У колодца собралось почти все население села, включая старых и малых: женщины с ведрами и без оных, парни с косами, мужики с граблями, лопатами и прочим сельскохозяйственным инвентарем, свободные в данный момент времени от домашних и огородных работ.
Любопытная малышня жалась к мамкиным юбкам, но уходить нипочем не хотела. Дети постарше образовали в сторонке собственный кружок и втихомолку обсуждали держащего речь чужака – напыжившуюся худосочную и не особо трезвую личность с претензией на большой авторитет. Трындея, сколько ни высматривали, в толпе не обнаружили. По всей вероятности, дальновидный трактирщик рассудил, что с наступлением сумерек большая часть селян предпочтет решать все те же насущные вопросы в более комфортных условиях – за столиком с кружечкой пива и вяленой воблой в руках или под медовуху, а потому решил не оставлять гостиницу без присмотра.
Оратор прочистил горло перед очередным заходом, чем живо напомнил петуха, готовящегося встретить утреннюю зарю.
Речь мужика, ободренного всеобщим вниманием, оказалась густо пересыпана обращениями «братья и сестры», что, по его мнению, отождествляло его с каждым из толпы селян и более способствовало вниманию. Скорее всего, он просто не знал, что в Берендеевом княжестве вообще принято внимательно выслушивать человека, и любой гражданин – если он, конечно, не совершил тяжкого преступления – заслуживает уважения.
Оратор представился крестьянином с простым именем Силай, коего судьба-злодейка кидала в дальние и не очень места и знакомила с разными людьми (праведниками, и грешниками), но однажды вдруг подала особый знак. Ему, якобы, приснился вещий сон, в коем седобородый старец повелел дяде поставить на прикол вилы и грабли и идти в народ – открывать простым людям глаза на их серую и убогую жизнь.
– Как вы живете, люди? – с надрывом в голосе вопрошал оратор и – видимо, для большей достоверности! – время от времени икал. – Веками пашете все ту же пашню, одни и те же песни поете, тех же богов чтите! А стали ли вы богаче, братья мои? Что видели вы кроме убогой деревеньки своей, сестры? И что увидят дети ваши, когда вырастут?
– Вот ты нас и просвети, раз такой знающий: что нам, сирым да убогим, делать, чтобы с голоду не пухнуть? – в первый ряд, растолкав соседей локтями, перебралась дородная краснощекая Матрена и встала, уперев руки в боки.
Судя по перешептыванию односельчан, боевой бабенки из-за ее острого языка опасались даже мужики – та не лезла за словом в карман и была горазда на далеко не безобидные шутки. Раздались сдерживаемые смешки, однако вошедшего в раж Силая это не смутило – он пригладил жиденькую бороденку, вздернул голову кверху так, что кадык на худом горле заходил ходуном, и задиристо «прокукарекал»:
– А и скажу: власть менять надо! Учителей приглашать из-за моря да перенимать передовую иноземную культуру. Детей учить манерам иностранным, чтобы они образованными были. А пережиткам прошлого, что вы веками холите да лелеете, самое место на помойке! Вот сделаете так, и у берендеев дела сразу пойдут на лад!
Где-то я все это уже слышала – причем, совсем недавно! Однако углубиться в воспоминания мешал подбадриваемый «благодарными» слушателями оратор, практически без пауз перескакивающий с одного на другое.
После озвучивания общей теории процветания «отсталого» берендейского народа он перешел к личному примеру и громко поведал, что довелось ему, горемыке, побывать в стране, где мужчины бреют головы, а женщины коротко стригутся. И это, мол, не последний писк моды, а удобное нововведение, выгодное во всех отношениях.
– Удобно и дешево! – убеждал мужик. – Ни тебе вшей, ни перхоти окаянной!
Возмущенный народ несогласно загомонил. Берендеи с малолетства привыкли бережно относиться к своим волосам и гордиться ими, а о перхоти и вшах никогда не слыхивали.
У берендеев были бани, где они мылись не менее раза-двух в неделю, оттого и не хворали никогда. Им было известно, как ухаживать за кожей лица, рук, тела и волосами с помощью простых действенных подручных средств – простокваши и сметаны, яиц, меда, трав и цветов, плодов и ягод.
– Что еще за вши такие? – недоумевали собравшиеся. Но узнать подробнее об иноземных насекомых-паразитах, живущих на коже, любознательным селянам не позволила Матрена.
– А не хочешь ли ты, мил человек, отдохнуть с дороги? – ласковым голосом неожиданно предложила она.
– Мы все уже поняли и идеями новыми во как прониклись! – Незаметно обменявшись с подругой многозначительным взглядом, высокая худощавая Фекла постучала по шее ребром ладони.
– Правда? – обрадовался оратор, настроившийся на долгие увещевания и никак не ожидавший такой скорой покладистости...
– Конечно, конечно, – в один голос заверили те. А Фекла так сурово глянула на односельчан, что те одобрительно загудели (встать на пути у затевавших что-то баб никто не решился – да и не собирался).
Мужики подхватили умилившегося Силая под руки, помогли ему спуститься на землю и повели к Матрене. Толпа поредела – причем, большая ее часть направилась к трактиру, и нам пришлось поспешить, чтобы с удобством расположиться за столиком возле окошка.
