Российское профессорское собрание присвоило звание лауреата общенациональной премии «Профессор года» по Южному федеральному округу сразу четырем профессорам ВолГУ. Одним из лауреатов премии «Профессор года» стал доктор филологических наук, профессор кафедры иноязычной коммуникации и лингводидактики Николай Леонидович Шамне.
– Почему выбрали немецкий язык в качестве изучения?
– Я заканчивал среднюю школу в Казахстане. В моем детстве выбора большого не было, тогда все изучали в основном немецкий, английский уже был вторым моим языком. Традиционно считается, что немецкий язык – язык философии и науки, это сложные материи. К сожалению, сегодня роль немецкого языка значительно снизилась, международным языком общения стал английский. Немецкий язык мне нравится своими основами. Я сейчас работаю со словарями братьев Гримм – первый том вышел 170 лет назад. И читая словарные статьи в первом томе, понимаю… это не словари, это романы! К каждому значению слова приводятся примеры художественной литературы той эпохи 15-20 авторов! Поэтому одна статья может быть на 30 страницах. Ты погружаешься полностью в мир языка во всем его богатстве! Удивительно, насколько уже в то время тщательно фиксировались, систематизировались и описывались факты языка!
– Я знаю, что Вы и сами создаете словари.
– Мне вообще очень нравится работать со словарями, ты видишь, как меняется язык, как развиваются новые значения слов, как появляются новые слова и уходит в архаизмы некогда актуальная лексика. Когда я преподавал теорию и практику перевода, мы со студентами составили четырехъязычный русско-немецко-французско-английский словарь, в шутку мы называли его «Словарь скорой помощи». В его подготовке приняли участие 60 студентов, он был издан в издательстве ВолГУ. Такой словарь был очень востребованным, было много запросов на устный перевод от предприятий Волгограда. Так, получая приглашение на химзавод, где надо перевести какой-то сложный технологический процесс при монтаже оборудования, студент мог быстро найти в соответствующем тематическом разделе словаря всю базовую лексику. Этот словарь до сих пор пользуется спросом.
– Какие еще интересные проекты у Вас были?
– С Еленой Ивановной Иншаковой, Натальей Борисовной Егорченковой и Надеждой Александровной Сытиной мы подготовили «Словарь экономической терминологии» с большими контекстами для студентов-экономистов. Один из последних проектов – «Словарь молодежного сленга», его собирали сами студенты, мы с Л.Н. Ребриной редактировали. Потом были другие крупные проекты: от администрации области в 2009 году поступил заказ перевести Энциклопедию Волгоградской области на русский и немецкий языки. Это был грандиозный проект, в котором участвовали свыше 100 преподавателей и студентов-переводчиков старших курсов. В том же году Энциклопедия Волгоградской области объемом 45 п.л. (свыше 320 страниц формата А4 с таблицами и иллюстрациями) на английском и немецком языках была издана и представлена широкой общественности.
– Расскажите о книге «Сказки Волгоградской области».
– Это социально направленный проект, который выполняла моя команда преподавателей и студентов в рамках федеральной целевой программы «Русский язык» и гранта Фонда «Русский мир». С 2008 года наш регион стал одним из центров притяжения для переселенцев из Закавказья и Центральной Азии. Стало очевидно, что возникнет проблема коммуникации – дети не владеют русским языком. Мы решили сделать проект «Сказки», передать книги в землячества для распространения в семьи, чтобы через семью приобщить детей к русскому языку. Ведь в Волгоградской области проживают представители более 100 народов! Мы отобрали сказки наиболее многочисленных народов Волгоградской области – получилось около 50. В сказках подчеркиваются доброта, трудолюбие, семейные ценности. Книгу можно приобрести в издательстве ВолГУ.
– Возвращаясь к немецкому языку…
– Мои предки в 1764 года переселились с юга Германии в Саратовскую Губернию по приглашению императрицы Екатерины II. Я вырос с этим языком, так как родился в семье, где немецкий язык был родной. Русский я выучил уже в школе. Там, где я жил, было много спецпоселенцов из Украины, Беларуси, Прибалтики, мы говорили на веселой смеси русского, немецкого, польского, белорусского, литовского языков. Мы были мультилингвы. Была большая интернациональная община.
– Чем Вас привлекала педагогика?
– Это тоже, видимо, идет из моего детства. Я был старший сын в семье, у меня было три младших брата. Родители работали, детсадов не было. На мне лежала ответственность за их правильное воспитание. Учить их основам поведения и так далее. Может быть, поэтому мне очень нравилось работать с детьми в школе. И сейчас работать со студентами мне доставляет огромное удовольствие.
– Расскажите о начале своей карьеры.
– Я закончил Волгоградский государственный педагогический институт, факультет иностранных языков в 1973 году. По распределению работал в сельской школе, потом служба в армии.
