Но, вернёмся к грандиозной шабашке. Отлично работал третий из отобранных центральным нападающим. Одинокий, спившийся человек, случайно оказавшийся среди публики гадюшника.
Он оказался хорошим электросварщиком и, когда я взялся отремонтировать капризную битумоварку. Он отогнал меня, нашёл щель, через которую попадало пламя в битум и, не разбирая, полную битумом заварил её.
Таким образом, мы избавились от опасного возгорания битума.
Но был и мечтатель опасных пожаров. Им оказался директор существующего работающего на нашей территории Ростовского областного склада запчастей Авто-Ваза.
Рядом с нашей стройкой находился завод по производству фенольных смол и, однажды вечером, там начался пожар и стали происходить взрывы, которыми разбрасывало по всей округе горящие обломки каких-то конструкций.
Мы вызвали по телефону пожарников и помчались на нашу крышу, сбрасывать вниз, то, что падало на нашу кровлю и могло её поджечь.
При свете пламени пожара сверху было видно, как директор склада Авто-Ваза кричал нам что-то снизу, но из-за шума заводского пожара ничего не возможно было разобрать.
К утру пожарные справились с взрывами и пламенем, в небо поднимался только огромный столб едкого и вонючего дыма, а потом с неба долго сыпались черные хлопья.
Только к обеду стало нормально дышать, и перестали слезиться глаза. Приехал сначала директор завода, осматривал с пожарными и работниками прокуратуры последствия вчерашнего события. Он был очень огорчён и бормотал про следствие, суд и тюрьму, что наверняка получит срок.
Потом появился директор складов Авто-Ваза, он проклинал судьбу и был просто убит горем, тоже лепетал про следствие, прокуратуру, суд и тюрьму.
Все удивились, так у тебя ничего не сгорело, радуйся, тебя судьба хранит. Вот если бы всё сгорело, пожар был бы подарком судьбы! Я же кричал вам, просил бросить, ну, хотя бы одну горящую головешку, к вам они летели, а мне не досталось ни одной.
Даже разлил по территории склада две канистры бензина. Стало, понятно, он разворовал склад и гнал за наличные и не малые, запчасти для Жигулей по липовым документам. Склад сгорел бы вместе с накладными и, никаких следов воровства, как в Операции Ы!
Два директора, с одной дорогой, в тюрьму! Одному не повезло, случился пожар, другому тоже не повезло, пожара не случилось!
Мы жили с Виктором Ч в соседних домах и дружили. Он был очень интересным человеком, как-то мы пили у него дома и, понятное дело не чай, а самогон. Именно, тогда уговорил меня взять отпуск и ехать на эту, грандиозную шабашку.
Он рассказывал про свою работу в школе интернате №19, для умственно отсталых детей и, специально взял вести физкультуру и русский язык с литературой. О физкультуре молчу он, футболист!
Но различал физкультуру и спорт по своему, физкультура лечит, а спорт калечит!
Нужно иметь в виду, что Виктор Ч не имел педагогического образования, он окончил всего лишь машиностроительный техникум. При этом отлично знал русский язык, прекрасно разбирался в литературе.
Моя мама окончившая факультет филологии русского языка и литературы, работавшая в районной библиотеке, поражалась уровнем его знаний, когда он брал книги.
Своих учеников он даже не пытался, подтягивать до уровня нормальных детей, он сам опускался до их понимания жизни и отношений. Он разговаривал на их языке, развлекая их и веселя. Русский язык и литературу он фактически превращал в уроки физкультуры и наоборот.
Эти детишки не могли произносить некоторых звуков. Его полное имя было Виктор Константинович и, они его звали, Витон Кататинович. Он с ними себя сам называл также. И эта детвора, понимая его юмор, покатывалась со смеху.
Когда предстояла очередная комиссия педагогических чиновников, проверить его методы работы с детьми, он специально готовил учеников к комиссии, не пугая чиновниками, а наоборот, предлагал развлечься и посмеяться с теми. Фантазии у него на это хватало.
Один раз он предложил на любой вопрос любого члена комиссии, по любому по поводу отвечать только, Витон Кататинович с пританцовками и хлопаньем в ладошки, а когда будут прощаться громко и радостно кричать калато, калато! Хорошо, хорошо!
От всех комиссий Виктор получал только похвалы и грамоты. Ещё он преподавал на дому неходячим детишкам.
Во время пития по телефону Виктору дали согласие участвовать в шабашке ещё двоих сотрудников НИИ по морскому ведомству.
Потом, по прошествии нескольких лет, когда моя семья переехала в другой район города и с Виктором стали редко видеться, встретил его жену и узнал, что он пристрастился к играм под деньги в карты, спился и умер от сердечного приступа. Мне верилось в это с большим трудом и казалось не вероятным.