Зал быстро наполнился галдящими, как перелетная стая птиц, посетителями. Речи чужака никого не оставили равнодушными. К моей большой радости, возмущенные берендеи высказывались против иноземных реформ: головы брить не будем и бабам косы стричь не позволим! А вот насчет заморских учителей мнения разделились. Кое-кто не считал зазорным перенять у заокеанских мудрецов самое лучшее, послав (так, на всякий случай) к ним гонцов посообразительнее – разузнать, что там да как и разобраться в целесообразности применения на родной земле, но в Берендеево княжество однозначно не пущать, дедовских обычаев и заветов ни в коем разе не нарушать!
История с провокатором получила продолжение на следующее утро.
Спустившись к завтраку, мы с удивлением наблюдали, как за соседними столиками покатываются со смеху посетители: зал был непривычно полон и гудел, словно большой рой пчел. Все объяснил рассказ Трындея о том, как ловко проучили Матрена и Фекла залетного недотепу.
…Усевшись за накрытый для дорогого гостя стол и приняв стопочку-другую (а на деле – не менее десяти) ядреного домашнего самогону, тот под большим секретом поведал своим новым подружкам, сколько денег господа черные волхвы заплатили ему за разыгранный спектакль и вербовку новых агентов, а потом принялся уговаривать баб присоединиться к нему. Женщины для вида согласились подумать, но поскольку «утро вечера мудренее», обещали дать окончательный ответ с рассветом, а пока – отметить «доброе начинание».
Напоив Силая до бесчувствия, они обрили его наголо, раздели, вымазали в клейстере и обсыпали перьями (ради такого случая Матрена не пожалела пуховой подушки!). С первыми петухами бабы растолкали неудачливого рекрутера и отправили его к хозяевам с донесением об успешно… проваленном мероприятии…
Первыми наткнулись на метавшееся по деревне невиданное существо – то ли лешего, то ли беса – пастухи, спозаранку гнавшие скотину на выпас. С головы до ног поросшее черными, белыми и рыжими куриными перьями, оно вприпрыжку носилось по селу в поисках выхода и пугало встречных тяжелым сивушным духом и нечленораздельными воплями. А местные кумушки,столкнувшиеся с ним спозаранку, рассказали кое-кому по секрету, для пущей достоверности приговаривая «провалиться мне на этом самом месте!», будто вместо обычных человеческих ступней у того были копыта, а сзади – длиннющий хвост…
– А чтоб неповадно было сбивать народ с пути истинного! – смеялись слушатели, награждая отличившихся баб восторженными взглядами, от которых те чувствовали себя героинями.
Смех – смехом, но эта история настроила меня на грустные размышления. В отличие от чутких на ложь берендеев, россияне (в большинстве своем – молодые) весьма падки на чужеродную «новизну» и охотно становятся приверженцами субкультур: панков и стиляг, рокеров и готов, мажоров и яппи, экстремалов и так далее. Мало того, что парни и девушки стремятся любым способом выделиться из «толпы» – одеваются, мягко говоря, оригинально; издеваются над собственной внешностью, выкрашивая волосы во всевозможные цвета радуги и «украшая» кожу татуировками (многие даже покрыты «татушками» с головы до пят!).
Мало того, они еще и совершают странные поступки: с риском для своей и чужой жизни носятся по проезжей части на сноубордах и электросамокатах, прыгают с самолета без парашюта, забираются на крышу вагона движущегося поезда, выскакивают из автомобиля на полном ходу – причем, все эти безумства снимаются на камеру, а потом выкладываются в Интернет в ожидании многочисленных лайков подписчиков…
А нынче появилось новое "поветрие" - изображать животных, надев маски и ходя на четвереньках...
– Как думаешь, почему так происходит?
Лада заинтересовалась, и принялась выпытывать подробности, так что прошло немало времени, прежде чем я получила ответ.
– Причина – в разладе между душой и разумом человека. Разум не слышит тихих доводов души и рвется к «покорению новых вершин», вот и устремляются молодые люди за новым жизненным опытом, не вписывающимся в картину их обыденной повседневности – бездумно, словно во сне. Не давая себе труда «проснуться», принимают чужие абсурдные идеи за правду и ведут себя безответственно, хотя будучи в здравом уме следовало им бы задуматься о том, что, тело им дается одно на всю жизнь и другого нет. Боьшую роль играет среда воспитания, хотя выбор, несомненно, в конечном итоге остается за самим человеком!
– Ну ты и загнула! – с уважением присвистнула я. – И как прикажешь с этим бороться?
Сестренка лишь развела руками:
– Перевоспитывать – бесполезно. Ждать, когда дойдут своим умом (да и дойдут ли?) – долго. Этому надо учить с пеленок…
Я обреченно вздохнула: поборники российской системы образования постоянно бросаются из одной крайности в другую и вряд ли в ближайшее время найдут оптимальный вариант воспитания подрастающего поколения. Остается надеяться на торжество здравого смысла: рано или поздно государственные мужи поймут, что сильной стране нужны умные, воспитанные на родной культуре, люди, а не недоучки, прославляющие чужое…
"Вуду по-берендейски-2" "В чужом теле"
Понравилась публикация? Поставьте лайк и подпишитесь на мой канал. Не забудьте оставить комментарий.