним утром 18 июня 860 года Константинополь неожиданно повергся яростной атаке русского войска. Руссы подошли со стороны моря, высадились у самых стен византийской столицы и осадили город.
Не раз и не два до этого на протяжении VIII-IX веков руссы наносили удары по владениям империи. Но их нападения на византийские владения, переговоры в Крыму и в Пафлагонии, а также посольство 838 – 839 годов не привели к решению принципиальных вопросов взаимоотношений между двумя государствами.
Мощная на тот момент Византийская империя, являвшаяся в те времена для причерноморского и восточноевропейского якобы «варварского» мира своего рода государственным образцом и законодательницей «политических мод», не признавала складывающееся древнерусское государство, которое только-только выходило на государственную дорогу, и грозная поступь которого была ещё слабо слышна европейскому миру. Но факт нападения русского войска на Константинополь в 860 году значительно изменил характер взаимоотношений между Византией и Русью.
Этому факту есть множество подтверждений. Например, в 1894 году бельгийский учёный Франц Кюмон опубликовал обнаруженную им хронику царствования византийских императоров (т.н. Брюссельскую хронику), в которой содержалось упоминание о походе русских и называлась точная дата его начала – 18 июня 860 года.
А.Н. Сахаров отмечает, что прежде значим тот резонанс, который имело это нападение.
В XI веке автор «Повести временных лет» отметил данный факт как явление экстраординарное в русской истории. Не вдаваясь в существо спора о том, верно или неверно русский летописец отразил дату начала царствования византийского императора Михаила III, А.Н. Сахаров обращает внимание на то, что именно в период царствования Михаила III в греческом летописании, оповестившем мир о нападении Руси на Царьград (т.е. Константинополь), русская земля стала называться русской землёй.
Нападение поразило византийцев. Первыми на событие откликнулись византийские современники. Сведения о нападении руссов на Константинополь содержатся в двух проповедях патриарха Фотия, видного византийского церковного и государственного деятеля той поры, и множестве других источников.
Так, Никита Пафлагонсикй, биограф смещённого Михаилом III патриарха Игнатия, в «Жизни святого Игнатия-патриарха», написанной вскоре после его смерти (877 г.), скупо, но выразительно описал конкретную картину нашествия. Таким образом, нападение отразилось в хорошо известных сочинениях, затрагивающих внутри- и внешнеполитические вопросы.
А.Н. Сахаров отмечает, что нападение руссов на Константинополь пришлось на весьма трудное для Византийской империи время, когда арабы теснили её и с Запада, и с Востока.
Незадолго перед русским нашествием, весной 860 года, император Михаил III увёл из Константинополя в Малую Азию 40-тысячное войско навстречу врагу. А греческий флот ушёл к Криту на борьбу с пиратами. Столица Византии оказалась фактически беззащитной: в городе не осталось ни достаточных для обороны войск, ни флота, который мог бы воспрепятствовать высадке русского десанта с моря. Остатки могли надеться лишь на мощь константинопольских стен.
Именно этот момент и выбрали руссы для нападения. Как пишет А.Н. Сахаров, византийские источники единодушно отмечают неожиданность атаки и потому её особенно впечатляющую силу. «Где теперь царь христолюбивый? Где воинство? Где оружие, машины, военные советы и припасы?» – вопрошал Фотий в своей первой проповеди «На нашествие россов». Он откровенно говорил о полной неготовности греков к отражению нападения: «Мы услышали весть о них или, точнее, увидели грозный вид их», то есть первой вестью о руссах явилось само их появление. «Неожиданное нашествие, – продолжал Фотий, – не дало времени молве возвестить о нём, дабы можно было придумать что-нибудь для безопасности». А во второй проповеди, произнесённой перед паствой в храме святой Софии уже после прекращения осады, он говорил о «нечаянности нашествия» и «необычайной быстроте его».
860 год был также отмечен острыми распрями в среде господствующего класса Византии в связи с делом патриарха Игнатия. Таким образом. момент нападения был выбран руссами настолько удачно, что естественно возникает мысль о сборе ими определённоё военной и политической информации.
