....
Надо пробовать подняться и потихонечку вперед. Две сосны прикрывают меня, но они только прикрывают тяжестью, были бы они теплыми одеялами, тогда можно было бы и чуть- чуть полежать, отдохнуть. А так - только нагрузка при каждом шага. Все, пробую с ними сделать еще несколько шагов, если не получается, то бросаю эту дурацкую затею и иду домой, или на крайний случай беру только одну из двух на выбор.
Поднимаюсь и делаю несколько шагов. Все получается, несколько шагов сделано, несколько титанических движений, но оглядываясь понимаю, что это совсем немного, только 2 с небольшим метра, а спина мокрая, лихорадочно открытый рот, недостаток кислорода, в общем надо бросать эту дурацкую затею с двумя сосенками, оставлю одну, и если получается, то приду за второй. Если получится….
Валюсь на снег, меня накрывает гора веток, и я несколько минут лежу не шевелясь, как загнанная лошадь. В лицо тыкается ветка, я раскусываю иголки и тут вспоминаю…
Отец, он ребенок военных лет, рассказывал про свои первые впечатления про ананасы. Выехал в теплые края в командировку и решил попробовать ананас. Что это, блин, за такая интересная штуковина? Ему очистили, нарезали. Он попробовал, действительно вкусно, но что-то очень и очень знакомое, совсем забытое, но точно он это когда-то сто лет назад ел, и не просто пробовал, а ел. Боже мой, так это же сосновая кора, весной, когда дерево отходит от спячки, и молоденькие сосенки отходят от морозов, берешь острый предмет. Что у них там было в сороковых? Самодельный ножик, снимаешь с этой молоденькой девушки верхнюю грубую кожу, и на самом стволе, белом и прекрасном есть такая замечательная штука, кожура, вот это истинно наслаждение, это замечательная вещь, вот он отцов ананас детства. На голодный желудок - ананас. А я даже не попытался это все попробовать. Обязательно попробую. Только не сегодня. Сегодня для меня сосна это страшная вещь.
Опять спина, опять холод. Он опять погрузился в какую-то дремоту или просто потерял сознание. Но нет, сейчас встанет, сбросит эти сосны, возьмет одну и вперед, две не дотащит точно.
Встаю, нет не встаю, не так-то просто это сделать, перенагрузка и одна нога отдается нестерпимой болью. Пытаюсь встать, но нет, не получается. Смех, идиотский смех. Сам себе сделал замечательную могилу, но нет, не могилу, а такой красивый монумент.
Но вот наконец-то встал. А зачем? Надо сбросить эти сосны, распутать веревочки и на свободу. Но что-то идет не так, слишком хорошо опутал себя и эти две подружки, сбросить их невозможно.
Да ладно, что за ерунда. Ведь это бечёвка, веревка…. Канат, что стоит его распутать, да и топор где-то недалеко. Топор действительно недалеко, всего сотня метров назад, там где я рубил сосны, исключаем. Варианты? Только распутывать или… ? Рвать, грызть, кусать.
Злюсь на снег, сил уже практически нет, зато опять испарина, пот, весь без сил.
Пытаюсь найти узел, но безуспешно, но вот наконец-то нашел. Очень, очень, очень хорошо затянут, пытаюсь распутать и понимаю, что сделать этого не смогу.
Пытаюсь перегрызть эту мерзкую веревку. Она очень, очень мерзкая, пренеприятная на вкус - это точно не молоденькие сосенки, или ананасы, которые можно жрать и получать удовольствие.
Это синтетика, чистая синтетика, нейлон, капрон, полиэтилен, полипропилен … или еще более модерновая фигня, от которой будет точно язва желудка. Но есть один плюс - она не разлагается в желудке и можно жрать ее сколько угодно, хоть целый моток, наступает ощущение полного желудка, но никогда не поправишься.
Мозг, зачем ты делаешь меня идиотом. Зачем эти идиотские мысли. Зуб на зуб, челюсть об челюсть. Это невозможно перекусить, веревка состоит из множества волокон, и они каждый сам по себе. И мерзкий, мерзкий вкус, сбрасываю рукавицу, хотя рукам уже холодно - можно попробовать их порвать по одной, потихоньку. Рука тут-же начинает неметь, слишком долго я валяюсь здесь, и уже совсем холодно. Вот так одну нитку порвал, вот порвал вторую, третью, тут же в рот. За зубы. Уже наплевать, что вырву зубы. Кусаю, рву и снова кусаю, руки онемели, надеваю рукавицы. Где рукавицы? Куда я их засунул? Твою ж., распахиваю куртку и сую руки под мышки, но эффект уже не тот.
Пытаюсь встать, встаю, сосны надо мной возвышаются горой и давая, давят, давят. Опять рушусь на колени, хочу снова встать, чтобы стоять. Мне кажется что стоя будет получаться получше, но нет больше мне не суждено подняться. Ноги подводят, я падаю. И сосны накрывают меня домиком. Немножечко тепла!!!! Прошу Немножечко!!!
Но тепло не приходит. И руки, руки они уже совсем ледяные, когда вставал, я опирался ими на снег, но уже не чувствовал холода….
Темнело. Он пролежал еще несколько минут, постоянно пытаясь подняться, постоянно что-то рвал руками, но это точно были не веревки. Он что-то рвал, но то были кусочки его жизни, которые растворялись под его пальцами…
А утром его нашли уже окоченевшем или …. не нашли .
Может быть свет фонарика осветил кучу лежавшую на их пути. Это еще что такое? Какое-то тряпье! «Смотри там же человек!» Группа туристов направлялась к «Ледяной» пещере. Это был его крайний и последний шанс. И он его вытянул, видно не суждено было уйти из этой жизни не попробовав ананас из сосенки