Храм святой Софии, построенный в VI веке в Константинополе ( нынешнем Стамбуле) греческими зодчими Анфимием и Исидором по заказу императора Юстиниана - это уникальный памятник не только в силу своей единичности, но и в революционно ином понимании конструкции.
Словно бы со сменой религиозного вектора происходит и переосмысление базовых архитектурных категорий. Если античная культура ценила тектоническую ясность, видимое распределение силовых поток между тем что несет тяжесть и тем, что эту тяжесть принимает, то архитектурное решение Софии разворачивает перед нам принципиально другие тезисы. Здесь мы имеем дело не просто с откровенной доминантой внутреннего пространства, но помимо этого еще и максимальное снятие массы, намеренное и последовательное сокрытие тех архитектурных элементов, которые участвуют в реальном распределении сил тяжести и подменой конструктивных деталей живописными.
Сейчас попытаемся понять о чем идет речь. Для этого обратимся к плану, ибо снаружи София не из тех сооружений, которые могут нас поразить, если не разочаровать и точно не из тех, которые могут объяснить свою внутреннюю конструкцию. Здесь происходит совмещение двух разных архитектурных типов: базиликального и центрического. Давайте смотреть на план.
Итак, если судить по плану, то в основе - трехнефная базилика, словно слегка укороченная. Главная роль отведена куполу диаметром 32м7. Для того, чтобы погасить силу его распора, чтобы просто напросто не рухнули стены, архитекторы используют необычный вариант разгрузки - систему полукополов. То есть от центрального круглого купола в стороны по оси отходят еще два полукруга, от них в свою очередь еще по три полукуполка, в случае западной стороны третий заменен соответсвенно на цилиндрический свод ибо там вход;
Это решает вопрос продольной разгрузки. Поперечную же берут на себя массивные устои (они отмечены на плане жирным черным), который принимая тяжесть идущую вниз и вбок передают ее в боковые нефы и упоры, которые находятся в них; И все бы ничего, если бы внутри мы могли наблюдать эту систему в действии. Но там происходит нечто кардинально иное.
Попав внутрь, мы оказываемся в ситуации, когда перед нами развивается некое обширное двухъярусное пространство, центром которого оказывается гигантское световое кольцо купола, которое словно бы вырастает из системы полуциркульных круглящихся форм вокруг; Воздух не встречает препятствий на своем пути и пространство словно перетекает из одного нефа в другой, проходит между полукружиями аркад, между резными мраморными капителями колонн. То есть перед нами в первую очередь оказывается пространственное и световое ядро.
Отойдя от первоначального оцепенения, вызванного, с одной стороны таким резким контрастом внешней оболочки и внутреннего наполнения, с другой - игрой света и полуциркульных прихотливых изгибов архитектурной формы, следующий вопрос, какой стоило бы себе задать - а как это все держится? Ответ, который нам был очевиден в плане, становится совершенно неочевиден при взгляде на конструкцию изнутри;
Здоровенные столбы - устои, которые перенимают на себя поперечную тяжесть давящей громады купола оказываются скрыты от наших глаз. Более того, не просто скрыты, а еще и максимально дематериализованы: покрыты цветными мраморными панелями и, чтобы уж наверняка никто не заподозрил их тектонической функции покрыты еще и резными решетками. Любая крупная форма, разбитая мелким декором напрочь лишаются своих способностей производить эффект несущей конструкции - это золотое правило. Хочешь уничтожить ощущения цельности формы - раздробить ее орнаментом. Мраморные панели были начищенны так, чтобы отражать свет и покрыты резными решетками, что снимало любые попытки устоя зрительно выполнять свою прямую функцию. Мало этого показалось зодчим - они сделали опоры,, вогнутыми внутрь! Заминусовали форму согласно сферической феерии купола и полукополов, происходящей наверху.
Но взгляд, привыкший искать те детали, с которыми человек может себя соотнести и, блуждая по этому круглящемуся и перетекающему пространству, неизбежно фиксируется на том элементе, которые ему до боли знаком - это, конечно, колонна. И, вроде бы, эти колонны должны по привычке взять на себя несущую функцию… Но приглядевшись мы с ужасом обнаруживаем, что капители их насквозь просверлены, будто кружево.
Скажите, вы будете доверять опоре, которая стремится принять на себя тяжесть подобием кружевной салфетки? Грек бы пришел в ужас. Забавно только, что строили это как раз те же греки.
Давайте подведем некоторый итог. Итак, перед нами памятник, аппелирующий к внутреннему пространству. Здесь внешняя форма полностью определяется теми законами, которые заставляют ее развиваться изнутри. Внутри же перед нами образец последовательного снятия любых конструктивных видимых характеристик с архитектурных элементов. Опоры маскируются, форма дробится, поверхности декорируются таким образом, чтобы лишить зрителя возможности опереться на истинную суть вещей.
Пространственные координаты в Софии лишены своих опорных точек, взгляд нее может до конца остановится, блуждая по изгибающиеся поверхностям. То есть в отличии от всего виденного нами раньше - данный вариант представляет последовательное отрицание тектоники и дематериализацию формы.
Зачем?
Отчасти это требования культа. Литургическая драма, которая разыгрывалась в то время, не чета нынешней службе в церкви. Это было действительно эпичное представление эпизодов библейской истории, кульминацией которых являлся процесс Евхаристии, то есть вкушение святых даров. Соотвественно, архитектурным акцентом, центром этого действа был алтарь, который размещался Аккурат под куполом и был осенен его сферой - символом присутствия божественного. В процессе службы воздействие шло на всех уровнях: свет свечей, дурманящий запах ладана, который шел из специальных отверстий в полу, многоголосие хора, блеск золота, отполированного мрамора.
В таких условиях нужна была не просто хорошая вместимость, но и особое пространство, причастное не миру материи, а тому миру, где законы физики не играли никакой роли.
И София дает яркий пример такого рода, когда абстрактная задача культа получает настолько последовательное архитектурное оформление.
Больше памятников подобных Софии построено не было.