«Деньги и подарки — понятия из разных миров», — так говорил мой отец. Они с мамой развелись, когда мне было 4 года, но папа частенько приезжал ко мне в гости или просто погулять.
Как сейчас помню, я иду домой из музыкальной школы, а навстречу мне папа.
— Эй, синица, а я с удочкой. Пойдем на пруд рыбу ловить?
Я моментально забываю, что сегодня еще только среда, завтра в школу, уроки не готовы. Иду с папой на пруд возле дома, и мы в первую же минуту ловим серебристую рыбку. Папа сажает ее в банку, протягивает мне и говорит:
— Дарю!
А я висну у него на шее.
Потом мы идем домой. Я стараюсь не смотреть на киоски с мороженым, потому что точно знаю: если только брошу взгляд на пломбир, папа мне его купит. А потом пойдет домой пешком, потому что на автобус у него уже не хватит.
Мама всегда называла отца бессребреником. Он был инженер от бога, умел отремонтировать любой велосипед или сушилку для белья, однажды собрал из обыкновенной мыльницы радио — но зарабатывать, тем более в девяностые, он так и не научился. Но у него всегда находились для меня самые невероятные, самые необычные подарки.
Например, на семилетие он подарил мне… мой собственный театр. В большой картонной коробке сделал кулисы из белой бумаги, так что планы наслаивались один на другой. Смастерил фигурку — вылитая я, в желтом платье, я ведь синица 🙂 Привел меня в ванную комнату, погасил свет, зажег за моей спиной фонарик и разыграл про меня целую сказку.
На день рождения в 8 лет папа подарил мне… блинный пирог. Пробрался к нам домой, пока я была в школе, напек блинчиков, потом щедро смазал их сметаной с сахаром и собрал в тортик, а сверху вареньем написал «Синице». Было у папы такое обыкновение — печь очень тонкие блинчики, но только с одной стороны, чтобы изнутри они оставались молочно-белые и очень нежные. Ох и вкусно было! Мама смотрела на папу и качала головой: настоящий торт не смог купить, зато свой испек.
Потом папа стал привозить мне книги — не те, которые продавались в магазинах, с яркими картинками. Папины книги были старые, с пожелтевшими страницами и бархатистыми корешками и таким удивительным запахом — табака, старого дерева и еще чего-то волшебного. Библиотека приключений, научная фантастика, сказки народов мира… За пару лет ко мне в комнату из папиной квартиры перекочевали все книги.
Один раз, когда папа встретил меня из школы с очередной книжкой (как сейчас помню, «Капитан Сорви-голова» Луи Буссенара), мне стало отчего-то обидно и я спросила его:
— Папа, почему ты не купишь мне новую книжку?
Он сначала не понял и переспросил:
— Разве ты эту уже читала?
— Да нет, пап. Почему ты не купишь в магазине новую, нормальную книжку с картинками? У тебя нет денег?
Он смутился, наверное, но ответил просто:
— Настоящие подарки не стоят денег. Вот я куплю тебе книжку, она будет красивая, с картинками, но настоящий подарок — это не она, а то, что я подумал о тебе. Захотел тебя познакомить с Жаном Грандье, его другом Фанфаном. Это мои друзья детства, я читал про них в лагере. Вот и ты прочитаешь. Деньги и подарки — понятия из разных миров. Настоящий подарок рождается в мире наших чувств и мыслей, а каким он будет у нас в руках — не так уж и важно.
На 12 лет папа подарил мне Андроников монастырь. Тогда еще заброшенный, никому не известный, забытый, примостившийся на задворках заброшенного завода. Просто однажды в сентябре папа увез меня из музыкалки на трамвае и устроил прогулку. Мы фотографировались, смеялись, дрались опавшими кленовыми листьями. А потом папа сказал:
— Ну вот, теперь у тебя есть целый свой монастырь.
Потом мы пришли домой, и мама нам обоим налила супу, а потом выходила из кухни и тихонько буркнула: «Нищеброд».
На 14 лет отец тоже сделал мне подарок: нарисовал огромный плакат про птицу-синицу и то, что ее ждет в будущем. Там была я на пороге школы с воздушными шариками в руках, потом я на пороге университета, потом я в черной шапочке-конфедератке, потом рядом появлялся какой-то галантный усатый синиц с букетом цветов, такой уморительно смешной, что даже мама смеялась вместе с нами. Потом гнездо в разрезе — трехкомнатное, со всеми удобствами, с диваном и кошкой, свернувшейся у камина, и спальней с тремя кроватками для наших детей-синичек.
Я повесила плакат над кроватью и не снимала года три.
Папы давно уже нет в живых. Он так и не стал богатым человеком, но, честное слово, сколько же подарков я получила от него! Серебристый карась из пруда, бумажный театр в ванной, три полки библиотеки приключений, целый Андроников монастырь и еще тот плакат. Папа, ты не поверишь, все сбылось!
А еще от папы у меня осталась на день рождения традиция: обязательно ставить на стол блинный торт со сметаной. Раньше я сама себе пекла, а теперь мне «синиц» заказывает в кондитерской — нежный и домашний. Без папы он для меня ничего бы не значил, торт и торт, а так — каждый раз это маленькое чудо и окошко в детство.
Спасибо тебе, папа. Ты научил меня тому, какими должны быть настоящие подарки.