Брат шел к сестре, чтобы, как он думал, сокрушить ее эгоизм. По телефону не стоит, надо так, чтобы глаза в глаза. Только тогда совесть проснется.
У них отец раньше времени состарился, видимо, организм износился. И семидесяти нет, а как девяностолетний. Слабость, ходит с трудом, и с памятью проблемы.
Все на сына свалилась – и на его жену. Кормят отца, чистоту наводят, стирают и за его здоровьем следят.
Дочь же как будто устранилась. Некогда ей – дома отсиживается.
Нехорошо одернуть сестру по телефону, призвать к порядку, чтобы присоединилась – разговор по душам требуется. Поэтому и пошел.
Устал сын от старого отца. Дошло до того, что почти каждый день приходить надо. Капризный отец, плаксивый. Недавно был сильным и самостоятельным мужчиной. Буквально за короткое время как высохший прошлогодний березовый листок – так страшно, между прочим. И с головой непорядок.
Если так и дальше пойдет – сидеть рядом с ним придется.
А сестре ничего не надо. По телефону о своей жизни не рассказывает, бросит, что некогда, и разговор окончен. Так же нельзя! Как-то сказала, что брат с женой недалеко от отца живет, а ей ехать долго.
Поговорить надо, вразумить. Не понимает сестра, что отец одряхлел, и помощь нужна. Тяжело брату одному, и жена как-то возмутилась: «Он не мой, а твой. Сам разберись со своим отцом».
Сестру надо привлечь.
Пришел, сестра дверь открыла: «Проходи, Егор. У меня не прибрано, не успела».
Лицо пепельного цвета, щеки ввалились.
Сели, как принято, на кухне, и сестра рассказывать стала:
- Муж три недели пил. Запой. Агрессивным стал. Даже полицию вызывали. С работы выгнали. Я ничего сделать не могла. Потом белая горячка. Короче, в клинику специальную увезли.
За это время Светка от рук отбилась. Ей ЕГЭ сдавать, а она с каким-то парнем связалась.
Подняла тусклые глаза: «Устала я, Егорушка».
Брат разволновался: «Почему молчала, почему скрывала»?
Она печально ответила: «Что бы ты сделал? Драться с ним? Крест это мой. Сейчас его там в чувство приведут, решать стану, вместе или развод. И о Светке тоже думать надо. У меня сил нет».
И заплакала. Спросила: «Как там папа»?
И брат бодрым голосом заговорил: «Слабый, конечно, но ничего. Справляюсь я. Ты ни о чем не думай, проблемы разгребай. Главное – постарайся не раскисать. И меня в курсе держи».
Спросил: «Деньги есть»?
Пожала плечами сестра.
Брат достал телефон – перевел.
Обнял сестру, домой пошел. Во дворе племянницу встретил: «Что, Света, с экзаменами справишься? Только не ври. Мать твоя еле живая. Сечешь? Хотел спросить: добивать ее будешь или поможешь»?
Света глаза вытаращила: «Не беспокойся, дядя Егор. Все нормально, маме помогаю».
Погладил как ребенка по голове: «Вечерами не шляйся, мать поддерживай. Я сейчас за отца. Через неделю приеду, отчет потребую. Про школу подробно расскажешь. В квартире у вас грязно, мать без сил. Давай, дорогая, совесть разбуди, за ум возьмись».
Жене не рассказал, зачем? Сказал только, что у сестры сейчас непросто.
На следующий день к отцу.
Суп сварил, накормил, в ванне помыл, поменял постельное белье. Вроде спокойный отец, вдруг ворчать стал: «Редко приходишь. Вырастил тебя, а сейчас не нужен. Подыхай, отец, один».
Каждый день сын бывает.
Думать надо, что с ним делать. Только вот период сейчас сложный. Но Егор выдержит. Он в семье один мужчина, который способен действовать.