Начало:
Изобретение радио, кинематографа - и значительно позже телевидения - совершило революционный переворот в методах манипуляции массовым сознанием и коллективным безсознательным, опираясь теперь на новейшую научную базу теоретической и практической психологии, в первую очередь, З. Фрейда А. Адлера и К. Г. Юнга (в СССР - Л. С. Выготский и А. Р. Лурия). Большевистская агитация и пропаганда, сделав ставку не только на печатное слово, но и на "важнейшее из искусств" - смогла подчинить себе огромную стихийную массу, контролируя и манипулируя в своих целях колоссальной психической энергией. Безусловно, эта колоссальная психическая энергия была канализирована больше на разрушение, чем на созидание, однако пройдёт два десятилетия с момента становления социалистического государства и именно агитация и пропаганда позволят СССР победить не менее сведущий в манипулятивных методах национал-социалистический Рейх. Впрочем, вскоре за своим идеологическим соперником последует и СССР, проиграв - информационно и психологически - коллективному Западу, во главе с США, в так называемой "холодной войне". Сегодня же США - точнее, стоящие за ними ТНК, которые принадлежат "чёрной аристократии" - пытаются найти технологические решения для советских и нацистских наработок по манипуляции массовым сознанием и коллективным безсознательным, чтобы контролировать человеческое поведение и влиять на него. Но пока они осваивают баснословные суммы на создание электронных устройств и датчиков - носимых или имплантируемых(2) - на разработку ПО для слежения, пока обсуждают способы "чипирования человеческой популяции" - подкожно или посредством инъекций - пока изучают воздействие ГМО, радиочастотного излучения, химтрейлов - у нас есть время. Рано или поздно они придут к тому, с чего когда-то начинали: со всеобщего невежества большинства, которое в своём интеллектуальном и духовном развитии мало чем будет отличаться от домашних или диких животных. Да, останется автоматизация контроля и слежения, как на новых фермах, где функции человека почти полностью заменены роботами, а всё основное время стадо будет довольствоваться субпродуктами из переработанной биоматерии, местом в стойле и, возможно, редким созерцанием буколических пейзажей, созданных технологиями виртуальной и дополненной реальности.
Наступает эпоха тотальной цензуры.
Мне неизвестно, будет ли это физическое уничтожение материальных носителей информации - бумажные книги, газеты, журналы - или редактирование цифровых текстов в соответствии с идеологией нового ordnung'а, но в том, что нас хотят погрузить в абсолютный обскурантизм - сомнений нет.
29.08.2022
(1) "... коммунистическая иллюзия и после краха той исторической сущности, каковой была Октябрьская революция, нашла другое содержание и другие формы, о чем свидетельствует история европейских более или менее экстремистских левых сил последних десятилетий. У коммунистической «иллюзии» было прошлое, но у нее, трансформировавшейся и утратившей былые масштабы, есть также и настоящее, и будущее. В случае коммунизма и марксизма было бы уместнее говорить скорее о заблуждении, чем об иллюзии, хотя мираж был компонентом того и другого на уровне ментальности. Мы имеем дело с тройным заблуждением: теоретическим, вытекающим из марксистской доктрины, которая, с одной стороны, реалистически усматривала в социальных конфликтах двигатель истории и развития, а с другой, постулировала в фантазии конец этих конфликтов как неизбежный исход развития истории и рождение нового однородного и единого общества. Этому утопическому по замыслу и профетическому по духу видению недоступно, что в новом обществе, которое будет позднее названо тоталитарным, неизбежно образование привилегированного класса или касты надсмотрщиков и хранителей доктрины, что приведет к возникновению нового, куда более серьезного расслоения, чем то, которое разоблачалось в обществе прошлого. Из теоретического заблуждения вытекало политическое, которое превращало обновляющую революцию в повивальную бабку нового общества, просвещенного абсолютным знанием марксистского учения и находящегося под наставничеством коммунистической партии, и в силу этого совершившаяся в России революция приобрела для многих универсальную значимость. Наконец, моральное заблуждение, ибо такой проект не мог осуществиться без применения насилия, насилия нового типа, поскольку оно неукоснительно исходило из центра просвещенной революционной власти и систематически направлялось на