(Эссе)
« Первообразы и первоначала, говорил он, не поддаются ясному изложению на словах, потому что их трудно уразуметь и трудно высказать, оттого и приходится для ясности обучения прибегать к числам», – Порфирий «Жизнь Пифагора».
Каким он был
Таинственный, полулегендарный Пифагор создал другое, особое начало философии. Он познавал истину посредством числа.
Пифагор поражал своих современников отношением к жизни. О нем ходили легенды. Говорили, что у него золотое бедро, что он умеет разговаривать с животными и реками, и что помнит, в каких телах находилась его душа в прошлых жизнях, а родословную свою, будто бы, ведет от божественного Гермеса. Нет сомнений – он сам желал этого. Нет сомнений – у него было особое мышление. Он видел мир как число («Числу все вещи подобны»). Все для него было числом.
Вероятно, поначалу он не понимал себя и пытался разобраться в себе, поэтому путешествовал, учился у мудрейших людей ойкумены. В Милете – у Фалеса и Анаксимандра, прикасаясь к истокам философии. Но тогда еще даже не было такого слова «философия». Пифагор первым назвал себя философом. Говорил, что он не мудрец, а только стремится к мудрости. Потому что мудр только бог, а философ хочет стать таким как бог, потому что любит мудрость. А еще он был первым, кто назвал мир космосом, увидев его красоту и порядок.
Он жил у египетских жрецов (изучал у них геометрию), у финикийцев (знакомился с числами и счетом), у халдеев (изучал небесные светила), и везде был посвящен в таинства. Ему доверяли, потому что видели силу его тела и души. Его считали достойным.
Пифагор умел производить впечатление на людей. Внешность его была благородной и величественной, манеры – полные грации, говорил он красноречиво и пространно. Он был высокого роста и приятной наружности. Своими выступлениями он покорял детей, женщин и мужчин.
Но самое главное – у него было особое внутреннее зрение, свой малопонятный в те времена взгляд на мир. Пифагор был великим математиком. Он сделал математику чистой наукой (она нужна была ему без всякого практического применения, ведь без нее он не мог жить), положил начало математической акустики и астрономии. Собрал все сведения о числах и геометрии, какие только смог собрать.
Отношение к числам
Он понимал числа, отслеживал их закономерность. Он обожествлял их. Для него они были наделены глубочайшим смыслом. Они были живые, объемные, вещественные. Пифагор видел их в разных ракурсах. Они выстраивались в чудные последовательности, взаимодействовали друг с другом, объясняли природные явления. Они звучали и пахли, играли красками. Все конкретные вещи – это лишь проявление числа.
В числах для Пифагора была гармония. Через гармонию чисел он стремился к гармонии человека и общества. Свое учение он хранил в тайне, доверяя лишь посвященным.
Пифагор разделял числа на четные и нечетные. Особой была единица – четно-нечетной. Также числа у него делились на квадратные, прямоугольные и треугольные (в математике такие числа называются фигурными). Доказательство теоремы о соотношении квадратов сторон прямоугольного треугольника, о сумме углов любого треугольника, создание удобной для быстрого умножения таблицы, учение о средних величинах, открытие пяти правильных геометрических фигур – все это достижения Пифагора или его учеников.
Числа пифагорейцы сопоставляли с геометрическими объектами. Единица соответствовала точке. Как только точка начинала двигаться, она превращалась в линию и соответствовала двойке (через две точки на плоскости можно провести только одну прямую). Движущаяся линия – это уже плоскость, которой соответствует тройка (для построения плоскости необходимо три точки, не лежащие на одной прямой). Движущаяся плоскость образовывала тело – ему соответствовала четверка.
Еще пифагорейцы знали о несоизмеримости диагонали квадрата и его стороны. Числа, соответствующие этой диагонали, назывались иррациональными. Знание об иррациональных числах хранилось в строжайшем секрете, потому что показывало, что и в числах есть изъян. В этом была слабость пифагорейцев. Они обожествляли число, считали его совершенным, а что такое совершенство, и есть ли оно вообще в природе – толком не знали. Вообще, беспредельное стремление к совершенству приводит в тупик, а порой и к трагедии, как показывает история.