После службы в армии прошел профпереподготовку и работал инженером-патентоведом в Волгоградском филиале Всесоюзного Центра патентных услуг. Организация серьезная, а работа оказалась скучная, не для меня. Я очень хотел преподавать. Как-то я встретил Ростислава Леонидовича Ковалевского – моего бывшего преподавателя, мы разговорились, он спросил, где я работаю и сколько получаю. – «180 рублей». – «Много. А хочешь получать 120 и работать преподавателем в вузе?» Я сказал: «Хочу». Так я оказался в пединституте. Проработал там 5 лет на кафедре немецкой филологии в должности ассистента, но не было возможности продолжить обучение в аспирантуре. В 1980 году Р.Л. Ковалевский, С.П. Лопушанская, А.С. Скрипкин ушли из пединститута в только что открытый ВолГУ. Я загорелся желанием принять участие в создании нового университета и уже в 1981 году, после окончания контракта с пединститутом, я перешел на работу в ВолГУ. На работу меня принимал ректор М.М. Загорулько, но с одним условием: я должен дать расписку в том, что в 1986 году я защищу кандидатскую, а в 2000 году – докторскую диссертацию. Я свое слово сдержал.
– Ваши три кита педагогики?
– Первое – наблюдать и слышать людей. Нельзя, не наблюдая и не слыша, пытаться воздействовать и обучать. Чтобы понять студентов, надо научиться их слышать. Без этого нельзя стать педагогом, успешным учителем, наставником.
Второе – это постоянный профессиональный рост. Как только ты смиришься с рутиной – ты пропал. Ты будешь неинтересен студентам, студенты не будут интересны тебе. И сам себе ты будешь неинтересен.
Третье – учиться у студентов. Они очень сильно изменились за последние несколько лет. И если они что-то не знают, это не значит, что они глупые, необразованные, нет, они живут в другом мире, даже не в том, в котором жили студенты 15-20 лет назад. Это совершенно другие люди. Они мыслят по-другому. По-другому многое оценивают, хотя базовые культурные ценности остаются прежними. И если ты научишься наблюдать, слышать, ты научишься расти, как говорила Фаина Раневская, сам над собой. Если сможешь правильно понимать студентов, ты будешь хорошим преподавателем. Ведь знания сегодня можно получить и без личного участия преподавателя, но это уже обезличенное образование без человеческого фактора. А мне важно, чтобы студент был увлечен предметом. А это возможно только в том случае, если ты не превратился в образец рутины. И отношения со студентами должны строиться не сверху вниз, свысока – мы же партнеры, пусть разностатусные, но мы вместе участвуем в одном образовательном процессе.
– Кто Ваш любимый писатель?
– Я обожаю Лиона Фейхтвангера. Это довольно сложный для восприятия писатель, он описывает события 30-х, 40-х годов прошлого столетия. Раньше я думал, это касается только Германии, а сегодня это стало актуальным. Современная немецкая литература мне не нравится, ничего особенного я в ней не нахожу.
– На немецком читаете? Какие возникают трудности перевода?
– Да, конечно, на самом деле мне все-равно на каком языке читать – на русском или немецком. Но когда начинаю читать немецкое произведение в переводе на русский язык, то срабатывает привычка оценивать качество перевода – например, вижу, что переводчик опустил важный культурно-специфический компонент значения слова или, например, дословно перевел фрагмент текста, не вдаваясь в описываемую ситуацию, которая культурно-специфична. Перевод – это всегда произведение, которое воссоздал переводчик. Переводчики часто идут в угоду читателю, но тогда уходит культурная специфика.
– Например?
– Ну, вот у Э.-М. Ремарка так было… Молодой человек приходит в гости к девушке, которую полюбил. Она спрашивает: «Тебе чай ли кофе?» Он простой парень, а она аристократка. Он замялся, не знает, что ответить, а она, видя его нерешительность, говорит: «Ну ладно, я буду чай». И он говорит: «И я буду чай». В чем тут культурная специфика? Во время Э.М. Ремарка кофе был расхожим, недорогим напитком простого люда, а чай был изысканным и дорогим напитком для состоятельных людей, аристократов. Но для современного русского читателя все наоборот – чай распространенный напиток, а кофе более ценен. Переводчик должен был каким-то образом это передать, может быть, вставить дополнительное предложение-пояснение.
Или, например, я смотрел фильм по М. Шолохову на немецком, мне было интересно, как переведут? А никак, потому что невозможно перевести деда Щукаря на немецкий язык, начинают вставлять баварский диалект, но это не то. В «Тихом Доне» при переводе на немецкий язык целые куски текста вдруг исчезают, невозможно перевести лексику, относящуюся к казачьей культуре. Если есть возможность читать оригинал, конечно, надо читать оригинал.
– Вы разделяете стереотип о немцах: пунктуальные, безэмоциональные, сдержанные?