Внезапность нападения Руси на Константинополь в 860 году лишний раз доказывает, что и в этом случае не обошлось без разведки, которую Сахаров почему-то называет шпионажем. Должен отметить, что иностранный разведчик – это шпион, русский шпион – это разведчик. Тем не менее, налицо тщательно продуманное и хорошо законспирированное военное предприятие.
А.Н. Сахаров пишет, что картину общественного потрясения империи рисует в «Слове на положение ризы Богородицы во Влахнернах» хартофилакс Георгий. Первую ночь поле нападения на Константинополь император провёл в молениях. Покинув дворец и переодевшись в одежду простолюдина, он распростёрся ниц на каменных плитах Влахернского храма, испрашивая заступничества у Богородицы.
Опасность нарастала с каждым часом. «Город едва не был поднят на копьё», – говорил во второй проповеди патриарх Фотий. Духовные иерархи Византии решили спасать церковные ценности и святыни, в частности ризу Богородицы (почитаемую в Православной церкви реликвию – одежду, принадлежавшую, по преданию, Деве Марии), которая хранилась в раке Влахернского храма. Весь золотой и серебряный наряд раки рассекли топорами и секирами, а затем перенесли в центр города.
А.Н. Сахаров так описывает эти события: «После ночной молитвы при огромном стечении народа ризу вынули из вскрытой раки, развернули и показали собравшимся. Люди падали ниц с возгласами: «Господи, помилуй!» Затем ризу перенсли в храм святой Софии, и моления продолжились.
О чём же греки молили Богородицу? – задаётся вопросом А.Н. Сахаров. Каким им виделось последующее развитие событий? Автор считает, что это не праздные вопросы. Ответы на них помогают приоткрыть завесу над дальнейшим развитием отношений между Русью и Византией. Одолеть руссов силой не было никакой возможности, поэтому византийцы молили о мире.
Что произошло дальше – не очень понятно, но в точном соответствии с данными Фотия его продолжатель Феофан пишет так: «Руссы возвратились к себе, как только патриарх Фотий умилостивил Бога». Разумеется, истинная причина отступления руссов могла заключаться либо в каких-то событиях военного характера, либо в перемирии. Об этом нет данных. Но что касается военной стороны дела, то ни в одном источнике нет сведений о поражении руссов. Они тогда просто ушли по каким-то причинам (хотя несколько позже вернулись, см. часть 2). Римский папа Николай I потом упрекал Михаила III за то, что руссы ушли неотомщёнными. И Фотий во второй проповеди говорил, что возмездие «варварам» (коими они считали русских) не было воздано. А венецианский историк-хронист Иоанн Дьякон отмечал, что нападавшие руссы вернулись на Родину с триумфом.
Фотий упоминает об уходе русских с огромными богатствами.
ДОГОВОР «МИРА И ЛЮБВИ»
А.Н. Сахаров отмечает, византийские источники говорят о том, что по истечении небольшого срока после ухода русской рати из-под Константинополя в город явилось русское посольство.
Но русские летописи не донесли до нас ни единого следа об условиях договора русских князей с греками в 60-х годах IX века и, по-видимому, это не случайно. Ибо счёт дипломатическим победам руссов летописцы ведут, начиная с Олега, сокрушившего греков в 907 году.
Однако, по мнению А.Н. Сахарова, именно 860-й год стал годом военного триумфа и первого в истории древней Руси перемирия у стен Константинополя, завершившегося принятием внешнеполитического соглашения о «мире и любви» с Византийской империей, которое включало ряд конкретных статей, в том числе условие о крещении Руси, которое вступило в силу при Михаиле III – Фотии и продолжало действовать при Василии I – Игнатии. События 860 года и последующее заключение русско-византийского договора означали признание Византией нового восточнославянского государства и свидетельствовали о несомненном успехе русской дипломатии. Но следует понимать, что без русского войска такой успех был бы невозможен, ибо со слабыми никто не разговаривает.
P. S.
Продолжение статьи – Часть 2 читайте на нашем канале «Критика политики»
Оно будет опубликовано на днях.