Недавно я встретилась у речки со своими учениками, теперь уже с пожилой собачкой голденшей Заурой. Заура всегда меня очень любила, мы играли вместе, ели вместе бутерброды, занимались в группе. Когда случайно встречались на улице, она всегда бежала ко мне, прыгала на ручки. И так получилось, что мы не виделись некоторое время. Но оно не такое большое, чтоб она меня забыла. А тут идет, приглядывается ко мне, присматривается, ворчит.
-Ты чего, -говорю-, не узнала меня что ли? Что с тобой случилось?
-У нас старческая деменция, ветеринары поставили диагноз... -Чуть не плача ответила за свою любимку хозяйка. -Она и нас то не всегда узнаёт.
Я присела к своей подружке, начала успокаивать, уговаривать не сердиться, предложила по обыкновению немного поиграть в теннисный мячик. Долго мы сидели с ней на берегу, я ей чего-то рассказывала про все события своей жизни.
И тут в её глазах я увидела радость, что она меня узнала! Она завизжала, заголосила от счастья, поставила на меня лапы, вылизала всё лицо, тыкалась носом в руки, всё чего-то мне выговаривала, принесла мячик. Мы напополам съели бутерброд. Хозяйка плакала от трогательности картины. Это было буквально в течении 2-х минут. А потом... Опять... Пустота. Я только разломила второй бутерброд напополам, как Заура резко на меня заворчала. Отошла. Как чужая. Бутерброд из рук моих не взяла. (Сама ее учила не брать у чужих) Всё так резко и внезапно изменилось.
Я снова попыталась с ней заговорить, снова попыталась вернуть в то 2-х минутное состояние. Но нет... Бесполезно. Её глаза так и спрашивали меня: -Кто ты? Ты почему тянешь руки? Я тебя не знаю.
Мне стало на душе так больно. Почему у собак такой короткий век? Еще и болячки всякие прицепляются... И душевные и физические...
Мне было очень сложно от нее отойти. Мозгом я понимала, что это другая собака. Она уже не такая, какой я ее знала раньше. Но мое сердце отказывалось принимать эту реальность. Я знала, что ей некомфортно теперь со мной. Я для нее чужая. Но так не хотелось от нее уходить... Но есть такое слово НАДО. Надо было просто развернуться и уйти. Не прощаясь. Собаке лишний дискомфорт в таком состоянии ни к чему...
Я шла до дома, текли слезы ручьями, я держала этот разломленный бутерброд. Не знала, куда себя деть. Мне было грустно, страшно, жалко Заурушку, жалко собак в общем и целом...
Дома Сэма обняла. Мы начали играть, я не могла наглядеться на него, мне почему то нужно было запмнить кадждую его шерстинку, его выражение лица. Мы пошли гулять, он шел рядом и недоумевал, мол "почему мама такая сегодня чрезмерно наблюдательная за мной? Мне и так внимания уделяется выше крыши, а тут как-то особенно. Как-то слишком много телячьих нежностей." Потом пришлось и его еще успокаивать, брать себя в руки, чтоб стало, как было. А то он тоже нервничать начал.
Еще раз всё переосмыслив, я поняла. Горевать ни к чему. Ничего уже не поделаешь. Меня радует только то, что собака любима, доживает свой век в сытости и спокойствии, пусть другая стала, лапы еле ходят, маршруты путает, людей не узнает, зато хозяева от нее не отказываются, и я всегда смогу прибежать на помощь, если что-то случится, благо недалеко друг от друга живем.
Что поделать... Это жизнь.