целые социальные слои. Так что в сравнении с этим насилием якобинский террор был ограниченным и вялым. Очень скоро для тех, кто разделял это заблуждение, оно превратилось в самообман, а для тех, кто был его объектом, в обман, в амплитуде между мифом и мистификацией. Это историческое заблуждение оказалось куда более непростительным вне породившей его почвы - России, где после революции на политической и интеллектуальной свободе был поставлен крест. На свободном же Западе те, кто принял за здоровые и удачные роды выкидыш истории - октябрь, продемонстрировали пагубную политическую и культурную незрелость и, перейдя на службу новому аппарату революционной власти, стали пособниками ее преступлений. Заблуждение коммунизма, превратившееся в самообман и обман, стало для России и впоследствии для других стран, например Китая, важным моментом их истории: эти страны пережили глубокую трансформацию и ценой неисчислимых человеческих жертв осуществили парадоксальную «регрессивную модернизацию», которая ограничилась развитием экономики и обошла сферу политики и культуры, что в случае России привело к отставанию в этой области по сравнению с дореволюционным временем. Наоборот, для коммунистических партий на Западе это было не столько политическим, сколько моральным и интеллектуальным отступничеством от демократических традиций рабочего движения. В рядах социалистического движения раздались голоса критики в адрес Октябрьской революции, оно раскололось, и был открыт путь для восхождения противоположных политических движений, получивших название фашистских, в некотором смысле подражавших большевистскому эксперименту, но с прямо противоположных идеологических позиций, в безумном стремлении, наравне с большевиками, основать «новый порядок» и сформировать «нового человека». Коммунистическая парадигма единого и тотального общества была подхвачена фашизмом в противовес марксистской теории, целью которой было революционным путем положить конец классовому делению. Фашизмом, наоборот, постулировалась сплоченная национальная или расовая общность, способная подавлять или регулировать под тотальной эгидой новой партии или новой доктрины социальные конфликты во имя мнимых общих высших интересов. В обоих случаях, особенно в коммунистическом, мы имеем дело с беспрецедентным, предумышленным обществом, построенным с нуля по теории и плану с установкой на новый мировой порядок. Фашистские движения и их контрреволюционные и одновременно революционные режимы были отличны от традиционных реакционных режимов: они опирались на всеобщую перманентную мобилизацию масс и противопоставляли себя индивидуализму либеральной демократии. Феномен коммунизма благоприятствовал утверждению своего антипода и соперника - фашизма, но не детерминировал его, потому что у последнего - своя собственная и иноприродная культурная генеалогия, хотя их и объединяла почва, на которой они произросли: глубокий кризис европейской цивилизации, вылившийся в мировую войну, и последовавшие трансформации на уровне массовой психологии и интеллигентской ментальности. В отличие от известного тезиса Эрнста Нольте, коммунистическая революция повлияла на контрреволюционную фашистскую революцию не как причина, а как катализатор, ускоривший и обусловивший развитие уже существовавшей тенденции. Что касается национал-социализма, который с итальянским фашизмом роднил национализм, то его специфическим и существенным компонентом был антисемитизм, сыгравший решающую роль в катастрофическом исходе. Обе эти враждебные друг другу и соперничавшие между собой системы - коммунизм и фашизм, которые роднило друг с другом радикальное и принципиальное неприятие либеральной демократии и структура власти, опиравшаяся на единственную командную партию и идеологию, - объединяют под общей категорией тоталитаризма - своеобразной и новой формы власти, отличной от традиционного авторитаризма и деспотизма. Однако момент исторического развития двух главных разновидностей тоталитаризма по меньшей мере одинаков с моментом их структурного сходства. Предметом дискуссии является вопрос, можно ли итальянский фашизм, который парадоксальным образом сам считал себя тоталитарным и даже с гордостью заявлял об этом, действительно считать таковым или же это, скорее, форма недовоплотившегося тоталитаризма, недовоплотившегося по причине исторического компромисса, который начальный фашизм заключил с ранее существовавшими институтами политической, экономической, церковной власти. Следует, тем не