Перевод отрывка из главы «Холодный дом» книги Кори Тодда Тейлора «Забавный случай по дороге в Рай»
Olga F
Изучая паранормальные явления, я читал о том, что духи разряжают батареи и источники питания, чтобы энергия могла высвободиться. Я убедился в этом, когда в 2003 и частично в 2004 году наблюдал подобную активность в легендарном особняке на Лорел-Каньон в Лос-Анджелесе. Но об этом мы поговорим позже. В 1983 году я еще не знал об этом явлении. Я был девятилетним ребенком, внезапно оказавшимся в кромешной тьме в заброшенном доме.
Мы трясли фонарики, пытаясь заставить их снова включиться, и гадали, что же могло вырубить их все разом – Тина вроде даже вставила в свой свежие батарейки, прежде чем выйти из дома. Именно тогда я заметил некое свечение, исходившее со второго этажа. К тому времени мои глаза уже немного адаптировались, и я смутно различал в темноте какие-то пятна и очертания: стены, сломанный стул, лестницу, ведущую на этаж над нами, и на этой лестнице отчетливо виднелся слабый проблеск света. Мы тут же замолчали. Я сделал шаг вперед, но тут на моей руке сомкнулась чья-то ладонь. Это был Генри – он прошептал что-то вроде «Не дури – куда ты идешь?», но я кое-как вырвалcя из его хватки и, глубоко вздохнув, поставил ногу на нижнюю ступеньку.
Не успел я сделать еще один шаг, как свечение стало еще ярче. Тогда я перевел взгляд на вершину лестницы. И увидел фигуру. Я решил, что это человек – он определенно был похож на человека. Это была самая фантастическая вещь, которую мы когда-либо видели. Это был силуэт огромного человека, освещенный так, что его лица не было видно, но, судя по всему, он отбрасывал тот самый свет, на фоне которого и вырисовывался его силуэт. Это было словно сине-белый кошмар. Я помню, как сжимались и разжимались его руки. Помню, как он задыхался, словно ему не хватало воздуха. Помню руки моих друзей, которые тянули меня за одежду, пытаясь заставить меня бежать вместе с ними. Я помню, что на стенах было что-то похожее на кровь.
Последнее, что я увидел перед тем, как закричать, было то, что эта тварь, казалось, не шевеля ни единым мускулом, приближалась к нам. Мы чуть не задавили друг друга, выбегая из Холодного дома. Входная дверь, ставшая помехой, была окончательно сорвана с последней петли бегущими детьми. Я выбежал из дома последним. Когда я спускался по ступенькам крыльца, моя левая нога провалилась сквозь старые доски, разодрав голень. Я оглянулся – в дверном проеме стояло то самое существо – грозное, неестественное. Я мог почувствовать его свет на своем лице, понимаете?
Я был совершенно потрясен и не мог пошевелиться. По какой-то причине я знал, что оно хотело заполучить меня. Это был мой план, моя идея, и это существо знало об этом. И оно собиралось наказать меня. Я закрыл глаза. Потом Генри потянул меня прочь со ступенек. Он тащил меня за собой, а я хромал, стараясь не отставать. Мы не останавливались, пока не увидели свет уличных фонарей, освещавший нас и придававший немного безопасности нашим крошечным фигурам, когда мы вместе с остальными рухнули на выходе из леса.
Никто не разговаривал. Кто-то плакал. Спустя долгое время мы все как один встали и молча зашагали обратно к своим домам. Мы были похожи на похоронную процессию. Когда мы подошли к моему дому, Тина, Джо и Брок молча покинули нас, чтобы вернуться к себе. Мэтт, Генри и я забрались в мою комнату и, не говоря ни слова, постарались заснуть.
На следующий день мы вылезли на полуденный солнечный свет и уселись у стены жилого комплекса, неожиданно громко обсуждая увиденное. Генри спросил меня, сказало ли мне что-нибудь это существо, и я покачал головой. Мэтт был уверен, что у этой твари был крюк вместо руки, и никакие мои слова не могли его переубедить. Через некоторое время к нам заглянул Джо, и он был очень взволнован. Он хотел вернуться. Я сказал, что согласен, и Мэтт тоже. Генри ничего не сказал. Когда мы пришли к Тине домой, она сказала, что плохо себя чувствует и не хочет идти. Мать Брока сказала, что он отказался даже подойти к двери и спросила, не ссорились ли мы. Больше он с нами не общался и избегал нас на территории района.
