Почти во всех уголках мира можно найти свидетельства того, что в самом начале своего существования человек подружился с каким-то местным видом собак. В обмен на защиту от диких животных и охрану овец и коз человек делился с собакой пищей, давал ей место в своём жилище и заботился о ней.
Возможно, изначально это животное было чем-то вроде ласкового шакала или больного волка, которого его сородичи из дикой стаи загнали в незнакомое место.
Можно предположить, что первые охотники приносили домой маленьких щенков, которых воспитывали женщины и дети. Собаки, которых взяли в дом как игрушки для детей, выросли и стали членами семьи.
Следы собак, которые жили в этих местах изначально, можно найти почти везде, кроме островов Вест-Индии, Мадагаскара, восточных островов Малайского архипелага, Новой Зеландии и островов Полинезии. Там нет никаких признаков того, что собаки, волки или лисы существовали как местные животные.
В древних восточных землях и у ранних монгольцев собака оставалась дикой и бродила стаями, измождённая и похожая на волка, как она рыщет сегодня по улицам и под стенами некоторых заброшенных городов. Никто не пытался привлечь её к человеческому обществу или научить её слушаться.
Только после изучения записей о древних цивилизациях Ассирии и Египта мы находим какие-либо упоминания о собаках.
В Палестине собаки не ценились, и в Ветхом и Новом Заветах о них обычно говорят с презрением как о «нечистых животных». Даже упоминание овчарки в Книге Иова «Но теперь те, кто моложе Меня, выставляют меня на посмешище, чьих отцов я бы побрезговал посадить с собаками моего стада» не лишено намёка на презрение.
Только в апокрифической книге Товита (ст. 16) есть намёк на то, что собака может быть признанным компаньоном человека: «И вышли они оба, и собака юноши с ними».
Разнообразие пород собак и их размеров, а также их внешний вид — это факты, которые трудно объяснить общим происхождением. Каждый думает о разнице между мастифом и японским спаниелем, дирхаундом и модным померанским шпицем, сенбернаром и миниатюрным чёрно-подпалым терьером и удивляется, как они могли произойти от одного предка.
Но разница между ними не больше, чем между ширской лошадью и шетландским пони, короткошёрстным и керрийским скотом или патагонским и карликовым. И все собаководы знают, как легко получить разнообразие по типу и размеру путём тщательного отбора.
Чтобы понять этот вопрос, нужно сначала рассмотреть строение волка и собаки. Это лучше всего изучать, сравнивая костную систему, или скелеты, этих двух животных, которые так похожи, что их можно легко перепутать.
Позвоночник собаки состоит из семи позвонков на шее, тринадцати на спине, семи в пояснице, трёх крестцовых позвонков и от двадцати до двадцати двух в хвосте. И у собаки, и у волка тринадцать пар рёбер, девять настоящих и четыре ложных. У каждого по сорок два зуба. У них обоих по пять передних и четыре задних пальца.
Их привычки тоже не отличаются. Естественный голос волка — громкий вой, но, находясь в окружении собак, он научится лаять. Хотя он плотояден, он также ест овощи, а когда чувствует себя больным, то щиплет траву.
Во время охоты стая волков разделяется на группы: одна идёт по следу жертвы, другая пытается перехватить её отступление, применяя значительную стратегию, черту, которую демонстрируют многие наши спортивные собаки и терьеры при охоте в командах.
Ещё один важный момент сходства между Canis lupus и Canis familiaris заключается в том, что период беременности у обоих видов составляет шестьдесят три дня. В волчьем помёте бывает от трёх до девяти детёнышей, и они слепы в течение двадцати одного дня. Их вскармливают в течение двух месяцев, но по истечении этого срока они способны есть полупереваренную плоть, которую им извергает их мать или даже самец.
Местные собаки всех регионов по размеру, окраске, форме и повадкам очень близки к местным волкам этих регионов. Примеров этого важнейшего обстоятельства слишком много, чтобы можно было рассматривать его как простое совпадение.
Сэр Джон Ричардс шотландский ботаник, ихтиолог, врач, хирург, натуралист (естествоиспытатель), писавший в 1829 году, заметил, что «сходство между североамериканскими волками и домашней собакой индейцев настолько велико, что размер и сила волка, по-видимому, являются единственным различием».
Было высказано предположение, что единственным неопровержимым аргументом против родства собаки с её диким собратом является тот факт, что все домашние собаки лают, в то время как все дикие псовые выражают свои чувства только воем.
Считается, что процесс одомашнивания волка начался около 14-15 тысяч лет назад. Вероятно, первыми были одомашнены те волки, которые жили рядом с человеческими поселениями и питались отходами человеческой деятельности. Это были волки-падальщики, которые постепенно привыкали к человеку и стали доверять ему. Одомашненные волки начали выполнять различные функции для человека, такие как охрана поселений, помощь в охоте и защита скота. Со временем люди начали выбирать тех собак, которые лучше всего выполняли эти функции, и разводить их. Таким образом, происходил процесс селекции, который привел к возникновению различных пород собак. Сегодня собаки продолжают оставаться важными компаньонами для людей, выполняя множество функций, начиная от охраны и заканчивая терапией и службой спасения.