И была она вегетарианкой заядлою уж много лет как. Не ела ни мясо, ни рыбу, ни курицу, ни мидии, ни креветки, ни яйца, ни продукты их содержащие. Из морепродуктов только водоросли, а от животных - молоко и мёд от пчёл.
И вот готовила она значит как-то свои любимые чечевичные котлеты. Наггетсы - её любимые из красной чечевицы.
Промыла, замочила и снова промыла спустя время.
Довольная, окрылённая припевала да пританцовывала, кружась на маленькой кухоньке, насыпая специи в готовящуюся массу.
Достала блендер с погружной насадкой. Вместе с ним, зацепившись за провод, потащилась и выпала на пол узкая длинная силиконовая лопатка.
"Хм! - подумала наша кухарка, - Можно и тобой выгребать остатки фарша из блендерных ножей, конечно, - она обычно так и делала, - А... сегодня что-то у меня нет желания тобой ковыряться. Да, и пальцем тоже хорошо получается" - глядела она на эту лопатку и не решалась её поднять, - "Поваляйся тогда. Я через минуту тебя подберу. Вымою блендер, тебя, и вместе вас обратно положу на своё место.
Лопатка была хорошая, длинная и узкая как палец. Не нравилось любительнице чечевичных котлет лишь то, что ножи блендера врезались глубоко в её мягкую структуру, и трудно потом освобождались.
Из-за частого применения лопатка стала изборозженой, если внимательно присмотреться. И не хотелось её портить дальше.
Один прибор остался валяться на полу, другой ловко измельчил размокшую бобровую культуру.
Затем указательный пальцем левой руки чудо-поварихи ловко скинул налипшие чечевичинки с насадки блендера снаружи и стал ковырять им же внутри.
Обычно блендериха это делала отцепив насадку от самого аппарата, а в этот раз она, наверное, торопилась подобрать скучающую с пола любимую изрезанную лопатку, и забыла сделать это.
Проводила гибким пальцем по внутренней поверхности измельчителя, привычно поворачивая его лезвия.
Вдруг стало слышно как зажужжал мотор.
Оказалось, что наклонив прибор, она не убрала большой палец с кнопки, приводящей его в работу и снова туда его погрузила.
Мотор заработал. Винт закрутился, врезался в палец, сделал половину борота и застрял.
"Что происходит? - не поняла сначала стряпуха, - почему не двигается дальше палец? Где он там застрял? Почему гудит мотор? Почему от этого не работает блендер, если он гудит? Иииииии отчего же стало ТАК бооооольно?"
- Да, что такое? - произнесла она она в смятении.
- Что случилось? - спросила её мама, сидевшая неподалёку.
- Выключи из сети! - сразу сообразил папа, оборачиваясь, из комнаты.
- Ай! Папа, помоги, пожалуйста! - осторожно позвала напуганная, отсоединяя насадку, хоть и становилось всё больнее и больнее.
- От сети отключи! - повторил папа, подбегая, и выдернул провод из розетки.
Повертев лезвия, они с трудом высвободили, попавший в плен палец.
- Что мясо захотела? - шутил папа, севшую тут же на пол вегетарианку, у которой брызнули слёзы после того, как всё осталось позади.
Мама подошла и погладила, а папа-шутник достал перевязочные и дезинфецирущие материалы.
Фарш не пострадал. Блендер оказался в порядке. Палец был цел. На нём осталась только пара небольших ранок и наливающийся ушибленный синяк.
Отдохнув от прошедшего, надев силиконовую перчатку, полускрюченные больные пальцы пошли лепить котлеты.
- Что? Много мяса в твоих котлетах нынче? - спросил папа, размеишивашую фарш недавно беспалую.
- Целый палец, - улыбалась та в ответ, показывая окровавленный изнутри перчатки тот самый указатель.
- О! Целый палец! Вкусные значит будут коКлеты! - продолжал подтрунивать отец.
- Да, они и так вкусные были всегда! - сияли умытые проплаканные глаза.
- Палец то кривой стал, наверное?
- Нет, наоборот - смеялась и сравнивала пальцы на обеих руках недоповар.
- Что был кривой, стал прямой? Хорошо же!
- Ага!
Котлеты доготовились как обычно.
А палец действительно стал прямее относительно тёзки на соседней руке. Но это скорее от небольшой припухлости.
Желания выпрямить таким образом все пальцы... нет, не возникло. А вот поднять упавшую лопатку и впредь пользоваться именно ей, а не скрюченными пальцами - да, утвердилось.