Пифагорова школа
«Жизнь, говорил он, подобна игрищам: иные приходят на них состязаться, иные — торговать, а самые счастливые — смотреть; так и в жизни иные, подобные рабам, рождаются жадными до славы и наживы, между тем как философы — до единой только истины», – Диоген Лаэртский «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов», книга восьмая «Пифагор», фрагмент 8, стр. 309.
История не сохранила ни одного написанного Пифагором сочинения. Одни говорят, что он ничего не писал, передавая знания только из уст в уста самым доверенным. Другие, наоборот, уверяют, что сочинения были. Так или иначе, Пифагор – удивительная и великая личность. Только такой человек может оставить память о себе на века. Только за таким могут следовать на протяжении столетий. Пифагорейцы развивали учение своего учителя, и передавали знания дальше. Правильно ли они понимали Пифагора? Судить тут можно по тому, как развивается и видоизменяется любая мысль хотя бы за пару десятков лет. Но сохранилось самое ценное – память о Пифагоре как философе и математике.
Переезжая с места на место, Пифагор, рожденный на острове Самос, искал, где можно было бы без помех заниматься созерцанием природы и поиском истины («вперяться умом в эфир»). В неспокойном тогда, впрочем, как и всегда, мире он выбрал тихий Кротон на берегу Ионического моря. Он завоевал доверие местной знати и основал школу, принимая туда как мужчин, так и женщин. В школу можно было попасть, пройдя испытания, передав имущество в общее пользование и обязуясь на протяжении пяти лет только слушать и вникать, попусту не разговаривая. Пифагорейцы-слушатели назывались акусматиками, пифагорейцы-ученые – математиками.
В пифагорейской школе занимались музыкой, математикой, медициной и гимнастикой – ведь в человеке все должно быть прекрасно. Существовало множество ритуалов, которые следовало соблюдать. Сам Пифагор воздерживался от излишеств в еде, питье и любви. И других учил тому же. Говорят, в этой школе воспиталось до трехсот учеников, многие из которых принимали участие в управлении Кротоном и сделали его процветающим.
Пифагорейскую школу часто называют братством, потому что дружбу Пифагор ценил превыше всего. Он говорил: «У друзей все общее» и «Дружба есть равенство».
Ее также называют тайным или мистическим сообществом за требования к молчанию, строгие правила и веру в переселение душ. Цель пифагорейского союза — спасение души. Оно достигается «пифагорейским образом жизни». Душа же бессмертна, и может переселяться в другие виды животных. Пифагор разделял ее на ум, рассудок и страсть. Ум и страсть есть у животных, а рассудок – только у человека.
Моменты философии
«Начало всего — единица; единице как причине подлежит как вещество неопределенная двоица; из единицы и неопределенной двоицы исходят числа; из чисел — точки; из точек — линии; из них — плоские фигуры; из плоских — объемные фигуры; из них — чувственно воспринимаемые тела, в которых четыре основы — огонь, вода, земля и воздух; перемещаясь и превращаясь целиком, они порождают мир — одушевленный, разумный, шаровидный, в середине которого — земля; и земля тоже шаровидна и населена со всех сторон». Диоген Лаэртский «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов», книга восьмая «Пифагор», фрагмент 25, стр.313.
Пифагор размышлял о пределе и бесконечном, о бессмертии души, о первоначале мира. И во всем он видел число. В числах для него была гармония и жизнь. Каждое число имело свое значение. И числа были идеальны по своей сущности.
Что может быть первоначалом мира? – размышлял Пифагор. И находил ответ – Единица. Она четная и нечетная, из нее все начинается. Она монада.
Как именно Пифагор мыслил монаду, что вкладывал в это понятие? Разве можно сказать точно?
Монада – это целое, единое. По отношению к любому множеству монада всегда одна. Как я понимаю, монада – это и есть все множество целиком. Если мы можем определить что-то как единое, целое– то это монада. Поскольку космос мы рассматриваем как единое и целое, – то он монада.
Монада – первоначало мира, предел, ограничивающий пространство, центральный огонь (пифагореец Гиппас полагал, что все вещи происходят из огня). Монада чётная и нечётная, она начало и конец всего. В монаде сосредоточено все.