менее, уточнить, что и в последнем случае итальянский фашизм не был формой традиционного авторитаризма, поскольку его несомненное изначальное и самобытное тоталитарное призвание, пусть не полностью осуществившееся, все-таки есть его характерная черта. Иное дело национал-социализм, проявивший свою тоталитарную природу более строго, последовательно и, нельзя не добавить, преступно. Но и в этом случае мы имеем дело с неполным тоталитаризмом, если сравнивать его с коммунистическим, поскольку этот последний распространился на всю экономическую сферу, уничтожив, в соответствии со своими идеалами общественного равенства, все формы частной собственности, которая в Германии продолжала существовать, хотя и под контролем режима, и разрушив гражданское общество под тяжестью гнета марксистско-ленинской идеологии, в то время как общество, существовавшее в Германии до прихода к власти нацистов, уничтожено не было, несмотря на гнет и давление. Иным было и отношение к религии, которую коммунизм подверг смертельным гонениям, тогда как нацизм и фашизм относились к ней относительно терпимо. Можно заключить, что наименее несовершенной разновидностью тоталитаризма был коммунизм, имея в виду также и большую его продолжительность, что позволило ему эволюционировать в соответствии с разными периодами его внутренней и международной истории, в то время как фашизм и нацизм отождествились со своими основателями - Муссолини и Гитлером, которые к тому же не обладали доктринальным аппаратом такой сложности, как марксизм, хотя и не были лишены собственного культурного обоснования. В ставшем уже привычным сравнении двух главных форм насилия и репрессий - нацистской концлагерной системы и коммунистического Гулага, требуется выявить не только сходство, но и разницу. Разницу не только количественного порядка, касающуюся единственно числа жертв и продолжительности преступлений. И с этой точки зрения пальма первенства за Гулагом. Дело не в технике уничтожения: удушливый газ в одном случае, каторжный труд в другом. Подчеркнуть требуется также и разницу в типе «врага», подлежащего уничтожению: для нацизма «врагом» были вполне определенные этнические и «расовые» группы, в первую очередь, евреи и цыгане. Для коммунизма, - и советского и, позднее, азиатского - «враг» был представлен социальными категориями, границы которых не поддавались однозначному определению и которые объединялись под одной этикеткой «классового врага» или «врага народа». Сравнение существовавших в истории форм тоталитаризма нужно не для их релятивации, как будто злодеяния одного могут стать своего рода алиби для другого; оно необходимо для того, чтобы выявить специфику каждой из этих трагедий. Советскому коммунизму нельзя отказать в трагическом величии,которого лишен национал-социализм, более омерзительный и по идеалам, и по практике. Противник и соперник коммунизма, фашизм неожиданно дал ему мощный толчок и не просто укрепил его в жесточайшей войне, в которой потерпел поражение, а коммунизм одержал победу, парадоксальным образом став союзником собственного изначального и главного врага - капиталистических демократий. В силу этого временного, но неизбежного, альянса коммунизм приобрел новый авторитет, основанный на антифашизме в том особом значении, которое это понятие получило в марксистско-ленинском лексиконе, значении прямо противоположном антитоталитарному либерально-демократическому и демократическому социалистическому антифашизму. Коммунистическая система казалась несокрушимой, но внутри нее возникли значительные силы сопротивления и оппозиции, разные по природе. Это был демократический антикоммунизм, возобладавший в мирных революциях конца 60-х годов, а в Советском Союзе утвердившийся в форме «инакомыслия». Антифашистский антикоммунизм был великой позитивной критической силой, противоядием коммунистическому заблуждению и мистификации. Важнейшей его частью были бывшие коммунисты, поначалу разделявшие аберрацию коммунизма, но сумевшие преодолеть ее, многие из них сами стали его беспощадными критиками и предсказали и ускорили его конец. Что касается посткоммунистов, возникших после поражения коммунистических партий в качестве их наследников, то они в лучшем случае пытаются вернуться к традициям демократического социализма, с которым боролись, и приспособить их к новой исторической ситуации, не преодолев при этом собственные специфические традиции, полярно противоположные тем, которые хотели бы восстановить и которые, впрочем, уже практически