Когда Мэтт, Джо и я направились к 14-ой улице, Генри вдруг срочно понадобилось ехать домой. Он сказал, что позвонит мне на следующий день после бейсбольной тренировки. После этого дня мы так и не смогли сблизиться; я стал больше интересоваться музыкой и комиксами, а он – спортом. Тина все еще заходила ко мне, но она категорически отказывалась говорить о Холодном доме. Она даже заявила, что этого никогда не было, что наше воображение взяло верх над нами. Оставшиеся трое из нас отказались притворяться, что ничего не было, и тем же днем мы вернулись к тропе, перепрыгивая через проволочные растяжки, которые теперь казались обычными по сравнению с тем, что мы видели накануне вечером.
Мы быстро подошли к дому и остановились только для того, чтобы не спеша подняться по ступенькам. Когда Мэтт и Джо забежали внутрь, я на секунду задержался, чтобы взглянуть на дыру, через которую провалилась моя нога. Я очистил рану, не беспокоя маму, которая стала бы задавать слишком много вопросов. Я встал рядом с этой дырой, и тут же мои мысли вернулись к тому моменту, когда я оказался лицом к лицу с этим сверхъестественным существом, и я долго рассматривал это место.
Поэтому, когда я вошел в дом, остальные уже были наверху. Я даже не заметил, что входной двери нет, пока не услышал крики Мэтта и Джо: «Срочно поднимайся сюда!». Поднявшись на лестничную площадку, я увидел, что на стенах ничего нет. Не было не только крови, но и ничего, что могло бы быть похоже на нее в том призрачном свете. Все просто исчезло. Поднимаясь по лестнице – осторожно, чтобы снова не провалиться куда-нибудь, – я увидел то, о чем они говорили, и не мог в это поверить.
Входная дверь, в которую мы все ломились, пытаясь спастись, и в итоге сорвав ее с петель, лежала на полу в комнате наверху. Мы узнали ее, поскольку каждый день проходили мимо по дороге в школу. Мы узнали ее в ту долю секунды, когда увидели ее в свете наших фонариков, прежде чем они погасли. Это была входная дверь, и она необъяснимым образом лежала посреди комнаты в нескольких футах от того места, где мы ее оставили. Однако нас не интересовало, как она оказалась на этом этаже, и кто вообще ее туда занес. Нет, наше внимание было приковано к слову, которое было нацарапано на ее поверхности, почти втертому в грязь и копоть, скопившуюся на двери за долгие годы: «БЕГИТЕ». Мы бежали как проклятые.
После начала занятий в школе той осенью я продолжал ходить по тропинке через Саутсайдский лес. Иногда это делали Мэтт и Джо. Тина вообще избегала этого места. Брок, в свою очередь, избегал нас повсюду. Генри махал мне рукой в школе, но к тому времени, как я уехал, мы уже не были лучшими друзьями, и это разбило мне сердце. Через несколько месяцев я уехал из Айовы во Флориду. Я больше никогда не видел никого из них, даже когда в шестнадцать лет переехал обратно в Де-Мойн. Они действительно просто исчезли. За прошедшие годы я забыл их фамилии. Если бы вы попросили меня представить, как они выглядели во взрослом возрасте, я бы не смог указать на них даже на полицейском опознании.
Но я помню ту ночь. В конце концов я рассказал о ней новым друзьям, и некоторые из них сделали такие же лица, какие, я уверен, сделали и вы сейчас, читая эту историю. И все же у большинства из них был такой же невероятный опыт, как у меня. Было замечательно иметь друзей, которые пережили события, столь близкие к тому, что случилось со мной, и мы говорили о том, что произошло, и о том, во что мы верили. Мы верили в призраков: настоящих, черт побери, призраков. Мы вместе исследовали другие заброшенные дома, но так и не нашли ничего столь же сверхъестественного, как те случаи, через которые мы прошли ранее. Но наша вера была сильна – моя же никогда не была сильнее, потому что за эти годы я видел и слышал вещи, которые не только безумны, но и вполне реальны.