– Но это же глазами россиян или итальянцев немцы сухие, высокопарые, немногословные – это же все нашими глазами. А с их точки зрения, мы – болтливые, несобранные, непунктуальные. Для нас можно быть непунктуальными, а для них нет. Потому что так исторически сложилось, культуры разные. Немцы – это монохронная культура. Одно дело в один отрезок времени. Идеальный немец ставит цель, намечает задачи и этапы достижения цели и ничто не должно ему мешать двигаться к ней. Россияне – преимущественно представители полихронной культуры, мы можем, в отличие от немцев, делать много дел одновременно, при этом путь к цели может лежать не прямой, а как бы зигзагами. Можем и отвлечься, и отложить на потом. Но при ведении совместного бизнеса возникают трудности в понимании между представителями монохронных и полихронных культур.
Но не все немцкоговорящие народы такие яркие представители монохронной культуры. Я был удивлен, когда мне один профессор перед лекцией сказал: «У нас, австрийцев, есть такое понятие как «академическая четверть часа». Мы можем опоздать, прийти позже на 15 минут».
У немцев своя логика, своя система убеждений, они опираются на факты, не верят неподкрепленным обещаниям, трудно сходятся в плане дружбы, не любят менять партнеров по бизнесу, им нужна стабильность и предсказуемость. Да, сегодня молодежь другая, условия жизни изменились, международное сотрудничество оказало большое влияние. Руководящие должности в Германии не только немцы занимают. Много турков, итальянцев. Для немцев важны факты, личные качества не учитываются при деловом общении, никаких пустых обещаний. Им абсолютно все-равно симпатичный ты человек или несимпатичный. Только факты и дело. Эмоции в сторону.
– Как Вы отдыхаете?
– Пока не было пандемии, я много путешествовал летом, с семьей смотрели достопримечательности, много чего повидали и в нашей стране, и за рубежом. Сейчас отдыхаю так – читаю, гуляю, любуюсь природой.
– Какая страна любимая?
– Россия. Заграницу можно посмотреть, но всегда хочется вернуться домой. Если ты хорошо знаешь иностранный язык, ты видишь не только то, что лежит на поверхности – архитектура, музеи, парки, но ты видишь и можешь оценивать социальную сторону жизни в этих странах, не всегда красивую. В Скандинавии, например, меня поражали многие вещи: чисто, как и в Германии, никто никуда не спешит, все кажутся счастливыми. Страны счастья, казалось бы, но проблемы такие же, как и у всего человечества. Недаром же, перефразируя Л.Н. Толстого, говорят: «Все счастливы одинаково, но несчастливы по-своему». Также болеют, страдают, этническая преступность, проблемы с мигрантами, с наркоманией (чего только стоит т.н. община Христиания в Копенгагене, где свободно продаются наркотики), нападения на политиков, нехорошие демонстрации и так далее. Во Франции, осмотрев шедевры Лувра, заходишь в метро, а там крысы бегают, грязь, набитые людьми электрички… В Париже недорого поесть негде, либо очень дорогие рестораны, либо забегаловки с едой сомнительного качества. Бомжи – отдельная тема… Австрия – интересная страна со своими традициями. Империей была когда-то, но упадок видится везде, например, католический храм на одной из центральных улиц в Зальцбурге стал мусульманской мечетью, т.к. у города нет денег содержать здание, а у христианской общины нет денег на оплату коммунальных расходов. По внешнему облику городов чувствуется дефицит финансов. Германия – большая страна: север и юг – совершенно разные. На юге Германии даже не хотят, чтобы их называли немцами, они хотят быть баварцами. Проблемы с преступностью, проблемы с мигрантами, провал культуры гостеприимства «мульт-культи», снижение качества жизни…
– Чем ВолГУ отличается от других вузов?
– Наш университет у меня ассоциируется со светом. Свет – это свобода. Наш университет был создан с чистого листа. Мы были свободны в том, чтобы его сделать таким, каким мы его видим сейчас. Символ нашей свободы – наш орел Сапсан. А еще – наши светлые корпуса, простор, ухоженная территория, а если смотреть со стороны Волги, то видно, как колонна и линия балкона корпуса «А» образуют светлый крест. Наш университет очень динамичный. У нас нет застоя, как иногда бывает в старых коллективах, где эксплуатируются былые достижения. Мы – молодой университет, мы живем нашим молодым настоящим и уверенно шагаем в светлое будущее.
– Откуда черпаете силы?
– Во-первых, в семье. Мне с моей супругой профессором Мариной Васильевной Миловановой нравится работать вместе. Мы – такая небольшая научная команда, удачно дополняем друг друга, у нас много общих научных проблем, разрабатываем новые темы, готовим совместные публикации по проведенным исследованиям.
Во-вторых, университет – его дух и традиции придают силы. Ни дня покоя, постоянное движение вперед. Когда можешь творить на работе – это здорово. Мне нравятся студенты, коллектив, история нашего университета. Ректору Алле Эдуардовне Калининой удалось сплотить вокруг себя амбициозную, инициативную команду.
– Дайте совет студентам, как удачно сдавать экзамены.
– Учиться. Хорошо учиться. Не довольствоваться только тем, что преподаватель дает в аудитории. Учитесь учиться самостоятельно. Удача на экзамене сопутствует тому, кто прилежно учится. Абитуриентам: хотите светлого будущего? Учитесь в нашем светлом университете!
Ольга Редкозубова