утратили былую жизненность. Более семи десятилетий коммунизма не могли не оставить по себе неизгладимого следа: те «десять дней» 1917 года действительно «потрясли мир» надолго, хотя и не так, как в свое время воображали протагонисты этих событий. Сегодня стоит задача более адекватного познания и исторического понимания коммунистического проекта не только в XX веке, в котором он конкретизировался, но и в предшествовавшем ему, когда была разработана его теория. Два века, каждый с собственным своеобразием, составляют единство, обоснование которого - в промышленной революции и в последовавших коренных трансформациях во всех областях. Эти два столетия концентрируют невиданный по насыщенности и продолжительности опыт, от Французской революции 1789 года до запоздалых центрально- и восточноевропейских революций 1989-1991 годов. В XX веке феномен коммунизма и противоположного ему фашизма был проявлением крайней напряженности и разлада внутри европейского мира, травматически вылившихся в Первую мировую войну. В наши дни напряженность и разлад переживает, скорее, не Европа, а глобализованный мир. После краха интернационал-коммунистического фундаментализма и национал-фашистского на сцену выступили экстраевропейские фундаментализмы и над человечеством нависли новые опасности. История не кончилась. Поэтому-то и нужно изучать прошлое, проецирующееся на настоящее. А особенно историю коммунизма - центральную в истекшем столетии, которое можно назвать веком коммунизма или, что будет точнее, веком тоталитаризмов и их поражения. В. Страда. "Век коммунизма", цит. по Вторая навигация. Альманах. - Запорожье: Дикое Поле, 2005. - 344 с. стр. 29-34
(2) Проект "Москва - Умный город. 2030".
1. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ И СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ (Smart People).
1.1. Здравоохранение
Текущий статус
• Более 7 лет в городе Москве развивается Государственная Единая медицинская информационно-аналитическая система (ЕМИАС) — уникальная по масштабу и сложности система, которая практически не имеет аналогов в мировой практике.
Цели и задачи ЕМИАС для целевых аудиторий:
• Дети:
- ЕМИАС в школах:
- реализация функционала непрерывного наблюдения за состоянием здоровья ребенка;
Электронные истории болезни и генетические паспорта
- Повсеместное внедрение электронных историй болезни, а также создание «генетических паспортов» дадут возможность определять степень генетической предрасположенности к развитию патологии для каждого москвича, рассчитать риски возникновения заболевания и оптимизировать протоколы традиционной терапии и в будущем генной терапии, оказывать персонализированные медицинские услуги.
- Итогом геномного сканирования станет разработка «генетических» цифровых платформ и их наполнение картами генных сетей с индивидуальными проблемными дефектами, которые будут служить источниками данных для научных исследований, анализа, образовательных программ ВУЗов и машинного обучения.
Носимые и вживлённые в организм медицинские цифровые устройства
- Получат дальнейшее развитие носимые цифровые медицинские устройства и «умная» одежда, что будет поддерживать стремление москвичей к ведению здорового образа жизни и способствовать предотвращению заболеваний и повышать оперативность реагирование на их возникновение.
Носимые устройства, датчики и сенсоры в одежде горожан будут заблаговременно подавать сигнал в ЕМИАС о предполагаемом ухудшении состояния здоровья или внезапном несчастном случае и вызовут врача на дом или скорую помощь на место происшествия.
- На основе данных об образе жизни индивидуума и его здоровье, полученных от этих устройств, страховые компании будут вычислять размер страховых выплат.
- Усовершенствуются устройства распознавания окружающего мира для незрячих людей. В долгосрочной перспективе для лечения когнитивных и других расстройств будут применяться наноботы – устройства размером с клетки крови, функционирующие внутри тела человека.
Генная терапия и редактирование генома
- Метод генной терапии заключается в том, что в организм вводят здоровую копию гена, чаще всего при помощи обезвреженного вируса.
Редактирование генома человека предусматривает замену отсутствующего/ нефункционирующего гена в ДНК пациента на функционирующий ген.
Как разработка геннотерапевтических препаратов, так и выполнение генных манипуляций сопровождаются и предваряются работой по их компьютерному моделированию с применением высокопроизводительных цифровых платформ.