Если сравнивать представление о первоначале Анаксимандра и Пифагора, то видно общее и отличие. Общее в том, что все происходит из чего-то неопределившегося, содержащего в себе все вещи (чувственные и мыслимые). Разница в том, что апейрон Анаксимандра беспределен. Монада же – это предел. Предел этот существует в бесконечности и содержит в себе бесконечность. Только еще не знает, что в нем есть бесконечность.
Вот, смотрите-ка. Есть бесконечное, и есть предел ему – монада. В монаде сосредоточено все, что надо для существования нашего мира, нашего космоса. И плавает монада в бесконечности, абсолютно самодостаточная, вне времени.
Но вдруг (причины непонятны) происходит нечто невообразимое, странное, неожиданное. В монаде (в каком-то однородном множестве) происходит различение элементов, появляется диада. С появлением диады начинается счет, поэтому ее называют четной. Почему с диады начинается счет? Потому что пока была только монада – нечего была считать. А когда появилась диада – есть что считать: один и два. Диада раскрывает потенциал бесконечного в монаде.
Диада – это протест, это желание выделиться, самоопределиться. Она вместе с монадой рождает числа и от нее происходят все вещи. Что важно – числа рождаются не от одной монады и не от одной диады, а от них обоих. Необходимо чтобы в целом произошел конфликт, а после конфликта возникло примирение, результат которого – рождение новых чисел.
Примирение монады и диады наступило в триаде. Триада – это мудрость и законченностью. В ней есть начало, середина и конец. В ней прошлое, настоящее и будущее. Она первая по-настоящему нечетна (не делится на 2). Триада – божественное число, потому что создается из монады и диады.
Тетрада – удвоенная диада. Тетрада (четверица) заключает в себе тайну декады: 1+2+3+4 =10. Символ справедливости, божественного равновесия. Тетрада дает первое тело с четырьмя гранями – пирамиду. От нее – четыре стороны света, четыре времени года, четыре ступени мудрости, четыре стихии (первоэлемента). Четверица – «вечный природы исток», как сказано в «Золотых стихах».
Самое совершенное число – декада. В нем заключается различие между числами, их отношение и подобие. Декада божественная, «великая, всесовершенная и всепроизводящая». Без нее «все безгранично, все неясно и невидно», как пишет Стобей.
Пифагорейцы обожествляли монаду, чтили триаду, клялись тетрадой (четверицей) и поклонялись декаде. Диада стоит в стороне. Она символ спора, разделения. Она дерзнула выделиться из божественного.
Не смотря на, казалось бы, столь понятные слова в описании, я все никак не могла понять, что такое триада (троица). Поначалу мне казалось, что вполне достаточно монады и диады для создания космоса. Ведь сказано же «из единицы и неопределенной двоицы исходят числа». То есть триады (троицы) никой нет. Есть единица и двоица, из них числа, из чисел точки, из точек линии и т.д. Троица в «пифагорейском» смысле появляется у неоплатоников. Но есть ли в ней необходимость?
Через некоторое время я поняла, зачем нужна троица. Пифагорейцы видели гармонию чисел. Гармония без троицы невозможна. Вот гармония – и есть троица. Примириться, значит, обрести гармонию, понять свое место и предназначение. Уметь взаимодействовать. Ведь диада – неопределившаяся. Она еще не знает, не творит связей. А триада творит эти, такие нужные, связи вещей. Без нее не будет порядка и не будет смысла. Без нее не будет звучать божественная музыка.
Я также думаю, что бесконечное и предел не встречаются. Они всегда существуют вместе. Не заною, как думали пифагорейцы, но логически если рассуждать, то откуда возьмется понятие бесконечного, если нет предела? Всегда они рядом, неразрывны, только не всегда осознают это. И существуют как бы порознь. А вот когда появляется потребность в осознании сосуществования – тогда и начинается самое интересное.
Список источников
- НИФ, Лекции Муравьева А.Н. Тема 3. «Историческое начало истории философии».
- Диоген Лаэртский «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философ» Книга восьмая «Пифагор».
- Маковельский Александр Осипович. Досократики. Часть 1
4. Фрагменты ранних греческих философов (Часть I). От эпических теокосмогоний до возникновения атомистики. Составитель Лебедев А.В.
